Часть 1. Геометрия стерильности
В квартире пахло дорогим кондиционером и полным отсутствием жизни. Этот запах, напоминающий аромат нового салона автомобиля, всегда нравился Руслану. Он называл его «запахом успеха». Оксана же, входя в гостиную, ощущала себя экспонатом в частной галерее, где трогать руками ничего нельзя, а дышать рекомендуется через раз.
Руслан сидел в кресле, изучая котировки на планшете. Его поза выражала абсолютное спокойствие хищника, который точно знает, где находится водопой. Он не обернулся, когда Оксана вошла, лишь повел плечом, поправляя идеально выглаженную сорочку.
— Ты задержалась, — произнес он ровным тоном, не отрывая взгляда от экрана. — Опять возилась с этими... объектами старого фонда?
Оксана положила сумку на стеклянную консоль. Звук соприкосновения кожи и стекла показался ей оглушительным в этой вакуумной тишине.
— Был сложный показ. Дом с историей, клиенты капризные. Им нужна аура, а не просто квадратные метры.
— Аура, — хмыкнул Руслан, наконец удостоив жену взглядом. В его глазах, холодных и прозрачных, как Арктический лед, читалась снисходительная насмешка. — Аура — это выдумка для бедных, чтобы продать рухлядь подороже. В мире есть только ликвидность и пассивы. Кстати, о пассивах. Твоя мать снова прислала сообщение.
Оксана замерла. Она знала этот тон. Он предвещал лекцию. Долгую, изматывающую лекцию о том, как правильно жить.
— Она просто хотела узнать, как мы, — тихо ответила Оксана, проходя на кухню, чтобы налить воды.
— Нет, Оксана. Она не просто хотела узнать. Она тянет тебя назад. Это ментальный вирус, — Руслан встал и проследовал за ней. Его шаги по керамограниту были беззвучными, что пугало больше, чем если бы он топал. — Ты заметила, о чем они говорят? О грядках, о скидках в «Пятерочке», о том, как подорожало ЖКХ. Это мышление неудачников. Оно заразно. Мы строим империю, а они тянут нас в болото мещанства.
— Они мои родители, Руслан. Они порядочные люди, инженеры...
— Инженеры прошлого века! — перебил он, и его голос стал жестче. — Их время ушло. Они живут страхами и ограничениями. Каждый раз, когда ты с ними общаешься, ты возвращаешься домой с этим налетом провинциальной тоски. Ты начинаешь сомневаться в моих решениях. Ты становишься мягкой. А в моем бизнесе, как и в твоем, мягкость — это смерть.
Он подошел ближе, нарушая ее личное пространство, нависая, как скала.
— Я запрещаю тебе отвечать на эти звонки. Ради нашего блага. Мы должны окружать себя успешными людьми, а не теми, кто считает копейки до пенсии.
Оксана сжала стакан. Стекло было холодным, но ее ладонь горела.
— Ты хочешь, чтобы я вычеркнула их из жизни? Просто потому, что они не соответствуют твоему уровню дохода?
— Я хочу, чтобы ты перестала быть их дочерью и стала моей женой. Полноценно. Без этих ядовитых корней.
Часть 2. Алгоритм отчуждения
Прошла неделя. Атмосфера в доме сгущалась, превращаясь в вязкую субстанцию, мешающую дышать. Руслан действовал методично. Он не кричал, не устраивал сцен. Он просто вводил санкции. Блокировка «нежелательных контактов» на общем семейном тарифе была подана как «оптимизация расходов и цифровая гигиена».
Оксана сидела в своем офисе, перебирая документы на элитный пентхаус. Буквы расплывались. Утром состоялся очередной разговор. Руслан «настоятельно рекомендовал» не ездить на юбилей отца.
«Зачем тебе смотреть на этот парад упущенных возможностей?» — сказал он, завязывая галстук перед зеркалом. — «Отправь курьера с хорошим коньяком. Этого достаточно. Твое присутствие там — это шаг назад. Ты начнешь жалеть их, а жалость разрушает концентрацию. У меня намечается слияние активов, мне нужна жена-партнер, а не плакальщица».
Внезапно дверь офиса открылась. На пороге стоял Аркадий Вениаминович, старый знакомый ее отца и, по иронии судьбы, крупный инвестор, чьи активы Оксана помогала реструктурировать.
— Оксаночка, здравствуй, — его голос, густой и теплый, разрушил серую пелену ее мыслей. — А я к тебе не только по делу. Отец звонил. Говорит, не может до тебя дозвониться уже третий день. Мать места себе не находит, давление скачет. Что стряслось? Телефон сломался?
Оксана почувствовала, как краска стыда заливает шею. Врать этому человеку было невозможно.
— У Руслана... сложный период. Он считает, что мне нужно сосредоточиться на карьере. Меньше отвлекаться.
Аркадий Вениаминович прищурился. Он был человеком старой закалки, который видел людей насквозь еще до того, как они успевали открыть рот.
— Сосредоточиться, говоришь? — он прошел к столу и сел напротив. — Знаешь, деточка, в бизнесе есть такое понятие — «токсичный актив». Обычно так называют убыточные заводы. Но иногда токсичным активом становится человек, который думает, что он — центр вселенной.
Он помолчал, барабаня пальцами по столешнице из красного дерева.
— Я не должен этого говорить, банковская тайна и все такое... Но раз уж твой супруг такой поборник «успешного успеха», тебе стоит знать. Твой Руслан приходил ко мне в холдинг неделю назад. Просил займ. Частный. Под процент.
Внутри Оксаны что-то оборвалось. Звук был похож на лопнувшую струну рояля.
— Займ? Но он говорит, что у него всё прекрасно. Бонусы, перспективы...
— Блеф, — жестко отрезал Аркадий. — Он проигрался на бирже. Не в казино, нет, упаси бог. Влез в высокорисковые деривативы, возомнил себя волком с Уолл-стрит. Прогорел страшно. Теперь ищет, чем перекрыть кассовый разрыв, пока служба безопасности банка не обнаружила недостачу на клиентских счетах. Он в панике, Оксана. А человек в панике ищет, кого бы сделать виноватым или кого бы обобрать.
Часть 3. Инвентаризация лжи
Домой Оксана ехала, не видя дороги. Машина двигалась по инерции, ведомая мышечной памятью рук. Слова Аркадия Вениаминовича складывались в страшный пазл.
Изоляция. Вот зачем это было нужно. Не «плохое влияние». Не «мещанство». Ему нужно было отсечь ее от единственных людей, которые могли бы задать неудобные вопросы. Родители, несмотря на скромную жизнь, были проницательны. Отец сразу бы почуял неладное в его нервозности.
А еще... Квартира. Эта элитная квартира, в которой они жили, была куплена на деньги, вырученные от продажи бабушкиного наследства Оксаны, добавленные к накоплениям родителей. Руслан тогда ловко оформил бумаги, утверждая, что «нерезидентам» (он тогда менял прописку ради льгот) так выгоднее. Документы лежали в сейфе.
Она вошла в квартиру. Руслан был там. Он стоял посреди гостиной, и вокруг него царил хаос, столь ему не свойственный. На полу валялись открытые папки, какие-то распечатки.
Он поднял голову. Лицо его было серым, лоск исчез, осталась лишь хищная заостренность черт.
Рекомендуем Канал «Семейный омут | Истории, о которых молчат»
— Наконец-то, — выдохнул он вместо приветствия. — Нам нужно поговорить. Серьезно.
— О чем? О ментальных вирусах? — голос Оксаны звучал странно, словно принадлежал не ей.
— Не ерничай. Ситуация изменилась. Рынок просел. Мне нужны оборотные средства, чтобы войти в один проект. Очень перспективный. Вопрос жизни и смерти, понимаешь?
Он подошел к ней, пытаясь взять за руки, но она отступила.
— И что ты предлагаешь?
— Твои родители, — он произнес это быстро, глотая окончания. — У них есть дача. Земля там подорожала. И гараж этот нелепый. Если всё продать быстро, плюс заложить эту квартиру... Мы выкрутимся. Я потом всё верну, с процентами! Мы купим дом в Испании!
— Ты хочешь, чтобы я заставила родителей продать единственную отдушину — дачу, которую отец строил десять лет? Чтобы покрыть твои... проекты?
— Да какой отец! — взвизгнул Руслан. В его голосе прорезались истеричные нотки. — Старик копается в грязи! А я спасаю наше будущее! Оксана, очнись! Они всё равно это проедят. А я приумножу! Ты должна позвонить им и сказать, что у нас проблемы. Что тебе нужны деньги. Срочно. Они тебе не откажут. Надави на жалость, скажи, что ты больна, что угодно!
Часть 4. Термодинамика ярости
Оксана смотрела на него и видела не мужа, а чужого, жалкого человека. Мелкого мошенника в дорогом пиджаке. Страх исчез. Обида испарилась. Осталась только злость.
Она начала смеяться. Сначала тихо, потом громче.
— Что ты ржешь? — Руслан отшатнулся. — Ты ненормальная? Я говорю о миллионах!
— Миллионах? — Оксана резко оборвала смех. Ее лицо стало каменным, глаза сузились. Она швырнула сумку на пол, и содержимое рассыпалось веером. — Нет, дорогой. Ты говоришь о своей шкуре. О своей бездарности.
Она шагнула к нему. Руслан, привыкший видеть ее покорной и мягкой, попытался принять угрожающую позу, но Оксана не остановилась.
— Ты, — она ткнула пальцем ему в грудь, — ничтожество, которое возомнило себя финансовым гением. Аркадий Вениаминович передавал привет. И рассказал о твоих «дерривативах».
Руслан побледнел так, что стал похож на восковую фигуру.
— Ты... ты обсуждала меня с посторонними? Предательница!
— Молчать! — крикнула она. Это был не крик базарной торговки. Это был голос, полный ледяного бешенства. — Ты смел открывать рот на моих родителей? Ты называл их неудачниками? Люди, которые прожили жизнь с честью, которые ни копейки чужой не взяли! А ты? Ты хотел обобрать стариков, чтобы прикрыть свой зад?
Оксана схватила со стола папку с его документами и с силой подбросила ее вверх. Бумаги разлетелись белым снегопадом.
— «Инженеры прошлого века»? Да отец мизинец о палец не ударил бы ради такого паразита, как ты! Ты гнил изнутри всё это время, а я думала, это запах успеха!
Она ходила по комнате, сметая с полок его статуэтки, его награды «Лучшему сотруднику года». Она не била их, она сгребала их в кучу, как мусор.
— Ты хотел, чтобы я стала жесткой? Чтобы я забыла о жалости? — Оксана подлетела к нему вплотную. — Поздравляю, Руслан. У тебя получилось. Я не чувствую к тебе ни капли жалости. Ты хотел бизнес-партнера? Получай.
Руслан вжался в спинку дивана. Он никогда не видел ее такой.
— Я выучила твой урок, — прошипела она ему в лицо. — Пассивы нужно сбрасывать.
Часть 5. Обнуление
— Вон, — сказала Оксана. Теперь она говорила тихо, но этот шепот был страшнее крика.
— Что? — Руслан моргнул, пытаясь собрать остатки самообладания. — Ты не можешь. Это и моя квартира. Мы в браке...
Оксана подошла к сейфу. Пальцы быстро набрали код. Она достала папку с документами на недвижимость.
— Ты всегда был невнимателен к деталям, «мой гений», — она положила документы на стол. — Помнишь, три года назад мы переоформляли документы? Ты тогда был занят своим «имиджем» и подписал брачный договор, который составил мой юрист. Тот самый, которого посоветовал «неудачник» отец.
Руслан схватил бумаги. Его руки тряслись. Он вчитывался в строки, и с каждым словом его лицо перекашивалось.
— Пункт 4.2, — подсказала Оксана. — В случае доказанной финансовой недобросовестности одного из супругов, ставящей под угрозу семейный бюджет, все активы, приобретенные с участием средств третьих лиц (моих родителей), переходят в единоличную собственность пострадавшей стороны.
— Это... это незаконно! Я оспорю! — возмутился он.
— Попробуй. Только учти, что запись твоего разговора, где ты предлагаешь мошенническую схему с продажей родительской дачи под давлением, я сохраню. И если ты не исчезнешь сейчас же, эта запись попадет в службу безопасности твоего банка. Или сразу к Аркадию Вениаминовичу.
Руслан застыл с открытым ртом. Он понял, что это мат. Полный и окончательный. Гнев жены был не истерикой, а холодным расчетом, помноженным на ярость. Она использовала его же оружие — цинизм и документы.
— У тебя десять минут, чтобы собрать свои тряпки, — Оксана посмотрела на часы. — Время пошло.
Через десять минут дверь за Русланом закрылась. Оксана осталась одна в огромной, стерильной квартире. Но теперь воздух здесь казался другим. Она подошла к окну, открыла его настежь, впуская шум города, запахи выхлопных газов, пыли и жизни.
Она достала телефон. Пальцы дрожали уже не от гнева, а от отходящего адреналина. Она нашла заблокированный контакт «Папа». Нажала «Разблокировать».
Гудки шли долго. Потом раздался знакомый, немного хриплый голос:
— Оксанка? Дочка? А мы уж думали, совсем заработалась.
Оксана улыбнулась.
— Привет, пап. Я... я просто звоню сказать, что вы были правы насчет всего. И я очень хочу на дачу. У вас еще осталась малина?
Где-то внизу, на тротуаре, стоял человек с чемоданом. Он пытался вызвать такси, но карта была заблокирована банком за подозрительные операции. Начинался дождь, но это уже не имело никакого значения. В мире Руслана наступила эпоха банкротства.
Автор: Вика Трель © Самые читаемые рассказы на КАНАЛЕ
Рекомендуем Канал «Семейный омут | Истории, о которых молчат»