* НАЧАЛО ПЕРВОЙ ЧАСТИ ЗДЕСЬ
* НАЧАЛО ВТОРОЙ ЧАСТИ ЗДЕСЬ
Глава 13.
Старая знахарка долго листала порядком уже обветшалые и пожелтевшие от времени страницы книги. Куприян сидел молча, чтобы не мешать ей, а Ермил любопытно вытягивал шею, пытаясь рассмотреть книгу.
- Ох, сынок, - вздохнула бабка Захариха, - Видать попусту ты сюда пришёл, нечего мне и подсказать. Эта книга мне от прабабки моей досталась, а до того ей ещё бабка завещала. Да вот только… писано здесь, как корешками да травками людям помогать здоровье сохранить, как болячки какие излечить или облегчить, да как младенчикам помочь на свет Божий родиться. Вот, только что писано, как от упыря скотину на подворье уберечь… да оно вам без надобности. Одно могу сказать вам, ежели и отыщется та вещица, которой опасается Ивар, подобраться к нему будет ой как непросто. Вот в этом может я вам и подмогну маненько. Ивара я знавала ещё в те времена, когда он в выучениках у прежнего Лесного Хозяина бывал. Тот дюже добрый был, блаженным в миру-то слыл, сам говорил, что по обе стороны живёт, и видит такое, что простому человеку ни в жисть не снести. И как уж он, прежний-то, при такой своей прозорливости, червоточину в Иваре не углядел? Кто знает, какой свыше промысел на нас имеется, не нам судить. Так вот, всегда он падок был на лесть и подношения, хоть и журил за это его учитель, дескать, в дар можно брать только то, на что жить, а что свыше – отдавать положено, таков уклад спокон веку сложился для тех, кто на такую стезю согласился и участь сию принял. И когда старик жив был, Ивар тишком с людей мзду малую брал за помощь, а уж опосля смерти того, у кого Ивар в выучениках ходил и вовсе стыд потерял… Кузнеца одного, не тутошнего, пришлого, научил хитрости какой-то, у того от заказов отбоя не стало, вот тут и явился Ивар за платой, а кузнец отказал, плата была не по силам – дочку кузнецову Ивар просил за помощь. Видать кузнец прознал как-то, на что Ивару девчонка нужна была, жертву он готовил великому злу. Ну, отказал и отказал, ушёл Ивар. А через шесть дней половина села сгорела, много народу погибло, и вся семья того кузнеца.
Куприян слушал внимательно старую знахарку и понимал, долгая дорога ему предстоит до того, как смогут они с Иваром сладить. Много дней пройдёт, и это очень плохо, потому что каждый день будет губить Ивар невинные души! Надо поскорее искать ответ на вопрос – как сделать так, чтобы Ивар сам взял то зеркальце, да не просто взял, а ещё в него и поглядел!
- Благодарствуй, матушка, - сказал Куприян, - Ты сама оберегись, не допусти к себе зло, вокруг двора обережный путь я налажу, а ты мне подмогни.
Захариха кивнула, спрятала свою заветную книгу и пошли они все трое управляться во дворе, чтобы никакое зло не могло сюда зайти. Куприян делал то, что ему явилось тут же, а сам не мог из души горечь прогнать. Ведь бабушка Захариха дома сидеть не станет, когда в лес, да в село, помогать роженицам и болящим… не настигло бы её зло в пути!
Когда они с Ермилом шли обратно на постоялый двор, Ермил видимо про то же думал, потому что сперва долго хмурился, а после сказал:
- Завтра надо в путь отправляться, а как тут их оставишь! Поди этот насядет сразу! Надо с ним сладить поскорее, а для того – вызнать, где он обитает!
- Я-а-а везде-е-е-е…, - выдохнуло прямо над ними, словно бы в воздухе, и тут же заклубилась позёмка, взвилась.
- Да уйди ты! – крикнул Ермил, - Никто тебя не боится! Тьфу, погань! И не такое справляли!
Они шли по дороге мимо высокого леса, и теперь зашумели ели, налетел такой ветер, что толстые стволы гнулись чуть не в пояс. Что-то громко и страшно трещало, будто великая сила шла по лесу, раздвигая вековые ели, как траву.
Но тут сизым маревом встала перед путниками стена, едва приметная, но то, что надвигалось к ним от леса, у ударилось об эту преграду и рассыпалось, разошлось по округе. Сердитый крик разнёсся в вышине:
- Ты пожалееш-ш-шь, Карачайка!
И тут же тих стал зимний день, и светел, как и был. Куприян тронул рукой замёрзший свой нос, и спросил Ермила:
- Чуешь, как стало холодно? И кто нам помог?
- Да…сами мы оберег себе построили, разве нет? – удивился Ермил и подул себе на руки, - Ну и стужа!
- Спасибо, дед Касьян! – крикнул Куприян туда, где только стояло стеной сизое марево, потом повернулся к Ермилу, - Нешто ты не понял, что морозом да стужей дед Касьян ведает, а без этого нет порядка в нашем мире, потому и помог он нам, когда Ивар нас погубить решил. И там, когда повозку нашу перевернул, и потом, в тереме своём спрятал.
- Да неужто сам Трескун? – Ермил вытаращил глаза, а после нахмурился, - А чего ты там мне не сказал! Вот и сиди после того в Лавке-то, всё чутьё растеряешь! Говорил же я тебе – мне надо чаще с тобой выбираться!
- Ну вот, выбрался. Ладно, идём, надо повозку на завтра готовить в дорогу.
- Зато я знаю, чего ты сам и не заприметил, - сказал Ермил, прищурившись, - Скажу, ежели честно признаешь после, что того не знал, чего скажу.
Они уже подходили к постоялому двору, ворота снова были открыты, ранние зимние сумерки уже сгущались синими тенями возле леса, и потому ехавшие на ярмарку путники сворачивали на ночлег. Народу было много, Прокофий едва поспевал, Катерина с дочкой тоже были в хлопотах, на лицах была радость – вернулась жизнь и к Катерине, и в хозяйство.
- Ну, говори, - кивнул Куприян помощнику, - Ежели не знаю, так и скажу, душой не покривлю!
- А нет! Лучше покажу тебе, теперь самое время! Идём!
Ермил потащил удивлённого товарища обратно за ворота, чем Куприян недоволен стал, он порядком озяб и ему очень хотелось оказаться теперь в большой комнате постоялого двора, где жарко горит камин и пахнет Катерининой стряпнёй.
- Идём, я знаю, вот сейчас и надо! - Ермил упрямо тянул Куприяна вдоль забора, туда, к задним воротам, где они накануне остановили мертвяка, - Я утром сегодня приметил, но не стал тебе говорить, увериться решил, а вот теперь… сам увидишь.
Ермил приоткрыл воротину, которая была не заперта ещё на засов, Прокофий её запирал только на ночь, а теперь только верёвка поверх накинута была, чтоб ворота не распахивались. Попав так во двор, Ермил кивнул Куприяну спрятаться за стоявшей у амбара телегой, сам тоже присел, чтоб не видно его было.
- Что ты придумал? – у Куприяна от холода уже зубы стучали, но тут же он сам себе зажал рот рукой.
От большого дома шёл к амбару Савва, да только какого-то странного вида он был, озирался, что-то бормотал и одной рукой придерживал то, что было у него за пазухой. Он остановился, огляделся кругом, и убедившись, что его никто не видит, скрылся в амбаре.
- Видишь? – спросил Ермил, горделиво уперевшись рукой в бок, - Теперь скажи, поди ты не ведал, что Прокофия помощничек-то злом промышляет?
- Верно говоришь, того я не ведал, - кивнул Куприян, - Как стал про Ивара думать, так и по сторонам глядеть перестал.
- Это верно, тут немудрено, - сказал довольный Ермил, - А я думаю, он и открыл путь в дом мертвяку, вот что. Умысел имеет, а вот какой? И теперь хочет обережные круги разрушить, все три, чтобы снова зло впустить. Только не выйдет у него, он про гвоздик заветный не знает! А за пазухой у него ворона, я видал, жертва… станет оборот делать! Вот гад!
Они подкрались к дощатой двери амбара, стараясь идти так, чтобы снег под ногами не скрипел, но стоило Куприяну только подумать про это, как тут же снег под ногами стал мягким, нога как будто в туман ступала! Дед Касьян и тут не отказал в помощи!
Куприян приник к щели в двери и стал смотреть внутрь амбара. Сперва ничего не видел, там было темно, но вот блеснул огонёк, это Савва зажёг фонарь. Ермил угадал – Савва достал из-за пазухи ворону, она была живая, трепыхалась изо всех сил, но верёвка крепко держала, и клюв был замотан тряпкой.
Савва расшвырял ногой сено и на земляном полу показались выложенные особым порядком чёрные камни, перемежаемые костями, на которых ещё виднелась красная плоть. Савва швырнул ворону в середину этого круга, камни один за одним стали загораться красным, от них пошёл черный чад. Ворона извивалась изо всех сил, пытаясь освободиться, а у Саввы в руке показался кривой, похожий на серп нож.
Куприян протянул руку, нащупывая хоть что-то рядом, сам он глаз не отрывал от щели в двери. Под руку ему попалась какая-то палка, он ухватил её и почувствовал, как палка стала горячей в его руке. Глянул – а это черенок метлы, стоявшей тут же у двери.
- Из осины сделан! – обрадованно прошептал Куприян, указав Ермилу на черенок.
Помощник кивнул, сунул руку в карман и достал оттуда горсть соли, которая искрилась синими всполохами, потрескивала и словно чуть даже гудела.
Куприян взялся за щеколду на двери, глянул на Ермила… тот сжал соль в руке, нахмурился, и решительно кивнул, дескать, пошли!
Продолжение здесь.
Дорогие Друзья, рассказ публикуется по будним дням, в субботу и воскресенье главы не выходят.
Все текстовые материалы канала "Сказы старого мельника" являются объектом авторского права. Запрещено копирование, распространение (в том числе путем копирования на другие ресурсы и сайты в сети Интернет), а также любое использование материалов данного канала без предварительного согласования с правообладателем. Коммерческое использование запрещено.
© Алёна Берндт. 2025