Чайник на плите начал посвистывать, сначала тихо, словно предупреждая, а затем перешёл на настойчивый, требовательный вой. Елена вздрогнула, отвлеклась от нарезки овощей и поспешно выключила газ. В кухне повисла тишина, нарушаемая лишь мерным тиканьем настенных часов да приглушённым бормотанием телевизора из гостиной. Там, в мягком кресле, восседал Олег — её законный муж уже целых полгода.
Елена вздохнула, поправила выбившуюся прядь волос и плеснула кипятку в заварочный чайник. Вечер был обычным, будничным, но в воздухе висело напряжение, плотное, как туман перед грозой. Причиной этому напряжению был невинный, казалось бы, телефонный звонок, раздавшийся полчаса назад.
Звонила Нина Петровна.
Для Олега это имя действовало как красная тряпка для быка. Для Елены же Нина Петровна была не просто бывшей свекровью, матерью её первого мужа Андрея, а близким другом, наставницей и, по сути, второй мамой. Родной матери у Елены не стало десять лет назад, и именно Нина Петровна выхаживала невестку после тяжёлой болезни, именно она была рядом, когда Андрей, её родной сын, увлёкся молодой стажёркой и подал на развод.
— Лен, чай готов? — голос Олега звучал с нотками раздражения.
— Несу, — отозвалась она, ставя чашки на поднос.
Она вошла в комнату, стараясь улыбаться. Олег даже не повернул головы, продолжая щёлкать пультом.
— Опять с ней трещала? — спросил он, когда она поставила перед ним дымящуюся чашку.
— С кем? — Елена сделала вид, что не поняла, хотя прекрасно знала, о ком речь.
— Не прикидывайся. С этой… мамашей твоего бывшего. Нина, или как её там.
— Нина Петровна, — поправила Елена мягко, присаживаясь на диван. — Да, она звонила. У неё давление скачет, спрашивала, какое лекарство лучше купить.
Олег резко поставил чашку на столик, расплескав чай на полированную поверхность.
— Лена, сколько можно? У неё что, сына нет? Пусть Андрею звонит, пусть невестке своей новой звонит. Ты-то тут при чём? Вы развелись три года назад! Три! У тебя новая семья, муж. А ты всё цепляешься за прошлое.
— Я не цепляюсь за прошлое, Олег, — Елена старалась говорить спокойно, хотя внутри всё сжималось от обиды. — Нина Петровна стала мне родным человеком за пятнадцать лет брака. Развод с Андреем не отменяет того, что она прекрасная женщина. Мы дружим. Разве это плохо?
— Это ненормально, — отрезал Олег. — Это патология. Где ты видела, чтобы бывшие свекрови с невестками чаи гоняли и рецептами обменивались? Это неуважение ко мне. Я чувствую себя третьим лишним в твоём гареме воспоминаний.
Елена промолчала. Этот разговор вспыхивал между ними не первый раз, и с каждым разом аргументы Олега становились всё агрессивнее. Он был собственником. В начале отношений это казалось ей милым: он заботился, встречал с работы, ревновал к коллегам. Ей, уставшей от равнодушия первого мужа, это льстило. Но теперь эта забота превращалась в душный кокон.
На следующий день Елена договорилась встретиться с Ниной Петровной в кафе. У той скоро был юбилей — шестьдесят пять лет, и они хотели обсудить скромное празднование. Елена знала, что Олегу это не понравится, поэтому смалодушничала: сказала, что задержится на работе из-за отчёта.
Нина Петровна ждала её за угловым столиком. Она выглядела постаревшей, морщинки у глаз стали глубже, но взгляд оставался таким же ясным и добрым.
— Леночка, деточка, как я рада тебя видеть! — она протянула сухие тёплые ладони. — Как ты? Как Олег? Не обижает?
Елена уткнулась взглядом в меню. Врать Нине Петровне она не умела, а рассказывать правду было стыдно.
— Всё хорошо, Нина Петровна. Работаем, быт налаживаем. Олег… он заботливый. Просто характер сложный.
— Ну, характер у всех сложный, главное, чтобы человек был хороший, — вздохнула бывшая свекровь. — А Андрюшка мой совсем с ума сошёл с этой своей Лизой. Кредитов набрали, машину новую купили, а на ипотеку у меня просят. Я говорю: нету у меня, пенсия-то не резиновая. Так он обиделся, трубку не берёт неделю.
Елена сочувственно накрыла руку женщины своей ладонью.
— Не переживайте. Перебесится. Вы же знаете Андрея, он вспыльчивый, но отходчивый.
— Знаю, знаю… Только ты меня и понимаешь, Леночка. Слушай, я чего хотела предложить. Помнишь, мы с тобой пять лет назад ездили в санаторий под Костромой? Там такие сосны, воздух… У меня путёвка горящая намечается, на двоих, со скидкой хорошей от профсоюза. Может, махнём на недельку в ноябре? Отдохнёшь, нервы подлечишь. Я угощаю, подарок себе на юбилей сделаю — компанию хорошую.
Сердце Елены ёкнуло. Она так любила эти их поездки. Раньше они выбирались каждый год: гуляли по лесу, кормили белок, говорили обо всём на свете до глубокой ночи. Это было время полного душевного покоя.
— Нина Петровна, я… я бы с радостью, — пробормотала она. — Но не знаю, как с отпуском получится. И Олег…
— А что Олег? — удивилась Нина Петровна. — Неужели не отпустит жену здоровье поправить? Мы же не на Мальдивы с мужиками, а в санаторий, две старушки.
Елена грустно улыбнулась. «Две старушки». Нина Петровна всегда умела посмеяться над собой.
— Я поговорю с ним. Попробую.
Возвращаясь домой, Елена перебирала в голове варианты, как преподнести эту новость мужу. Сказать правду? Скандал обеспечен. Соврать, что едет с подругой? Но Олег может проверить, или она сама проговорится. Нет, ложь — это путь в никуда.
Дома было подозрительно тихо. Олег сидел на кухне перед пустой тарелкой.
— Ужинать будешь? — спросила Елена, снимая пальто.
— Я уже поел. Пельмени сварил, — буркнул он. — Ты же «на работе» была.
Елена похолодела. Тон был ледяным.
— Да, отчёт сдавали…
— Лена, не ври, — он поднял на неё тяжёлый взгляд. — Мне Колька звонил, муж твоей бухгалтерши. Он её забирал в шесть. Сказал, что все ушли вовремя. Ты где была?
Елена опустилась на стул. Скрывать было бессмысленно.
— Я встречалась с Ниной Петровной. В кафе.
Олег медленно встал, подошёл к окну и упёрся руками в подоконник, спиной к ней. Его плечи напряглись.
— Опять. Опять она. Я же просил тебя. По-человечески просил. Зачем ты меня обманываешь ради неё? Что у вас за связь такая? Может, ты всё ещё Андрея любишь и через неё к нему мостик держишь?
— Какая глупость! — возмутилась Елена. — Андрей мне даром не нужен, я его видеть не хочу. А Нина Петровна — мой друг. У неё юбилей скоро, она пригласила меня в санаторий на неделю. Просто отдохнуть, погулять.
Олег резко развернулся. Лицо его пошло красными пятнами.
— В санаторий? С бывшей свекровью? Ты в своём уме, Лена? Люди смеяться будут! «Поехала жена с мамой бывшего мужа отдыхать». Это звучит как бред сумасшедшего!
— Мне плевать, что скажут люди! — Елена тоже повысила голос, впервые за долгое время. — Она мне помогла, когда я жить не хотела после смерти мамы! Она мне ближе, чем некоторые родственники! Почему ты не можешь просто принять это? Это часть моей жизни!
— Потому что я твой муж! И я хочу, чтобы в твоей жизни на первом месте был я, а не призраки прошлого! Я запрещаю тебе ехать.
— Ты не можешь мне запретить. Я взрослый человек.
— Ах, взрослый? — Олег сузил глаза. — Хорошо. Тогда выбирай. Или я, нормальная семья, будущее. Или эта твоя старуха с её санаториями и воспоминаниями о «святом Андрюшеньке».
— Не смей так о ней говорить! — крикнула Елена.
— Забудь о спорах! Поездки с бывшей свекровью исключены. Не нравится — дверь на улицу! — вынес он вердикт, указывая пальцем на выход из кухни.
Елена замерла. Слова ударили по ней, как пощёчина. «Дверь на улицу». Вот так просто. Полгода брака, клятвы в любви, планы на лето — всё это перечеркнуто одной фразой, одним ультиматумом.
Она посмотрела на мужа. Он стоял в позе победителя, уверенный, что она сейчас заплачет, испугается, начнёт просить прощения. Ведь ей сорок три года, она так боялась одиночества, так радовалась, когда встретила его. Он знал её страхи и бил по ним прицельно.
Но вместо страха Елена почувствовала странную пустоту. Будто из комнаты выкачали весь воздух.
— Ты серьёзно? — тихо спросила она. — Ты выгоняешь меня из-за поездки в санаторий?
— Я не выгоняю. Я ставлю условия. В моей семье будет так, как я сказал. Никаких бывших. Точка.
Елена медленно встала. Она прошла в спальню, достала из шкафа дорожную сумку. Руки немного дрожали, но движения были чёткими.
Олег появился в дверях через минуту. Его уверенность сменилась растерянностью.
— Ты чего делаешь? Пугаешь меня? Демонстрацию устраиваешь?
Елена молча складывала вещи. Свитера, джинсы, бельё. Любимую книгу, которую так и не дочитала.
— Лена, прекрати истерику! — голос Олега дрогнул. — Ну куда ты пойдёшь на ночь глядя? К ней, что ли?
Она застегнула молнию на сумке, выпрямилась и посмотрела ему прямо в глаза.
— Да, Олег. К ней. Потому что она, в отличие от тебя, никогда не ставила мне ультиматумов. Она приняла меня такой, какая я есть. Она не требовала забыть прошлое, не ревновала к друзьям. Она просто любила. По-человечески.
— Дура, — выдохнул он. — Ты всё рушишь своими руками. Кому ты нужна будешь? Разведёнка с прицепом в виде сумасшедшей бабки? Я же люблю тебя! Я просто хочу, чтобы мы были счастливы!
— Любовь — это не клетка, Олег. И не поводок. Ты не любишь меня, ты хочешь владеть мной. Чтобы я была удобной функцией. «Жена Олега». Без прошлого, без привязанностей, без своего мнения. А я — Лена. У меня есть память, есть благодарность. И я не собираюсь предавать тех, кто меня не предал.
Она взяла сумку и пошла в прихожую. Олег не пытался её остановить. Он стоял, прислонившись к косяку, и смотрел на неё с какой-то злой обидой, словно ребёнок, у которого отобрали игрушку.
— Если уйдёшь — назад не пущу, — бросил он ей в спину, когда она надевала сапоги. — Я не буду бегать за тобой.
— Я знаю, — спокойно ответила Елена. — Ты слишком горд для этого. Прощай, Олег.
Дверь захлопнулась. Щелчок замка прозвучал как выстрел, отсекающий одну жизнь от другой.
На улице шёл мокрый снег. Холодный ветер тут же забрался под воротник, но Елене почему-то стало тепло. Она вдохнула полной грудью сырой воздух. Свобода. Горькая, одинокая, но честная.
Она достала телефон и набрала номер.
— Алло, Леночка? — голос Нины Петровны звучал сонно и встревоженно. — Что случилось? Почему так поздно?
— Нина Петровна, простите, что разбудила, — голос Елены сорвался, и слёзы, которые она сдерживала всё это время, наконец хлынули потоком. — Можно я к вам приеду? Насовсем… То есть, на пару дней, пока квартиру не найду.
— Господи, девочка моя! Конечно! Что случилось? Этот ирод тебя обидел? Я сейчас такси вызову, или сама на троллейбус… Стой там, где стоишь! Чайник ставлю!
Елена улыбнулась сквозь слёзы, слушая родное кудахтанье в трубке.
Через сорок минут она сидела на маленькой кухне Нины Петровны. На столе стояло малиновое варенье, домашнее печенье и тот самый чай с мятой, который всегда успокаивал. Бывшая свекровь, в старом фланелевом халате, гладила её по голове, как маленькую.
— Ну и дурак он, — заключила Нина Петровна, выслушав сбивчивый рассказ. — Круглый дурак. Такую женщину упустил из-за своей гордыни. Ревновать к старухе — это ж надо додуматься! Комплексы это всё, Леночка. Неуверенность в себе мужская.
— Он сказал, что это ненормально, — всхлипнула Елена. — Что мы с вами — патология.
— Тьфу на него! — махнула рукой Нина Петровна. — Патология — это когда люди друг друга ненавидят. А когда уважают и берегут — это счастье. Знаешь, я ведь Андрея своего тоже воспитывала, думала: вот вырастет, будет опорой. А он вырос, да не тем. А ты мне дочкой стала. Разве кровь важнее души?
— Не важнее, — согласилась Елена.
— Вот и всё. Поживёшь у меня сколько надо. Комната Андрея пустует, я там цветы развожу, но мы их подвинем. Завтра на работу пойдёшь, а вечером пироги затеем. А в санаторий поедем! Обязательно поедем! Там такие процедуры, массаж, ванны хвойные. Вернёшься красавицей, найдёшь себе генерала. Или профессора. Умного, чтоб понимал жизнь.
Елена смотрела на эту женщину и понимала, что сделала правильный выбор. Мужья могут приходить и уходить, страсть может угасать, а настоящая человеческая близость — это редкость, которой разбрасываться нельзя. Олег хотел, чтобы она вычеркнула часть себя ради него. Но любовь не требует жертв, она требует принятия.
Прошла неделя. Елена подала на развод. Олег звонил пару раз, но не чтобы извиниться, а чтобы высказать новые претензии и спросить, когда она заберёт остальные вещи. Он так и не понял, что произошло. Для него она осталась предательницей, променявшей «семейное счастье» на «блажь».
А Елена собирала чемодан в санаторий. Она купила себе новый яркий пуховик, сменила причёску и впервые за полгода чувствовала, что дышит полной грудью. Рядом суетилась Нина Петровна, укладывая в сумку банку с мёдом («вдруг горло прихватит») и тёплые носки.
— Нина Петровна, там кормят хорошо, зачем нам тушёнка? — смеялась Елена, глядя, как та пытается впихнуть банку консервов.
— На всякий случай! В лесу аппетит зверский просыпается!
Они смеялись. И в этом смехе было больше семьи, чем в тех холодных вечерах перед телевизором рядом с «законным мужем».
Жизнь продолжалась. И она обещала быть интересной. Без ультиматумов, без запретов, но с людьми, которые действительно дорожат тобой.
Дорогие читатели, эта история, возможно, покажется кому-то спорной. Многие считают, что после развода нужно сжигать все мосты, и общение с родственниками бывших супругов — это действительно предательство по отношению к новым партнёрам. Кто-то скажет, что Олег был прав, отстаивая границы своей семьи, и Елена должна была уступить ради сохранения брака. Другие же поддержат героиню, считая, что никто не вправе диктовать, с кем дружить, и что благодарность и душевная близость важнее штампа в паспорте.
А как вы считаете? Нормально ли поддерживать тёплые отношения с бывшей свекровью, если новый муж против? И стоило ли Елене разрушать семью ради поездки в санаторий и принципов? Или, может быть, это Олег перегнул палку со своей ревностью? Поделитесь своим мнением и жизненным опытом в комментариях, очень интересно узнать вашу точку зрения!