Катя швырнула телефон на диван так, что тот отскочил и упал на пол. Отец даже не вздрогнул — продолжал стоять у окна, повернувшись к ней спиной, сжав руки в карманах джинсов.
— Я жду ответа, — голос девочки дрожал, но она заставила себя не отводить взгляд от его затылка. — Или ты думаешь, что я шучу?
Андрей медленно обернулся. Лицо у него было усталое, с глубокими морщинами у глаз, которые появились за последние три года — с того самого дня, когда мама собрала вещи и ушла, не оглянувшись.
— Катюша, давай поговорим спокойно...
— Не надо меня Катюшей называть! — она сделала шаг вперёд, и отец невольно отступил к подоконнику. — Ты что, правда думаешь, что эта... что Виктория заменит мне мать?
— Виктория и не пытается...
— Ещё как пытается! — Катя почувствовала, как внутри всё сжимается от обиды и злости. — "Катенька, давай вместе кино посмотрим", "Катенька, хочешь, я тебе новую причёску сделаю", "Катенька, расскажи, как дела в школе". У неё что, своих детей нет, раз она ко мне липнет?
Андрей прикрыл глаза и провёл рукой по лицу — этот жест Катя знала с детства, он означал, что отец пытается сдержаться.
— Вика просто хочет с тобой подружиться. Она хорошая женщина, Кать, правда хорошая. Если бы ты дала ей шанс...
— Шанс? — Катя рассмеялась, и смех этот прозвучал жёстко даже для неё самой. — Папа, ты хоть понимаешь, о чём говоришь? Мама ушла всего три года назад!
— Твоя мама нашла себе другого мужчину через полгода после ухода, — тихо сказал Андрей, и Катя вздрогнула, словно её ударили. — Она живёт с ним, они планируют купить квартиру в новостройке. Я не упрекаю её, Кать, она имеет право на счастье. Но разве у меня этого права нет?
Катя стояла, чувствуя, как комок подкатывает к горлу. Да, она знала про мамину новую жизнь — видела фотографии в соцсетях, слышала обрывки телефонных разговоров, когда приезжала к ней по выходным. Знала, но не хотела об этом думать.
— Это другое, — выдавила она наконец. — Она же не собирается за него замуж.
— Катя, послушай...
— Нет, ты послушай! — она развернулась, прошла к дивану, схватила телефон и сжала его в руке так сильно, что побелели костяшки пальцев. — Мы с тобой всегда были вместе. Всегда. Когда мама ушла, мы справлялись вдвоём, помнишь? Ты говорил, что мы — семья, что нам никто больше не нужен. А теперь...
— А теперь что?
— А теперь ты хочешь привести сюда чужую женщину и сделать вид, будто так и надо!
Андрей подошёл ближе, но Катя отступила к двери.
— Вика не чужая. Мы встречаемся уже год, Кать. Год, в течение которого я пытался познакомить вас, но ты отказывалась. Когда мы всё-таки встретились, ты даже не поздоровалась с ней нормально.
— Потому что я не хочу её знать! — Катя почувствовала, как по щекам текут слёзы, но не стала их вытирать. — Я не хочу, чтобы она жила в нашем доме, сидела на маминой кухне, спала в... — она не смогла договорить и замолчала, сглотнув подступивший к горлу ком.
Отец протянул руку, но она отвернулась.
— Катюша, мне сорок два года. Я не могу всю жизнь прожить один только потому, что когда-то моя жена решила, что её счастье в другом месте. Я имею право любить. Имею право создать новую семью.
— А я что? — голос Кати сорвался на крик. — Я тебе не семья?
— Ты моя дочь, моя кровь, моё всё, — Андрей сделал шаг вперёд, и на этот раз она не отступила. — Но ты вырастешь, Катя. Через два года ты уедешь в университет, у тебя будет своя жизнь, свои друзья, потом свой парень, своя семья. И это правильно, так и должно быть. А я что — так и буду сидеть один в этой квартире, вспоминая, как хорошо нам было вместе?
Катя почувствовала, как внутри что-то ломается. Он прав, она это понимала где-то на уровне разума, но эмоции захлёстывали с головой.
— Я просто не хочу её здесь видеть, — прошептала она. — Не хочу, и всё.
— Почему, Кать? Скажи мне честно — почему?
Девочка подняла на отца глаза — красные, опухшие от слёз.
— Потому что если она войдёт в этот дом, значит, мама правда не вернётся. Никогда.
Повисла тишина, и в ней эти слова звучали особенно громко. Андрей замер, глядя на дочь, и она увидела, как что-то дрогнуло в его лице.
— Катюша... — он присел на корточки перед ней, взял её за руки. — Мама не вернётся. Не потому, что появилась Вика, а потому что она сама не хочет возвращаться. Она счастлива с другим человеком. И это нормально. Люди расстаются. Но это не значит, что мы с тобой должны остановиться.
— Но я не хочу, чтобы всё менялось, — Катя опустилась на пол рядом с отцом, обхватив руками колени. — Я привыкла к тому, что мы вдвоём. Что ты приходишь с работы, и мы ужинаем вместе, и смотрим фильмы по пятницам, и...
— И всё это останется, — перебил её Андрей. — Вика не хочет ничего менять. Она просто хочет стать частью нашей жизни, а не вычеркнуть из неё тебя.
— Но я не знаю, как это — жить с чужим человеком.
— Она не будет чужой, если ты дашь ей шанс. Знаешь, что она мне сказала на прошлой неделе?
Катя молчала, уткнувшись лицом в колени.
— Она сказала: "Я не выйду за тебя замуж, пока Катя не даст своё благословение. Мне не нужно счастье ценой того, что твоя дочь будет страдать". Ты понимаешь? Она готова ждать. Готова отказаться от свадьбы ради тебя.
Катя подняла голову и посмотрела на отца. В его глазах читалась такая надежда, что ей стало больно.
— Я не говорю, что ты должна немедленно полюбить её, — продолжил Андрей. — Я просто прошу: дай ей шанс. Один шанс. Познакомься с ней по-настоящему. Поговори. Не закрывайся. И если через какое-то время ты скажешь мне, что действительно не можешь её принять... — он сглотнул, — тогда я всё обдумаю заново.
Катя вытерла слёзы тыльной стороной ладони и уставилась в пол. Мысли путались, внутри всё кипело от противоречий, но где-то глубоко она понимала, что отец прав.
— И что мне с ней делать? — пробормотала она. — О чём говорить?
— О чём угодно. Вика увлекается фотографией, любит готовить, обожает старое кино. У неё есть кот по имени Барсик, который постоянно дразнит соседских собак. Она работает дизайнером интерьеров и недавно оформляла квартиру для известного блогера — ты даже видела её работу в соц. сетях, просто не знала, что это Вика делала.
Катя вспомнила ту квартиру — действительно, она сохраняла фото к себе, восхищаясь стилем и продуманностью деталей.
— Это правда она? — неуверенно спросила Катя.
— Она, — улыбнулся Андрей. — Видишь, у вас уже есть что-то общее.
Девочка задумалась. Может быть, она и правда была слишком категоричной? Может, стоило хотя бы попытаться узнать эту женщину, прежде чем окончательно её отвергать?
— Ладно, — тихо сказала она. — Я попробую. Но обещать ничего не могу.
Андрей обнял её, и Катя прижалась к его плечу, как в детстве, когда было страшно или грустно.
— Это уже много, Катюша. Это уже много.
*
Встречу назначили в нейтральном месте — кафе в центре города, где подавали лучший чизкейк и варили отличный капучино. Катя пришла первой, выбрала столик у окна и минут десять нервно теребила салфетку, пока наконец не увидела Викторию.
Та вошла неуверенно, оглядываясь по сторонам, и, заметив Катю, слабо улыбнулась. На ней была простая джинсовая куртка и белая футболка, волосы собраны в небрежный пучок, никакого яркого макияжа. Обычная женщина, не красавица из глянца, но с добрым лицом и осторожным взглядом.
— Привет, — Виктория села напротив. — Спасибо, что согласилась встретиться.
— Угу, — Катя кивнула, не зная, что ещё сказать.
Повисла пауза. Виктория листала меню, явно так же нервничая, а Катя рассматривала её, пытаясь понять, что же отец в ней нашёл.
— Слушай, давай сразу начистоту, — неожиданно для себя произнесла Катя. — Мне правда очень сложно со всем этим. Я не знаю, как к тебе относиться.
Виктория подняла глаза — в них было облегчение.
— Знаешь, мне тоже страшно. Я никогда не была мачехой. Понятия не имею, как это делается. И последнее, чего я хочу, — это навредить тебе или твоему отцу.
— Тогда зачем вам жениться? — спросила Катя прямо. — Зачем всё усложнять?
Виктория задумалась, потом медленно заговорила:
— Потому что я люблю твоего отца. Когда я встретила его год назад, он был... потерянным. Он улыбался, шутил, но я видела, что внутри он одинок. И я тоже была одинока. Мой брак распался пять лет назад, детей у меня нет, я привыкла жить одна. Но Андрей... он изменил всё. С ним мне хорошо. Легко. Я не хочу заменить твою маму, Катя, и не хочу занять твоё место. Я просто хочу быть рядом с человеком, которого люблю.
Катя слушала и чувствовала, как что-то внутри тает. Виктория говорила искренне, без наигранности, без попыток манипулировать.
— А если я так и не смогу тебя принять? — спросила девушка тихо.
— Тогда я подожду, — просто ответила Виктория. — Сколько нужно — столько и подожду. Твой отец для меня важнее любых свадеб.
Они просидели в кафе два часа, разговаривая обо всём понемногу: о фотографии, о любимых фильмах, о работе Виктории, о Катиных планах поступать на журфак. И чем больше они говорили, тем больше Катя понимала: эта женщина не враг. Она просто человек, который любит её отца.
Когда они прощались у кафе, Виктория неуверенно спросила:
— Может, как-нибудь ещё увидимся? Не обязательно с Андреем. Просто так.
Катя помолчала, потом кивнула:
— Может быть. Покажешь, как ты обрабатываешь фотографии?
Виктория расплылась в улыбке:
— С удовольствием.
*
Свадьба была скромной — только самые близкие, человек двадцать. Катя стояла в стороне, наблюдая, как отец надевает кольцо на палец Виктории, и впервые за три года видела его по-настоящему счастливым.
Виктория, словно почувствовав взгляд, обернулась и улыбнулась ей. Не победно, не с триумфом — просто тепло и благодарно.
А вечером, когда гости разошлись, Катя зашла на кухню за водой и застала Викторию, которая мыла посуду, несмотря на уговоры оставить всё до завтра.
— Дай я помогу, — сказала Катя, беря полотенце.
Они работали молча, и в этой тишине не было напряжения — только спокойствие.
— Спасибо, что дала нам шанс, — тихо сказала Виктория, вытирая руки.
Катя посмотрела на неё — усталую, но счастливую — и вдруг поняла: всё будет нормально. Не сразу, не завтра, но будет.
— Это ты дала мне шанс, — ответила она. — Шанс не потерять отца.