Интервью с режиссером и сценаристом Синносукэ Якувой
В 1980-е телеведущая Тэцуко Куроянаги выпустила автобиографическую книгу об учебе в необычной свободолюбивой школе во время Второй мировой войны. «Тотто у окна» стала бестселлером, а почти полвека спустя её экранизировал Синносукэ Якува, работавший с командой Shin-Ei Animation («Опасность в моем сердце», «Кот-призрак Андзу»). В 2023-м мультфильм отметили на престижном кинофестивале в Анси, но до широкой иностранной аудитории он так и не добрался. Даже сейчас его не так-то просто отыскать. Чтобы мультфильм не пропал бесследно, мы в «Покеболе с предсказанием» перевели интервью Otaku News с режиссером, который ранее много лет отдал франшизе «Дораэмон», а теперь адаптировал не менее важное произведение. Он рассказал о многих художественных решениях, отношениях с дочерьми и погружении в эпоху 80-летней давности.
— Раньше вы режиссировали невероятно популярного «Дораэмона». Каково работать над фильмом по мотивам другого культового в Японии произведения?
— Да, вы правы: и «Дораэмон», и «Тотто» в каком-то смысле являются национальными сокровищами, из-за чего вполне могло возникнуть давление. Однако в случае с «Тотто» мне нужно было так много узнать — о войне, инвалидности, образовании, — что у меня попросту не было времени думать об этом. Меня целиком поглотило созданием фильма.
— Насколько основательно вы собирали материал для фильма? Вы использовали описание школы «Томоэ» только из книги? Или были какие-то исторические материалы, которые помогли её воссоздать?
— Между написанием сценария и созданием раскадровки был год — весь этот срок я посвятил исследованиям. Существовали исторические материалы о школе «Томоэ». Еще я изучал послешкольные программы (after school facilities), которые тогда существовали для детей с трудностями в обучении. Вдобавок я проводил интервью о полиомиелите. Целый год я не делал никаких рисунков — только читал книги и разговаривал с людьми. Это был по-настоящему ценный процесс, важное время для [подготовки к] анимации, и я хотел быть уверен, что постарался включить всё это в раскадровку.
— В Японии до сих пор много таких прогрессивных школ?
— Да, на самом деле сейчас таких школ даже больше, как мне кажется. Образование в Японии стало более инклюзивным. Раньше дети с физическими или когнитивными особенностями занимались в отдельных школах, но теперь они учатся вместе с другими сверстниками. Это дает подросткам возможность узнать о различиях и инвалидности, чтобы воспринимать это не как нечто особенное, а часть чьей-либо уникальности. Всё движется в правильном направлении.
— Для фильма вы избрали особый ностальгический стиль: с красиво прорисованными фонами и декорациями; детализированными, но стилизованными под эпоху дизайнами персонажей. Как возникло это решение?
— Я хотел, чтобы люди старшего поколения — ровесники Тотто, которым сейчас за 80 или даже 90, — смогли благодаря фильму вернуться в то время. Плюс экспрессивному операторскому стилю и сверхшироким планам, так популярным сегодня, я предпочел более статичную камеру и телеобъектив. В части операторской работы я ориентировался на Ясудзиро Одзу и Акиру Куросаву.
— Рассматривали ли вы какие-то другие стили на этапе подготовки к съемкам?
— Нет, у меня не было на это времени. (Смеется.)
— Пришлось ли вам потратить больше усилий на сцены, когда у Тотто разыгрывается воображение и стиль анимации меняется? Они были сложнее в производстве, чем остальная часть фильма?
— Дело в том, что у школы «Томоэ» был вольный и уникальный подход к образованию. Я хотел, чтобы и фильм обладал такой же свободой выражения. Обычно в японской 2D-анимации такого художественного стиля трудно добиться по разным причинам. Однако я верил, что у нас получится, так что просто рисовал все образы, которые приходили мне в голову. В итоге мы попросили разных художников изобразить эти фантазии. Кстати, первую сцену — с поездами — делали молодые аниматоры из студии Shin-Ei Animation.
— То есть её использовали как тренировки для новых аниматоров?
— Нет, вовсе нет — это пример их таланта, благодаря которому её удалось реализовать. Я сделал раскадровку сцены, но очень талантливый аниматор Юта Канбэ (Yuta Kanbe) перерисовал её, экспериментируя, как добиться эффекта карандаша. В итоге он раздал аниматорам iPad’ы, и они вручную раскрашивали каждый кадр. Так что рабочий процесс оказался несколько иным, чем обычно!
— Мы заметили, что фильм изобилует мелкими деталями. Например, когда Тотто кланяется, рюкзак стукает её по затылку, отчего сцена выглядит более реалистично. Есть ли еще какие-то детали, которыми вы особенно гордитесь, хотя зрители могут их не заметить?
— Много! Идея с рюкзаком принадлежит аниматорке по имени Хацуми Уэгай, она сама её добавила. Кстати, для не это первая работа в качестве ключевой аниматорки. Она также делала сцену, когда мамой Ясуаки в кимоно берет сменную одежду и открывает-закрывает раздвижную дверь. Ей пришлось изучать все эти жесты и манеру движения в кимоно — сегодня люди обычно этого уже не знают. Мы много исследовали, как жили в Японии 80 лет назад.
У нас был аниматор Такуя Вада, который прекрасно разбирается в транспорте — автомобилях, поездах, — и он курировал все детали в подобных сценах. Японские фанаты поездов очень строгие и любят указывать на ошибки, но благодаря Вада-сану, который следил за точностью, в этот раз, похоже, все остались довольны!
— С каким персонажем вы себя больше всего ассоциируете?
— Если говорить о персонаже, который мне ближе всего, то я бы назвал отца Тотто. Как аниме-режиссер я очень мало бываю дома, но когда я том, то стараюсь находить общий язык с дочерьми. Например, диалоги в сцене, где Тотто с папой вместе принимают ванну, — прямо из моих разговоров с дочками. Иногда тебе как отцу непросто быть вовлеченным в школьные дела и переживания детей. В то же время я надеюсь, что через свою работу — у Тотто папа скрипач, — мы можем чему-то научить своих детей. В моем случае — через работу аниме-постановщика. Так что для меня отец Тотто — идеальный мужчина.
— Думаете ли вы, что истории, подобные случившейся с Тотто, становятся еще актуальнее сейчас, учитывая, куда может двигаться мир?
— Думаю, очень важно, чтобы те из нас, кто родился после войны, как и я, знали, что происходило с Японией в связи со Второй мировой. Полагаю, это может многому нас научить. Однако наиболее сильным посланием фильма я вижу идею взаимопонимания. Чтобы люди с инвалидностью и без понимали друг друга. Чтобы люди разных национальностей и религий могли увидеть иную точку зрения. Я надеюсь, что именно это звучит особенно сильно.