Золовка увидела огромного сторожевого пса во дворе, схватилась за сердце — детский страх вернулся мгновенно. Сват потребовал немедленно избавиться от животного, но я дала слово соседям, и теперь семейный праздник превращался в настоящее испытание.
— Нет, нет и нет! — Золовка Вера попятилась к калитке, когда Рекс приветливо махнул хвостом. — Я не войду в этот дом, пока там это.
Сват Геннадий Павлович обнял жену за плечи и строго посмотрел на меня:
— Катя, ты же видишь — человеку плохо. Верни собаку хозяевам и всё.
Я сжала кулаки. Вот так всегда: я для них "неразумная невестка", которая вечно всё делает не так.
— Хозяева в Москве, у дочери роды начались раньше срока, — терпеливо объяснила я. — Они уехали три дня назад. Рекс останется у нас ещё четыре дня. Я обещала Лидии Фёдоровне.
— Из-за чужой собаки испортишь семейный праздник? — Геннадий Павлович говорил тоном, каким обычно отчитывал нерадивых подчинённых. Он всю жизнь проработал начальником цеха и привык, что его слово — закон.
Мой муж Денис беспомощно переминался рядом. Я знала: сейчас он промолчит, а потом всю ночь будет убеждать меня "пойти навстречу родителям".
— Рекс не опасен, — попробовала я ещё раз. — Он же даже не лает на вас.
Действительно, огромный алабай сидел в вольере и мирно наблюдал за происходящим. Лидия Фёдоровна, наша соседка, предупреждала, что пёс воспитан идеально — на людей никогда не кидается, детей обожает, команды выполняет безукоризненно.
— Мне всё равно, — голос Веры дрожал. — Я боюсь собак. С детства.
Я вздохнула. Знала я эту историю: когда Вере было восемь лет, на неё напала соседская овчарка. Покусала сильно, на руке до сих пор шрам остался. С тех пор любая собака для неё — источник паники.
— Хорошо, — сдалась я. — Рекс будет сидеть в вольере. Во двор вы можете не выходить вообще. Договорились?
Вера неуверенно кивнула. Геннадий Павлович фыркнул, но возражать не стал.
Вот так и началось это празднование юбилея Дениса. Пятьдесят лет — дата серьёзная, я готовилась две недели. Запекла поросёнка, сделала три вида салатов, испекла торт "Наполеон" по рецепту свекрови — Вера обожала именно этот торт.
Застолье началось натянуто. Геннадий Павлович то и дело поглядывал в окно, где виднелся вольер, и морщился. Вера вздрагивала от каждого шороха. А я из кожи вон лезла, чтобы всем угодить.
— Катюша, поросёнок получился суховат, — заметила Вера, деликатно отодвигая тарелку.
— А вот салат с крабовыми палочками очень даже ничего, — снисходительно кивнул Геннадий Павлович.
Денис отчаянно пытался сгладить ситуацию, рассказывал анекдоты, вспоминал смешные случаи. Но атмосфера оставалась напряжённой.
Когда я подавала торт, Вера вдруг схватилась за грудь.
— Что-то... мне... — она побледнела, глаза расширились от страха.
— Вера! — Геннадий Павлович вскочил, опрокидывая стул. — Верочка, что с тобой?
— Сердце, — прохрипела она и начала оседать на пол.
Всё произошло за секунды. Денис подхватил мать, уложил на диван. Я бросилась за аптечкой — у Веры были проблемы с сердцем, она всегда возила с собой лекарства.
— Скорую! Звоните в скорую! — кричал Геннадий Павлович.
Денис схватил телефон — разряжен. Мой тоже. У Геннадия Павловича села батарея ещё в дороге. А стационарный телефон накрылся два дня назад, я собиралась вызвать мастера после праздника.
— К соседям! — крикнула я. — Слева никого нет, справа Лидия Фёдоровна в Москве, за ней участок пустует... Чёрт, все разъехались!
Ближайший дом с людьми — через три участка. Денис рванул к двери.
— Таблетки давайте! — Геннадий Павлович трясущимися руками рылся в сумке жены. — Где эти чёртовы таблетки?
А Вера лежала бледная, едва дышала. Я наклонилась к ней, пыталась нащупать пульс — слабый, прерывистый.
И вдруг услышала лай. Рекс заливался во дворе, словно сообщал о пожаре.
— Заткните эту псину! — заорал Геннадий Павлович.
Но я знала: Рекс просто так не лает. Лидия Фёдоровна говорила, что он чувствует беду.
Выскочив на крыльцо, я увидела: пёс носится по вольеру, скулит, бьётся о решётку. Его умные глаза смотрели на меня с мольбой.
— Что, мальчик? — прошептала я. — Что ты хочешь?
Рекс рванулся к калитке вольера. И тут меня осенило.
— Лидия Фёдоровна говорила, что он обучен поисково-спасательным командам, — пробормотала я, открывая вольер.
Пёс вылетел пулей, остановился возле меня, ткнулся носом в руку.
— Рекс, — я присела перед ним, заглянула в глаза. — Ищи помощь. Врач. Помощь. Понимаешь?
Не знаю, понял ли он именно слова или уловил интонацию, но алабай сорвался с места и исчез за калиткой.
Вернувшись в дом, я обнаружила, что Вере стало хуже. Дыхание почти не прослушивалось.
— Где Денис? — спросила я.
— Побежал к Ивановым, — Геннадий Павлович держал жену за руку, слёзы катились по его щекам. — Верочка, держись. Слышишь? Держись, родная.
Время тянулось мучительно. Я массировала Вере руки, подкладывала под голову подушки, говорила какие-то успокаивающие слова.
Прошло минут двадцать — показалось, целая вечность. И вдруг в дверь постучали.
На пороге стоял мужчина лет шестидесяти в спортивном костюме, весь красный от бега. А рядом с ним — Рекс, виляющий хвостом.
— Я доктор Соколов, — представился мужчина, входя. — Собака привела. Что случилось?
Он был кардиологом, как выяснилось позже. Отдыхал на даче у племянника, гулял вечером у реки. Рекс нашёл его, вцепился зубами в штанину и буквально тащил сюда.
— Инфаркт, — констатировал доктор, осмотрев Веру. — Нужна срочная госпитализация.
Он сделал укол, дал какие-то таблетки. Веру удалось стабилизировать. А через десять минут примчалась скорая — Денис всё-таки добежал до Ивановых и вызвал помощь.
Когда Веру увозили, она была в сознании. Слабым, дрожащим голосом попросила:
— Собаку... покажите мне собаку.
Я вывела Рекса на крыльцо. Пёс осторожно подошёл к носилкам, положил морду на край.
Вера протянула руку, погладила его по голове.
— Прости, — прошептала она. — Прости, что боялась. Ты... ты спас меня.
Слёзы катились по её бледным щекам. Рекс тихонько скулил, словно понимая.
Геннадий Павлович стоял рядом, не в силах оторвать взгляд от пса.
— Мы были неправы, — сказал он мне. — Я был неправ. Прости, Катюша. Ты... ты сделала всё правильно. А мы. — он замолчал, сглотнув.
Через неделю Вера вернулась из больницы. Операция прошла успешно, прогнозы были хорошими.
Первое, что она сделала — попросила свозить её к Лидии Фёдоровне, которая как раз вернулась из Москве с новорождённой внучкой.
— Спасибо вам, — Вера гладила Рекса, сидя на скамейке во дворе соседки. — Спасибо за вашего мальчика.
Лидия Фёдоровна улыбалась, качая коляску:
— Рекс — особенный. Я всегда это знала.
А Геннадий Павлович вдруг сказал:
— Знаете, а мы тут подумали с Верой... Может, нам тоже собаку завести? Небольшую, конечно. Но верную.
Вера кивнула:
— Пора. Пора перестать бояться.
В тот вечер мы снова собрались за столом — доели тот самый злосчастный торт, который так и не успели попробовать в юбилей. Геннадий Павлович поднял бокал:
— За Рекса! За верность! За тех, кто приходит на помощь, даже когда их не просят!
— И за то, чтобы давать обещания и держать слово, — добавила Вера, глядя на меня. — Даже если кажется, что проще отступить.
Рекс лежал под столом — Вера сама попросила впустить его в дом. Изредка пёс поднимал морду, и кто-нибудь угощал его кусочком мяса.
А я смотрела на свою семью и думала: иногда спасение приходит оттуда, откуда не ждёшь. И страх — не приговор. Его можно победить.
Особенно если рядом есть тот, кто протянет лапу помощи.
А у вас были случаи, когда животные помогали в критической ситуации? Делитесь историями в комментариях — давайте вспомним добрые чудеса!
Подписывайтесь, если вдохновился историей – впереди ещё больше настоящего добра!🐾
Рекомендуем ознакомиться с интересными материалами на канале:
До встречи в новых рассказах!