Нотариус огласил завещание, я и мой брат получили равные доли в родительской квартире — но вместе с ней досталась кошка Мурка с пятью котятами, которую мама подобрала незадолго до смерти. Брат требовал немедленно освободить помещение для продажи, а я никак не могла найти этим животным новый дом — пока не наткнулась на мамин дневник с записью, перевернувшей всё.
— Слушай, хватит уже! — голос брата прорезал тишину пустой квартиры. — Покупатели теряют терпение. Ещё неделя — и сделка сорвётся.
Я сидела на полу в родительской спальне, а на коленях у меня спал рыжий котёнок. Кошка Мурка недоверчиво смотрела на Андрея из-под старого комода.
— Андрей, ну дай мне ещё пару дней, — я попыталась сохранить спокойствие. — Я уже звонила в три приюта, разместила объявления, но.
— Но что? — он резко повернулся ко мне. — Лена, это всего лишь животные! Мама их взяла с улицы три месяца назад. Они не члены семьи.
Котёнок проснулся от громкого голоса и жалобно пискнул. Я осторожно погладила его за ушком.
— Для мамы они были важны. Она ведь заботилась о них до последнего.
— Мама многое делала, — Андрей устало провёл рукой по лицу. — Но сейчас нам нужно решать практические вопросы. Квартира, долги по коммунальным платежам, похороны влетели в копеечку. Ты же сама знаешь, какая у меня ситуация — ипотека, двое детей.
Я знала. Андрей всегда был практичным, всегда смотрел на вещи трезво. После развода родителей он остался с отцом, я — с мамой. Мы виделись редко, созванивались по праздникам. А потом отец уехал в другой город, и связь стала совсем призрачной.
— Хорошо, — я поднялась с пола, всё ещё держа котёнка. — Я заберу их к себе на время. Но мне нужна неделя, чтобы найти людей.
— У тебя однокомнатная квартира и аллергия на шерсть, — Андрей покачал головой. — Ты же сама толком не сможешь их содержать.
— Значит, справлюсь как-нибудь.
Он посмотрел на меня так, словно я предлагала что-то совершенно нелепое.
— Понимаешь, в чём дело? Мы теряем деньги каждый день. Покупатели предложили хорошую цену, но они хотят въехать через две недели. Если сорвётся эта сделка, следующие могут предложить гораздо меньше. Или вообще откажутся, когда узнают про... это, — он кивнул в сторону Мурки.
Мои щёки вспыхнули.
— Это? Ты про живых существ говоришь "это"?
— Не начинай, — Андрей поморщился. — Я не бесчувственный монстр. Просто реалист.
— Реалист, который готов выкинуть на улицу беззащитных животных ради быстрой продажи квартиры, — я не выдержала.
— А ты идеалистка, которая живёт в розовых облаках, — огрызнулся он. — Как всегда, впрочем. Помнишь, как ты требовала, чтобы мама не продавала дачу? Хотя она давно не могла туда ездить, и содержание съедало половину пенсии.
— При чём тут дача?
— При том, что ты всегда цепляешься за прошлое, вместо того чтобы двигаться дальше.
Мы стояли друг напротив друга в полутёмной комнате, где пахло материнскими духами и кошачьим кормом. Тишину нарушало только мурлыканье Мурки, которая вылезла из-под комода и потёрлась о мои ноги.
— Знаешь что, — я присела и взяла кошку на руки, — давай сделаем так: я забираю Мурку и котят, ты занимаешься продажей. Встретимся у нотариуса, когда придёт время делить деньги.
Андрей кивнул, явно облегчённый.
— Договорились.
В мою однокомнатную квартиру въехал целый зверинец. Мурка с котятами заняли угол у балкона, где я соорудила им временное жилище из коробок и старых пледов. Антигистаминные таблетки стали моими лучшими друзьями — глаза слезились, нос закладывало, но я упрямо продолжала размещать объявления в интернете, звонить в приюты, писать в группы помощи животным.
— Вы знаете, сколько сейчас бездомных кошек? — устало говорила мне сотрудница очередного приюта. — Мы физически не можем принять всех. Попробуйте пристроить котят сами, через знакомых.
Знакомых, готовых взять котёнка, не нашлось. Все отказывались: у кого-то уже были животные, у кого-то аллергия (как у меня), кто-то снимал квартиру, где запрещены питомцы.
Телефон разрывался от сообщений брата.
"Покупатели спрашивают, когда квартира будет свободна".
"Лена, прошла неделя. Ты обещала".
"Я не могу больше тянуть. Либо решай вопрос, либо я сам что-то придумаю".
Каждое сообщение отдавалось тупой болью в висках. Я понимала, что Андрей прав — нельзя бесконечно откладывать. Но и выкинуть Мурку с котятами на улицу было немыслимо.
В субботу вечером я вернулась к родительской квартире, чтобы разобрать мамины вещи. Андрей уже увёз всё ценное — документы, фотографии, немногочисленные украшения. Мне оставалось перебрать одежду и всякую мелочь.
Я открыла шкаф в спальне, и на меня обрушился запах маминого парфюма. Горло сдавило, глаза защипало, но я заставила себя действовать — аккуратно снимала вещи с вешалок, складывала в пакеты. На верхней полке лежали коробки со старыми письмами, открытками, школьными дневниками — моими и Андрея.
Я достала одну коробку и открыла. Сверху лежала потрёпанная тетрадь в клеёнчатой обложке. Я открыла первую страницу и узнала мамин почерк.
"Дневник. Начат 15 марта 2023 года".
Руки задрожали. Мама никогда не упоминала, что ведёт дневник. Я знала, что не должна читать — это личное, интимное. Но пальцы сами перелистывали страницы.
"20 апреля. Лена звонила, но разговор вышел коротким — она спешила на работу. Андрей не отвечает на сообщения уже три дня. Наверное, занят".
"5 мая. Соседка Клавдия принесла пирог. Мы сидели на кухне, пили чай. Она рассказывала про внуков — они приезжают каждые выходные. Я слушала и думала: когда мои дети последний раз были здесь вместе? Лет десять назад?"
"18 июня. Нашла у подъезда кошку. Худая, грязная, явно бездомная. Принесла домой, накормила. Она мурлычет у меня на коленях, и я понимаю: давно не чувствовала себя нужной кому-то".
Я перевернула ещё несколько страниц, и вот оно:
"2 августа. Кошка Мурка — моё последнее утешение, когда дети разучились звонить. Она встречает меня, когда я возвращаюсь из поликлиники. Она спит у меня в ногах, когда мне страшно и одиноко. Котята родились неделю назад — пять маленьких комочков. Я смотрю на них и думаю: хоть кому-то я ещё нужна".
Тетрадь выпала из рук. Я сидела на полу посреди пустой квартиры, и слёзы текли по щекам — горячие, обжигающие. Когда мама последний раз видела меня? Два месяца назад, на её день рождения. Я приехала на пару часов, мы выпили чаю, я подарила ей шаль и уехала — у меня была встреча с подругами.
Когда я последний раз звонила просто так, не по делу? Просто спросить, как дела, как здоровье, не нужно ли что-то?
Телефон завибрировал. Андрей.
"Завтра приеду забрать последние вещи. Договорился с покупателями — въезжают через три дня".
Я вытерла слёзы и набрала его номер. Он ответил после третьего гудка.
— Слушаю.
— Андрей, приезжай сейчас, — голос дрожал. — Мне нужно тебе кое-что показать.
— Лена, уже поздно, я...
— Пожалуйста.
Что-то в моём тоне заставило его замолчать.
— Хорошо. Буду через полчаса.
Он приехал встревоженный, с потухшими глазами. Я протянула ему тетрадь, открытую на той самой странице.
— Прочти.
Андрей взял дневник, пробежал глазами по строчкам. Сначала его лицо было непроницаемым, потом что-то дрогнуло — сжались губы, напряглись скулы.
— Где ты это взяла?
— В шкафу. Там целый дневник. Мама писала о нас. О том, как редко мы звоним, как давно не приезжаем. О том, что Мурка стала её единственной компанией.
Андрей листал тетрадь, его дыхание становилось всё тяжелее. Потом он резко захлопнул дневник и прислонился лбом к стене.
— Я не знал, — голос сорвался. — Я думал... она же никогда не говорила, что ей одиноко.
— Она не хотела нас нагружать, — я подошла к нему. — Помнишь, какой она была? Всегда сильной, независимой. Никогда не просила помощи.
— И мы пользовались этим, — Андрей повернулся ко мне, и я увидела слёзы в его глазах. — Боже, Лена, что мы наделали? Она умерла, так и не дождавшись, что мы.
Он не договорил. Я обняла его, и мы стояли так посреди пустой квартиры — двое взрослых людей, которые наконец осознали, что потеряли.
— Мурка была для неё как ребёнок, — тихо сказала я. — Последний, кто нуждался в её заботе.
Андрей кивнул, вытирая глаза.
— Что будем делать?
Мы сидели на кухне и составляли план. Приют, который отказался взять Мурку, согласился помочь с пристройкой котят, если мы сделаем пожертвование. Две знакомых Андрея — одна его коллега по работе, другая соседка — согласились взять по котёнку, когда он лично позвонил и попросил.
— А Мурку я заберу к себе, — неожиданно сказал Андрей. — Жена давно хотела кошку, дети будут в восторге. Да так правильно.
Я посмотрела на него с удивлением.
— А как же твоя ипотека и нехватка денег?
Он усмехнулся.
— Знаешь, какая разница между ипотекой на тридцать лет и ипотекой на двадцать девять? Практически никакая. А разница между жизнью с чистой совестью и без неё — огромная.
Ещё три котёнка нашли дом через интернет-группы. Мы с Андреем лично встречались с каждым потенциальным хозяином, задавали вопросы, проверяли условия. Приют помог нам с договорами, где новые владельцы обязывались стерилизовать котят и следить за их здоровьем.
Квартиру мы всё-таки продали, но договорились о другом распределении денег. Часть — приюту, который помог с пристройкой. Часть — на благотворительность в фонд помощи пожилым людям.
— Мама бы одобрила, — сказал Андрей, когда мы подписывали документы у нотариуса.
— Да, — согласилась я. — Одобрила бы.
Мы стали чаще созваниваться — сначала по делам, связанным с Муркой и котятами (Андрей регулярно присылал фотографии: кошка отлично прижилась в новой семье), потом просто так. Обсуждали работу, детей, планы на выходные.
— Знаешь, — как-то сказал он, — я понял одну вещь. Мы не можем вернуть время, проведённое с мамой. Но можем не повторять ошибок с собственными семьями.
— И друг с другом, — добавила я.
— И друг с другом, — кивнул он.
Мурка мурлыкала на коленях у его младшей дочери, а мы с Андреем пили чай на кухне и впервые за много лет чувствовали себя настоящими братом и сестрой. Не чужими людьми, делящими наследство, а семьёй.
Мамино последнее утешение стало нашим первым шагом к примирению.
Когда последний раз вы звонили родителям просто так, без повода? Напишите в комментариях, как вы поддерживаете связь со своими близкими.
Подписывайтесь, если вдохновился историей – впереди ещё больше настоящего добра!🐾
Рекомендуем ознакомиться с интересными материалами на канале:
До встречи в новых рассказах!