Часть 1. Механика родственных обязательств
Запах старого орехового дерева и часового масла в кабинете Антона всегда действовал умиротворяюще. Это был его личный кокон, куда доступ посторонним, даже самым близким, был строго регламентирован. Антон, реставратор башенных и интерьерных механизмов, ценил точность не только в шестерёнках, но и в человеческих отношениях. Елена, его супруга, сидела в кресле с толстым томом по палеографии — она исследовала древние манускрипты и любила тишину не меньше мужа.
Идиллию нарушила трель дверного звонка. Настойчивая, требовательная, не терпящая возражений.
— Кажется, это по твою душу, — заметила Елена, не отрывая взгляда от текста. — Галина Петровна звонила мне утром, но я не ответила. Пятый раз за неделю слушать про «бедного Игоря» выше моих сил.
Антон отложил пинцет, аккуратно накрыл разобранный механизм стеклянным колпаком и вышел в прихожую. За порогом стояли двое: его мать, Галина Петровна, и её сестра, тётка Зинаида. Вид у обеих был боевой, словно они пришли не в гости, а на штурм крепости.
— Мы войдем? — без вопроса, а с утверждением произнесла мать, оттесняя сына плечом. Тётка Зинаида, женщина крупная и шумная, просочилась следом, оглядывая прихожую оценивающим взором.
— Здравствуй, мама. Здравствуйте, тётя Зина. Мы не ждали гостей, — ровно произнес Антон, закрывая дверь.
— А к родным сыновьям теперь по пригласительным? — фыркнула тётка, стягивая плащ. — Галочка, ты погляди, как они устроились. И ремонт свежий, и мебель, небось, не из опилок. А Игорёк у нас по съемным углам мыкается.
Они прошли в гостиную без приглашения. Елена медленно закрыла книгу, обозначив присутствие вежливым кивком.
— Леночка, чаю нам организуй, — распорядилась Галина Петровна, усаживаясь на диван. — Разговор будет долгий. И не самый приятный для некоторых эгоистов.
— Чай в шкафу, кипяток в чайнике, — спокойно ответила Елена, не двигаясь с места. — У нас самообслуживание.
Мать Антона поджала губы, но промолчала. Сейчас её цель была масштабнее, чем воспитание невестки.
— Антон, — начала она торжественно. — Мы с отцом и тётей Зиной посоветовались. Так дальше продолжаться не может. Игорь сделал предложение своей девушке. Девочка беременна. Им нужно где-то жить.
— Поздравляю Игоря, — кивнул Антон. — Пусть ищет варианты ипотеки. Я могу посоветовать хорошего риелтора.
— ИПОТЕКИ? — взвизгнула тётка Зинаида. — Ты в своем уме? Мальчику двадцать четыре года! Откуда у него такие деньги? А у тебя квартира стоит пустая. Пыль собирает.
— Квартира не пустая, там арендаторы, — поправил Антон. — И доход с неё идёт в семейный бюджет.
— Вот именно! — Галина Петровна ударила ладонью по подлокотнику. — Ты наживаешься, пока брат бедствует! У тебя есть где жить — у Елены прекрасная площадь. Зачем вам две квартиры? Это ЖАДНОСТЬ, Антон. Обыкновенная, черная жадность. Мы решили так: ты переписываешь свою квартиру на Игоря. Как подарок на свадьбу. Это будет справедливо.
В комнате стало очень тихо. Слышно было только, как тикают в кабинете Антона напольные часы с боем.
— Переписываю? — переспросил Антон, глядя на мать как на сломанный механизм, который не подлежит починке. — Ты серьезно считаешь, что я отдам недвижимость, на которую горбатился пять лет, просто так?
— Не просто так, а родному брату! — вступила тётка. — Мы семья! СЕМЬЯ, слышишь? А ты ведёшь себя как куркуль. У Елены квартира большая, вам места хватит. А Игорьку нужно стартовать.
Елена, до этого молчавшая, поправила очки:
— Галина Петровна, вы предлагаете Антону лишиться его добрачной собственности, которая является его подушкой безопасности, ради старта Игоря? А если мы разведемся? Антон пойдет на улицу?
— Типун тебе на язык! — возмутилась свекровь. — Если вы семья, то все общее. А если разведетесь — значит, плохая ты жена, раз мужа удержать не смогла. Но сейчас речь не о том. Антон, документы надо оформить на следующей неделе. Игорь уже нашел бригаду для ремонта, хочет там все переделать под молодую семью.
Антон усмехнулся. Наглость родственников перешла ту грань, за которой заканчивается возмущение и начинается холодное любопытство исследователя.
Часть 2. Хронология одного предательства
Антон помнил, как покупал эту квартиру. Это были не "легкие деньги". Это были годы работы в пыльных мастерских, ночи над сложнейшими механизмами, командировки в провинциальные музеи для восстановления редких экспонатов. Он экономил на всем. Пока Игорь, его младший брат, менял институты и искал "себя" в ночных клубах, Антон откладывал каждый рубль.
Мать тогда говорила: «Молодец, Антоша, самостоятельный». Но в её голосе всегда сквозило пренебрежение. Игорь был любимчиком — творческим (хоть и бесталанным), ранимым, "не таким как все". Антон же был функцией. Ресурсом.
— Я не буду ничего переписывать, — твердо сказал Антон. — Квартира моя. И распоряжаться ею буду я.
— Ты отказываешь матери? — Галина Петровна прижала руку к сердцу, разыгрывая привычную сцену сердечного приступа. — Я тебя растила, ночей не спала... А ты? Родного брата на улицу выгоняешь?
— У Игоря есть руки и ноги, — парировал Антон. — Пусть идет работать. Я в его возрасте уже имел первый взнос.
— Времена были другие! — завопила тётка. — И вообще, не сравнивай! Игорю труднее, он натура тонкая, артистичная. Ему нельзя на завод!
— Он работает курьером полдня, тетя Зина, — напомнила Елена. — Для артистичной натуры это не слишком приземленно?
— Не встревай! — рявкнула Галина Петровна. — Ты его настроила! Это твоё влияние! До свадьбы он был нормальным сыном, отзывчивым. А теперь? Копейку лишнюю зажал!
— Галина Петровна, — Елена говорила тихо, но от её тона веяло могильным холодом средневековых склепов. — Мы не обсуждаем имущество Антона. Это закрытая тема. Игорю никто ничего не должен.
Мать встала, лицо её покрылось красными пятнами.
— Ах так? Значит, война? Ладно. Антон, я думала, ты человек. А ты... подкаблучник и эгоист. Отец бы тобой гордиться не стал.
— Отец, если бы был жив, дал бы Игорю ремня и отправил на вахту, — отрезал Антон.
— Мы еще посмотрим, чья возьмет! — пригрозила тётка Зинаида, поднимаясь следом. — Вся родня узнает, какой ты. Никто тебе руки не подаст! ПОЗОР!
Когда дверь за гостями захлопнулась, Антон устало прислонился к стене.
— Они не отстанут, — констатировал он.
— Не отстанут, — согласилась Елена. — Но у нас есть план. И есть дед Трофим.
Дед Трофим, отец Галины и Зинаиды, был человеком старой закалки. Бывший главный инженер крупного завода, он жил в своем доме в пригороде, владел гектаром земли и, несмотря на восемьдесят лет, сохранял ясность ума, которой позавидовали бы молодые. Он давно наблюдал за возней дочерей вокруг внуков и делал свои выводы.
На следующий день телефон Антона разрывался. Звонили двоюродные сестры, троюродные братья, даже соседка матери из старой квартиры. Тётка Зинаида развернула масштабную информационную кампанию. Антона выставляли монстром, который выгнал беременную невестку брата на мороз, имея "дворцы и хоромы".
— Они давят на жалость, — сказал Антон вечером. — Мать звонила, сказала, что Игорь уже якобы заказал мебель в мою квартиру, рассчитывая на мою порядочность. И теперь ему придется платить неустойку.
— То есть он продает шкуру неубитого медведя, — усмехнулась Елена. — Классика. Антон, пора действовать радикально.
Часть 3. Трибунал в яблоневом саду
В выходные вся семья собралась у деда Трофима. Это была инициатива Галины Петровны — она надеялась, что авторитет деда, патриарха семьи, сломит упрямство старшего сына.
Стол накрыли в саду под старыми яблонями. Приехали Галина с мужем (отчимом Антона, который предпочитал молчать и жевать салат), тётка Зинаида с мужем, сам "виновник торжества" Игорь со своей пассией — девицей с надменным взглядом, которая уже мысленно расставляла вазы в квартире Антона.
Дед Трофим сидел во главе стола, опираясь на сучковатую трость. Он молчал, слушая щебетание дочерей.
— Папа, ну скажи ты ему! — начала Галина, как только подали горячее. — Где это видано, чтобы младший брат скитался, а старший жировал? Антон обязан помочь. Это закон крови!
— Обязан? — переспросил дед скрипучим голосом. — А Игорь что обязан?
— Игорь еще молод! Ему нужно встать на ноги! — вступилась тётка Зинаида. — Антон должен дать старт. Квартира-то есть. Просто переписать документы. Делов на пять минут.
— Антон, — дед повернул голову к внуку. — Что скажешь?
Антон встал. Он был спокоен, хотя внутри все кипело от негодования.
— — Я не подписывался оплачивать за брата квартиру, по документам она моя, и я её продаю, — заявил сын матери, глядя ей прямо в глаза.
Повисла звенящая тишина. Даже птицы, казалось, перестали петь. Игорь выронил вилку.
— Как продаешь? — прошептала Галина. — Зачем?
— Затем, что мне надоели ваши претензии. То, что принадлежит мне, стало яблоком раздора. Я устраняю этот фактор.
— Отлично! — вдруг обрадовался Игорь. — Продавай! Деньги отдашь мне, мы купим квартиру в новостройке. Даже лучше, выберем планировку сами! Мам, смотри, он согласился помочь деньгами!
Галина Петровна расцвела:
— Ну вот, Антоша! Можешь же, когда захочешь! Продай, конечно. Деньги целее будут. Только не тяни. Игорю надо взнос вносить.
Елена, сидевшая рядом с мужем, достала из сумочки папку.
— Вы, кажется, не поняли, — мягко произнесла она. — Антон сказал, что продает квартиру. Но он не сказал, что деньги пойдут Игорю.
— А кому же? — опешила тётка Зинаида. — Не уж то себе оставит? Своей родне пожалеет?
— Это деньги Антона, — четко проговорила Елена. — И у нас на них свои планы.
Лицо Галины Петровны пошло багровыми пятнами.
— НЕТ! Ты не посмеешь! Это предательство! Ты украдешь у брата будущее!
— Я ничего у него не крал, потому что ничего ему не давал, — парировал Антон. — Игорь, если ты взял какие-то кредиты или обязательства в расчете на мое имущество — это твои проблемы.
Игорь вскочил:
— Ты... ты жмот! Я уже договорился! Мне люди поверили! Я сказал, что брат даст денег!
— Кто тебя за язык тянул? — спокойно спросил Антон.
Часть 4. Крах воздушных замков
Скандал разразился грандиозный. Галина Петровна кричала так, что с яблонь сыпались незрелые плоды. Она обвиняла Антона в черствости, Елену — в колдовстве (буквально), деда — в попустительстве.
— ВЫМЕТАЙТЕСЬ! — вдруг рявкнул Игорь, обращаясь к Антону. — Если не дашь денег, ты мне не брат! Знать тебя не хочу!
— Очень хорошо, — кивнул Антон. — Это упрощает дело.
— Мама! Сróй что-нибудь! — визжала тётка Зинаида. — Он же сейчас уедет с деньгами!
— Антон, — Галина Петровна сменила гнев на ледяной шантаж. — Если ты не отдашь деньги Игорю, я прокляну тот день, когда тебя родила. Я забуду твое имя. На порог не пущу.
— Я услышал тебя, мама, — Антон взял Елену за руку. — Мы уезжаем.
— Стоять! — Дед Трофим ударил тростью по столу. Звук был сухим и резким, как выстрел.
Все замерли. Старик медленно поднялся. Его глаза, выцветшие от времени, смотрели жестко.
— Базар окончен, — произнес он. — Галя, Зина, вы вырастили паразита. Игорек, ты не мужик. Ты пиявка. А ты, Галя, дура. Ты хочешь раскулачить одного сына, чтобы потешить лень другого.
— Папа! Как ты можешь! — всхлипнула Галина. — Игорьку тяжело!
— Ему легко, потому что он на твоей шее сидит, — отрезал дед. — А теперь слушайте сюда. Я долго думал, кому дом оставить и землю. Думал поровну поделить между дочерьми. Но вижу, вы всё профукаете. Игорю в клювик понесете, а он пропьет или в очередную авантюру ввяжется.
Дед достал из внутреннего кармана пиджака конверт.
— Вчера я оформил дарственную. Мы с нотариусом всё подписали.
В глазах Игоря зажглась жадная искра.
— Дом и земля теперь принадлежат Антону, — спокойно закончил дед. — Документы уже в регистрации.
Повисла пауза, тяжелая, как могильная плита.
— Что?.. — просипела тётка Зинаида. — Как Антону? А мы? А Игорь?
— А вы — гости, — усмехнулся дед. — Пока Антон разрешает. Он хозяин. И я знаю, что он старого не обидит и дом сохранит. А вы бы продали всё через месяц, чтобы Игорю «бизнес» открыть.
Галина Петровна медленно опустилась на стул. Её лицо выражало смесь ужаса и неверия.
— Папа, ты... ты лишил нас наследства? Из-за этого... эгоиста?
— Я спас наследство от стервятников, — поправил дед. — Антон, квартира продана?
— Сделка завтра, дед, — ответил Антон, с уважением глядя на старика. — Покупатель надежный.
— Деньги куда?
— Вкладываю в коммерческую недвижимость. Открываем с другом большую реставрационную мастерскую. Будем работать на себя, расширяться. Это давно было в планах, просто средств не хватало.
— Вот и дело, — одобрил дед. — А вы, — он обвел взглядом дочерей и младшего внука, — учитесь жить на свои.
Галина взвыла. Это был не плач, это был вой человека, у которого из-под носа увели миллионы. Она бросилась к отцу, но тот лишь выставил трость.
— Не подходи. Истерики свои мужу закатывай.
Игорь, красный от злости, пнул ножку стула:
— Подавитесь вы своим домом! И мастерской! Вы мне жизнь сломали! Я уже задаток внес, занял у друзей! Чем я теперь отдавать буду?!
— Иди работай, — равнодушно бросила Елена. — Вакансий курьеров полно.
Часть 5. Эпилог с привкусом металла
Прошел месяц.
Антон и Елена сидели в новом помещении будущей мастерской. Высокие потолки, огромные окна, запах кирпича и свежего бетона. Здесь было где развернуться. Сделка по продаже квартиры прошла гладко, деньги были мгновенно переведены в активы мастерской, став недосягаемыми для любых семейных притязаний.
Телефон Антона лежал на верстаке экраном вниз, но вибрация была слышна даже сквозь шум дрели.
— Опять? — спросила Елена, раскладывая чертежи.
— Тётка Зина, — Антон глянул на экран. — Пишет, что мать в больнице с давлением. Требуют денег на "элитную палату".
— У меня есть контакты хорошего кардиолога в обычной городской больнице, — Елена пожала плечами. — Можем скинуть номер.
Галина Петровна и Игорь оказались в ловушке собственной жадности. Игорь, рассчитывая на деньги брата, занял крупную сумму под "честное слово" у довольно серьезных знакомых (не бандитов, но людей принципиальных), чтобы пустить пыль в глаза невесте и внести задаток за люксовый автомобиль, а не квартиру, как выяснилось позже. Теперь, когда денежный поток перекрыли, ему пришлось продать свой старый ноутбук, телефон и даже игровую приставку, чтобы покрыть хотя бы проценты. Невеста, узнав, что квартиры не будет, а дом деда уплыл, мгновенно испарилась, заявив, что "с неудачниками ей не по пути". Беременность, кстати, оказалась выдумкой для ускорения процесса отъема недвижимости.
Мать кричала, умоляла, угрожала судом, пытаясь оспорить дарственную деда. Но дед Трофим предусмотрел всё: справки о психическом здоровье были безупречны. Судиться с ним было бесполезно.
Апогеем стала сцена в подъезде дома Елены, куда явился пьяный Игорь. Он колотил в дверь и орал, что Антон "украл его жизнь".
Антон не стал открывать. Он просто вызвал наряд охраны. Не полицию, а частную охрану жилого комплекса. Игоря вывели под белы ручки и выставили за территорию.
— Знаешь, — сказал Антон, глядя на старинные напольные часы, которые они только что привезли в мастерскую. — Я чувствую себя странно. Вроде бы лишился семьи. Но дышать стало так легко.
— Ты не лишился семьи, — Елена подошла к нему и положила руку на плечо. — Ты избавился от паразитов. А семья — это я, дед Трофим и... — она хитро улыбнулась. — Тот, кто появится у нас через семь месяцев.
Антон обмер. Он осторожно обнял жену, боясь поверить в услышанное.
— Значит, мастерскую надо запускать быстрее, — прошептал он. — Нам есть для кого стараться.
Где-то на другом конце города Галина Петровна пила валерьянку и проклинала "неблагодарного" сына, сидя на кухне у сестры, так как Игорь в приступе ярости разбил телевизор в её квартире и теперь скандалил, требуя продать её единственное жилье, чтобы закрыть свои долги. Проблема не решилась. Она стала её персональным адом, который она сама старательно построила кирпичик за кирпичиком.
А Антон заводил часы. Стрелки уверенно пошли вперед, отсчитывая новое, спокойное и счастливое время.
Автор: Елена Стриж ©