Ахой, мореманы! Сегодня у нас история не о героических сражениях и не о пиратских налётах. Сегодня речь пойдет о самой на первый взгляд скучной штуке на свете: о бюрократии. Только вот так получается, что без этой самой бюрократии весь грозный флот Генриха VIII вполне мог бы превратиться в кучу гниющих досок у причала, и это на самом деле даже не преувеличение. Поехали смотреть, какая она, роль бумажек в этой истории.
В 1545 году у Англии были десятки относительно новых боевых кораблей — мощных, современных, грозных. Только был один маленький момент: учёт кораблей, снабжения и ремонта существовал, но был раздробленным, нецентрализованным и нередко неточным. Несколько разных ведомств отвечали каждый за своё — порох здесь, провизия там, зарплаты в третьем вообще направлении, и так далее.
А между тем война-то с Францией в самом разгаре.
Когда феодализм встретился с артиллерией
До середины XVI века английским флотом управляли… ну, по традиции. Во главе флота стоял лорд-адмирал — важная и постоянная государственная должность. Причем, как частенько бывает, далеко не каждый её обладатель был опытным администратором: обычно это был знатный человек, для которого море — часть военной карьеры, а не система, требующая постоянного менеджмента.
И нет, лорд-адмирал не исчезал никуда «до следующей войны», — он был фигурой постоянной, — а в том, что реальная эксплуатация флота была разбросана между отдельными чиновниками и канцеляриями, чья координация оставляла желать лучшего. Корабли порой простаивали, снабжение задерживалось, а ремонт мог откладываться просто потому, что ведомства не сводили свои журналы воедино.
Коррупция и злоупотребления были обычным делом. Поставщики иногда продавали еду сомнительного качества по цене свежей, а портовые служащие могли «потерять» часть припасов. Да и с ремонтом всё было непросто: материалы закупались нерегулярно, всё зависело от растянутых процедур и разобщённости бухгалтерии.
И вот в 1540-х, в разгар военных нагрузок, стало очевидно: так дальше нельзя. Государству требовался постоянный административный орган, который занимался бы флотом каждый день, а не только «по случаю».
Рождение машины: чиновники берут флот под контроль
«Адмиралтейство» как институт существовало ещё до Генриха VIII. То, что появилось именно при нём — это Navy Board, Военно-морской комитет, учреждённый в 1546 году. Он стал постоянным органом, который отвечал за строительство, обслуживание, снабжение, верфи, склады и бухгалтерию флота.
То есть впервые появился специализированный управленческий центр, чья задача была не героически командовать в бою, а сидеть над документами, учитывать запасы, планировать ремонты, проверять закупки и вести постоянные отчёты. Деятельность не больно-то захватывающая, но крайне необходимая.
Военно-морской комитет не был делом одного человека — это был коллегиальный орган. Всё ключевое сделали профессиональные чиновники и мастера, которым поручили систематизировать хаос.
Первым делом они ввели более строгий и связный учёт:
- каждому кораблю присваивалась документация о его характеристиках и состоянии;
- создавались регистры поставщиков;
- вводились отчёты о расходах;
- фиксировались ремонты, сроки, материалы, состояние складов.
Звучит банально, но для XVI века это был прорыв. Впервые администрирование флота стало не набором разрозненных ведомственных рукописей, а единым процессом.
Верфи: из мастерских в фабрики
Адмиралтейство взяло под контроль королевские верфи, и это изменило кучу всего. До этого верфи работали как средневековые мастерские — приходит заказ, делают корабль, как умеют. Качество? Зависит от настроения мастера.
Усиление контроля над королевскими верфями изменило ситуацию. Они по-прежнему оставались ремесленными производствами, но теперь им задавали стандарты и требовали отчетности. Появились постоянные доки, штатные мастера, журналы запасов, централизованные склады.
Начали постепенно появляться и чертежи, что позволяло строить корабли более предсказуемо. До полной стандартизации «по линейке», конечно, было ещё далеко — подлинная унификация классов и взаимозаменяемых деталей окончательно сформировалась лишь в XVII–XVIII веках. Но первые шаги к этому были сделаны именно тогда: опыт начал накапливаться не в голове одного мастера, а в документах, доступных его преемникам.
Почему это оказалось важнее пушек
У Испании в конце XVI века было больше кораблей, чем у Англии. Больше денег. Больше золота из колоний. Но когда дело дошло до противостояния с Непобедимой армадой, выиграла Англия. Почему?
Потому что английский флот был не просто кучей кораблей. Это была система. Адмиралтейство знало, где какой корабль, в каком он состоянии, когда он готов к бою. Снабжение работало как часы. Ремонт проводился по графику. Экипажи получали жалованье (относительно) регулярно.
У испанцев корабли были роскошные, но когда начались проблемы — а они начались, потому что море штормило, а англичане стреляли метко — выяснилось, что чинить особо нечем, снабжение хромает, а координация между судами никакая.
Вот оно, конкурентное преимущество. Не в героизме моряков — те у всех были равномерно храбрыми (или не очень). Не в качестве пушек — технологии примерно одинаковые. А в том, что у одних был работающий штаб с учетом и планированием, а у других — очередная феодальная импровизация. Нет, не поймите не правильно, у испанцев тоже была своя система. Но англичане оказались гибче.
Так что да, иногда именно бюрократия становится оружием посерьёзнее всяких там пушек. И во многом именно благодаря ей Англия смогла стать настоящей морской державой.
Такие вот дела. Как вам, аве бюрократы, или вы считаете, что иной подход тоже сработал бы? Делитесь мнениями в комментариях, подписывайтесь, а пока — семь футов под килем и до новых встреч!