Часть 1. Иллюзия права на величие
В квартире Раисы Витальевны пахло застарелой пылью и лекарствами — запах, который въедается в обои и не исчезает даже при открытых форточках. Урбан сидел на табурете, чья ножка была обмотана синей изолентой, и с мрачной решимостью смотрел на свою спутницу. Злата, развалившись на продавленном диване, лениво перелистывала ленту в социальной сети, время от времени надувая губы.
Урбан чувствовал себя полководцем, временно отступившим, но готовящим сокрушительный контрудар. Жизнь несправедливо обошлась с ним. Ещё месяц назад он жил в просторном доме, ел стейки, которые не нужно было готовить самому, и ездил на кроссовере, в котором работал климат-контроль, а не открытое окно. Теперь же его реальностью стала скрипучая кровать матери и постоянные упрёки.
— Ты должна пойти к ней, — произнёс Урбан, нарушая тишину, которая давила на уши, словно ватное одеяло.
Злата оторвала взгляд от экрана. Её нарощенные ресницы взлетели вверх.
— К кому? К твоей бывшей? Ты с ума сошёл? Какого чёрта?!
— Не истери. Это логично. — Урбан встал и начал мерить шагами тесную кухню. Три шага до холодильника, три обратно. — Лада мне обязана. Я потратил на неё пять лет жизни. Лучшие годы! Я вдохновлял её, поддерживал, пока она строила свою карьеру ландшафтного архитектора. А теперь, когда у нас с тобой будет ребёнок... — он сделал многозначительную паузу, глядя на плоский живот Златы, — ...она обязана помочь. Это благородно.
Злата хмыкнула, но телефон отложила. Идея получить деньги от богатой бывшей жены казалась ей дикой, но в то же время заманчивой. Урбан обещал ей золотые горы, а привёл в «хрущёвку» к ворчливой матери.
— И что я ей скажу? «Привет, я сплю с твоим бывшим, дай денег?» — язвительно спросила она.
— Скажешь, что ты носишь моего наследника. Что я... временно в затруднительном положении. Что машина... в ремонте. — Урбан запнулся.
Он не сказал Злате главного. Машина, на которой он таксовал последний месяц и которую он с гордостью называл «своей», по документам принадлежала Ладе. И три дня назад Урбан, решив, что он шумахер, вписал этот кроссовер в бетонный отбойник. Груда металла теперь гнила на штрафстоянке, а он боялся даже думать о том моменте, когда Лада узнает. Ему нужны были деньги. БЫСТРО.
— Она богатая, Злата. У неё проекты по всему пригороду. Для неё сто-двести тысяч — это как для нас за хлебом сходить. Дави на жалость. Скажи, что будущему отцу нужно встать на ноги ради ребёнка. Мы же семья, почти. А она... она одинокая, у неё никого нет. Ей будет стыдно отказать беременной женщине.
Злата прищурилась. В её голове защелкали шестерёнки калькулятора.
— Если она меня выставит?
— Не выставит. Лада слабая. Она всегда хотела детей, но не сложилось. Твой живот будет для неё как удар под дых. Она растеряется и даст всё, что попросишь, лишь бы ты ушла. Главное — наглость.
— Ладно, — протянула Злата, поднимаясь. — Но если ничего не выйдет, то иди ты к лешему со своими планами.
— Всё будет идеально, — самодовольно улыбнулся Урбан. — Она всё ещё меня любит, где-то в глубине души. И она заплатит.
Часть 2. Визит вежливости с протянутой рукой
Офис Лады располагался на первом этаже старинного особняка в историческом центре. Здесь не было бездушного стекла и бетона. Стены из красного кирпича, высокие арочные своды и запах дорогой древесины создавали атмосферу надёжности и вкуса. Лада склонилась над чертежом парковой зоны, её рука уверенно выводила линии будущих аллей.
Звонок в дверь разорвал рабочую сосредоточенность. Лада нажала кнопку селектора, впуская посетителя. Когда на пороге появилась девица в кричаще-ярком тренче и с боевым раскрасом на лице, Лада на секунду подумала, что ошиблась адресом доставка еды.
— Вы Лада? — без приветствия начала гостья, жуя жвачку.
— Допустим, — Лада отложила карандаш и с любопытством посмотрела на визитёршу. — А вы, полагаю, представитель цирка? Или заблудились?
— Очень смешно, — фыркнула Злата, проходя в кабинет без приглашения и плюхаясь в клиентское кресло. — Я Злата. Нынешняя женщина Урбана. И мать его будущего ребёнка.
Лада медленно моргнула. Лицо её осталось непроницаемым, лишь в уголках глаз собрались лучики морщинок.
— Искренне сочувствую. И чем обязана такому... колоритному визиту?
Злата закинула ногу на ногу, демонстрируя сапоги, которые явно видели лучшие времена, но старались выглядеть дорого.
— Мы пришли к соглашению с Урбаном, что вы должны нам помочь. Материально.
Бровь Лады поползла вверх, достигая критической отметки удивления.
— Простите, что?
— Вы не ослышались. Урбан отдал вам годы жизни. Он вложил в вас свою душу. А вы, как я погляжу, живёте припеваючи. — Злата обвела руками кабинет. — А он сейчас в трудной ситуации. И я беременна. Ребёнку нужны витамины, хорошая кроватка, коляска... Урбан считает, и я с ним согласна, что будет справедливо, если вы выделите средства на содержание вашей... так сказать, прошлой ошибки и его будущего счастья.
Лада молчала. Она смотрела на эту девицу, на её наглое лицо, на дешёвую бижутерию, и вдруг почувствовала, как внутри разжимается пружина. Это была не злость. Это было что-то другое.
— То есть, — медленно произнесла Лада, — мой бывший муж, который не работал последние два года брака, который ушёл от меня, прихватив мою машину, теперь прислал свою любовницу требовать с меня алименты на ещё не рождённого ребёнка? Я правильно поняла конструкцию?
— Не алименты, а помощь! — вызверилась Злата. — Жадность вас не красит. У нас будет семья, а вы одна кукуете. Вам должно быть стыдно! ДАЙТЕ ДЕНЕГ, и мы оставим вас в покое.
— А если я скажу НЕТ?
— Тогда Урбан приедет сам. И разговор будет другим. Твою мать, неужели непонятно? Он имеет право на часть вашего состояния как бывший муж!
Лада откинулась в кресле. Ситуация была настолько абсурдной, что напоминала плохой фарс. Урбан, этот инфантильный нарцисс, действительно пробил дно.
— Знаете, Злата, — сказала Лада ровным тоном. — Я не дам вам денег. Но я дам вам совет. Бесплатный. Бегите.
— Иди ты к чертям собачьим со своими советами! — Злата вскочила. — Мы этого так не оставим! Урбан сказал, ты слабая. Но я вижу, ты просто стерва.
Она развернулась и, громко цокая каблуками, вылетела из кабинета, хлопнув тяжёлой дубовой дверью так, что штукатурка, будь она менее качественной, осыпалась бы.
Лада осталась сидеть в тишине. Но это была не тишина поражения.
Часть 3. Ожидание триумфа в декорациях упадка
Урбан ждал. Он нервно теребил край скатерти, уже представляя, как Злата вернётся с пачкой денег. Он купит себе новый телефон, снимет нормальную квартиру... Нет, сначала он отдаст долги, которые набрал у друзей. Или нет, долги подождут. Главное — почувствовать свободу.
В коридоре послышалось шарканье. Раиса Витальевна, грузная женщина с проницательным взглядом и характером бульдозера, вошла в кухню. Она не любила, когда сын жил у неё, а уж присутствие его новой пассии её откровенно бесило.
— Где эта твоя вертихвостка? — спросила мать, ставя на плиту чайник. — Опять по магазинам шляется? На какие шиши, интересно? Ты мне за коммуналку когда отдашь?
— Мама, прекрати, — поморщился Урбан. — Скоро будут деньги. У меня крупный... проект.
— Проект, — передразнила Раиса Витальевна. — Знаю я твои проекты. Лежать на диване и мечтать. Кстати, где машина? Соседка спрашивала, почему твоего «танка» нет во дворе уже три дня.
Урбан похолодел.
— В сервисе. Плановое ТО. Там... масло меняют, фильтры. Долго.
— В сервисе... — мать прищурилась. — Смотри мне, Урбан. Если ты и с машиной Лады что-то натворил, я тебя жалеть не стану. Она баба хорошая, зря ты её бросил. Дурак ты.
— Лада — пройденный этап! — рявкнул Урбан. — Она меня не ценила. А Злата... Злата носит моего ребёнка! Ты станешь бабушкой, могла бы и порадоваться!
— Порадуюсь, когда увижу, что ты способен семью прокормить, а не у матери на шее сидеть. И эта твоя Злата... мутная она. Глаза бегают, как у воровки на базаре.
— ХВАТИТ! — Урбан ударил ладонью по столу. — Не смей так говорить о ней!
В этот момент входная дверь открылась, и в квартиру ворвалась разъярённая Злата. Она скинула туфли, отшвырнув их в угол.
— Ну что? — Урбан подскочил к ней, глаза его горели жадностью. — Сколько она дала? Пятьдесят? Сто?
Злата посмотрела на него, как на грязь под ногами.
— Ни копья она не дала! Послала меня! Сказала «бегите». Урод ты, Урбан! Ты обещал, что она растает! А она сидит там, как королева, и смотрит на меня как на пустое место! Твою мать, какое унижение!
Урбан замер. Мир покачнулся.
— Как не дала? Ты плохо просила! Ты сказала про ребёнка?
— Сказала! Ей плевать!
Раиса Витальевна, наблюдавшая за сценой, хмыкнула и шумно отхлебнула чай.
— Я же говорила. Умная баба. Не то что некоторые.
Урбан почувствовал, как злость закипает в нём, поднимаясь горячей волной.
— Ах так... Ну погоди, Лада. Ты ещё пожалеешь. Дай мне телефон!
Часть 4. Смех, разрушающий стены
Лада уже успела вернуться к чертежам, когда телефон на столе ожил. На экране высветилось имя, которое она забыла удалить: «Урбан».
Она нажала «ответить» и включила громкую связь, продолжая чертить линию аллеи.
— Ты! Жадная, эгоистичная тварь! — голос Урбана визжал, искажаясь динамиком. — Как ты смела отказать беременной женщине?! У тебя денег куры не клюют, а ты пожалела копейки для моего ребёнка?! Да чтоб тебя черти взяли!
Лада отложила карандаш и откинулась на спинку кресла. И тут это случилось. Сначала это был тихий смешок. Потом он перерос в хихиканье. А через секунду Лада уже хохотала в голос. Искренне, заливисто, до слёз.
— Ты чего ржёшь?! — осёкся Урбан. — Ты больная? Я с тобой серьёзно говорю!
— Ох, Урбан... — Лада вытерла выступившую слезинку, пытаясь отдышаться. — Ты сделал мой день. Честно. Я думала, ты просто инфантил, но ты... ты превзошел самого себя. Ты правда решил, что я буду спонсировать твои половые приключения?
— Это мой наследник!
— Наследник чего? Твоей коллекции долгов и старых носков? — Лада снова рассмеялась. — Слушай, «папаша». Твоя пассия ворвалась ко мне, требуя деньги. Но самое смешное не это. Самое смешное, что ты так ничего и не понял.
— Чего я не понял? Да пошла ты!
— Урбан, милый, — голос Лады стал мягким, но в нём звучала сталь. — Я знаю про машину.
На том конце провода повисла гробовая тишина. Слышно было только чьё-то тяжелое дыхание.
— Я получила уведомление от страховой и ГИБДД ещё три дня назад. Тотал, верно? Ты разбил мою машину, на которой я позволила тебе ездить по доверенности, пока ты ищешь работу. А теперь ты требуешь денег?
— Я... это вышло случайно... — голос Урбана сдулся, превратившись в жалкое блеяние. — Меня подрезали...
— Лжец. Ты влетел в столб. Но знаешь, что меня веселит больше всего? Ты прислал ко мне эту девочку, думая, что я расплачусь от умиления. А я смеюсь, Урбан. Я смеюсь над твоей мелочностью, над твоей глупость и над тем, как ты жалок.
В трубке послышался голос Раисы Витальевны:
— Что он разбил? А ну дай сюда телефон!
— О, передай трубку маме, — весело сказала Лада. — Раиса Витальевна, здравствуйте! А ваш сын вам не сказал, что он уничтожил кроссовер за три миллиона и теперь должен мне полную его стоимость?
— Лада, дочка, это правда? — голос бывшей свекрови дрожал от ярости.
— Чистая правда. И ещё, Раиса Витальевна, присмотритесь к «невесте». У меня глаз намётан на детали. Девушка носит джинсы с очень тугой талией. Для четвёртого месяца, о котором она кричала, это физиологически невозможно. Либо она не беременна, либо ребёнок там очень, очень плоский.
В трубке послышался шум борьбы, крик «Отдай!», звук удара чего-то пластикового об пол, и связь прервалась.
Лада смотрела на погасший экран и продолжала улыбаться. Ей было легко. Будто огромный камень, который она тащила последние годы, наконец-то рассыпался в пыль.
Часть 5. Финал без аплодисментов
В квартире Раисы Витальевны разворачивался апокалипсис местного масштаба.
— Ты разбил машину?! — мать стояла посреди кухни, уперев руки в бока. Её лицо пошло красными пятнами. — Три миллиона?! Ты идиот?! Чем ты отдавать будешь? Почкой своей?!
— Мама, она врёт! Она специально! — Урбан метался по кухне, как загнанная крыса. — Машина цела, просто царапина!
— Царапина?! — Раиса Витальевна схватила полотенце и хлестнула сына по руке. — Не смей мне врать! Я слышала её голос! Лада никогда не врала, в отличие от тебя!
Злата, сидевшая в углу, попыталась незаметно выскользнуть в коридор.
— А ты куда собралась, королева? — гаркнула на неё Раиса Витальевна. — А ну стоять! Значит, беременная? Наследника носим?
Женщина шагнула к Злате и резко дёрнул её за край короткой кофточки, оголяя абсолютно плоский, втянутый живот.
— Ой, не трогайте меня! — завизжала Злата.
— Где живот? — грозно спросила мать. — Где, я тебя спрашиваю? Четвёртый месяц? Да у тебя талия тоньше моей шеи!
— Это... индивидуальная особенность! — пискнула Злата, но её глаза бегали, выдавая панику.
— Вон отсюда! — вдруг тихо, но страшно произнесла Злата, но уже совсем другим тоном. — Да, нет никакой беременности! Довольны? Я просто хотела жить нормально! Урбан сказал, у него богатая жена, что с неё можно поиметь денег! А он сам — нищеброд, который даже машину водить не умеет! И вы, старая вешалка, со своей квартирой, воняющей валокордином!
Повисла пауза. Урбан смотрел на Злату, открыв рот.
— Ты... ты не беременна? — прошептал он. — Но мы же... имена выбирали...
— Да пошёл ты! — Злата схватила свою сумку. — Имена он выбирал. Деньги ищи, неудачник!
— УБИРАЙТЕСЬ! — голос Раисы Витальевны перекрыл шум. Она схватила веник, стоящий в углу. — ОБА!
— Мама, я-то тут причём?! Она меня обманула! — взвыл Урбан.
— Ты привел эту дрянь в мой дом! Ты разбил чужую машину! Ты опозорил меня перед Ладой! Ты — паразит, Урбан. Вон отсюда! Иди за ней, иди работай, иди на теплотрассу, мне плевать! Чтобы духу твоего здесь не было, пока не станешь человеком!
— Мама, мне некуда идти!
— ПОШЁЛ ВОН!
Раиса Витальевна, проявив неожиданную для своего возраста прыть, начала выталкивать сына к двери, охаживая его веником по спине. Злата уже выскочила на лестничную клетку, поливая проклятиями весь свет.
Урбан оказался на грязном бетонном полу подъезда. Дверь захлопнулась прямо перед его носом. Щёлкнул замок. Потом ещё один.
— Мама! Открой! — он заколотил кулаками в дермантин. — Мам, ну хватит!
— Ключи от Ладиной квартиры вернешь ей по почте! А здесь тебе больше не рады! — донеслось из-за двери.
Урбан сполз по стене на пол. В кармане пусто, машина разбита, на шее долг в три миллиона, "невеста" оказалась аферисткой, а мать выгнала из дома.
Он достал телефон, надеясь на... чудо? Набрал номер Лады. Гудки шли долго. Наконец, она ответила.
— Лада, прости меня... Я был не прав... Мне некуда идти... — заскулил он.
В ответ он услышал только звонкий, счастливый смех и короткую фразу:
— Какой чудесный вечер, правда, Урбан? Прощай.
Связь оборвалась. Урбан сидел в тёмном подъезде, слушая, как где-то этажом выше лает собака, и понимал, что это и есть его финал. На его телефон пришло сообщение от банка: «Платёж по кредиту просрочен». А следом сообщение от Лады – фото эвакуатора, увозящего груду металла, и подпись: «Счёт придёт по прописке. Ах да, у тебя же её теперь нет».
Урбан завыл, но стены равнодушно молчали.
Автор: Елена Стриж ©