Часть 1. Коэффициент паразитарной нагрузки
В пространстве гостиной, геометрически выверенном до миллиметра, присутствие посторонних объектов нарушало баланс. Кира, сидя в своём рабочем кресле — эргономичном, с поддержкой поясницы, как у пилота истребителя, — наблюдала за хаосом. Её профессия, инженер по оптимизации транспортных потоков, научила её видеть мир как (a) узлы, (b) связи и (c) критические ошибки.
Сейчас перед ней находились две критические ошибки системы.
Тимур расхаживал по комнате. Траектория его движения напоминала броуновское движение молекулы газа в замкнутом сосуде под давлением. Жанна Викторовна, грузная женщина с прической, напоминавшей застывший взрыв на макаронной фабрике, оккупировала диван. Диван был рассчитан на статическую нагрузку, но манера свекрови плюхаться на мебель создавала динамический удар, от которого, казалось, страдал даже ламинат.
— Ты нас вообще слушаешь, Кирочка? — голос Жанны Викторовны обладал тембром, способным резать стекло. — Мы говорим о будущем семьи. Семья — это единый организм!
Кира перевела взгляд с монитора, где графики пропускной способности железнодорожного узла выглядели куда эстетичнее, чем лицо её мужа.
— Я фиксирую входящие данные, — ответила она ровным тоном. — Пока что я слышу только шум. Сформулируйте запрос.
Тимур остановился. Его лицо, обычно носящее маску ленивого превосходства, сейчас выражало нервозность. Он дёрнул плечом, поправляя пиджак, который висел на нём, как на вешалке.
— Кира, хватит включать робота. Мама продала свою двушку в Туле. Деньги на моем счету. Но нам не хватает на тот дом в поселке «Зеленая Долина». Ты же знаешь, это мечта. Нам нужно объединить капиталы.
— Объединить капиталы, — повторила Кира, пробуя фразу на вкус. Она отдавала прокисшим молоком. — Ты предлагаешь мне продать эту квартиру. Мою добрачную собственность. Вложить деньги в дом, который будет оформлен... на кого?
— На меня, конечно! — воскликнула Жанна Викторовна, всплеснув короткими пухлыми руками. — Я же основной вкладчик! А вы — молодые, живите, радуйтесь. Я буду на первом этаже, присматривать за хозяйством. Тебе же, Кира, вечно некогда, ты со своими чертежами света белого не видишь.
Кира нажала кнопку на клавиатуре, сворачивая окно с графиком. В её голове щелкнул невидимый калькулятор.
— Давай уточним переменные, — произнесла она. — Тимур, ты не работаешь уже восемь месяцев. Твой последний стартап по перепродаже китайских массажеров для лица показал отрицательную рентабельность минус двести процентов. Жанна Викторовна, вы продали единственное жилье, чтобы вложить деньги в руки человека, который не способен рассчитать сдачу в магазине. И теперь вы хотите, чтобы я ликвидировала свой ликвидный актив ради постройки химеры на болоте?
— Твою мать! — рявкнул Тимур. — Опять ты за своё! Я искал себя! И кстати, те массажеры — это была просто пробная партия. Сейчас тема другая. Сейчас — недвижимость. Это бетон! Это надежность!
— Бетон имеет свойство трескаться, если фундамент гнилой, — заметила Кира.
Она смотрела на мужа и видела не мужчину, а дефектную деталь. Брак на производстве. Когда они познакомились три года назад, его лень казалась ей вальяжностью, а глупость — творческой непосредственностью. Но математика неумолима: сумма двух нулей не дает единицу.
— Ты эгоистка, — прошипела свекровь. — Мы к тебе со всей душой. Я квартиру продала! Я без крыши над головой осталась ради вас! А ты нос воротишь? Твою же мать, Тимур, я тебе говорила, что она ледяная глыба!
Кира медленно сняла очки. Линзы блеснули холодной сталью.
— Жанна Викторовна, вы продали квартиру не ради нас. А потому что Тимур убедил вас, что сможет «прокрутить» эти деньги. Я видела историю браузера на общем планшете.
В комнате повисло неловкое молчание, но оно не было тихим. Оно гудело напряжением, как трансформаторная будка.
Часть 2. Аудит лжи и дисперсия совести
Тимур метнулся к столу, пытаясь закрыть собой планшет, хотя тот лежал выключенным.
— Ты шпионила за мной? Какого чёрта?! Это личное пространство!
— Личное пространство заканчивается там, где начинается общий дефицит бюджета, — отрезала Кира. — Я человек цифр, Тимур. Я люблю точность. Когда на карте, привязанной к семейному аккаунту, начали исчезать суммы, кратные ставкам в букмекерских конторах, я просто провела корреляционный анализ.
— Это были инвестиции! — взвизгнул Тимур. Голос дал петуха. — Рисковые, но высокодоходные!
— Инвестиции в результат матча второй лиги по футболу в Бангладеш? — Кира приподняла одну бровь. Это было её единственное проявление эмоций. — Вероятность выигрыша стремилась к статистической погрешности. Ты проиграл триста тысяч рублей за неделю. Моих рублей.
Жанна Викторовна побагровела бы, если бы слой тонального крема не был таким плотным.
— Ты врешь! Мой сын — предприниматель! А ты просто его топишь! Завидуешь его размаху!
Кира открыла ящик стола и достала тонкую папку. Никаких эмоций, только факты.
— Размах вашего сына, Жанна Викторовна, равен амплитуде падения камня на дно колодца. А теперь давайте вернёмся к вашей квартире в Туле. Сделка была закрыта десятого числа. Сумма — три миллиона восемьсот тысяч. Рыночная стоимость занижена на пятнадцать процентов из-за срочности. Деньги поступили на счёт Тимура одиннадцатого. Сегодня семнадцатое. Тимур, покажи баланс.
Муж попятился. Он уперся поясницей в подоконник, словно пытаясь выдавить стекло и выпасть наружу.
— Я... Я перевел их на брокерский счет. Они в работе.
— НЕТ, — слово прозвучало как удар молотка судьи. — Ты не переводил их брокеру. Я знаю это, потому что ты, в своей бесконечной мудрости, использовал мой ноутбук и сохранил пароли. Ты купил курс "Успешный успех" за полмиллиона у какого-то инфоцыгана. Ещё миллион ты отдал за "эксклюзивное право" участия в закрытом клубе инвесторов в Дубае, куда тебя даже не пустят. А остальное лежит на карте, с которой ты вчера оплатил банкет в ресторане «Олимп» для своих друзей-неудачников. Скромный ужин на сорок тысяч.
— Что? — Жанна Викторовна медленно повернула голову к сыну. Шея хрустнула. — Тимурчик? Ты же сказал, что деньги уже вложены в фундамент...
— Мама, она всё выдумывает! — Тимур попытался изобразить праведный гнев, но выглядело это жалко, как попытка пуделя облаять асфальтоукладчик. — Она просто не хочет продавать свою конуру! Она жадная!
Кира встала. Её рост был небольшим, но сейчас она казалась выше всех присутствующих.
— Жадность — это иррациональное накопление ресурсов. Я занимаюсь оптимизацией. Вы, — она указала на мужа, — актив с отрицательной стоимостью. Вы, — палец переместился на свекровь, — источник энтропии.
— Да как ты смеешь так разговаривать с матерью?! — Тимур сжал кулаки, но в глазах читался страх. Он понимал: она знает всё. — Мы семья! Ты обязана нам помогать!
— Обязательства возникают на основе договора. Брачный контракт мы не заключали, о чем я жалею, но Гражданский кодекс на моей стороне. Эта квартира куплена за три года до брака. Вы не имеете здесь ни метра.
— Мы тебя на улицу не гоним! — заорала Жанна Викторовна, подскакивая с дивана. — Мы предлагаем тебе жить с нами! В большом доме! Я буду готовить, убирать!
— У вас аллергия на бытовую химию, а ваша готовка состоит из углеводов на девяносто процентов, — парировала Кира. — Мой рацион выверен. Мой быт автоматизирован. Вы мне не нужны. Ваша функция в этой системе равна нулю.
Часть 3. Сбой алгоритма
Жанна Викторовна задохнулась от возмущения. Она привыкла, что её напор ломает любые стены. Обычно невестки либо плакали, либо скандалили. Но Кира была стеной из титана. О неё разбивались истерики.
— Ах ты, сухая вобла! — выплюнула свекровь. — Да кто тебя замуж взял такую! Да если бы не мой Тимурчик, ты бы с кошками сгнила! Мы к ней с добром, деньги в семью несём, хоть и остатки, а она считает! Циферки она любит! Да подавись ты своими цифрами! Тимур, собирай вещи, мы уходим! Мы купим дом сами! Возьмем ипотеку!
— Ипотеку вам не дадут, — спокойно заметила Кира, снова садясь в кресло и поправляя складку на юбке. — Кредитный рейтинг Тимура ниже плинтуса из-за просрочек по микрозаймам, которые он брал год назад "на перехват". А вы, Жанна Викторовна, пенсионерка без дополнительного дохода. Банки умеют считать так же хорошо, как я. Только они еще более жестоки.
Тимур побледнел.
— Откуда ты знаешь про микрозаймы?
— Я получаю почту, Тимур. Бумажную. Ту, которую ты боишься открывать и прячешь за тумбочкой в прихожей. Я нашла там четырнадцать неоплаченных уведомлений. Сумма долга с пенями — триста сорок тысяч.
— Да пошла ты! — крикнул он, но в голосе звучало отчаяние. — Ты всё подстроила! Ты специально ждала момента, чтобы унизить меня перед мамой!
— Я не ждала. Я наблюдала накопление критической массы ошибок. Сегодня система рухнула. Вы пришли ко мне с требованием продать мою недвижимость, чтобы закрыть дыры в вашем финансовом Титанике. Это наглость, граничащая с безумием.
— Сынок, что она такое говорит? — Жанна Викторовна осела обратно на диван. — Тимур? Где деньги за квартиру? Где мои три миллиона?
Тимур молчал. Он смотрел в пол, его лицо покрылось красными пятнами.
— Мам... Там... ну... рынок просел. Нужно подождать.
— Рынок не просаживался, — вставила Кира. — Индекс Московской биржи растет вторую неделю. Ты лжешь даже сейчас, когда тебя прижали к стенке фактами. Это не лечится. Это системный баг.
Свекровь схватилась за сердце. Жест был театральным, но испуг в глазах — настоящим.
— Тимур... Ты что, просрал бабушкину квартиру? Всё?
— Не всё! — огрызнулся он. — Осталось... немного. Мы выкрутимся! Кира нам поможет! Она же жена! Кира, ну скажи ей! У тебя же есть сбережения! Ты же копила на смену машины! Дай нам в долг! Мы отдадим!
Кира посмотрела на него, как смотрят на плесень в чашке Петри. С интересом, но с брезгливостью.
— Дать тебе в долг — это всё равно что сжигать купюры в камине. КПД тот же — тепло на пару минут, а потом только пепел. Нет.
— Ты тварь! — закричал Тимур, делая шаг к ней. — Бездушная машина! Я муж тебе или кто?! Да будь ты проклята со своей математикой! Чтоб тебя черти взяли!
Часть 4. Протокол эвакуации
— А теперь встали и покинули мою квартиру, — потребовала жена от мужа и свекрови. — Вон!
Голос Киры не повысился ни на децибел, но в нём прозвучала такая стальная жесткость, что Тимур отшатнулся.
— Ты... ты нас выгоняешь? На ночь глядя?
— Сейчас 19:42. Общественный транспорт работает в штатном режиме. Гостиницы города имеют свободный номерной фонд. УБИРАЙТЕСЬ.
— Но мне некуда идти! — взвизгнула Жанна Викторовна. — Я квартиру продала! Это мой сын! Он здесь прописан!
— Тимур здесь не прописан, — поправила Кира. — У него временная регистрация, срок которой истек вчера. Я не стала её продлевать. Я предвидела этот разговор. Моделирование ситуаций — часть моей работы. Я знала, что как только деньги от продажи вашей квартиры поступят на счет, вы придете ко мне с "гениальным планом". Поэтому юридически вы здесь — посторонние.
Тимур стоял, открыв рот. Его мир рушился. Он привык, что женщины — это мягкие подушки, в которые можно плакать, или крикливые бензопилы, которые можно игнорировать. Но он никогда не сталкивался с асфальтоукладчиком.
— Я не уйду, — заявил он, скрестив руки на груди. Поза должна была выражать непоколебимость, но дрожащая нижняя губа всё портила. — Вызывай кого хочешь. Я муж.
— Хорошо, — Кира взяла телефон. — Я не буду вызывать полицию. Я поступлю эффективнее. Кнопка тревожной сигнализации у меня в приложении подключена к частному охранному предприятию «Бастион». Время прибытия группы — четыре минуты. У них нет полномочий арестовывать, но у них есть полномочия удалить посторонних с охраняемого объекта методом физического воздействия. Стоимость ложного вызова — пять тысяч рублей. Но вызов не будет ложным.
Она нажала на экран.
— Время пошло. Три минуты пятьдесят девять секунд.
Жанна Викторовна вскочила.
— Ты не посмеешь! Позорище! Соседи увидят!
— Мне безразлично мнение соседей. Меня волнует чистота моего жилого пространства. Две минуты сорок секунд. Советую поторопиться, парни из «Бастиона» не любят ждать, у них поминутная тарификация.
Тимур понял, что это не блеф. Он знал Киру. Если она сказала "четыре минуты", значит, через четыре минуты здесь будут люди в бронежилетах. И они не будут слушать про "инвестиции" и "душевные порывы".
— Собирайся, мама, — буркнул он, хватая свою сумку, которая так и стояла неразобранной в коридоре. — Она больная.
— Я никуда не пойду! — упиралась свекровь. — Это бесчеловечно!
— Полторы минуты, — прокомментировала Кира, глядя на часы. — Кстати, Тимур, ключи оставь на тумбочке. Замки я перекодирую завтра, но дубликат мне пригодится как запасной.
Тимур швырнул связку ключей на пол. Металл звякнул о плитку.
— Подавись! Ты останешься одна! Никто тебя любить не будет, сухарь! Сдохнешь со своими графиками!
— Вероятность умереть в одиночестве есть у всех, — спокойно ответила Кира. — Но вероятность умереть от инфаркта, вызванного стрессом из-за твоих долгов, у меня только что снизилась до нуля. Пятьдесят секунд.
Жанна Викторовна, причитая и сыпля проклятиями ("Да чтоб тебе пусто было! Да гори ты огнём!"), потащила свои баулы к выходу. Тимур вылетел в подъезд первым, даже не придержав дверь перед матерью.
Дверь захлопнулась. Кира подождала ровно две секунды, пока стихнет эхо шагов, и повернула замок на два оборота. Затем отменила вызов охраны в приложении. Штраф за отмену был меньше, чем стоимость нервных клеток.
Часть 5. Корректировка стратегии и финальный отчёт
В квартире стало тихо. Эта тишина была не пустой, а стерильной. Очищенной. Кира прошла на кухню, налила стакан воды. Вода была комнатной температуры, как и положено для правильного метаболизма.
Телефон Тимура, который он в панике забыл на диване, звякнул. Пришло уведомление. Кира, не испытывая угрызений совести (доступ к устройству был открыт, пароль "123456" — верх беспечности), прочла сообщение.
Это было уведомление от банка. "Отказ в операции. Недостаточно средств". Видимо, он пытался оплатить такси.
Кира села за ноутбук. Предстояла финальная операция. Самая изящная. В шахматах это называется гамбит, но в её случае это была просто оптимизация ресурсов.
Она открыла почту и нашла письмо от риелтора из Тулы, с которым вела переписку последние две недели под псевдонимом.
В письме был скан договора купли-продажи квартиры. Той самой квартиры Жанны Викторовны.
Когда Кира узнала, что свекровь выставила квартиру на продажу по смехотворно низкой цене ради "быстрых денег" для Тимура, она просчитала варианты. Если квартиру купит кто-то чужой, деньги всё равно исчезнут в черной дыре амбиций Тимура, а свекровь придет жить к Кире. Это было неизбежно как гравитация.
Поэтому Кира действовала на опережение. Она создала ООО "Вектор", учредителем которого являлась её дальняя подруга-юрист (строго номинально), и выкупила квартиру свекрови через это юрлицо. Деньги на сделку Кира взяла, продав пакет акций, который рос пять лет.
Ирония была математически безупречна: деньги, которые Жанна Викторовна получила от продажи, Тимур уже почти просадил. Но квартира — физический актив — теперь принадлежала компании, которую контролировала Кира.
Она набрала номер Тимура. Он ответил мгновенно, видимо, надеясь, что она передумала.
— Кира? Ты одумалась? Мы стоим у подъезда, такси не приезжает...
— Слушай внимательно, Тимур. Записывай, если памяти не хватает. Квартира твоей матери в Туле, по адресу Ленина, 45, была выкуплена компанией "Вектор".
— Ну и что? Мне плевать, кто её купил!
— Директором по развитию в этой компании являюсь я. Фактическим бенефициаром — тоже я.
В трубке повисла тишина. На этот раз — мертвая.
— Что?... — просипел Тимур.
— Я выкупила квартиру твоей матери, Тимур. Деньги, которые я заплатила за неё, ты успешно потратил на курсы, обеды и дурацкие инвестиции. По сути, ты проел квартиру матери, а деньги вернулись в экономику через третьи руки. Но у меня есть предложение.
— Какое? — голос свекрови звучал где-то на фоне, она выхватила трубку. — Что ты несешь, мерзавка?!
— Жанна Викторовна, ваша квартира теперь принадлежит мне. Я как новый собственник могу сдать её вам в аренду. Договор подпишем завтра. Цена — рыночная. Плюс залог за два месяца. Если Тимур устроится на работу — любую, хоть грузчиком, — я сделаю скидку десять процентов.
— Я подам в суд! — взвизгнула свекровь.
— Подавайте. Сделка чистая, нотариально заверенная, вы были в здравом уме, справки есть. Вы получили деньги? Получили. Где они? Спросите у сына. А теперь у вас есть выбор: вокзал или аренда вашей бывшей квартиры у меня. Решайте. Дедлайн — завтра в 9:00.
Кира нажала «отбой».
Она посмотрела на экран монитора. График уровня стресса стремился к нулю. График активов стабилизировался. Муж-паразит и токсичная свекровь были удалены из её оперативного пространства, но остались под контролем на безопасном расстоянии, принося доход в виде аренды.
Это была не месть.
Это была чистая математика.
Кира потянулась, хрустнув пальцами, и открыла файл с новым проектом: «Оптимизация логистики отгрузки угля в портах Дальнего Востока». Жизнь продолжалась, и она была восхитительно предсказуема.
Автор: Елена Стриж ©