Часть 1. Геометрия обожженной глины
Аромат жареного мяса смешивался с запахом дорогой кожи, исходящим от нового портфеля Елизаветы. Она положила его на край стола, стараясь не задеть тарелку мужа. Сергей жевал медленно, методично перемалывая волокна стейка, словно это была глина в экструдере на его кирпичном заводе.
— Или увольняйся, или за дверь! — потребовал муж от жены, даже не проглотив кусок. — Мне карьеристка не нужна.
Елизавета замерла. Вилка в её руке не дрогнула, но аппетит исчез мгновенно. Она смотрела на Сергея и видела не того человека, с которым строила планы десять лет назад, а чужака, чьё лицо исказила гримаса превосходства.
— Ты предлагаешь мне бросить компанию, где работает двести человек, ради того, чтобы варить тебе борщи круглосуточно? — её голос был ровным, но в нём скрывался лед.
— Я предлагаю тебе вспомнить, кто в доме хозяин, — Сергей отрезал очередной ломоть. — Мои парни на заводе смеются. Баба зарабатывает больше мужика. Стыдобища. Ты унижаешь меня своей... успешностью.
В этом была вся суть. Не в борщах и не в уюте. Его эго, раздутое, как бракованный кирпич в печи, трещало под давлением её достижений. Елизавета знала, что на заводе Сергея дела шли скверно: старое оборудование ломалось, заказы уходили конкурентам. А её птицефабрика «Золотое Перо» процветала, открывая новые цеха переработки.
— Я не унижаю тебя, Сергей. Я обеспечиваю нам уровень жизни, к которому ты привык. Твой джип, этот дом, твой отдых на Алтае — это всё «карьеристка».
— ХВАТИТ! — рявкнул он, ударяя ладонью по столешнице. Посуда звякнула. — Я сказал: пиши заявление. Продай долю. Деньги положим на мой счет, я лучше знаю, как ими распорядиться. Вложим в кирпич. Это вечное. А твои куры — сегодня есть, завтра сдохли.
Елизавета поднялась. Она не стала спорить, не стала оправдываться.
— Я подумаю, — солгала она, чтобы выиграть время.
Но Сергей принял это за слабость. В его глазах мелькнул хищный блеск победителя, который только что сломал волю противника. Он не знал, что Елизавета не ломается. Она группируется.
Часть 2. Совет стаи в гаражном кооперативе
Локация сменилась. Теперь это был просторный, обитый вагонкой гараж, переоборудованный под мужской клуб. Здесь пахло машинным маслом, табаком и застарелой завистью.
Сергей сидел на диване, выдранном из старой «Волги». Напротив него расположился Артур — его школьный приятель, работавший инструктором по дайвингу в местном бассейне, человек с непомерными амбициями и пустыми карманами. Рядом, на ящике с инструментами, примостился Вадим, двоюродный брат Сергея, вечный неудачник, промышляющий перепродажей автозапчастей.
— Она сказала «подумаю», — гордо заявил Сергей, отхлебывая из жестяной банки. — Поняла, что перегнула.
— «Подумаю» — это значит, ищет лазейку, — прищурился Артур. — Ты её плохо знаешь. Бабы, у которых деньги, они как змеи. Тебе надо её дожать. Сейчас, пока она теплая.
— Как дожать? — Сергей нахмурился.
— Унизить публично, — вступил в разговор Вадим, потирая небритый подбородок. — Сбить спесь. Показать, что без тебя она — ноль. Кто она была до тебя? Студентка. Ты её вытащил, ты ей дал старт.
Это была ложь. Стартовый капитал Елизавете дал отец, но Сергею нравилась версия Вадима. Она грела его самолюбие.
— У неё в субботу презентация новой линии кормов. Будет пресса, партнеры, — задумчиво произнес Сергей.
— Вот! — Артур вскочил, едва не задев головой подвешенное колесо. — Мы придем туда. Все вместе. Я, Вадим, Маринку возьмем. И устроим шоу. Зададим пару неудобных вопросов. Расскажем, как она мужем помыкает, как семью рушит ради бабок. Общественное мнение, Серега, страшная сила. Она испугается скандала и подпишет всё что угодно.
Сергей колебался лишь секунду. Желание увидеть, как Елизавета краснеет и лепечет оправдания, пересилило остатки совести.
— Договорились. Марину подготовьте, у неё язык как помело.
Часть 3. Перья летят, но не у птиц
Офис Елизаветы напоминал оперативный штаб. Схемы логистики на стенах, гул кондиционера, постоянные звонки. Она обсуждала поставки с главным технологом, когда дверь распахнулась без стука.
На пороге стояла золовка — сестра Сергея, Жанна. Женщина с вечно обиженным лицом и манерами провинциальной актрисы. За ней маячил сам Сергей.
— Нам надо поговорить, Лиза, — заявила Жанна, плюхаясь в кресло для посетителей без приглашения.
— У меня совещание, — холодно ответила Елизавета. — Выйдите и запишитесь у секретаря.
— Мы семья! — возмутилась Жанна. — Сережа сказал, ты хочешь лишить его права голоса в семье.
Елизавета жестом попросила технолога выйти. Как только дверь закрылась, Сергей подошел к столу вплотную.
— Ты тянешь время. Я говорил с юристом. Если мы разведемся, я отсужу половину твоего курятника. Но я великодушен. Просто перепиши управление на меня. Я мужик, я лучше знаю, как вести дела. А ты... ты должна сидеть дома.
Елизавета смотрела на него и видела, как страх потери контроля делает его уродливым. Он не хотел работать. Он хотел владеть.
— Сергей, — она говорила тихо, но четко. — Я предлагала тебе должность начальника транспортного цеха. Ты отказался. Я предлагала оплатить обучение. Ты отказался. Ты хочешь быть королем, но корона тебе велика, она сползает на уши и мешает видеть реальность.
— Я тебя уничтожу, — прошипел он. — Ты думаешь, ты крутая? Подожди до субботы.
Жанна поддакнула:
— Мы всем расскажем, какая ты на самом деле. НЕДОСТОЙНАЯ.
В этот момент Елизавета поняла: компромисса не будет. Это не семейный кризис. Это захватническая война. И она готова к битве, но не на их условиях.
Часть 4. Пикник на обочине здравого смысла
Презентацию отменили по техническим причинам — Елизавета сыграла на опережение, узнав о плане мужа. Вместо этого она устроила «семейный обед» на даче. Это было её поле, хотя Сергей считал дачу своей заслугой (несмотря на то, что строили её на дивиденды жены).
Собрались все. Коалиция Сергея была в сборе: Артур с кривой ухмылкой, Вадим с бегающими глазками, Жанна, готовая к истерике, и жена Артура — Марина, чья зависть к Елизавете была видна невооруженным глазом.
Стол был накрыт в беседке. Елизавета сидела во главе. Она выглядела безупречно, что бесило Марину еще больше.
— Ну что, Лизонька, — начал Артур, накладывая салат. — Слышал, дела у тебя не очень? Сергей говорит, ты его совсем загнала. Не по-женски это.
— Мужчину надо уважать, — подхватила Марина. — А ты из него подкаблучника делаешь.
Сергей сидел, развалившись, наслаждаясь поддержкой.
— Я ей условия поставил. Или я, или бизнес.
Елизавета обвела их взглядом. Сейчас.
— А кто вам сказал, что я держусь за этот брак? — спросила она, и её голос зазвенел, как натянутая проволока, готовая лопнуть.
Повисла пауза.
— В смысле? — не понял Вадим.
И тут Елизавету прорвало. Это была не слезливая истерика жертвы. Это был вулкан, извергающий лаву фактов.
— ВЫ! — она резко встала, опрокинув стул. — Кучка паразитов! Ты, Артур, должен мне сто тысяч за прошлый год, которые «забыл» отдать. Ты, Вадим, ездишь на машине, которую я списала с баланса фирмы, чтобы ты мог таксовать, а ты её пропиваешь!
Она повернулась к мужу. Её лицо исказила страшная, но прекрасная в своей ярости злость.
— А ты... Ты, ничтожество, которое считает себя императором кирпичей! Я плачу за этот дом. Я плачу за твою страховку. Я плачу за твои долги по играм в карты, о которых, ты думал, я не знаю?!
Сергей побледнел. Он не ожидал. Он ждал слез, мольбы. Но Елизавета наступала. Она схватила со стола тяжелое блюдо с фруктами и с грохотом опустила его обратно, да так, что яблоко покатилось по доскам.
— ВОН! — заорала она. — УБИРАЙТЕСЬ ВСЕ! СЕЙЧАС ЖЕ!
— Ты истеричка, тебе лечиться надо! — взвизгнула Жанна, пытаясь перекричать Елизавету. — Сережа, скажи ей!
— Я ей сейчас всеку, чтобы успокоилась, — буркнул Артур, поднимаясь. Он привык решать вопросы силой, когда аргументы кончались.
Елизавета осталась одна против пятерых. Кольцо сжималось. Сергей ухмыльнулся, чувствуя численное превосходство.
— Подпиши бумаги, Лиза. И мы уйдем. А ты успокоишься.
Часть 5. Дядя Кузя и потерянный клык
Ситуация была критической. Елизавета понимала, что физически она не справится. Артур действительно выглядел угрожающе.
Внезапно кусты малины раздвинулись. Из них вышел человек, о существовании которого коалиция Сергея успешно забыла. Кузьма Петрович, или просто дядя Кузя. Сторож поселка, дальний родственник отца Елизаветы, живущий в каморке при въезде. Все считали его выжившим из ума стариком, который только и делает, что разговаривает с собаками.
Но сейчас Кузьма Петрович выглядел иначе. В руках он держал массивный разводной ключ — чинил водопровод неподалеку. Его старый, но крепкий жилет был в масле, а взгляд из-под густых бровей был тяжелым, как могильная плита.
— А ну отошли от девки, шакалы, — произнес он. Голос его был низким, с хрипотцой, совсем не старческим.
— Ты кто такой, дед? Иди, проспись, — рыкнул Сергей, пытаясь сохранить лицо перед друзьями. — Это семейные разборки.
— Семья тут одна — Лизавета, — Кузьма сделал шаг вперед. — А вы — гниль.
Артур, решив показать удаль, двинулся на старика.
— Слышь, пенсия...
Кузьма действовал молниеносно. Никаких лишних движений. Он просто выставил руку с ключом вперед, но не ударил, а жестко ткнул Артура в солнечное сплетение. Инструктор по дайвингу сложился пополам, хватая ртом воздух.
Сергей, видя, как его главный «боец» выбыл, испугался, но отступать было поздно. Его эго требовало действия.
— Я тебе сейчас... — он замахнулся на Елизавету, решив, что старик не успеет.
Это была ошибка. Елизавета, находясь в состоянии аффекта холодного расчета, резко отступила в сторону. Сергей, потеряв равновесие, полетел вперед по инерции. В этот момент Кузьма, будто случайно, разворачивал корпус, и его локоть встретился с челюстью летящего кирпичного короля.
Раздался хруст. Сергей рухнул на газон, зажимая рот руками. Сквозь пальцы сочилась кровь. На траве белел выбитый передний зуб.
Наступила мертвая тишина.
— Зуб за зуб, — спокойно констатировал Кузьма. — Как в Библии. Или в Уголовном кодексе, не помню.
Елизавета подошла к поверженному мужу. Её злость трансформировалась в ледяное презрение.
— У тебя есть пять минут, чтобы собрать свою свору и исчезнуть. Машину оставь. Она оформлена на фирму. Пойдете пешком.
Марина и Жанна, увидев кровь и поверженного лидера, завизжали и бросились к калитке. Вадим, подхватив под руку скрюченного Артура, поспешил за ними.
Сергей поднял на жену глаза. В них не было больше амбиций. Только животный страх и боль. Он понял, что остался ни с чем. Без зуба, без жены, без денег, без друзей, которые бросили его в первую же секунду опасности.
— Лиза... — прошепелявил он.
— НЕТ, — отрезала она. — Ты хотел, чтобы я уволилась или ушла за дверь? Я остаюсь. А за дверь идешь ты.
Сергей, сплевывая кровь, пополз к выходу. Униженный, раздавленный, он выглядел жалким подобием мужчины.
Когда калитка захлопнулась, Кузьма Петрович спрятал ключ в карман.
— Я там крапиву покосил, Лизавета Андреевна. Чай будешь?
— Буду, дядя Кузя. Самый крепкий, какой есть.
Елизавета опустилась на стул. Её руки не дрожали. Она чувствовала невероятную легкость. Словно вырезала гнойную опухоль, которая годами отравляла организм. Воздух стал чистым.
Автор: Елена Стриж ©