Часть 1. Амортизация родственных связей
Нонна сидела за широким столом из дубового массива и поправляла чертёж. Грифель карандаша скользил по бумаге с сухим, приятным звуком, напоминающим шорох песка. В квартире царил идеальный порядок — тот самый, который достигается не тряпкой, а инженерным расчётом пространства. Каждая вещь знала своё место, определённое эргономикой и здравым смыслом.
Звонок в дверь нарушил эту симметрию. Нонна не любила незваных гостей. Она посмотрела на часы: 19:43. Олег должен был вернуться с работы через семнадцать минут.
На пороге стояла Тамара Ильинична в сопровождении дочери Ларисы. Свекровь выглядела торжествующе, словно генерал, принимающий капитуляцию до начала битвы. Лариса, женщина неопределённого возраста с вечно бегающим взглядом, жевала губу.
— Мы решили продать вашу квартиру, — заявила свекровь сыну и невестке, едва Олег переступил порог, даже не успев снять ботинки.
Эта фраза повисла в воздухе, тяжелая и неуместная, как бетонная плита на хрустальной люстре. Олег замер, держа в руке портфель. Его лицо приняло то растерянное выражение, которое Нонна классифицировала как «режим ожидания инструкций».
— Проходите, — бесцветным голосом произнесла Нонна, возвращаясь к столу. — Обувь на полку. Ламинат чувствителен к влаге.
Тамара Ильинична прошла в гостиную, не разуваясь. Её каблуки выбивали дробь, от которой у Нонны сводило скулы. Лариса семенила следом, с жадностью оглядывая стены, покрытые венецианской штукатуркой.
— Что значит «решили»? — наконец выдавил из себя Олег, опускаясь на край дивана.
— То и значит, сынок, — Тамара Ильинична расположилась в кресле хозяина. — Ларочке нужны деньги. Ей предложили вложиться в уникальный бизнес по поставке эко-продуктов. Шанс один на миллион. Твоя квартира — единственный актив. Мы её продадим, деньги вложим, а через год купим тебе две таких. Ну, или одну, но в центре. А пока поживёте у нас на даче. Воздух там свежий, полезно.
Нонна аккуратно отложила карандаш. Она не испытывала того, что принято называть душевной болью. Вместо этого в голове запустился мощный аналитический процесс. Входные данные: квартира юридически оформлена на Тамару Ильиничну (старое наследство от бабушки, которое «забыли» переоформить на Олега десять лет назад). Переменные: в ремонт вложено шесть миллионов рублей личных накоплений Нонны. Фактор риска: муж с полным отсутствием волевого стержня.
— Мама, но мы же сделали здесь ремонт... — начал Олег, но его голос звучал жалко. — Нонна всё спроектировала.
— Ремонт — это обои и побелка, — отмахнулась свекровь. — Не смеши меня. Это не стоит того, чтобы лишать сестру будущего. К тому же, квартира моя. Документы у меня. Риелтор придёт завтра в десять утра. Будьте любезны подготовить помещение. УБИРАЙТЕСЬ, если нужно, пораньше с работы.
Лариса хищно улыбнулась, проводя пальцем по дорогой столешнице:
— Кстати, мебель можно оставить. С мебелью дороже уйдёт.
Нонна повернулась к ним. Её лицо напоминало маску из белого мрамора.
— Вы хотите продать стены? — уточнила она. Голос её был ровным, лишённым вибраций.
— Мы продаём квартиру! — рявкнула Тамара Ильинична. — И моё мнение обсуждению не подлежит. Олег, скажи своей жене, чтобы не умничала. Мы семья, мы должны помогать друг другу.
Олег посмотрел на Нонну, потом на мать, потом в пол.
— Нонна, может... может, правда? На даче сейчас хорошо. Печку протопим. Лара говорит, деньги вернутся с процентами.
В этот момент уравнение сошлось. Нонна поняла: погрешность в её жизненном проекте под именем «Брак» достигла критических значений. Система требовала немедленного демонтажа.
Часть 2. Реестр вложений и убытков
Ночь прошла без сна, но и без слёз. Нонна сидела за ноутбуком, сводя дебет с кредитом. Она любила цифры. Цифры никогда не лгали, не предавали и не требовали "войти в положение". Они были чистой истиной.
Олег ворочался, пытаясь обнять её, но Нонна отодвигалась, словно от источника радиации.
— Ты же понимаешь, — шептал он в темноту, — мама меня съест, если я откажу. Ларисе не везёт в жизни. Ей нужен старт. А мы... мы молодые, мы ещё заработаем. Ты у меня умная, придумаешь что-нибудь.
— Я уже придумала, — ответила Нонна, не поворачивая головы. — Спи. Завтра трудный день.
Утро началось не с кофе, а с инвентаризации. Когда риелтор — юркий мужчина с бегающими глазками и запахом дешёвого табака — переступил порог вместе с Тамарой Ильиничной, Нонна встретила их с папкой в руках.
— Осмотр начинается с прихожей, — деловито заявил риелтор. — О, отличная плитка! Испанская? Это поднимет цену.
— Это керамогранит из лимитированной коллекции, — сухо поправила Нонна. — Чек № 45-Б от 12 сентября прошлого года. Стоимость квадратного метра — восемь тысяч рублей. Монтаж — две тысячи за метр. Итого, только пол в этом коридоре стоит сто двадцать тысяч.
Тамара Ильинична фыркнула:
— Кому нужны твои бумажки? Главное — вид.
— Совершенно верно, — кивнула Нонна. — Олег, принеси стремянку.
Муж, по привычке подчиняясь уверенному тону, притащил лестницу. Нонна поднялась и ловким движением выкрутила дорогую дизайнерскую лампочку, затем аккуратно сняла плафон ручной работы.
— Ты что творишь? — взвизгнула Лариса, пришедшая контролировать процесс.
— Изымаю личное имущество, — спокойно ответила Нонна, спускаясь. — Согласно Гражданскому кодексу, отделимые улучшения принадлежат тому, кто их произвёл, если иное не предусмотрено договором. Договора у нас нет. Есть только чеки на моё имя.
— Поставь на место! — Тамара Ильинична побагровела.
— НЕТ, — коротко ответила Нонна. — Идём дальше. Система «Умный дом». Датчики протечки, контроллеры света, сервоприводы на батареях. Общая стоимость оборудования — четыреста тысяч рублей. Демонтаж займёт два часа. Без них эта квартира превращается в обычную бетонную коробку с нарушенной разводкой, так как вся электрика спроектирована под автоматику.
Риелтор перестал улыбаться. Он профессиональным взглядом оценил ситуацию.
— Тамара Ильинична, если здесь будут торчать провода, мы потеряем в цене минимум пятнадцать процентов. Покупатель любит «заезжай и живи».
— Ничего она не снимет! — заорала свекровь. — Олег, усмири свою жену! Это мой дом! Всё, что прибито — моё!
Олег стоял, вжимая голову в плечи.
— Нонна, ну зачем ты так... Ну оставь. Мы же...
— Мы же что? — Нонна впервые посмотрела ему прямо в глаза. В её взгляде был холодный блеск хирургической стали. — Мы же семья? Нет, Олег. Семья — это общие интересы. А здесь происходит рейдерский захват моих инвестиций.
Она открыла ноутбук, стоящий на столе.
— Я подготовила смету. Либо вы выплачиваете мне шесть миллионов триста сорок две тысячи рублей компенсации за неотделимые улучшения и амортизацию техники, либо я возвращаю помещению первоначальный вид. Тот самый, который был, когда бабушка оставила здесь голые стены и прогнивший пол.
Лариса расхохоталась:
— Ты больная? Какие миллионы? Иди ты к чёрту со своими расчётами! Мама, выгоняй её. Пусть катится с одним чемоданом.
— Значит, переговоры зашли в тупик, — констатировала Нонна. — Хорошо. Я действую по протоколу «Б».
Часть 3. Технический демонтаж иллюзий
Следующие три дня прошли в режиме спецоперации. Нонна взяла отгулы. Она не скандалила, не била посуду. Она методично упаковывала свою жизнь в коробки.
Но главное происходило не с вещами. Главное происходило с инфраструктурой.
Знаете, в чём разница между обычным жильцом и профессиональным инженером-проектировщиком? Инженер знает, где находится слабая точка любой конструкции.
Нонна демонтировала встроенную кухню. Фасады, доводчики Blum, столешница из искусственного камня — всё было аккуратно разобрано. Взору открылась неровная стена с осыпающейся штукатуркой, которую гарнитур так удачно скрывал.
Рабочие сняла кондиционеры. На стенах остались уродливые дыры от трасс.
Она демонтировала систему фильтрации воды. Теперь из крана текла ржавая, мутная жижа — проблема всего района, которую Нонна решила установкой дорогостоящего магистрального фильтра.
Но самый главный удар был нанесён по электрике. Нонна забрала не просто розетки и выключатели (заменив их на самые дешёвые, по 50 рублей, чтобы формально не нарушить условия безопасности). Она изъяла стабилизатор напряжения.
В этом старом доме скачки напряжения были нормой. Без стабилизатора лампочки мигали, как в фильме ужасов, а дорогая техника рисковала сгореть в любую секунду.
Когда Олег вернулся вечером, он не узнал квартиру. Это было место преступления, где убили уют. Эхо гуляло по пустым комнатам, отражаясь от ободранных стен (дорогие панели рабочие по требованию Нонны тоже сняла — они крепились на клипсах).
— Ты уничтожила всё... — прошептал он.
— Я забрала своё, — поправила Нонна. — Всё строго по чекам. Можешь проверить опись. Кстати, твой игровой компьютер я тоже забрала. Он куплен с моей карты два года назад. Чек в коробке.
— Но как я буду играть? — в голосе мужа прозвучала детская обида.
— На даче у мамы. На свежем воздухе, — отрезала Нонна. — Ах да, Олег. Я подала на развод. Заявление уже на Госуслугах. Делить нам нечего, детей нет, имущество ты любезно признал маминым. Так что процесс пройдёт быстро.
— Из-за квартиры? — он попытался схватить её за руку.
— Из-за предательства, — Нонна отстранилась. — Ты продал меня и мой труд за призрачные обещания своей сестры. Это неликвидная сделка. Я закрываю актив.
Часть 4. Коэффициент жадности
День Х настал. Покупатели нашлись на удивление быстро — люди с периферии, которые смотрели квартиру "по картинкам" в объявлении, где всё ещё сияла чистота и уют. Тамара Ильинична намеренно не пускала их внутрь до подписания предварительного договора, ссылаясь на занятость.
Нонна съезжала в то самое утро, когда должна была состояться передача ключей. Грузчики выносили последние коробки. Квартира напоминала склеп: тусклый свет мигающей лампочки Ильича, пятна на стенах, торчащие трубы в ванной (смесители Grohe уехали в новую жизнь Нонны, вместо них стояли временные китайские краны, которые гудели, как взлетающий самолёт).
Тамара Ильинична ворвалась в квартиру, готовая праздновать победу, но застыла на пороге.
— Что это?.. — просипела она, хватаясь за сердце.
— Это ваша недвижимость в её первозданном юридическом статусе, — Нонна проверяла накладную. — Я оставила унитаз. Он был здесь при заселении. Правда, бачок течёт, я сняла свою запорную арматуру.
— Ты... ты вандалка! Я тебя засужу! — завизжала Лариса, выбегая из-за спины матери. — Мы уже задаток взяли! Люди сейчас приедут!
— Удачи, — равнодушно бросила Нонна. — Кстати, я уведомила БТИ о незаконной перепланировке, которую вы, Тамара Ильинична, сделали десять лет назад, объединив лоджию с кухней. Штраф придёт по почте. Также я отозвала свою подпись как главного инженера проекта по усилению проёма. Теперь вам придётся заказывать новую экспертизу. Это около ста тысяч.
— Твою же мать! — вырвалось у Ларисы. Фраза прозвучала вульгарно и грязно в пустом пространстве.
— И ещё, — Нонна остановилась у двери. — В налоговую службу ушло уведомление о том, что вы сдавали эту квартиру в неучтённую аренду в течение пяти лет. Я приложила выписки своих переводов вам на карту с пометкой «за квартиру». Налог, пени и штраф составят примерно двадцать процентов от стоимости жилья. Математика — жестокая наука, Тамара Ильинична.
Олег сидел на чемодане матери в коридоре и молчал. Он понимал, что его жизнь только что рухнула, но винил он в этом почему-то Нонну, а не свою бесхребетность.
В дверь позвонили. Это были покупатели.
— Мы за ключами! — радостно возвестил голос за дверью.
Нонна открыла дверь, пропуская молодую пару внутрь.
— Проходите, — вежливо сказала она. — Владельцы вам сейчас всё покажут. Осторожнее, в коридоре шатается паркетная доска, там гнилые лаги. Я просто не успела их заменить за свой счёт.
Она вышла на лестничную площадку, слыша, как за спиной радостное щебетание покупателей сменяется гробовой тишиной, а затем возмущёнными возгласами:
— Вы что нам подсунули?! Где ремонт с фотографий?! Отдавайте задаток! Мы вызываем полицию по факту мошенничества!
Нонна вызвала лифт. Ей было абсолютно всё равно. Она чувствовала лёгкость. Баланс сошёлся.
Часть 5. Финальное сальдо
Прошло три месяца.
Нонна сидела в кофейне с панорамными окнами (да, сейчас она могла себе это позволить), просматривая ленту новостей на планшете. Напротив неё лежал подписанный контракт на проектирование крупного торгового центра. Её точность и бескомпромиссность ценились заказчиками на вес золота.
Телефон завибрировал. Незнакомый номер. Но Нонна знала, кто это. Она знала всё наперёд.
— Алло? — голос был спокойным.
— Нонна... это я, — голос Олега звучал глухо, словно из бочки. — Послушай, у нас тут... проблемы.
— У вас проблемы, Олег. У меня — задачи, — поправила она.
— Покупатели расторгли сделку через суд. Пришлось вернуть двойной задаток. Мама взяла кредит, чтобы отдать. Лариса вложилась в ту пирамиду другими деньгами, тоже кредитными... в общем, всё сгорело. Мы сейчас... нам жить не на что. Квартиру никто не берёт в таком виде, там проводка замкнула, пожар был небольшой...
— Сочувствую, — в этом слове было ноль эмоций. — Зачем ты звонишь?
— Нонна, может... давай начнём всё с чистого листа? Я изменился. Я понял, кто был прав. Мама тоже... она жалеет. Говорит, погорячилась. Можно мы... можно я к тебе перееду? Хоть на время. Пока ремонт там не сделаем. Ты же умеешь... ты же всё знаешь.
Нонна сделала глоток зелёного чая. В чашке плавали листики жасмина, выписывая причудливую геометрию.
— Олег, запиши формулу, — сказала она.
— Какую формулу? — не понял он.
— Вероятность моего возвращения равна нулю, делённому на бесконечность вашей наглости. А делить на ноль нельзя. Это приводит к ошибке системы. Вы — ошибка, Олег. А я исправляю ошибки методом исключения.
— Но мы же не чужие люди! Тётя Люба из Саратова говорила...
— КОНЕЦ СВЯЗИ, — произнесла Нонна и нажала красную кнопку. Затем заблокировала номер.
Она посмотрела в окно. Город жил своей жизнью, полной хаоса, но в её мире теперь царил идеальный, выверенный порядок. Она расплатилась по счёту — ровно столько, сколько было указано, плюс десять процентов чаевых за безупречный сервис.
Где-то на другом конце провода, в провонявшей гарью бетонной коробке, Тамара Ильинична орала на сына, Лариса рыдала над просроченными платежами по кредитам, а Олег смотрел на чёрный экран телефона, так и не поняв, что жизнь — это не черновик, и ластиком подлость не стереть. Цифры не прощают.
Нонна вышла на улицу, вдохнула прохладный воздух и улыбнулась. Впервые за много лет эта улыбка не стоила ей ни копейки, но была самым дорогим, что у неё есть.
Автор: Елена Стриж © Канал «Рассказы для души от Елены Стриж»