Часть 1. Иллюзия абсолютной свободы
Квартирный вопрос, который испортил, по мнению классика, москвичей, Маргариту и Антона пощадил, но лишь на первый взгляд. Их семейная лодка отчалила от берега родительской опеки в относительно спокойных водах. Сразу после ЗАГСа они заселились в просторную «трёшку» Нины Петровны, матери Маргариты. Женщиной та была мудрой, старой закалки, но с современным взглядом на быт. Пожив с молодыми месяц, она быстро смекнула: двум хозяйкам на одной кухне тесно, даже если одна из них ангел, а вторая — её родная дочь.
— Я перебираюсь к тётке Оле, — заявила Нина Петровна, пакуя чемодан с таким видом, будто отправлялась в кругосветное путешествие, а не на соседнюю улицу. — У неё «двушка», вдвоём веселее, да и давление у нас скачет синхронно. А вы живите, обустраивайтесь. Только, чур, обои в зале не трогать, они итальянские.
Маргарита тогда чуть не заплясала от радости. Антон, работавший инженером-геодезистом в строительной конторе, тоже выдохнул. Финансовое положение молодой семьи оставляло желать лучшего: ипотеку брать страшно, а тут — царские хоромы за оплату коммуналки.
Два года пролетели в эйфории. Маргарита, трудившаяся технологом на пищевом комбинате, умудрялась откладывать копейку к копейке. Она мечтала о море. Не о том, что на картинках в интернете, а о настоящем, солёном, чтобы песок скрипел на зубах, а волны выбивали из головы мысли о квартальных отчётах. Антон мечту поддерживал, хотя сам был прижимист и лишний раз тратиться не любил.
— Накопила! — торжествующе объявила Рита, показывая мужу путёвки. — Через неделю летим. Турция, "всё включено", никаких кастрюль и ранних подъёмов.
Антон заулыбался, обнял жену, но в глазах его мелькнула какая-то тень, которую Маргарита в пылу радости не заметила.
— А после моря сразу к Лёшке с Катькой на дачу, у них юбилей — три года со дня свадьбы, как и у нас, — щебетала она, укладывая в чемодан купальники. — Самолёт прилетает утром, нас Катька встретит, и сразу за город.
Сборы проходили суматошно. Квартира сияла чистотой. Маргарита, фанатичка порядка, вылизала каждый угол. Хрустальные вазы в серванте сверкали, ковры были пропылесошены так, что на них страшно было наступать. Это было её гнездо, её территория, где каждая статуэтка стояла строго по фэн-шую, а полотенца лежали по цветам.
— Цветы я маму попрошу поливать, — сказала Рита, закрывая чемодан. — У неё свои ключи есть.
Антон, стоявший у окна и теребивший пуговицу на рубашке, кашлянул.
— Да, конечно. Мама — это хорошо.
Они улетели, оставив город плавиться в июльском зное. Казалось, впереди только счастье, коктейли с зонтиками и бесконечная бирюза. Но именно там, под жарким южным солнцем, Антон решил, что пора проявить мужскую самостоятельность.
Часть 2. Сюрприз с привкусом горечи
Море шумело, лениво перекатывая гальку. Маргарита лежала на шезлонге, наслаждаясь тем, как солнце греет кожу. Антон лежал рядом, но расслабленным не выглядел. Он третий раз переворачивался с боку на бок, вздыхал и крутил в руках телефон.
— Тош, ты чего как на иголках? — лениво спросила Маргарита, не открывая глаз. — Расслабься, работа не волк.
— Да я не о работе... — протянул он. — Тут дело такое, Рит. Я, в общем... подумал, чего квартире пустой стоять?
Маргарита приоткрыла один глаз.
— В смысле пустой? Мама придёт, цветы польёт, пыль смахнёт.
— Ну, цветы — это одно, — Антон сел, стряхивая песок с ног. — А присмотр нужен серьёзный. Вдруг трубу прорвёт? Или проводка замкнёт?
— У нас новый ремонт, Антон. Какая проводка? — Маргарита села, ощущая, как внутри начинает шевелиться нехорошее предчувствие.
И тут Антон выдал фразу, которая разом перечеркнула всё отпускное настроение:
— Ключ отдал брату, он будет следить за квартирой, пока мы в отъезде, — решил муж, не посоветовавшись с женой.
Маргарита замерла. Вадим, старший брат Антона, был личностью, мягко говоря, специфической. Наглый, громкий, вечно ищущий лёгких денег и считающий, что мир ему должен по факту рождения.
— Кому? Вадиму? — голос Риты стал низким и опасным. — Ты отдал ключи от моей квартиры, где вещи моей матери, Вадиму? Когда ты успел?
— Ну, перед отъездом, — Антон попытался придать голосу уверенность, но вышло жалко. — Он заехал, я и передал. Рит, ну не кипятись. Ему сейчас жить негде, он с хозяйкой прошлой квартиры поругался. Пусть поживёт недельку, присмотрит заодно.
— Присмотрит? — Маргарита вскочила с шезлонга. — Антон, твой брат — это стихийное бедствие! Он же бардак разведёт! И почему я узнаю об этом сейчас, за три тысячи километров от дома?
— Я не хотел тебя расстраивать перед вылетом, — буркнул Антон. — Да что такого-то? Мы же семья. Надо помогать.
— НЕТ! — заявила она так, что пара пожилых немцев на соседних лежаках испуганно обернулась. — Ты звонишь ему сейчас же и говоришь, чтобы он уехал. У меня там мама рядом, она проследит. Вадиму там делать нечего!
— Рит, ну неудобно... Он уже, наверное, вещи перевёз...
— Мне плевать, удобно тебе или нет! Звони!
Антон неохотно достал телефон, отошёл к бару, что-то бубнил в трубку, размахивал руками. Вернулся мрачнее тучи.
— Он сказал, что всё будет нормально. Поживёт тихо, как мышь.
Маргарита поняла: он не смог отказать. Её мягкотелый муж спасовал перед нахрапистым братом. Злость, липкая и горячая, подступила к горлу. Отдых был безнадёжно испорчен. Маргарита не находила себе места. В голове рисовались картины: Вадим в грязных ботинках на её коврах, окурки в цветочных горшках.
Не выдержав, она набрала номер свекрови, Елены Викторовны. Отношения у них были ровные, уважительные.
— Елена Викторовна, добрый день. Это Рита. Вы знаете, что Антон Вадиму ключи от нашей квартиры дал?
На том конце провода повисла пауза.
— Как дал? — удивилась свекровь. — Вадим мне сказал, что снял жильё у друга. Рита, я ничего об этом не знала. Антон мне ни слова не сказал.
— Он меня просто перед фактом поставил. Я места себе не нахожу. Вы же знаете Вадима...
— Знаю, дочка, знаю, — вздохнула Елена Викторовна. — Ох, Антон... Вечно он старается быть для всех хорошим, а получается как всегда. Не переживай, я ему позвоню, вправлю мозги. И Вадиму наберу.
Но тревога не уходила. Остаток отпуска прошёл как в тумане. Маргарита плавала механически, ела без аппетита, а Антона игнорировала. Муж ходил насупленный, считая себя несправедливо обиженным — он ведь доброе дело сделал, брату помог!
Часть 3. Вторжение варваров
Самолёт приземлился ранним утром. Катя, подруга Маргариты, встретила их на своей машине, весёлая, загорелая.
— Ну что, курортники, сразу на природу? Лёшка уже шашлык маринует, баня топится!
Антон оживился, предвкушая рыбалку и мужские разговоры. Маргарита же сидела на заднем сиденье, сжимая сумочку. Интуиция вопила сиреной.
— Едем, — коротко бросила она.
На даче друзей было шумно и весело. Но на следующий день, когда мужчины ушли на озеро с удочками, Маргарита не выдержала.
— Кать, дай машину до города, — попросила она подругу. — Мне надо. Сердце не на месте.
— Что случилось? — удивилась Катя.
— Проведать квартиру надо. Чует моё сердце, Антон мне свинью подложил.
Добралась она до города за час. Подходя к подъезду, увидела, что окна её квартиры распахнуты настежь. А ведь она закрывала их плотно. В груди кольнуло. Маргарита взлетела на третий этаж, дрожащими руками вставила ключ в замок. Тот не поддавался. «Заперто изнутри на щеколду!» — пронеслось в голове.
Она начала звонить в дверь. Долго, настойчиво. Наконец, за дверью послышалось шарканье.
— Кого там черти носят? — раздался незнакомый женский голос.
— Открывай! — заорала Маргарита. — Хозяйка пришла!
Щелчок, дверь приоткрылась. На пороге стояла девица лет двадцати пяти, замотанная в полотенце. Волосы мокрые, на лице — маска из зелёной глины. Это была не просто посторонняя, это была какая-то карикатура на гламурную жизнь в декорациях чужой прихожей.
— Вам кого? — лениво протянула девица, оглядывая Маргариту с ног до головы.
Маргарита оттолкнула её плечом и ворвалась в квартиру. Запах ударил в нос сразу — смесь дешёвого табака, прокисшего пива и пережаренного лука.
В зале, на её любимом бежевом диване, валялись коробки из-под пиццы. На полу — грязные вещи. На журнальном столике, том самом, который она протирала специальным средством, стояли банки с пивом, оставляя липкие круги.
— Вы кто такая? — взвизгнула девица, семеня следом. — Вадик! Тут какая-то сумасшедшая ворвалась!
— Вадик? — Маргарита обернулась, и её лицо исказилось такой гримасой, что девица попятилась. — ГДЕ ВАДИК?!
— Вышел он... в магазин... А вы, собственно, по какому праву? Мы здесь живём!
— Живёте? — Маргарита увидела на полу свою любимую вазу — не разбитую, но используемую как пепельницу. Внутри плавали окурки.
В этот момент в мозгу Маргариты что-то щёлкнуло. Предохранитель сгорел. Рациональная, спокойная Рита исчезла. На её месте возникла фурия.
— ВОН! — закричала она так, что стёкла в серванте задребезжали. — УБИРАЙТЕСЬ ОТСЮДА! СЕЙЧАС ЖЕ!
— Ты чё орешь, психованная? — девица упёрла руки в боки. — Вадик придёт, он тебе покажет. Мы, между прочим, гости!
— Гости?! — Маргарита схватила первое, что попалось под руку — тяжёлую статуэтку слона. — Я вам сейчас устрою гостеприимство!
Она швырнула статуэтку в стену, в сантиметре от головы девицы. Та взвизгнула и кинулась в ванную, пытаясь закрыться. Но Маргарита была быстрее. Она рванула дверь на себя, схватила девицу за мокрые волосы и потащила в коридор.
Часть 4. Расплата за наглость
Девица верещала как резаная, пытаясь перехватить руки Маргариты, но та держала крепко, ведомая лишь чистой, незамутнённой злобой.
— Пусти, больно! Ты больная! — выла гостья.
— Больная?! Я тебе покажу больную! — рычала Маргарита, буквально выволакивая её на лестничную площадку. — Вон из моего дома! Вон!
Она вытолкнула девицу за дверь и захлопнула её. Та начала колотить в полотно кулаками.
Маргарита трясущимися руками достала телефон.
— Антон! Быстро домой! Если ты через полчаса не будешь здесь, я сожгу эту квартиру вместе с твоим братом!
— Рита, что случилось? Мы рыбу ловим... — голос мужа был растерянным.
— К ЧЁРТУ РЫБУ! БЫСТРО!
Она схватила чужую сумку, стоявшую в прихожей, вывернула её содержимое прямо на пол, потом сгребла всё в охапку и просто выкинула за дверь, открыв её ногой. Следом полетели куртки, ботинки, какие-то пакеты.
Девица, всё ещё в полотенце, прыгала на лестничной клетке, собирая разбросанную косметику и проклиная Маргариту.
Через двадцать минут влетел Антон. Бледный, испуганный. Следом, пыхтя, поднимался Вадим с пакетами из супермаркета. Увидев свою невесту в полотенце и раскиданные вещи, он побагровел.
— Ты что творишь, истеричка?! — заорал Вадим, бросая пакеты. — Ты Лерку тронула?
— Я не только тронула, я сейчас полицию вызову за незаконное проникновение! — Маргарита стояла в дверях, взлохмаченная, с горящими глазами. В руке она сжимала тяжёлую книгу.
— Антон, уйми свою бабу! — Вадим повернулся к брату. — Ты ключи дал? Дал! Мы живём, никого не трогаем. А она прилетает и устраивает погром! Лерка беременная, может быть!
— Беременная? — Маргарита расхохоталась, и смех этот был страшным. — Она курила в моей спальне! Окурки в моей вазе! Вон пошли оба!
— Ты не имеешь права! — Вадим двинулся на Маргариту. — Антон разрешил! Это и его квартира!
И тут Антон, который всё это время жался к стене, увидел взгляд жены. В нём не было привычной любви или понимания. Там была ледяная пустота и обещание конца света. Он понял, что если сейчас не вмешается, у него не будет ни жены, ни дома.
— Вадим, уходи, — тихо сказал Антон.
— Что? — брат опешил. — Ты слышишь, что я говорю? Она Леру за волосы таскала! Ты мужик или тряпка? Врежь ей, чтоб знала место!
— Пошёл вон, Вадим! — вдруг заорал Антон, срываясь на фальцет. — Ты обещал цветы поливать, а тут притон устроил! Убирайтесь!
Маргарита, не теряя времени, включила камеру на телефоне.
— Я снимаю всё это, — прошипела она, наводя объектив на гору мусора, окурки и пятна на ковре. — Вадим, ты оплатишь химчистку, клининг и моральный ущерб. Иначе это видео уйдёт твоему начальнику, а заявление — участковому.
— Да пошла ты! — сплюнул Вадим. — Ведьма!
Лера, уже успевшая натянуть джинсы и футболку прямо на лестнице, вдруг повернулась к жениху.
— Ты сказал, это твоя квартира! Что брат тебе её подарил! — завопила она. — Ты сказал, мы тут хозяева! А нас, как котят, вышвыривают?
— Лерчик, ну ты чего... — Вадим растерялся.
— Да катись ты к нищеброд с амбициями! — Лера влепила ему звонкую пощёчину. — Чтоб я тебя больше не видела! Проклинаю тот день, когда с тобой связалась!
Она схватила свою сумку и, стуча каблуками, побежала вниз по лестнице.
— Лера! Стой! — Вадим кинулся за ней, на ходу посылая проклятия Маргарите. — Чтоб тебе пусто было, змея!
Когда дверь подъезда хлопнула, на площадке воцарилась тишина. Маргарита опустила телефон. Она вся дрожала. Адреналин уходил, оставляя слабость. Она посмотрела на Антона. Тот стоял, опустив голову, в мятой футболке, жалкий и растерянный.
— Ключи, — протянула она руку.
— Рит, я...
— Ключи, Антон! И сам уходи.
— Куда? — он поднял на неё глаза, полные ужаса.
— К другу, к маме, на вокзал — мне всё равно. Я не могу тебя видеть. Ты предал меня. Ты пустил в наш дом грязь. Убирайся. Мне надо подумать, нужен ли мне такой муж.
Антон молча положил связку ключей на тумбочку и вышел, тихо притворив за собой дверь.
Часть 5. Рассвет после бури
Маргарита драила квартиру до трёх часов ночи. Она выкинула вазу, в которой были окурки, сняла шторы и загрузила их в стирку, залила всё хлоркой. Ей казалось, что стены впитали чужое присутствие. Она тёрла полы так, что заболела спина, но физическая усталость лишь помогала заглушить душевную боль.
На следующий день около полудня раздался звонок в дверь. Маргарита вздрогнула. Она сидела на кухне, пила крепкий чай и смотрела в одну точку. Открывать не хотелось, но звонили настойчиво.
На пороге стояла Елена Викторовна. В руках банка домашнего варенья.
— Можно? — тихо спросила свекровь.
Маргарита молча посторонилась.
— Проходите, Елена Викторовна. Только не разувайтесь, я ещё полы перемывать буду.
Они сели на кухне. Свекровь огляделась, заметила красные глаза невестки, дрожащие руки.
— Антон у меня ночевал, — начала она, не ходя вокруг да около. — На полу спал, в детской. Плакал, Рита. Впервые с десяти лет видела, как он плачет.
Маргарита хмыкнула, размешивая сахар в давно остывшем чае.
— Плакал он. А мне каково? Я прихожу в свой дом, а там...
— Знаю, — перебила Елена Викторовна. — Он мне всё рассказал. И про Вадима, и про Леру эту. Вадим звонил, денег просил, кричал, что ты ему жизнь сломала, невеста ушла. Я его послала... далеко и надолго. Сказала, ни копейки больше не получит, пока человеком не станет.
Маргарита удивлённо посмотрела на свекровь.
— Правда?
— Брат он Антону, конечно, — продолжила Елена Викторовна, — но сволочь редкая. Я его избаловала, каюсь. А Антон... он же как телок, ведомый. Хотел как лучше, брату помочь, а своей головой не подумал. Глупый он, Рита. Но не злой.
— Он меня не уважает, — горько сказала Маргарита. — Он решил за моей спиной.
— Это не неуважение, это страх, — вздохнула свекровь. — Он Вадима с детства боится, авторитетом считает. А вчера, говорит, когда увидел тебя... таку-у-ую, — Елена Викторовна изобразила руками что-то огромное и страшное, — понял, что страшнее жены зверя нет. Уважать стал, поверь.
Она накрыла руку Маргариты своей ладонью.
— Не разводись с ним сгоряча, дочка. Виноват он, кругом виноват. Но я вижу, как он тебя любит. Дай ему шанс, пусть искупает. А Вадима мы отвадим. Я ему уже сказала: ещё раз к вам сунется — прокляну по-матерински.
Вечером пришёл Антон. Он не пытался оправдываться, не лез с объятиями. Просто стоял в прихожей с букетом её любимых гербер и огромным пакетом профессиональных чистящих средств.
— Я дурак, Рит, — сказал он глухо. — Я знаю. Я хотел быть хорошим братом, а оказался плохим мужем. Прости, если сможешь.
Маргарита смотрела на него и понимала: злость ушла. Осталась усталость и... понимание, что выгонять его насовсем она не хочет. Он был виноват, но он не был подлецом.
— Заходи, — буркнула она. — Шторы вешать надо. Я сама не достаю.
Вадим в те дни действительно получил урок жизни. Лера к нему не вернулась — нашла кого-то посолиднее. Брат и мать отказали в финансировании, и ему пришлось устроиться на работу — водителем газели, где наглость не помогала, а мешала.
А через месяц Маргарита почувствовала лёгкое недомогание. Тест показал две полоски. Антон, узнав новость, носил жену на руках, сдувал пылинки и на любой звонок брата отвечал коротким: «Иди к лешему, у меня семья». Елена Викторовна сияла, готовясь стать бабушкой, и строго следила, чтобы никто не смел лишний раз потревожить покой будущей мамы. История с ключами стала тем самым шрамом, который сделал их брак крепче, научив Антона главному правилу: в свой дом чужих не пускать, а с женой лучше советоваться, иначе можно узнать, где раки зимуют.
Автор: Елена Стриж © Канал «Рассказы для души от Елены Стриж»