НАЧАЛО ИСТОРИИ
Глава 2. География отчаяния
За дверью барака воздух был густым и жирным, словно его варили вместе с той капустой, запах которой пропитал здесь каждую щель.
Игорь вошел первым. Он все еще пытался нести себя так, будто входил в переговорную «Москва-Сити», но его спина, обтянутая мятой дорогой рубашкой, предательски ссутулилась. Лена шагнула следом, стараясь не касаться дверного косяка, покрытого черным, засаленным налетом.
Внутри было жарко. В центре длинного помещения, похожего на пенал, гудела печь-буржуйка. Вдоль стен тянулись двухъярусные нары, на которых ворочались, кашляли и курили темные, бесформенные фигуры. Десятки глаз — блестящих в полумраке, усталых, злых, равнодушных — повернулись к ним.
На Игоре и Лене скрестились взгляды, как прицелы. Женщина в шелковом платье и мужчина в костюме «Brioni» здесь выглядели не просто чужеродно. Они выглядели как оскорбление. Как кусок торта, брошенный в грязь.
В дальнем конце, за колченогим столом, сидел грузный мужчина в тельняшке. Перед ним стояла початая бутылка водки и миска с чем-то серым. Это был комендант. Или бригадир. Здесь, где закон тайги заменял Уголовный кодекс, разница не имела значения.
— Ну? — буркнул он, не прекращая жевать.
Игорь подошел к столу. Его туфли хлюпнули по липкому полу.
— Нам нужно уехать. Сейчас же.
Комендант медленно поднял голову. У него было лицо человека, который давно перестал удивляться чему-либо, кроме отсутствия водки.
— Всем нужно, — сказал он безразлично. — А вы кто такие будете? Артисты?
— Мы отстали от поезда. Нас обокрали. Я требую…
— Требуешь? — бригадир усмехнулся, обнажив желтые пни зубов. — Требовать будешь у прокурора. А здесь Тупик-9. Здесь я — прокурор, судья и господь бог.
Лена дернула Игоря за рукав. Она чувствовала кожей, как сгущается агрессия в комнате. Воздух звенел.
— Пожалуйста, — тихо сказала она. — Помогите нам. Мы заплатим. Когда вернемся… Мы переведем деньги. Любые.
Бригадир посмотрел на нее. Взгляд был тяжелым, оценивающим, липким. Он скользнул по ее шее, по груди, обтянутой тонкой тканью. Лена инстинктивно запахнула пальто.
— Деньги потом — это бумага, — отрезал он. — А сейчас вы — никто. Документов нет?
— Украли, — выдавил Игорь.
— Значит, бомжи. Поезд придет через двенадцать дней. Если выживете — уедете. А пока… — он кивнул на угол, где валялись грязные матрасы. — Вон там место есть. Баба пусть на кухню идет, картошку чистить. А ты, интеллигент, завтра на пилораму. Руки есть?
— Я не буду работать на пилораме, — голос Игоря дрогнул, сорвавшись на фальцет. — Вы не имеете права! Это незаконное удержание!
Кто-то на нарах засмеялся. Громко, лающе.
— Слышь, Михалыч, он права качает!
Бригадир потерял к ним интерес. Он налил себе водки.
— Не хочешь — вали в лес. Медведи прокурору не жалуются.
Игорь замер. Он стоял посреди барака, униженный, растерянный, сжав кулаки так, что побелели костяшки. Он привык, что мир прогибается под его желания. Но этот мир был сделан из другого материала. Из мерзлой земли и железа.
Лена потянула его к выходу.
— Пойдем, — шепнула она. — Пойдем отсюда. Сейчас.
Они вывалились на крыльцо, жадно глотая холодный, сырой воздух.
— Двенадцать дней, — прошептал Игорь, глядя в темноту, где угадывались очертания леса. — Лена, я здесь не выживу. Ты видела их? Они нас просто убьют. Или…
Он не договорил, но Лена поняла. Взгляд бригадира все еще жег ей кожу.
— Надо уходить, — сказала она твердо. — Пешком, ползком — неважно. Есть же здесь какая-то дорога? Как-то они сюда завозят продукты? Водку?
В темноте скрипнул гравий. Из тени угла вышел человек.
Это был не тот, что встретил их у поезда. Этот был моложе, суше, в надвинутой на глаза шапке. В руках он крутил зажигалку.
— Слышал, базар у вас был, — голос был тихим, вкрадчивым. — Уехать хотите?
Игорь дернулся, заслоняя собой Лену.
— А тебе что?
— Мне ничего. А вам — всё, — парень чиркнул зажигалкой. Огонек осветил острое лицо с бегающими глазами. — Михалыч не выпустит. Ему работники нужны. Бесплатные. А я могу помочь.
— Как? — Лена шагнула вперед.
— Есть дорога. Старый волок. Километров сорок до трассы. Там автобус ходит на райцентр.
— Сорок километров? — ужаснулся Игорь. — Пешком?
— Зачем пешком? — усмехнулся парень. — У меня «Буханка» есть. Служебная. Докину до поворота, там пешком километра три останется. Но не бесплатно.
Игорь горько усмехнулся.
— У нас ничего нет. Ты же слышал. Украли всё.
Парень подошел ближе. От него пахло соляркой и чем-то кислым.
— Деньги мне не нужны. Здесь их тратить негде.
Он выразительно посмотрел на руку Лены. Она инстинктивно спрятала её в карман, но было поздно.
— Кольца, — сказал парень. — Обручальные. Золото?
Игорь и Лена переглянулись. Это были не просто кольца. Это были «Cartier», платина с напылением, купленные в Милане десять лет назад. Символ их статуса. Их связи.
— Нет, — быстро сказал Игорь. — Это память.
— Ну, памятью и согреетесь, когда Михалыч вашу бабу по кругу пустит, — равнодушно бросил парень и отвернулся. — Бывайте.
Фраза ударила как хлыст. Игорь задохнулся от ярости и бессилия. Лена побледнела так, что в лунном свете ее лицо казалось высеченным из мела.
Она медленно вытащила руку из кармана. Посмотрела на кольцо. Оно сидело плотно, вросшее в палец за годы сытой жизни.
— Стой, — сказала она.
Парень остановился.
— Лена, нет, — прошептал Игорь. — Это безумие. Мы не знаем его. Он может нас вывезти и бросить. Или убить.
— А здесь мы знаем, что будет, — она смотрела на мужа сухими, страшными глазами. — Ты хочешь остаться? Хочешь чистить картошку и ждать ночи?
Она начала стягивать кольцо. Оно не поддавалось. Пальцы отекли от холода и стресса. Она дернула сильнее, сдирая кожу.
— Давай свое, — приказала она Игорю.
Он колебался секунду. В этом кольце была его гордость. Отдать его этому упырю за призрачный шанс? Но потом он посмотрел на бараки. На темные окна, за которыми дышала, пила и ненавидела чужая жизнь.
Он снял кольцо.
Парень взвесил платиновые ободки на ладони. Хмыкнул.
— Тяжелые. Ладно. Через час за старой котельной. Будет «УАЗик». И тихо мне. Если Михалыч узнает — я вас не видел.
Час ожидания прошел в аду. Они сидели за поленницей дров, дрожа от холода, прижавшись друг к другу не от нежности, а от животного желания сохранить тепло.
Игорь молчал. Он чувствовал себя голым. Без кольца на пальце осталась белая полоска незагорелой кожи — клеймо потери.
— Прости меня, — вдруг сказал он.
Лена не ответила. Она смотрела на звезды. Здесь, в глуши, они были пугающе яркими, огромными, холодными гвоздями, вбитыми в черный бархат неба.
— За что? — спросила она наконец.
— За то, что мы здесь. За то, что я не проверил билеты. За то, что я… не знаю, что делать.
— Не надо, Игорь, — её голос был пустым. — Сейчас не время для рефлексии. Сейчас надо выжить. Просто выжить. А разбираться, кто виноват, будем потом. Если будет это «потом».
За углом котельной зарычал мотор. Звук был натужным, кашляющим.
Они перебежали открытое пространство, пригибаясь, как беглецы из концлагеря. Старый, ржавый «УАЗ»-буханка стоял, вибрируя всем корпусом. Дверь распахнулась.
— Прыгайте, — сипло бросил водитель.
Внутри пахло бензином так сильно, что у Лены сразу закружилась голова. Сидений сзади не было, только какие-то ящики и грязная ветошь. Они упали на эту ветошь.
Машина дернулась и поползла.
Они не видели, куда едут. Окон в заднем отсеке не было, только узкие щели. «УАЗ» трясло так, что зубы лязгали. Казалось, дорога состоит из одних ям и корней.
Игорь обнял Лену, пытаясь смягчить удары.
— Куда он нас везет? — прокричал он сквозь рев мотора. — Сорок километров по такой дороге — это часа три!
— Главное, что мы уехали, — ответила она, уткнувшись ему в плечо.
Но эйфория побега быстро сменилась липким страхом.
Тайга вокруг была бесконечной. В щели пробивался свет фар, выхватывая стволы огромных елей, похожих на ноги великанов. Ветки хлестали по кузову, как плети.
Игорь начал думать. Мозг, вышедший из ступора, подбрасывал одну страшную картину за другой.
Кто этот водитель? Знает ли кто-то, что они уехали? Если он сейчас остановится и высадит их — они умрут от переохлаждения за пару часов. Или от волков. Или он просто ударит их монтировкой по голове, заберет одежду — последнее, что у них осталось, — и бросит в болото. Кольца он уже получил. Зачем ему везти их дальше?
— Лена, — он наклонился к её уху. — Если он остановится… Если что-то пойдет не так… Беги. Не жди меня. Просто беги в лес и прячься.
Она подняла голову. В полумраке её глаза блестели.
— Я без тебя не побегу, Игорь. Мы или вместе выберемся, или…
Машину подбросило так, что они ударились головой о крышу. Мотор взревел, захлебнулся и затих.
Наступила тишина.
— Приехали? — голос Лены дрогнул.
Игорь напрягся, нащупывая в кармане зажигалку — единственное, что хоть отдаленно напоминало оружие (тяжелый металл, острый угол).
Дверь водителя хлопнула. Послышались шаги. Тяжелые, хрустящие по гравию.
Задняя дверь распахнулась.
В проеме стоял водитель. В руке он держал монтировку.
— Вылезайте, — сказал он.
— Это трасса? — спросил Игорь, стараясь, чтобы голос не дрожал.
— Какая трасса? — водитель сплюнул. — Мост смыло. Дальше не проехать.
Игорь и Лена выбрались наружу.
Вокруг была стена леса. Дорога упиралась в черную, бурлящую воду. Речушка, видимо, вздулась от дождей и снесла хлипкий деревянный настил.
— И что теперь? — спросил Игорь.
— Дальше пешком, — водитель махнул монтировкой в сторону темной просеки на другой стороне потока. — Вброд перейдете, там мелко, по колено. И по просеке. Километров пятнадцать до деревни Старые Кедры. Оттуда лесовоз ходит.
— Пятнадцать? — Лена посмотрела на свои туфли. — Ты говорил три!
— Ну, ошибся. Бывает, — водитель усмехнулся. — Всё, базар окончен. Я дальше не поеду. Топлива нет.
Он развернулся, чтобы идти к кабине.
— Стой! — Игорь шагнул к нему. — Ты взял кольца! Ты обещал довезти до трассы! Верни хотя бы одно! Нам нужно чем-то платить в деревне!
Водитель медленно повернулся. В свете фар блеснула монтировка.
— Ты чего, барин? Попутал? Я вас вывез? Вывез. А что мост смыло — не мои проблемы. Скажи спасибо, что здесь не оставил на корм волкам. Валите.
Он замахнулся. Игорь отшатнулся, споткнулся о корень и упал в грязь.
Лена закричала.
Водитель захохотал, прыгнул в кабину. «УАЗ» развернулся, обдав их грязью и выхлопными газами, и рванул назад, в темноту. Красные габаритные огни мигнули и исчезли за деревьями.
Они остались одни.
Абсолютно одни в центре ночной тайги.
Шум уезжающей машины стих. И навалились звуки леса. Шорохи. Скрип деревьев. Плеск черной воды в реке. И далекий, протяжный вой, от которого волосы встали дыбом.
Игорь поднялся, отряхивая брюки. Это было бессмысленно — костюм за три тысячи долларов превратился в тряпку.
Он посмотрел на Лену. Она стояла у края воды, обхватив себя руками. Её трясло крупной дробью.
— Мы умрем здесь, — сказала она. Просто констатировала факт.
— Нет, — Игорь почувствовал, как внутри закипает холодная, злая решимость. Страх перегорел. Осталась только животная злость. — Не умрем. Мы перейдем эту реку. Мы дойдем до этой деревни.
— В туфлях? — она истерически хохотнула.
— Босиком, если надо.
Он подошел к ней, рывком снял свой пиджак и накинул ей на плечи поверх пальто.
— Слушай меня. Мы идем. Прямо сейчас. Движение — это тепло. Остановимся — замерзнем.
— Игорь, там волки…
— Им насрать на волков. Я тебя никому не отдам. Поняла?
Впервые за долгое время она увидела в его глазах не капризного мажора, а мужчину. Испуганного, грязного, но мужчину.
— Пойдем, — сказал он.
Игорь первым шагнул в ледяную воду. Она обожгла ноги, как кипяток. Дно было скользким, каменистым. Течение сбивало с ног.
— Давай руку!
Лена шагнула следом. Вода залилась в туфли, мгновенно превратив ноги в ледышки. Она вскрикнула.
— Иди! Не останавливайся!
Они перешли реку, цепляясь друг за друга. Выбрались на другой берег, мокрые по пояс. Холод стал нестерпимым.
Перед ними чернела просека. Узкий коридор в стене тайги, ведущий в неизвестность.
— Пятнадцать километров, — прошептал Игорь. — Часа четыре ходу. Мы сможем.
Они сделали первый шаг в темноту.
И в этот момент, за их спинами, на том берегу, где они только что были, вспыхнул луч фонаря. Кто-то вышел из леса на место, где разворачивался «УАЗ».
Луч скользнул по воде, поймал их мокрые следы на песке и уперся им в спины.
Щелкнул затвор.
Игорь и Лена замерли.
— Стоять! — разнесся над водой хриплый, незнакомый голос. — Не дергаться!
Это был не водитель. И не комендант.
Это был кто-то третий. И он не собирался их отпускать.
А как бы вы поступили на месте героев? Отдали бы последние ценности незнакомцу или рискнули бы остаться в бараке с уголовниками? И кто этот новый преследователь — спасение или смерть? Жду ваши версии в комментариях!
Продолжение следует...
😊Дорогие друзья! Спасибо, что заглянули ко мне! 😊Каждый ваш визит — это маленькое чудо для меня. Если вам было интересно, ставьте лайк и 👉 подписывайтесь на канал
Мои другие рассказы: