Глава 1. Точка невозврата
Цивилизация отслаивалась от них кусками, как старая краска с подоконника. Сначала исчез бизнес-зал Шереметьево с его запахом дорогого кофе и тишиной, которую можно было резать ножом. Потом растворился мягкий гул «Стрижа», где Игорь еще успел отправить пару писем, вальяжно откинувшись в кресле.
Остался районный вокзал города Н. — мокрый асфальт, запах чебуреков и тревожная суета пересадки.
— Игоряш, мы опаздываем, — Лена теребила ручку чемодана «Louis Vuitton». Колесико жалобно скрипело на щербатой плитке. — Ты же сказал, стыковка два часа?
— Самолет задержали, Лена. Не начинай.
Игорь был спокоен. Игорь привык решать вопросы. В его мире, ограниченном Садовым кольцом и редкими выездами на Мальдивы, не существовало проблем, которые нельзя закрыть прикладыванием смартфона к терминалу.
Они бежали по перрону под мелким, противным дождем. Нужный поезд — местный, уже не фирменный, но все еще «приличный» — должен был стоять на третьем пути. Но там стоял какой-то длинный, лязгающий состав, окутанный паром.
— До Верхнеярска? — крикнул Игорь проводнику, мужчине с лицом цвета печеной картошки и золотым зубом, тускло блеснувшим в свете фонаря.
— Туда, — неопределенно махнул тот, затягиваясь сигаретой. — Только билетов нет, начальник. Система висит.
— Договоримся, — Игорь привычным движением достал купюру. Пять тысяч. Красная бумажка исчезла в замусоленном кармане кителя быстрее, чем Лена успела пикнуть.
— В последний прыгайте. Прицепной. Там купе свободное, доедете как короли.
Они прыгнули. Это был вагон из прошлого века, где пахло сырой шерстью, плацкартным потом и дешевым чаем. Но они были слишком вымотаны. Стресс перелета, гонка, дождь — все это навалилось тяжелым ватным одеялом.
— Только спать, — пробормотала Лена, не раздеваясь, падая на серую полку. — Разбуди за час.
Игорь положил сумку с документами, айпадами и кошельками под голову. «Так надежнее», — подумал он сквозь сон. Дверь купе не закрывалась плотно, замок был сломан, но Игорь подпер её чемоданом. Он закрыл глаза на секунду.
Эта секунда стоила им жизни. Той жизни, которую они знали.
Пробуждение было неправильным.
Не было стука колес. Не было качки. Была тишина. Густая, липкая, звенящая тишина, от которой закладывало уши. И холод. Собачий, пронизывающий холод, пробирающийся под кашемировое пальто.
Игорь открыл глаза. В купе стоял серый, мутный свет.
Он потянулся рукой под подушку.
Пусто.
Рывок. Сердце пропустило удар. Он вскочил, ударившись головой о верхнюю полку.
— Лена!
Она замычала, кутаясь в пальто.
— Лена, вставай! Сумка!
Чемодана, подпиравшего дверь, не было. Сумки под головой не было. На маленьком столике не было ни телефонов, ни часов Apple Watch, которые они сняли перед сном.
Лена села, протирая глаза. Тушь размазалась, превратив её ухоженное лицо в маску Пьеро.
— Игорь, почему так холодно? И почему мы стоим?
— Нас обокрали, — голос Игоря звучал чужим, плоским звуком. — Всё. Карты, телефоны, паспорта.
Лена замерла. Она еще не осознала масштаб катастрофы. Она искала глазами свою сумочку.
— И косметичку? Там же… там лекарства мамины.
Игорь выскочил в коридор. Пусто. Двери купе распахнуты, матрасы свернуты. В конце вагона, в тамбуре, была приоткрыта дверь на улицу.
Он побежал туда, спотыкаясь о сбитую ковровую дорожку.
Выпрыгнул на гравий. И замер.
Это был не вокзал.
Рельсы обрывались в пяти метрах от вагона. Дальше росла трава — высокая, бурая, мокрая. Слева и справа стеной стоял лес. Тайга. Мрачная, сырая, равнодушная.
А чуть в стороне, метрах в ста, виднелись бараки. Серые, покосившиеся, с дымящими трубами. Вокруг них ходили люди в ватниках. Лаяли собаки. Где-то вдалеке гудел лесовоз.
— Где мы? — Лена стояла в дверях тамбура. Она была в одних колготках, держа туфли в руках.
Игорь посмотрел на вагон. На ржавом боку мелом было выведено: «В РЕМОНТ. ТУПИК 9».
— Мы сели не в тот вагон, — прошептал Игорь. — Его отцепили. Ночью.
К ним приближался человек. Он шел по шпалам тяжело, переваливаясь. На нем был бушлат, пропитанный мазутом, и кирзовые сапоги. Лицо было темным, обветренным, глаза — узкими и колючими.
— Эй! — крикнул Игорь, включая режим «директора». — Уважаемый! Где начальник станции? Нас обокрали! Мне нужно позвонить!
Человек остановился в трех метрах. Сплюнул под ноги. Осмотрел Игоря с головы до ног. Задержал взгляд на шелковом галстуке. Потом перевел взгляд на Лену, на её тонкие лодыжки.
Усмехнулся.
— Начальник? — голос у мужика был хриплым, как будто он жевал гравий. — Тайга тут начальник.
— Вы не поняли, — Игорь сделал шаг вперед, привычно повышая голос. — Я буду жаловаться. Это похищение! У меня связи!
Мужик расхохотался. Это был страшный смех — без веселья, просто выброс воздуха.
— Связи? Здесь связи не ловят, барин. Вышка за сто сорок километров. А поезд… Поезд тут ходит раз в две недели. За лесом приходит. Следующий — через двенадцать дней.
— Вы что, издеваетесь? — взвизгнула Лена. — Нам на юбилей нужно! У нас билеты!
— Были билеты, — спокойно поправил мужик. — А теперь вы никто. Городские.
Он развернулся и пошел обратно к баракам.
— Эй! Куда вы?! — Игорь бросился за ним. — Помогите! Нам нужна полиция!
Мужик остановился, не оборачиваясь.
— Нет тут полиции. Тут артель. Золото моем, лес валим. Чужих не любим. Хотите жить — идите к коменданту, в крайний барак. Может, на кухню пристроит. Отработаете хлеб. А права качать… — он повернул голову, и Игорь увидел в его глазах пустоту, страшнее любого пистолета. — В лесу ям много. Никто искать не будет.
Они остались одни у вагона.
Лена села прямо на рельс, закрыв лицо руками. Игорь стоял, сжимая и разжимая кулаки. Его маникюр казался здесь чем-то непристойным.
Он сунул руку в карман брюк. Нашел зажигалку Zippo и мятую бумажку. Чек из кафе в Шереметьево. «Капучино — 450 р. Круассан — 320 р.».
Всё, что у него осталось от прошлой жизни.
— Это ты виноват, — глухо сказала Лена.
Игорь вздрогнул.
— Я?
— Ты. «Договоримся», «Прыгай», «Я решу». Решил? — она подняла на него глаза. В них больше не было обожания. В них был страх и ненависть. — Мы в аду, Игорь. И твой «Платинум» здесь не работает.
— Заткнись, — прошипел он. — Вставай. Пошли.
— Куда?
— К коменданту. Жрать захочешь — пойдешь.
Они шли по шпалам к черным баракам. Игорь споткнулся, дорогая итальянская туфля соскользнула в грязь, кожа лопнула. Он не остановился.
Он вдруг остро, до рези в желудке понял одну вещь.
В Москве он был Игорем Владимировичем, уважаемым человеком. Здесь он был просто куском мяса в дорогой упаковке. И единственный человек, который мог не дать ему окончательно сойти с ума — это женщина, идущая сзади. Которая ненавидит его прямо сейчас.
Лена шла следом, кутаясь в пальто, которое уже пахло дымом. Она смотрела на спину мужа. Раньше эта спина казалась ей каменной стеной. Сейчас она видела сутулые плечи испуганного мальчика.
Впервые за десять лет брака между ними не было ничего: ни ипотеки, ни машины, ни планов на отпуск, ни обязательств перед родственниками. Только холод, голод и двенадцать дней до поезда.
Она догнала его и, сама от себя не ожидая, взяла за руку. Ладонь Игоря была ледяной и мокрой. Он дернулся, хотел вырвать руку, но потом сжал её пальцы. Крепко. До боли.
— Мы выберемся, — сказала она. Не спросила, а сказала.
— Не знаю, — честно ответил он. Впервые в жизни он сказал «не знаю» и не почувствовал стыда.
Они подходили к крайнему бараку. На крыльце сидела огромная собака и молча смотрела на них желтыми глазами. Из трубы шел дым, пахло вареной капустой. Это был самый отвратительный и самый желанный запах в их жизни.
Игорь толкнул тяжелую дверь.
Жизнь кончилась. Жизнь началась.
Они уже сделали первый шаг в темноту. Как думаете, на что они будут готовы, чтобы вернуться к своему комфорту: на предательство, на убийство или на то, чтобы навсегда остаться в этой глуши? Выберите, что для них сейчас — Точка Невозврата?
Продолжение следует...
Следующая
* * *
😊Дорогие друзья! Спасибо, что заглянули ко мне! 😊Каждый ваш визит — это маленькое чудо для меня. Если вам было интересно, ставьте лайк и 👉 подписывайтесь на канал
Мои другие рассказы: