Глава 1: Трещина в хрустале
Марина считала свой брак с Владом идеальным. Не тем глянцевым, что выставляют в соцсетях, а настоящим — прочным и теплым, как старый дуб у них во дворе. Они прожили вместе десять лет, и до сих пор его рука на ее талии по утрам была самым желанным ощущением. Он был ее скалой, ее Владом, чье имя — «владеющий миром» — как будто описывало ее вселенную, в центре которой был он.
Именно поэтому первая трещина появилась так незаметно, что она ее почти не почувствовала. Просто легкая царапина на идеально отполированной поверхности.
Это случилось вечером в четверг. Влад задержался на работе — снова. Марина, укутанная в плед, смотрела сериал, но не видела его. Она прислушивалась к скрипу ворот. Наконец, они скрипнули.
— Ты как? — он поцеловал ее в макушку, пахнул вечерним холодом и дорогим кофе. Его пальто было холодным на ощупь.
— Все хорошо. Ужин в духовке. А у тебя как? — она встала, чтобы разогреть ему еду.
— Нормально, — он вздохнул, скидывая туфли. — Проект новый, сложный. Клиент капризный, приходится быть постоянно на связи.
Он говорил обычные слова, но его взгляд скользил по комнате, не задерживаясь на ней. Он был где-то далеко.
— Влад, а помнишь, мы хотели в эти выходные съездить на дачу?
Он поморщился, проводя рукой по лицу.
— Малыш, я бы с радостью, но этот клиент... Он в субботу улетает, нужно успеть все согласовать. В воскресенье, может быть. Обещаю.
Он сказал «может быть» и «обещаю» в одном предложении. Марина промолчала. Она разогрела ему курицу с картошкой, села напротив и смотрела, как он ест. Он был красив, ее муж. Сильный, собранный, с легкой сединой у висков, которая делала его только солиднее. Но сейчас в уголках его губ затаилась усталость, которую она раньше не замечала.
— Ты много работаешь в последнее время, — тихо сказала она.
— Чтобы у нас все было, — он улыбнулся, но улыбка не дошла до глаз. — Для нас. Для нашего будущего.
Он встал, поцеловал ее в лоб. — Я пойду, проверю почку. Еще пару писем написать надо.
Он ушел в кабинет, и дверь прикрылась. Марина осталась одна на кухне, с чувством непонятной тоски, которая сжала ей горло. «Для нас», — повторила она про себя. Но почему-то ей казалось, что «они» куда-то пропали.
Недели текли, превращаясь в рутину отчуждения. Влад стал реже звонить, его смс становились короче: «Задерживаюсь», «Не жди», «Все ок». Обещанная поездка на дачу так и не состоялась. Однажды, когда он принимал душ, его телефон на тумбочке вибрировал от прихода сообщения. Марина машинально взглянула на экран.
«Жду завтра в 7. Надеюсь, твоя «головная боль» не помешает? С.»
Сообщение было от «С. Тихонова». Марина знала, что у Влада был новый партнер по проекту, Семен Тихонов. Деловой партнер. Наверное, это он. Но почему «головная боль»? И кавычки... Странные кавычки.
Влад вышел из ванной с полотенцем на плечах.
— Тебе кто-то написал, — голос Марины прозвучал ровно. — Тихонов.
Она внимательно следила за его лицом. Влад взял телефон, скользнул взглядом по экрану, и его лицо ничего не выразило. Ни смущения, ни удивления.
— А, Семен. Напоминает о встрече. Надоел уже, — он отложил телефон. — Идем спать?
Он лег и через пять минут уже спал ровным, спокойным сном. А Марина лежала и смотрела в потолок. Фраза «твоя головная боль» жгла ей душу. Она знала, что Влад иногда в шутку называл ее так, когда она слишком на что-то жаловалась. «Не будь моей головной болью», — мог сказать он в сердцах. Совпадение? Не может быть.
На следующее утро, провожая его на работу, она не выдержала.
— Влад, кто такая С.?
Он нахмурился, завязывая галстук перед зеркалом в прихожей.
— Я же сказал, Семен Тихонов. Партнер.
— А почему он пишет про «головную боль»? В кавычках.
Влад повернулся к ней. Его лицо выражало искреннее недоумение и легкое раздражение.
— Марина, хватит. У меня и так проблем хватает. Тихонов — циничный тип, он всех так называет. Он и меня так называет. Расслабься.
Он подошел, обнял ее. — Я тебя люблю. Ты моя девочка. Не накручивай себя.
Его объятия были такими же крепкими, его слова — такими же правильными. Но что-то внутри Марины кричало, что он врет. Она чувствовала это кожей, каждым нервом. Это была не ревность. Это было знание. Знание, что ее идеальный мир рушится, а она стоит посреди него и не может ничего поделать.
Глава 2: Глубокая рана
Следующие несколько дней Марина прожила как в тумане. Она пыталась быть идеальной женой: готовила его любимые блюда, не задавала лишних вопросов, улыбалась. Но внутри все замирало, когда он брал в руки телефон. Она начала замечать мелочи. Новый пароль на ноутбуке. Легкий, едва уловимый запах незнакомых духов на его куртке. Один раз он случайно назвал ее «Соней», когда они обсуждали, что смотреть по телевизору, и тут же поправился: «Марин, я хотел сказать».
— Кто такая Соня? — спросила она, и сердце у нее ушло в пятки.
— Какая Соня? — он искренне удивился. — Я не говорил никакую Соню. Тебе показалось.
Ей не показалось. Она слышала это имя отчетливо. Оно прозвучало как приговор.
Решающей стала ночь, когда он сказал, что улетает в командировку в Питер на два дня. «Срочно. С Тихоновым. Подписывать контракт».
Он собрал чемодан, был собран и деловит. Целуя ее на прощание, он был нежен, но его глаза снова были пустыми.
Как только он уехал, Мариной овладела лихорадка. Она не могла есть, не могла спать. Она позвонила его секретарю, милой девушке Ирине, под предлогом, что не может найти документы на машину и не забрал ли их Влад.
— Ирочка, извини, не вовремя. Влад улетел в Питер, ты не в курсе, в каком он отеле остановился? А то мне срочно нужно с ним связаться, а телефон не отвечает.
— В Питер? — удивилась Ирина. — Марина, вы уверены? У нас никаких командировок на эту неделю не было. Влад взял отгул за свой счет на два дня.
Мир рухнул. Отгул. За свой счет. Не Питер.
Марина села на пол в прихожей и смотрела в одну точку. Предательство перестало быть подозрением. Оно стало фактом, холодным и тяжелым, как камень. Теперь она знала. Он ей изменил. Со своей коллегой? С этой Соней? С кем-то еще? Неважно. Факт был ужасен.
Она не помнила, как провела остаток дня. Она плакала, потом злилась, потом снова плакала. Вечером она взяла его запасной ключ от кабинета (он лежал в ящике стола) и вошла в его святая святых. Комната пахла им, его одеколоном, его сигарами. Она села за его компьютер. Пароль... Что он мог поставить? Она в отчаянии ввела дату их свадьбы. Неверно. Ввела его день рождения. Неверно. Потом, почти машинально, она ввела «Marina». Неверно.
И тогда ее осенило. Она ввела «Headache» — «Головная боль».
Система разблокировалась.
Боль, которая пронзила ее, была такой острой и физической, что она вскрикнула. Он использовал это слово. Это унизительное, гадкое прозвище, которое он дал ей за глаза, было паролем к его тайной жизни.
Она лихорадочно начала искать. Переписки в мессенджерах были удалены. Почта была чиста. Но она знала, что Влад не самый технически подкованный человек. Она открыла облачное хранилище, к которому был подключен его компьютер. И нашла его.
Там была отдельная папка. С пометкой «С.Ч.». В папке — фотографии. Много фотографий. На них был ее Влад. Улыбающийся, расслабленный, счастливый. Он обнимал молодую женщину с темными короткими волосами и яркими, смеющимися глазами. Это была та самая Соня. Они были вместе в кафе, в парке, на каком-то курорте. И были другие фото... Более интимные. Марина смотрела на них, и ей казалось, что кто-то вырывает ее сердце из груди живым. Это было хуже, чем она могла предположить. Он не просто изменял. Он был влюблен. Это было видно по его глазам.
И последний гвоздь в гроб их брака — сканы документов. Заявление на развод. И... Договор купли-продажи их общей квартиры. Тот самый «сложный проект», над которым он так много работал, оказался продажей их дома. Без ее ведома. Он подделал ее подпись? Или нашел лазейку? Неважно. Он продавал их общее гнездо. Пока она мечтала о ясколке на даче, он готовил ей полное уничтожение.
Марина вышла из кабинета. Слез больше не было. Была только ледяная, абсолютная ярость и пустота. Он вернется завтра. И она будет ждать его. Не как жертва. А как судья.
Глава 3: Неожиданный поворот
Влад вернулся домой на следующий день под вечер. Он вошел с улыбкой, с чемоданом в руке, и протянул ей коробку дорогих конфет.
— Я соскучился, малыш. Прости, что телефон был вне зоны, проблемы с связью.
Марина стояла посреди гостиной. Она не улыбалась. Она смотрела на него спокойным, холодным взглядом.
— Какой отель в Питере тебе понравился больше? «Астория» или «Коринтия»? — ее голос был ровным, как сталь.
Улыбка сошла с его лица. Он опустил чемодан.
— Что?
— Я спросила про отель, Влад. Или у тебя не было времени на отели, потому что ты был занят с Соней? С Сонькой Чижовой, если точно? Той самой «головной болью», которая на самом деле — твоя любовница?
Он побледнел. Его уверенность дала трещину.
— Марина... я не знаю, о чем ты...
— Не надо, — она резко прервала его. — Не надо больше лгать. Я все знаю. Я была в твоем облаке. С паролем «Headache». Очень мило, кстати. Я видела все ваши фото. Очень трогательно. И я видела документы на продажу квартиры. Нашу квартиру, Влад.
Он молчал, и в его глазах читалась паника. Он был пойман. За всем сразу.
— Марина, выслушай меня, — он сделал шаг к ней, но она отступила, как от прокаженного.
— Не подходи ко мне. Никогда.
— Это не так, как ты думаешь! — голос его сорвался. — Я... Я люблю ее.
— Поздравляю, — ее голос дрогнул, но она взяла себя в руки. — И продажа квартиры? Это тоже из-за любви? Ты хотел оставить меня без дома?
— Деньги были нужны! — выкрикнул он. — Срочно! У меня были долги... Большие долги. И Соня... она помогла мне их покрыть, но нужно было вернуть. Продажа квартиры была единственным выходом!
Марина смотрела на него с отвращением. Он не только предатель, но и трус, и неудачник.
— Ты разрушил все. Нашу жизнь. Наш дом. Все, что мы строили десять лет.
— Я знаю! — он упал на колени. Это был жалкий, унизительный спектакль. — Я свинья! Я червь! Прости меня, Марина! Я запутался. Она... она была такой легкой, а ты... ты всегда с проблемами, с этими вечными разговорами о детях, которых у нас нет...
Он сказал это. Вынес их самую большую, самую больную тайну, как оправдание. Их неспособность завести ребенка была ее болью, их общей трагедией. И он использовал это против нее.
Марина глубоко вздохнула. Ярость внутри нее достигла пика и... превратилась в нечто иное. В спокойную, безжалостную решимость.
— Встань, — тихо сказала она. — Ты выглядишь жалко.
Он поднялся, потирая лицо руками.
— Что ты собираешься делать? — спросил он, и в его голосе слышался страх.
— Я уже все сделала, — Марина медленно подошла к комоду и взяла конверт. — Пока ты играл в любовь со своей Соней, я тоже была занята. Я пошла к врачу. Прошла полное обследование. Ты помнишь, ты всегда отказывался идти, говоря, что «все в порядке с тобой, просто нужно время»?
Она протянула ему конверт.
— Это результаты анализов. Моих. И твоих. Я отнесла твою зубную щетку на ДНК-тест и комплексный анализ спермы.
Влад смотрел на конверт, не понимая.
— Зачем?
— Открой, — приказала она.
Он дрожащими руками вскрыл конверт. Пробежал глазами по строчкам. Его лицо выцвело, стало землистым. Он посмотрел на Марину с ужасом.
— Нет... Этого не может быть...
— Может, — холодно сказала она. — Олигоспермия. Практически полное отсутствие жизнеспособных сперматозоидов. Влад, проблема была не во мне. Все эти годы... она была в тебе. У нас не могло быть детей из-за тебя.
Он продолжал смотреть на бумагу, как загипнотизированный. Это был его самый большой страх — оказаться несостоятельным. И теперь это был медицинский факт.
— И Соня... — медленно проговорила Марина, наслаждаясь моментом. — Твоя любовь, твое «спасение»... Как ты думаешь, почему она так легко согласилась дать тебе денег? Почему она так настаивала на продаже именно этой квартиры?
Влад поднял на нее взгляд, полный страха.
— Что ты хочешь сказать?
— Я хочу сказать, что твоя Соня — не просто любовница. Ее полное имя — Соня Чижова. И она... дочь того самого «капризного клиента», Семена Тихонова. Твоего партнера.
Он замер.
— Они играли с тобой, Влад. Тихонов подсадил тебя на долги через фиктивные сделки, а его доченька взялась тебя «утешить». Их цель — наша квартира. Она находится в самом престижном районе, и ее рыночная стоимость в три раза выше той цены, по которой ты ее продал. Они тебя просто развели. Ты оказался не только бесплодным мужчиной, но и бесполезным бизнесменом.
Влад рухнул на диван, как подкошенный. Он схватился за голову.
— Нет... Не может быть...
— Может, — повторила Марина. — Я все проверила. Я наняла частного детектива, пока ты был в своей «командировке». Документы на продажу — фальшивка, Влад. Ты не имеешь права продавать квартиру без моего согласия. Твоя подпись на них ничего не значит. Ты вляпался в долги, попал в лапы к мошенникам, предал меня... и все ради женщины, которая над тобой просто смеется.
Она подошла к нему вплотную и смотрела на него сверху вниз.
— Я не буду подавать на развод первая. Я не дам тебе возможности выглядеть жертвой. Ты подашь сам. И напишешь, что причина — твоя измена и финансовые махинации. Ты уйдешь из этой квартиры с тем, что есть в твоем чемодане. Ты откажешься от всех прав на наше общее имущество. И ты вернешь все долги Тихонову сам. Если, конечно, он не пришьет тебе дело о мошенничестве. У меня есть все доказательства против тебя и против них.
Он смотрел на нее, и в его глазах читалось полное поражение. Его мир, который он так старательно строил и который так же старательно разрушал, рухнул за один вечер.
— А если я откажусь? — прошептал он.
— Тогда я отправлю все эти фотографии и документы в прокуратуру. И твоему боссу. И всем твоим друзьям. Ты останешься без работы, без репутации и с уголовным делом на руках. Выбирай.
Он понял, что проиграл. Полностью и безоговорочно. Та Марина, которую он считал слабой, простой и предсказуемой, оказалась сильнее и умнее его. Она переиграла его на всех фронтах.
— Хорошо, — прошептал он, опуская голову. — Я сделаю все, как ты сказала.
Марина повернулась и вышла из комнаты. Она не плакала. Она шла по коридору своего дома, который чудом удалось отстоять, и чувствовала, как старая боль уходит, уступая место новой, странной свободе. Он предал ее, но в этом предательстве она нашла себя. Нашла ту самую силу, о которой и не подозревала.
Ее мир рухнул, но на его руинах она стояла прямая и непобежденная. И это было только начало...