Февральское утро выдалось морозным. Алла стояла у плиты и готовила завтрак, когда услышала голос свёкра Виктора Павловича из гостиной. Мужчина разговаривал с Константином — её мужем, и тон беседы сразу показался ей странным.
— Костя, сынок, давай поговорим серьёзно, — Виктор Павлович откашлялся. — Ты же понимаешь, что я уже немолод. Мне семьдесят два года. И я хочу быть уверен в завтрашнем дне.
— Пап, о чём ты? — Константин отложил планшет.
— О квартире твоей матери. Той, что на Тверской. После её смерти она должна была перейти мне, но по документам... там какая-то путаница вышла.
Алла насторожилась. Квартира покойной свекрови действительно была оформлена на неё и Константина в равных долях ещё пять лет назад, когда женщина тяжело заболела. Это была воля самой Марии Сергеевны — она хотела, чтобы молодая семья имела своё жильё.
— Какая путаница, папа? Всё оформлено правильно, — осторожно ответил Константин.
— НЕ ПЕРЕБИВАЙ! — рявкнул Виктор Павлович. — Я тебе говорю — там ошибка. Твоя жена не должна была получить половину. Это семейная собственность, понимаешь? СЕМЕЙНАЯ! А она кто нам? Чужая!
Алла едва не выронила сковородку. За восемь лет брака она считала себя частью этой семьи, растила двоих детей, ухаживала за больной свекровью до самой её смерти.
— Пип, Алла — моя жена. Мать сама так решила...
— Твоя мать была больна! Она не понимала, что делает! — Виктор Павлович стучал тростью по полу. — Эта квартира стоит миллионы! МИЛЛИОНЫ! И половина принадлежит какой-то... снохе!
— Давай не будем...
— Будем! — старик встал с кресла. — Пусть твоя жена напишет отказ от своей доли. Добровольно! А ещё лучше — переоформите всё на меня. И эту квартиру, где живёте, тоже. Я же отец, я вас не обижу. Но документы должны быть правильные!
Алла выключила плиту и прошла в гостиную. Виктор Павлович при её появлении презрительно скривился.
— А, явилась! Подслушиваешь?
— Я готовила завтрак, Виктор Павлович. У вас громкий голос.
— То-то же! — старик повернулся к ней. — Значит, слышала. Хорошо! Завтра же идёшь к нотариусу и пишешь отказ. Поняла?
— От чего отказ? — Алла старалась говорить спокойно.
— Не прикидывайся дурочкой! От квартиры! От той, что тебе по недоразумению досталась!
— Это не недоразумение. Мария Сергеевна сама...
— МОЛЧАТЬ! — заорал свёкор. — Ты втёрлась в доверие к больной женщине! Обработала её! А теперь строишь из себя невинность!
Константин попытался вмешаться:
— Отец, не надо так с Аллой...
— А ты вообще тряпка! — Виктор Павлович ткнул в него тростью. — Позволяешь жене распоряжаться семейным имуществом! Да твой дед в гробу перевернулся бы!
***
Вечером того же дня Виктор Павлович вернулся с подкреплением — привёл свою сестру Раису Павловну и племянника Игоря. Алла как раз укладывала детей спать, когда услышала шум в прихожей.
— Где эта хапуга? — громогласно вопрошала Раиса Павловна. — Где женщина, которая обобрала нашу семью?
Алла вышла из детской, плотно прикрыв дверь.
— Здравствуйте, Раиса Павловна.
— НЕ ЗДОРОВАЙСЯ со мной! — женщина размахивала сумкой. — Ты у больной Маши квартиру отжала! Бессовестная!
— Я ничего не отжимала. Мария Сергеевна сама решила...
— Сама, как же! — вступил Игорь. — Небось, уговорила старушку! Может, и таблетки ей подсовывала какие, чтобы соображала хуже!
— Ты глупый временно или это постоянное явление?! — Алла усмехнулась. — Я три года ухаживала за свекровью! Ночами не спала! Памперсы меняла! Кормила с ложечки!
— Ради квартиры старалась! — Раиса Павловна тыкала в неё пальцем. — Думала, помрёт старуха, и всё твоё будет!
Константин сидел на диване и молчал. Алла посмотрела на него с надеждой, но муж отвёл взгляд.
— Костя, ты почему молчишь? — спросила она.
— Алл, может, правда... может, стоит подумать... Это же отцу нужно...
— ЧТО?! Ты предлагаешь мне отказаться от того, что твоя мать сама нам завещала?
— Не завещала, а обманом оформили! — взвизгнула Раиса Павловна. — Игорёк, скажи ей!
Игорь, работавший в какой-то юридической конторе, важно кашлянул:
— С точки зрения закона, конечно, всё оформлено правильно. Но с моральной стороны... Алла, вы же понимаете, что квартира должна остаться в семье.
— Я восемь лет в этой семье! — Алла сжала кулаки. — У меня двое детей от Константина! Или мы с детьми для вас не семья?
— Дети — да, семья. А ты — пришлая! — отрезал Виктор Павлович. — И нечего тут устраивать истерики! Завтра утром поедешь к нотариусу! Игорь всё подготовит!
— НЕТ! — Алла топнула ногой. — Я никуда не поеду! И ничего не подпишу!
— Ах так?! — Виктор Павлович стукнул тростью. — Тогда мы по-другому поговорим! Костя! Или она — или я! Выбирай!
Константин встал с дивана, подошёл к жене:
— Алла, ну давай не будем скандалить... Подпиши бумаги, и всё...
— Да пошёл ты к чёрту! — выпалила Алла. — Вместе со своим папашей!
В комнате повисла тишина. Раиса Павловна ахнула, Игорь присвистнул, а Виктор Павлович побагровел.
— Как ты разговариваешь с мужем, дрянь?! — заорал он. — Костя, гони её из дома! Немедленно!
***
На следующий день Алла проснулась в пустой постели. Константин ушёл рано утром, не попрощавшись. Дети завтракали молча — вчерашний скандал они всё-таки услышали, хоть Алла и старалась говорить тише.
— Мам, дедушка больше не придёт? — спросила семилетняя Настя.
— Не знаю, солнышко.
— А папа почему ушёл так рано?
Алла не успела ответить — в дверь позвонили. На пороге стоял Игорь с папкой документов.
— Алла, я подготовил все бумаги. Осталось только подписать.
— Ты глухой? Я же сказала — НЕТ!
— Послушайте, — Игорь понизил голос, — Виктор Павлович человек упрямый. Он добьётся своего так или иначе. Костя уже почти согласился развестись, если вы будете упорствовать.
— Что?! Развестись?!
— А что вы хотели? Отец пригрозил лишить его наследства. У Виктора Павловича ещё две квартиры и дача. Костя не дурак, чтобы ради вас терять миллионы.
— Уходите. НЕМЕДЛЕННО уходите!
— Подумайте до вечера, — Игорь положил папку на тумбочку. — Виктор Павлович даёт вам время до завтра. Потом будет поздно.
Когда за ним закрылась дверь, Алла набрала номер Константина. Длинные гудки, потом автоответчик. Она позвонила снова — телефон был выключен.
Вечером Константин вернулся домой навеселе — от него пахло коньяком.
— Где ты был? — спросила Алла.
— С отцом и Игорем. Обсуждали... дела.
— Какие дела? МОЁ будущее?
— Алла, не начинай. Подпиши бумаги и забудем об этом.
— Да ты совсем охренел?! — Алла не сдержалась. — Это же квартира наших детей! Твоя мать хотела, чтобы у них было жильё!
— У них будет жильё! Отец обещал!
— Твой отец обещает всё что угодно, лишь бы заполучить недвижимость! Ты что, не видишь?! Он просто жадный старик!
Константин схватил её за плечи:
— Не смей так говорить о моём отце! Он прав — ты чужая! Всегда была чужой! Прилипла к нашей семье как банный лист!
Алла отвесила ему пощёчину. Константин отшатнулся, потирая щёку.
— Вот и показала своё истинное лицо, — прошипел он. — Отец был прав. Ты золотоискательница!
— Да чтоб тебя черти взяли! — крикнула Алла. — Восемь лет я терпела твои загулы! Твоё равнодушие! Рожала тебе детей, ухаживала за твоей матерью! И вот благодарность!
— Завтра утром подпишешь бумаги, — Константин направился в спальню. — Или собирай вещи.
***
Ночью Алла не спала. Она сидела на кухне, пила чай и думала. Как же так вышло? Восемь лет брака, двое детей, а она оказалась «чужой»? Мария Сергеевна, царство ей небесное, была единственной в этой семье, кто относился к ней по-человечески. Именно поэтому и оставила половину квартиры — знала, что родственники попытаются выжить невестку.
Утром, едва рассвело, в дверь начали стучать. Алла открыла — на пороге стояли Виктор Павлович, Раиса Павловна, Игорь и какой-то незнакомый мужчина в костюме.
— Это нотариус, — пояснил Виктор Павлович. — Будешь подписывать прямо сейчас!
— С какой стати?! — Алла преградила им путь. — Убирайтесь из моего дома!
— Это НАШ дом! — взвизгнула Раиса Павловна. — Костя! Костя, выходи!
Константин появился из спальни, помятый после вчерашнего.
— Алла, не упрямься. Подписывай.
— НЕТ! И ещё раз НЕТ! — Алла оттолкнула нотариуса. — Да пошли вы все к лешему!
— Ах ты дрянь! — Виктор Павлович замахнулся тростью.
Алла выхватила у него трость и выбросила её на лестничную площадку:
— ЕЩЁ ОДНО СЛОВО — И Я ВЫЗЫВАЮ ПОЛИЦИЮ! У меня есть все документы! Квартира оформлена ЗАКОННО! А вы вламываетесь в мой дом и угрожаете!
— Это не твой дом! — заорал Виктор Павлович.
— МОЙ! На половину МОЙ! И детей МОИХ! — Алла схватила телефон. — Сейчас я наберу 112 и скажу, что в квартиру вломились грабители!
— Ты не посмеешь! — Раиса Павловна попыталась вырвать телефон.
— ЕЩЁ КАК ПОСМЕЮ! — Алла уже набирала номер. — Алло? Полиция? У меня в квартире...
— Стой! — Константин выхватил у неё телефон. — Не надо полиции!
— Тогда УБИРАЙТЕСЬ ВСЕ ВОН! — заорала Алла так, что проснулись дети. — ВОН ИЗ МОЕГО ДОМА! НЕМЕДЛЕННО!
Из детской выбежала заплаканная Настя:
— Мамочка, что случилось?
— Ничего, солнышко. Дедушка с тётей уже уходят.
— Мы ещё вернёмся! — пригрозил Виктор Павлович. — Ты пожалеешь, дрянь!
— Да катись ты жадный старик! — выпалила Алла. — И забудь дорогу в этот дом!
Нотариус, который всё это время молчал, кашлянул:
— Господа, я вынужден вам напомнить, что принуждение к подписанию документов — это уголовная статья. Я как нотариус обязан буду дать показания, если дело дойдёт до суда.
Виктор Павлович побелел:
— Да вы что?! Мы же по-семейному!
— По-семейному — это не врываться толпой в квартиру и не угрожать, — нотариус повернулся к Алле. — Госпожа Семёнова, если вам нужна юридическая помощь, я могу порекомендовать хорошего адвоката.
— Спасибо, — кивнула Алла. — Я подумаю.
Визитёры нехотя потянулись к выходу. Последним уходил Константин.
— Ты совершаешь огромную ошибку, — сказал он.
— Нет, Костя. Ошибку совершила я восемь лет назад, когда вышла за тебя замуж. А сейчас я её исправляю.
***
Через неделю Алла подала на развод. Константин был в шоке — он думал, что жена одумается, попросит прощения, подпишет документы. Но Алла наняла адвоката и потребовала раздела имущества.
— Ты с ума сошла! — кричал Константин, когда получил повестку. — Ты же разоришь нас!
— Нет, Костя. Я просто беру то, что мне принадлежит по праву. Половину квартиры твоей матери и половину нашей общей квартиры. И алименты на детей.
— Отец тебя уничтожит!
— Пусть попробует, — Алла была спокойна как никогда. — У меня есть записи ваших угроз. Настя записала на телефон, как дедушка кричит и машет тростью. И показания нотариуса у меня будут.
Виктор Павлович действительно попытался «уничтожить» невестку. Нанял адвокатов, пытался доказать, что Мария Сергеевна была невменяема, когда оформляла дарственную. Но ничего не вышло — документы были в полном порядке, а медицинские справки подтверждали, что женщина находилась в здравом уме.
Суд признал право Аллы на половину обеих квартир. Более того, узнав о попытках принуждения к отказу от собственности, судья вынесла предупреждение Виктору Павловичу.
Но самое интересное случилось через месяц после развода. Оказалось, что у Виктора Павловича были огромные долги перед банками — он брал кредиты под залог своих квартир, проигрывал деньги на ставках. Именно поэтому ему так нужна была квартира покойной жены — чтобы продать и расплатиться с долгами.
Когда план провалился, банки начали процедуру взыскания. Первой ушла с молотка дача, потом одна квартира, потом вторая. Виктор Павлович остался ни с чем.
— Папа, как же так? — Константин не мог поверить. — Ты же говорил, что у тебя миллионы!
— Были... — старик ссутулился. — Были, да сплыли. Думал, квартиру Маши продам, долги закрою, начну сначала...
— И ты хотел, чтобы Алла отказалась от жилья наших детей ради твоих долгов?!
— А что мне оставалось?! — огрызнулся Виктор Павлович. — Семья должна помогать!
— Семья... — Константин покачал головой. — Ты прав, отец. Только Алла и была моей семьёй. А я, дурак, этого не понимал.
Он попытался помириться с бывшей женой, приходил, умолял простить, обещал измениться. Но Алла была непреклонна:
— Знаешь, Костя, твой отец мне, как ни странно, помог. Показал, кто вы на самом деле. Жадные, беспринципные люди, готовые обобрать собственных детей. Так что спасибо ему. И прощай.
— Алла, дай мне второй шанс!
— Чтоб тебя черти взяли, Костя! Последние годы я только и давала тебе шансы! Каждый день давала! А ты выбрал сторону отца против матери своих детей! Так что иди к своему папаше и утешай его!
Виктор Павлович переехал к сестре Раисе Павловне — больше жить было негде. Гордый, властный старик превратился в жалкого приживалу. Раиса Павловна пилила его ежедневно, попрекала куском хлеба.
— Вот и дождался, чем твоя жадность обернулась! — кричала она. — Хотел всё себе загрести, а остался у разбитого корыта!
Константин снимал однокомнатную квартиру, работал на двух работах, чтобы опять подняться. Игорь, который так рьяно помогал дяде, теперь старательно избегал родственников — не хотел, чтобы у него просили денег.
А Алла... Алла начала новую жизнь. Устроилась на хорошую работу в туристическое агентство — всегда мечтала этим заниматься, но Константин не разрешал. Дети ходили в школу рядом с домом. По выходным они ездили на дачу к родителям Аллы — те всегда поддерживали дочь, в отличие от семьи мужа.
Иногда, встречая бывшего мужа, когда он забирал детей на выходные, Алла думала: как хорошо, что тогда, в то февральское утро, она не испугалась, не покорилась. Её злость спасли её и детей от жизни в унижении и зависимости.
— Мам, а почему дедушка Витя больше к нам не приходит? — спросил однажды пятилетний Саша.
— Он сделал плохой выбор, солнышко, — ответила Алла. — Выбрал жадность вместо любви. И теперь пожинает плоды.
— А папа?
— Папа тоже сделал выбор. Неправильный. Но это его жизнь, его ошибки.
— А мы?
— А мы с тобой и Настей — семья. Настоящая семья. И никто больше не посмеет нас обидеть.
В тот вечер, укладывая детей спать, Алла смотрела на фотографию Марии Сергеевны на комоде. Мудрая женщина всё предвидела, защитила невестку и внуков даже после смерти.
«Спасибо вам, мама», — мысленно поблагодарила её Алла. Она давно называла свекровь мамой — та была ей роднее родной матери.
А в это время в тесной квартире Раисы Павловны Виктор Павлович сидел на раскладушке в углу и думал о том, как всё обернулось. Хотел прибрать к рукам миллионы — остался нищим. Хотел показать снохе её место — а она показала ему его.
— Дядя Витя, — Игорь заглянул в комнату, — тётя Рая просила передать — если завтра не заплатите за проживание, выселит.
— Какого чёрта?! Я же брат ей!
— Она сказала, что родственные связи и деньги — вещи разные. Двадцать тысяч в месяц, или ищите другую койцу.
— Да чтоб вас всех!.. — простонал старик.
— И ещё, — Игорь усмехнулся, — Константин звонил. Сказал, что больше помогать не может. Алименты повысили.
Виктор Павлович закрыл лицо руками. Вот она, расплата за жадность и гордыню. Полное одиночество и нищета. А ведь мог бы сейчас нянчить внуков, жить в мире с семьёй сына. Но нет — захотел всё и сразу. И потерял всё.
Автор: Елена Стриж © Канал «Рассказы для души от Елены Стриж»