Алла стояла у плиты, помешивая соус для пасты, когда услышала знакомый звук ключа в замке. Гордей вернулся позже обычного — в последнее время это стало закономерностью. Она обернулась, встретив мужа приветливой улыбкой, но тот лишь кивнул, проходя мимо кухни в гостиную.
— Ужинать будешь? — спросила она, стараясь сохранить дружелюбный тон.
— Потом, — коротко ответил Гордей, включая телевизор.
Алла выключила плиту и прошла в гостиную. Села рядом с мужем на диван, осторожно взяла его за руку.
— Твоя мама звонила сегодня. Говорит, на Новый год приедет к нам вместе с твоим отцом. Я подумала, может, и Катю с Машенькой позовём? Им так редко удаётся...
Гордей резко выдернул руку.
— НЕТ. Мама уже всё решила. Никаких детей на праздники.
— Но Гордей, это же моя дочь! И внучка. Маше всего шесть лет, она так ждёт...
— Алла, не начинай. Мама права — праздники для отдыха, а не для детской возни. Катя может приехать потом, в январе.
Книги автора на ЛитРес
— Потом? — Алла встала с дивана, в её глазах мелькнуло недоумение. — Гордей, мы же договаривались, что моя семья всегда будет желанными гостями в нашем доме!
Он поморщился, переключая каналы.
— Твоя БЫВШАЯ семья. И дом, между прочим, куплен на мои деньги. Так что решать буду я.
Эти слова больно резанули. Алла действительно ушла в декрет вскоре после свадьбы — они с Гордеем планировали общего ребёнка. Но вот уже два года попытки оставались безуспешными, а Гордей становился всё холоднее.
— Дочери скажи, пусть на праздники к вам не приезжают. Она с ребёнком, а мы отдохнуть хотим, — процитировал Гордей слова матери таким тоном, будто это была непреложная истина.
Алла застыла посреди комнаты. Валентина Сергеевна, мать Гордея, всегда относилась к ней с плохо скрываемым презрением. Для неё Алла была «разведёнкой с прицепом», недостойной её драгоценного сына. Но раньше Гордей хотя бы делал вид, что защищает жену.
— Это наш дом, Гордей. НАШ. И я имею право приглашать свою дочь.
Он наконец оторвался от экрана и посмотрел на неё с раздражением.
— Алла, хватит устраивать сцены. Мама специально берёт отпуск, чтобы провести праздники с нами. А твоя Катя может и подождать.
— Сцены? — голос Аллы дрогнул. — Я просто хочу видеть свою дочь и внучку на Новый год!
— ХВАТИТ! — Гордей резко встал. — Мне надоело это выслушивать! Мама будет здесь, и точка. А если тебе это не нравится, можешь сама ехать к своей дочери.
— То есть ты выгоняешь меня из собственного дома на праздники?
— Я предлагаю тебе выбор, — холодно произнёс он. — Или ты остаёшься и ведёшь себя прилично с моими родителями, или едешь к дочери. Но тогда не жди, что я буду тебя здесь ждать.
Куда делся тот заботливый мужчина, который три года назад клялся, что примет её дочь как родную? Который обещал, что они будут большой дружной семьёй?
***
На следующее утро Алла проснулась с тяжёлой головой. Гордей уже ушёл на работу, не попрощавшись. На кухонном столе лежала записка: «Мама приедет 29-го. Подготовь комнату для гостей».
Ни слова извинения, ни намёка на вчерашний разговор. Словно ничего и не было.
Алла заварила себе крепкий чай и набрала номер дочери.
— Мам, привет! — радостный голос Кати согрел сердце. — Машка уже всё уши прожужжала про Новый год у вас! Когда нам приезжать?
Алла закусила губу. Как сказать дочери, что они нежеланные гости?
— Катюш... Тут такое дело... Родители Гордея приезжают, и...
— И что? Места всем хватит же! Мы можем в гостевой спальне устроиться, как в прошлый раз.
— Валентина Сергеевна... Она предпочитает праздновать в тесном семейном кругу.
На том конце повисла пауза.
— Мам, — голос Кати стал серьёзным. — Мы что, не семья?
— Конечно, семья! Просто...
— Просто твой муж и его мамаша решили, что мы с Машкой будем им мешать отдыхать, да?
Прямота дочери всегда обезоруживала.
— Не говори так, Катя. Гордей просто...
— Мам, хватит его защищать! Я же вижу, что происходит. Он изменился после свадьбы. Помнишь, как он расписывался, какой будет заботливым отчимом? А теперь мы с Машкой для него обуза!
— Катенька, не надо так...
— Мам, а ты сама-то как? Тебе нормально, что твой муж выбирает между тобой и его мамочкой? И выбор явно не в твою пользу?
Алла молчала. Дочь была права, мучительно права.
— Приезжай к нам, мам. Отметим Новый год втроём, как раньше.
— Я подумаю, милая. Обниму Машеньку.
Положив трубку, Алла долго сидела неподвижно. В дверь позвонили — это была Валентина Сергеевна собственной персоной. Без предупреждения, как обычно.
— Алла, — холодно кивнула свекровь, проходя в квартиру без приглашения. — Надеюсь, Гордей передал мои пожелания насчёт праздников?
Валентина Сергеевна была женщиной импозантной — высокая, стройная, с причёской и маникюром. В свои шестьдесят она выглядела на десять лет моложе и гордилась этим. Алла рядом с ней всегда ощущала себя неуклюжей провинциалкой, хотя сама была вполне привлекательной женщиной.
— Здравствуйте, Валентина Сергеевна. Да, Гордей сказал.
— Вот и чудесно. Я составила меню на праздничный стол. — Свекровь протянула исписанный лист. — Надеюсь, справишься? Хотя, честно говоря, сомневаюсь. Помню ваш прошлогодний оливье — майонеза было больше, чем овощей.
Алла стиснула зубы, беря список.
— И да, — продолжила Валентина Сергеевна, располагаясь на диване, — надеюсь, вы объяснили своей... как её... Кате? Что им лучше остаться дома. Мы с Виктором Павловичем едем отдыхать, а не нянчиться с чужими детьми.
— Машенька не чужая, она...
— Она дочь вашего бывшего мужа, — отрезала свекровь. — К нашей семье отношения не имеет. И вообще, Алла, вам пора бы уже подумать о настоящих детях, а их всё нет.
— Мы стараемся...
— Стараетесь? Может, проблема в вас? После первых родов, знаете ли, всякое бывает. Гордей проверялся?
Алла покраснела. Обсуждать такие интимные вещи со свекровью было унизительно.
— Это наше с Гордеем личное дело.
— Личное? — свекровь рассмеялась. — Милочка, когда речь идёт о продолжении рода, это дело семейное. Я жду внуков от СВОЕГО сына, а не воспитываю чужих.
***
Вечером Гордей вернулся в приподнятом настроении. Поцеловал жену в щёку — впервые за неделю — и объявил:
— Мама была у тебя? Отлично всё придумала с меню. И вообще, Алла, ты зря вчера психовала. Мама желает нам добра.
— Добра? — Алла отложила книгу, которую пыталась читать весь вечер. — Гордей, твоя мать откровенно презирает меня и мою дочь!
— Просто у мамы высокие стандарты. Она хочет, чтобы всё было ИДЕАЛЬНО.
— Идеально — это когда моей дочери нет рядом?
Гордей нахмурился.
— Опять ты за своё. Алла, пойми, мама немолода. Ей хочется спокойного семейного праздника.
— А мне хочется, чтобы моя дочь и внучка были рядом! Это тоже семья, Гордей!
— Это ТВОЯ семья. А мы с мамой и папой — МОЯ семья. И в моём доме приоритет у моей семьи.
— В ТВОЁМ доме? — Алла встала, глаза её потемнели от обиды. — Значит, это не наш дом? Не наша семья? Я здесь кто — прислуга?
— Не передёргивай. Ты моя жена. Но жена должна уважать мужа и его родителей.
— А муж? Муж должен уважать жену?
Гордей вздохнул.
— Алла, я устал. Давай не будем ссориться. Мама приедет, проведём праздники, потом приедет твоя дочь. Все будут довольны.
— Все, кроме меня и Кати.
— Господи, ну что ты как маленькая! — вспылил Гордей. — Мир не вертится вокруг твоих желаний! У других людей тоже есть потребности!
— Да, я заметила. У твоей мамы потребность унижать меня, а у тебя — потребность это поощрять!
— ЧТО?! Да я для тебя... Я тебя обеспечиваю, дал крышу над головой...
— Дал крышу? — Алла засмеялась горько. — Ты говоришь так, словно сделал одолжение! А как же любовь, Гордей? Как же обещания быть настоящим отцом для Кати?
— Я никогда не обещал быть отцом чужому ребёнку! Я сказал, что приму её, и принял. Но она всегда будет дочерью другого мужчины!
Эти слова ударили больнее пощёчины.
— Значит, так ты думаешь на самом деле. А все эти три года просто играл роль доброго отчима?
Гордей понял, что сказал лишнее, но отступать было поздно.
— Я старался. Но ты сама видишь — у нас своих детей нет. Может, это знак? Может, не стоило связываться с разведёнкой...
— Повтори? — голос Аллы стал опасно тихим.
— Ничего. Забудь. Просто сделай так, как просит мама. И всё будет хорошо.
Он ушёл в спальню, оставив жену стоять посреди гостиной. Алла медленно опустилась на диван. В груди нарастала не обида — ЗЛОСТЬ. Чистая, яркая, освобождающая злость.
Она достала телефон и написала дочери: «Катюша, я подумала. Вы с Машенькой приезжайте 31-го с утра. Отметим вместе».
Ответ пришёл мгновенно: «Мам, а Гордей?»
«С Гордеем я разберусь», — написала Алла и сама удивилась собственной решимости.
***
29 декабря Валентина Сергеевна и Виктор Павлович приехали с утра. Алла встретила их приветливо, помогла разместиться в гостевой комнате, приготовила завтрак.
— Надо же, сносно получилось, — снисходительно заметила свекровь, пробуя сырники. — Прогресс налицо.
Виктор Павлович, молчаливый мужчина, полностью находившийся под каблуком жены, кивнул.
— Алла молодец, не придирайся, Валя.
— Я не придираюсь, я констатирую, — отрезала Валентина Сергеевна. — Кстати, Алла, вы предупредили свою дочь? Чтобы недоразумений не было.
— Предупредила, — спокойно ответила Алла.
— Вот и славно. Гордей говорил, вы сначала капризничали, но я рада, что разум победил.
Алла промолчала, продолжая накрывать на стол. Внутри неё зрела буря, но она ждала своего часа.
Вечером 30-го, когда полным ходом шла подготовка к празднику, Гордей отвёл жену в сторону.
— Алла, ты молодец. Мама довольна, как ты всё организовала.
— Рада стараться, — сухо ответила она.
— Слушай, я хотел извиниться за те слова... Про разведёнку. Я погорячился.
— Забыли, — Алла отвернулась к плите.
Гордей удивился такой покладистости, но решил не искушать судьбу.
Утром 31-го, когда все ещё спали, Алла тихо впустила в квартиру Катю с Машенькой.
— Мам, ты уверена? — шепотом спросила дочь.
— АБСОЛЮТНО уверена, — твёрдо ответила Алла. — Идите в мою комнату, я вас позову.
Около одиннадцати утра все собрались за завтраком. Валентина Сергеевна вещала о своих планах на вечер, Гордей поддакивал, Виктор Павлович молча ел.
— Кстати, — Алла поставила на стол свежезаваренный кофе, — у меня сюрприз.
— Сюрприз? — насторожилась свекровь.
— Да. Катя! Машенька! Идите к нам!
В столовую вошли дочь Аллы с внучкой. Машенька, милая шестилетняя девочка с огромными глазами, радостно бросилась к Алле.
— Бабушка! С наступающим!
Повисла гробовая тишина. Валентина Сергеевна побагровела.
— ЧТО ЭТО ЗНАЧИТ?! — она вскочила со стула.
— Это значит, что моя СЕМЬЯ будет праздновать со мной Новый год, — спокойно ответила Алла, обнимая внучку.
— Алла! — Гордей тоже встал. — Мы же договаривались!
— НЕТ, — отчеканила Алла. — Это ВЫ договаривались. За моей спиной. Обо мне. Но знаете что? Мне ПЛЕВАТЬ на ваши договорённости!
— Да как ты...
— ЗАТКНИСЬ, Гордей! — крикнула Алла с такой силой, что все вздрогнули. — Три года я терпела унижения от твоей матери! Три года выслушивала, что я недостаточно хороша, что моя дочь — обуза, что я разведённая неудачница, которой повезло выйти за тебя!
— Алла, успокойся... — попытался вмешаться Виктор Павлович.
— НЕТ! Я НЕ УСПОКОЮСЬ! — Алла повернулась к свекрови. — А вы, Валентина Сергеевна, токсичная, злобная женщина, которая превратила своего сына в маменькиного сынка! Вы настолько боитесь потерять контроль над ним, что готовы разрушить его семью!
— Как ты смеешь... — начала было свекровь, но Алла не дала ей договорить.
— СМЕЮ! В МОЁМ доме я смею всё! Да, в МОЁМ! Потому что семья — это не квадратные метры, купленные на чьи-то деньги! Семья — это любовь, поддержка, принятие! Всего этого вы лишены начисто!
— Гордей! — взвизгнула Валентина Сергеевна. — Скажи своей жене...
— Он мне больше не муж, — ледяным тоном произнесла Алла. — Гордей, я подаю на развод. Можешь жить со своей мамочкой, раз она тебе дороже жены.
— Что?! Алла, ты спятила?! — Гордей побледнел.
— Наоборот, прозрела. Катя, собирай вещи Машеньки. Мы уезжаем.
— СТОЯТЬ! — заорал Гордей. — Это мой дом! Ты никуда не уедешь!
Алла медленно повернулась к нему. А после последовала смачная пощёчина.
— Попробуй меня остановить. ТОЛЬКО ПОПРОБУЙ. Я расскажу всем твоим коллегам, друзьям, что ты за человек на самом деле. Как ты унижаешь жену, как позволяешь своей мамаше третировать мою дочь. Как ты превратился в бездушного труса, прячущегося за мамкиной юбкой! А сколько тебе лет? Великовозрастный оболтус который так и не поумнел!
— Неблагодарная! — выкрикнула Валентина Сергеевна. — После всего, что мой сын для тебя сделал!
— Что он сделал? Дал пожить в золотой клетке? Спасибо, не надо! Я лучше буду жить в съёмной квартире, но с достоинством! Катя, мы уходим!
***
Алла быстро собрала самое необходимое. Катя помогала, время от времени бросая злые взгляды на Гордея, который стоял в дверях спальни, не зная, что делать.
— Алла, не глупи... Давай поговорим...
— Поговорим? — она обернулась. — Три года я пыталась говорить. Но ты слышал только свою старую мамашу. Теперь поздно.
— Но... Новый год... Куда ты пойдёшь?
— К Кате. У неё двухкомнатная квартира, нам места хватит.
— Это же бред! Ты привыкла жить...
— В роскоши? — Алла засмеялась. — Знаешь, что я поняла, Гордей? Никакая роскошь не стоит ежедневных унижений. Никакие деньги не компенсируют отсутствия любви и уважения.
Валентина Сергеевна ворвалась в комнату.
— Гордей, да что ты стоишь? Она блефует! Куда она денется с ребёнком на руках?
— Это не ваше дело, — отрезала Катя. — И Маша не на руках. Она самостоятельная девочка. В отличие от вашего великовозрастного сына.
— Да как ты...
— ХВАТИТ! Просто ЗАТКНИТЕСЬ! — Алла схватила сумку. — Мы уходим. Гордей, документы на развод пришлю через неделю. И да, я буду требовать половину имущества. По закону положено.
— Половину?! — взвыл Гордей. — Но ты же не работала!
— Я вела дом, создавала уют, который ты не оценил. Это тоже труд. Суд со мной согласится.
Они вышли из квартиры под крики Валентины Сергеевны и мольбы Гордея. В лифте Машенька прижалась к Алле.
— Бабушка, а мы теперь где жить будем?
— У мамы, солнышко. Будет весело, вот увидишь.
— А дядя Гордей? Он плохой?
Алла погладила внучку по голове.
— Он не плохой, милая. Он просто слабый. А слабые люди часто делают больно другим.
Новый год они встретили втроём в небольшой квартире Кати. Было тесно, но уютно. Готовили вместе, смеялись, играли с Машенькой. Алла почувствовала себя по-настоящему счастливой.
— Мам, — сказала Катя, разливая шампанское. — Я горжусь тобой. Это было круто!
— Знаешь, — Алла улыбнулась, — я сама собой горжусь. Надо было сделать это чуть раньше.
Телефон разрывался от звонков Гордея, но Алла не отвечала. Пусть встречает Новый год со своей обожаемой мамочкой.
Через месяц она узнала от знакомых интересные новости. Оказалось, Валентина Сергеевна после скандала устроила сыну грандиозную истерику. Обвинила его в том, что он не смог удержать жену, что опозорил семью. Гордей, не выдержав материнского гнева, сорвался и наговорил ей такого, что она уехала в тот же день.
Виктор Павлович, неожиданно для всех, поддержал сына и впервые в жизни поставил жену на место. Сказал, что она своими интригами разрушила семью сына и должна нести за это ответственность.
Гордей остался один в огромной квартире. Без жены, которая создавала уют. Без матери, которая им управляла. Без отца, который встал на сторону справедливости.
Он писал Алле длинные сообщения с извинениями, умолял вернуться, обещал измениться. Но было поздно. Алла подала документы на развод и начала новую жизнь. Устроилась на работу, сняла небольшую квартиру ближе к Кате.
А через полгода на корпоративе познакомилась с Михаилом — спокойным мужчиной, который с первого дня принял и её, и Катю с Машенькой. Он не обещал золотых гор, не клялся в вечной любви. Просто был рядом, поддерживал и уважал её выбор.
Гордей узнал о новых отношениях бывшей жены и пришёл в бешенство. Явился к ней на работу, устроил сцену. Кричал, что она предательница, что разрушила его жизнь.
— УБИРАЙТЕСЬ! — крикнула Алла, и в её голосе была та же сила, что и в день их расставания. — Убирайтесь и никогда больше не появляйтесь в моей жизни!
Охрана вывела его из здания. Больше он не появлялся.
Последнее, что Алла о нём слышала — Гордей продал квартиру, в которой они жили, и уехал в другой город. Валентина Сергеевна пыталась помириться с сыном, но он не простил ей разрушенной жизни. Они так и не восстановили отношения.
А Алла? Алла поняла главное — никогда нельзя позволять унижать себя. Никакие материальные блага не стоят потери собственного достоинства. И иногда ГНЕВ — это не разрушительная эмоция, а освобождающая сила, которая помогает разорвать токсичные связи и начать жизнь заново.
Её новая жизнь была скромнее прежней, но в ней было главное — любовь, уважение и свобода быть собой. И это стоило дороже всех богатств мира.
Автор: Вика Трель © Самые читаемые рассказы на ДЗЕН
Рекомендуем Канал «Семейный омут | Истории которых молчат»