Найти в Дзене

Функциональная депрессия: я делаю дела, а внутри нет никого

Она работает, готовит, отвечает на сообщения, делает закупки, ходит на встречи, делает дела… и никогда не падает в истерики. Она не лежит сутками лицом в стену. Она не рыдает громко на кухне. Она вполне может быть даже собранной, ухоженной, “в форме”. С ней даже можно посоветоваться. Она может поддержать. Она может помочь. И внешне вы никогда не догадаетесь, что внутри — пустота. Это и есть функциональная депрессия. Когда жизнь снаружи выглядит собранной, а внутри тебя больше нет. Вот почему такие женщины чаще всего остаются с этим абсолютно одни. Потому что окружающие воспринимают их как тех, у кого “всё ок”. Они выглядят сильными. И сами себя приучили быть сильными. Потому что когда-то давно научились — никто не спасёт, никто не поможет, никто не выдержит твою слабость. Функциональная депрессия — это когда ты на автомате выполняешь задачи. Делаешь всё, как нужно. А внутри нет ничего, что бы откликалось. Нет желания. Нет радости. Нет движения. Есть только необходимость выжить. И самое

Она работает, готовит, отвечает на сообщения, делает закупки, ходит на встречи, делает дела… и никогда не падает в истерики. Она не лежит сутками лицом в стену. Она не рыдает громко на кухне. Она вполне может быть даже собранной, ухоженной, “в форме”. С ней даже можно посоветоваться. Она может поддержать. Она может помочь. И внешне вы никогда не догадаетесь, что внутри — пустота.

Это и есть функциональная депрессия. Когда жизнь снаружи выглядит собранной, а внутри тебя больше нет.

Вот почему такие женщины чаще всего остаются с этим абсолютно одни. Потому что окружающие воспринимают их как тех, у кого “всё ок”. Они выглядят сильными. И сами себя приучили быть сильными. Потому что когда-то давно научились — никто не спасёт, никто не поможет, никто не выдержит твою слабость.

Функциональная депрессия — это когда ты на автомате выполняешь задачи. Делаешь всё, как нужно. А внутри нет ничего, что бы откликалось. Нет желания. Нет радости. Нет движения. Есть только необходимость выжить.

И самое страшное — это когда мозг перестаёт хотеть. Когда у тебя есть цели, но ты не чувствуешь к ним тяги. Когда планы есть, но они становятся просто пунктами списка. Когда жизнь проходит, но ты её не проживаешь — ты её просто обслуживаешь.

В функциональной депрессии люди редко лечатся вовремя, потому что им кажется, что “ну раз я могу работать — значит, не всё так плохо”.

И это самый опасный самообман. Потому что эта депрессия может длиться годами. Десятилетиями. Это та депрессия, в которой “можно жить”. Но это не жизнь. Это тихое исчезновение при полной внешней активности.

В терапии мы начинаем возвращать контакт с собой. Не с делами. С собой. С телом. С реальностью. С тем, что ты чувствуешь. С тем, что ты хочешь. С тем, где и когда ты потеряла себя. И это самый долгий, самый болезненный и самый честный процесс — возвращение в себя.

И иногда человек впервые на сессии обнаруживает простую, но страшную мысль:

“я даже не знаю, кто я, когда не выполняю задачи”.

И это тот момент, когда начинается восстановление.

Не от усталости.

Не от выгорания.

А от многолетнего отказа от самой себя.

Обо мне, запись на консультацию https://taplink.cc/psiholog_kolganova

Телеграм-канал https://t.me/psiholog_kolganova

Инстаграм @psiholog_kolganova