Найти в Дзене
Бумажный Слон
257,1 тыс подписчиков

Всполох

417
69 мин
Это раздражает. Даже выматывает. Затянувшееся молчание. Доктор уставился в свой блокнот, что-то в нём чёркает. Время от времени он заглядывает за меня. Что-то позади меня его сильно интересует. Это либо шкаф, заполненный книгами, либо окно с видом на реку. Ненавижу реку. Всегда её ненавидела. Она проклята. – Разве мы не должны разговаривать? – улыбаюсь я. – Если хочешь, мы поговорим, – отвечает доктор, не отрываясь от своего блокнота. Если улыбаться правильно, многого можно добиться. Вот только доктор не обращает на меня внимания. Моя улыбка бесполезна. Может, мне стоит заплакать? Нет, это было бы странно. Может быть позже. – Но я не хочу разговаривать! – Поэтому мы и не разговариваем, – сделав новую пометку, невозмутимо ответил доктор. Между нами журнальный столик. На нём песочные часы и стопка листиков бумаги. Под столешницей тоже что-то лежит, но ничего интересного. – Можно мне пройтись? – устало вздохнула я. – Конечно, – слегка кивнул доктор. Я подхожу к шкафу. Внизу шкафчик с двум

Это раздражает. Даже выматывает. Затянувшееся молчание.

Доктор уставился в свой блокнот, что-то в нём чёркает. Время от времени он заглядывает за меня. Что-то позади меня его сильно интересует. Это либо шкаф, заполненный книгами, либо окно с видом на реку. Ненавижу реку. Всегда её ненавидела.

Она проклята.

– Разве мы не должны разговаривать? – улыбаюсь я.

– Если хочешь, мы поговорим, – отвечает доктор, не отрываясь от своего блокнота.

Если улыбаться правильно, многого можно добиться. Вот только доктор не обращает на меня внимания. Моя улыбка бесполезна. Может, мне стоит заплакать? Нет, это было бы странно. Может быть позже.

– Но я не хочу разговаривать!

– Поэтому мы и не разговариваем, – сделав новую пометку, невозмутимо ответил доктор.

Между нами журнальный столик. На нём песочные часы и стопка листиков бумаги. Под столешницей тоже что-то лежит, но ничего интересного.

– Можно мне пройтись? – устало вздохнула я.

– Конечно, – слегка кивнул доктор.

Я подхожу к шкафу. Внизу шкафчик с двумя дверцами, а верхние полки заполнены книжками. Навряд ли доктор поглядывает именно на шкаф. Он ведь мог и раньше его разглядеть. Книжки самых разных размеров и цветов. Большинство названий на непонятном мне языке. Я смогла прочесть только один корешок.

– Король Стивен… Не знала, что короли пишут книжки, – попыталась завязать разговор я.

Бесполезно. Доктор промолчал. Со вздохом, я открыла одну из нижних дверц шкафа. Там курительная трубка и плотно завернутые пакетики табака. Судя по пыли, их ни разу не доставали. Ни трубку, ни табак. Мне нравится запах табака.

Дверь в кабинет открылась. Зашла мама.

– Вы закончили?

– Закончили, – бросил доктор блокнот на столик, поднимаясь с кресла. – Памелла, ты свободна.

Я хлопнула дверцей шкафа и подошла к маме. Доктор не дрогнул. Обычно взрослые злятся когда хлопают дверцами. Не важно дверными, от тумбочек или от шкафов. А этот и бровью не повёл… Он странный.

– Итак… Как она? – спросила мама.

– У неё есть характер, она умна для своего возраста…

Я покачала головой:

– Подождите, зачем вы мне льстите? Вы со мной даже не поговорили!

– Это не лесть, Памелла. Большинство детей в твоём возрасте даже не знают, что такое лесть… И мы не говорили, потому что у тебя не было желания. Но-о-о… – протянул доктор, разводя руками. – Если захочешь, мы поговорим в следующий раз. Или ты больше не хочешь сюда приходить?

Я невольно нахмурилась. Не хочу приходить, но выбор невелик. Либо кабинет этого доктора, либо клиника, а клиника – страшное место.

– Я приду!

– Я так рада, что вы нашли общий язык! – воскликнула мама и улыбнулась доктору. – Мы будем очень рады, если вы зайдёте сегодня вечером к нам на ужин!

– Я очень благодарен за приглашение, но не стоит, миссис…

– Мисс, – поправляет доктора мама, очаровательно хлопая глазами. Обычно, это работает.

– Мисс… – доктор смущается и отводит взгляд.

– А зовите меня просто – Лора, – мама засмеялась, пытаясь вернуть к себе внимание. – Не смущайтесь. Приходите.

– Вы мой клиент, я не могу прийти к вам на ужин, это было бы… Неправильно, – ответил доктор, так и не взглянув на маму.

– Хорошо… – мамина улыбка слегка дрогнула. – До скорой встречи.

Ха, у неё тоже ничего не вышло!

– А чего ты такая довольная? – спросила мама на улице.

– Ничего!

Мама вздохнула:

– Ты ведь понимаешь, что мне тяжело одной? Платить за дом, за еду…

– Понимаю, понимаю! Ты много работаешь.

– Нет, не понимаешь! Если бы понимала, ты бы не вела себя так!

– Так я ничего не сделала!

– Не сделала? – мама прищурилась. Я знаю этот взгляд. Она мне не поверила. – Памелла, очень тебя прошу, веди себя хорошо и не пугай доктора, ладно?

– Ладно!

***

– Вы же не собираетесь и в этот раз молчать?

Доктор вопросительно поднял бровь. С самого моего прихода он только и делал, что ёрзал в своём кресле. В этот раз блокнот был на журнальном столике. Он хорошо одет? Полагаю так. Дорогие начищенные до блеска коричневые туфли. Брюки, белая рубашка, пиджак на вешалке у входа. Я слышала от мамы, что это тоже дорогие вещи.

Я буду вести себя хорошо. Я же пообещала… Но не только я давала обещание.

– Мы же поговорим в этот раз? Вы пообещали!

Доктор натянул улыбку и перестал ёрзать. Впервые за сеанс он посмотрел прямо на меня. Тёмные, почти чёрные, волосы, голубые глаза, аккуратная стрижка. И здесь мама была права: доктор красив… Дома она много раз о нём заговаривала. Он ей очень понравился.

– Я не обещал этого, Памелла. Но всё же... Есть что-то конкретное, о чём ты хочешь со мной поговорить?

– Я не знаю!

Доктор медленно кивнул, взяв с журнального столика блокнот.

– Признаться, я не часто работаю с детьми. Так что, прошу прощения за свою… Неловкость. Наши сеансы немного другие, отличаются от тех к которым я привык... Может что-то тебя беспокоит?

– Ничего такого!

– Раздражает?

«Вы!», – хотела сказать я… Но я буду хорошей. Кроме того, если я его разозлю, меня могут отправить в клинику, а тут явно лучше.

– Я, не так ли? – засмеялся доктор, указывая на себя пальцем.

– Как вы поняли?! Ой… – воскликнула я, а затем прикрыла рот руками.

– Удачная догадка, – пожал плечами доктор, продолжая улыбаться. – Итак… Давай перейдём ближе к делу, ты не против?

– Так как вы догадались!? Я хочу знать!

Доктор кивнул:

– Я расскажу в конце нашей беседы, ладно? Присядь, Памелла.

Я послушалась. Я буду хорошей.

– Вы пообещали!

– Действительно, пообещал, – согласился доктор. – Итак, может есть что-то, что тебе нравится? Что ты обычно делаешь в свободное время?

– Я думаю… Думаю… Мне нравится петь.

– А, ты ведь поёшь в церковном хоре, так?

– Я и дома пою!

– Должно быть, у тебя хорошо получается.

– Ага!

– Не хочешь спеть сейчас?

– Здесь? Сейчас? – я немного растерялась.

– Да, почему нет?

– Ну-у-у-у… – Придумала! Мама будет довольна. – Если вы согласитесь прийти к нам на ужин, я спою!

Доктор устало вздохнул.

Он сейчас согласится! Согласится!

– К несчастью, я не могу принять это предложение.

– Почему нет?!

– Это было бы неправильно, Памелла. Я же говорил об этом в прошлый раз. Или ты не понимаешь?

– Х-м-м-м… Это потому что я ваш пациент?

– Пациент? – Доктор активно закачал головой. – Нет, нет, Памелла. Ни в коем случае. Ты не больна. Ты клиент. Это разные вещи. В твоём и моём случае.

– Тогда почему меня пытаются отправить в клинику?

– Ты действительно не понимаешь почему сейчас здесь?

– Из-за жалоб?

Доктор медленно кивнул:

– Из-за жалоб…? – задумчиво протянул доктор. – Отчасти. Да. Конечно. Из-за жалоб… Но, пожалуй, нам лучше поговорить об этом позже. Не сегодня. У тебя есть друзья?

– Нет.

– Совсем нет? – доктор казалось удивился. – Совсем ни с кем не разговариваешь? Не играешь?

– …

***

Вечерело. Мы собрались на холме. Не самый высокий холм в городе, но один из. С него видно почти весь город. Половину точно. Я, Волтер, Себ, Кейн и Гектор. Время историй. Мальчишки набрали камней, сухих листьев, веток и, пока не село солнце, развели костёр с помощью лупы, которую Себ стащил у своего отца. Огонь разгорелся, трещали веточки. Ветра не было. Отличный вечер.

– Это случилось давно… – зловеще начал Гектор. – Так давно, что не родились ни наши родители, ни бабушки, ни дедушки и много пра-пра-пра кого тоже не было. Тысячи лет назад…

– Прямо уж тысячи? – подал голос Себ.

– Ладно, может не тысячи, – нехотя признал Гектор. – Меньше, но давно! Когда ещё ни одного кирпичика от церкви не поставили… Вы ведь помните, что Отец Бирин говорил? Насколько стара наша церковь?

– Тысяча и триста лет! – с важным видом вставил Кейн.

– Вот! Значит полторы тысячи лет назад... Когда здесь была простая деревенька, приехали люди с ног до головы в железе…

– Рыцари! Это же были рыцари, да? Да!? – горячо вставил Кейн.

– Ш-ш-ш! – зашипел на него Волтер, а я молча дала Кейну подзатыльник. Он ведь не угомонится и не даст нам дослушать историю. Такое уже случалось.

– Может рыцари, а может и нет, – поджал губы Гектор. – Я думаю, что не рыцари. Это было слишком давно для рыцарства…

– Как это может рыцари, а может и нет? Так ты не знаешь ничего!

В этот раз подзатыльник от меня прилетел Себу. Себ и Кейн разные, но всё же похожи. Оба балбесы и оба толстые. Только Кейн высокий, а Себ низкий.

– Да дайте ему рассказать! Мы же не успеем! Скоро по домам, – прошептал Волтер. Ему нравятся истории Гектора больше всех. Он слушает настолько внимательно и тихо, что казалось совсем пропадает.

Гектор вздохнул, смущённо почесав затылок:

– Так… Я попробую сначала. Давным-давно, когда на месте нашего города была деревенька. Приехали люди в железе. Всадники.

– Ры… – мой шлепок не дал договорить Кейну. Я была к этому готова. Уж лучше это сделаю я, чем Волтер потеряет терпение.

Гектор улыбнулся и наклонился к костру и продолжил историю. Продолжил тихо, почти шепотом, будто кто-то мог его подслушивать:

“– Были у приезжих и мечи, и копья… А также книга. Большая и чёрная. Главным у них был старик с тёмно-черной бородой до пупка и ярко-зелёными глазами. В одной руке он держал книгу чёрную, в другой палку, с тяжёлой звездой на конце…” – Гектор на мгновение сморщился. “– Вернее сказать, была у старика книга и палица. Все жители в центре деревне собрались, и приезжий старик вещать начал. Проповедовать…

“– ВЫ ВСЕ ГРЕШНИКИ! НО Я! ВЕЛИКИЙ ПРОРОК! ПОКАЖУ ВАМ ПУТЬ К ИСКУПЛЕНИЮ! ПУТЬ К РАЮ, НЕ АДУ, ЧТО УГОТОВАН ДЛЯ ВАС, НЕ КОТЛУ ДИЯВОЛЬСКОМУ, ПУЧИНЕ ОГНЕННОЙ, А В РАЙ. В Р-А-А-А-Й!!”” – выпрямился Гектор, расправив руки в стороны и закричал в темнеющее небо…

““– К СТОЛУ ЦАРЯ ВСЕХ ЛЮДЕЙ! ЛОРДУ МИЛОСТИВОМУ! ЛОРДУ ЩЕДРОМУ! НЕ БУДИТЕ ВЫ ЗНАТЬ НИ ГОРЯ, НИ ГОЛОДА! Я ПОКАЖУ ВАМ ПУТЬ! МОИ СЛОВА, СЛОВА НЕ ЧЕЛОВЕКА , НО ГОСПОДА БОГА! ОН ГОВОРИТ МОИМИ УСТАМИ! Я ЛИШЬ ПОСЛАННИК ЕГО! СОЖГИТЕ ЛОЖНЫЕ ИДОЛЫ! УПАДИТЕ НА КОЛЕНИ! МОЛИТЕ О ПРОЩЕНИИ! МОЛИТЕ ТРЕПЕТНО! ИБО БОГ МИЛОСТИВ! ОН СПАСЁТ ВАШИ ГРЕШНЫЕ ДУШИ, НА СТРАДАНИЯ ОБРЕЧЁННЫЕ! ПРИМИТЕ ЕГО В СЕРДЦЕ СВОЁ И ОН ПРИМЕТ ВАС В СВОИ ОБЪЯТИЯ! СПАСИТЕ СВОИ ДУШИ!”, – кричал пророк так, что каждый в деревне его слышал… А ответ от деревни только Староста молвил. Подошел он к пророку и сказал:

“– Мать-река позаботится о нас. Всегда заботилась и будет заботиться. Никто из нас не упадёт на колени. Не перед тобой, не перед богом твоим. Не нужна нам помощь твоя или твоё спасение. Без вас сколько жили и без вас проживём”.

Закрыл глаза пророк и поднял лицо своё к небу. Также, он поднял палицу со звездой на конце и книгу…

“– О-О-О-О. ГОСПОДЬ, ПОЧЕМУ ОНИ НЕ СЛУШАЮТ? ПОЧЕМУ ОБРЕКАЮТ СЕБЯ НА МУКИ ВЕЧНЫЕ!? ПОЧЕМУ НЕ ПРИНИМАЮТ ОБЪЯТИЙ ТВОИХ И ПОЗВОЛЯЮТ ЗЛУ ОСКВЕРНЯТЬ СВОИ ДУШИ!?”.

“– Я не могу преклонить колено, но я могу склонить голову, великий пророк” – почтительно поклонился староста. – “Мы приглашаем тебя и твоих соратников за стол. Не богаты мы, но пища вкусна. Мать-река…”

И тут пророк “шмяк” старосту по голове! Палицей! Толпа как ахнет! А староста упал наземь. Голова расколота, глаза выпали. Скребёт пальцами по земле, а вместо слов лишь скрип из его глотки слышен… Малыши заплакали, а взрослые головами завертели. Выход ищут… А НЕТУ! Окружили их мечами и копьями! И кричит пророк! И громко кричит, как гром! Так, что малыши плакать перестали, а взрослые возмущаться…

“– НА КОЛЕНИ! НА КО-ЛЕ-НИ!”.

Но никто не упал на колени. Пророк скорбить начал по душам потерянным… Всех вывели к реке. Всех. И взрослых, и детей. И стариков тоже. Детей в сторонку отвели, верили, что их можно перевоспитать, направить на путь истинный, так положено. А взрослых и старых в реку. Неглубоко и недалеко от берега, у них только ступни мокрые, вода чуть ниже щиколотки…

“– НА КОЛЕНИ! НА КО-ЛЕ-НИ! МО-ЛИ-ТЕСЬ!!!”, – громогласно и отчаянно повторялся пророк.

Но никто из жителей и не думал опускаться на колени. Ни старики, ни взрослые. Ни мужчины, ни женщины… А вместо молитвы из их уст раздавались лишь проклятия. Тихие. Не гневные. Возмущённые. Ропотные. Это всё на что они осмелились. В мире жила раньше эта деревня. Не проливалась здесь кровь человека до тех пор. Здесь не было воинов, были только рыбаки и фермеры… Никто отпора дать не осмелился, да и не смог бы. Нечем. Из орудий в деревне вилы, лопаты, топоры для рубки дров и тому подобное… Ну и на площадь, конечно, никто с собой никаких орудий не брал.

Заплакал пророк:

“– Почему вы меня заставляете? Почему ни себя, ни ваших детей не любите?”.

Но ответа не было, пророк его и не ждал. Каждому взрослому связали вместе ладони. Каждому раздробили колени, усадив в воду. Теперь у взрослых не только ступни мокрые…

“– НЕ ХОТИТЕ САМИ ЗА СЕБЯ МОЛИТЬСЯ, Я ЗА ВАС ПОМОЛЮСЬ! ВОЗРА-А-А-АДУЙТЕСЬ! ВЫ ЖИЛИ КАК ГРЕШНИКИ, НО УМРЁТЕ КАК ПРАВЕДНИКИ! БОГ МИЛОСТИВ, ДА ПРОСТИТ ОН ВАМ ГРЕХИ ВАШИ! ОН ЛЮБИТ ВАС!!!”.”

И потом пролилась кровь. Кому вспарывали животы, кому горло… Кололи мечами и копьями. Мертвецов и раненых сразу в реку сталкивали.

И река забрала каждого, нежно унесла вниз по течению…

Когда река забрала последнего, пророк утёр слезы и обратился к оставшимся… К детям, сиротам… Он вновь воскричал, почти торжественно:

“– НА КОЛЕНИ! НА КО-ЛЕ-НИ!!!”.

И они подчинились. Не сразу, но подчинились. Сначала упал на колени первый, потом второй, а потом и остальные. Никто из детей к тому моменту не плакал. Слёзы у них закончились.

Пророк улыбнулся и начал говорить громко, но ласково:

“ – Теперь опустите голову и молитесь… Молитесь о спасении душ своих. Молитесь как можете. Молитесь искренне. Молитесь о прощении, ибо жили вы грешно. Он простит вам грехи ваши, ибо Он милостив. Впустите его в сердце своё, и Он впустит вас в царство своё…”.

И дети опустили головы в смирении. И стали они шептать. Но не о спасении”, – зловеще прошептал Гектор.

Дунул тёплый ветер. В шелесте листьев послышались зловещие шепотки из далёкого прошлого…

Гектор взял паузу, медленно водя по нам глазами. Все кроме него смотрели в огонь. Я не знаю, что видит Волтер, Себ или Кейн, но я видела всё. И старосту, что корчился на земле с разбитой головой. И пророка, что плакал, пока его люди вспарывали животы местным жителям. И детей, что часами стояли на коленях на берегу и шептали… И шептали.

Это было. Пламя не лжёт. В нём можно увидеть что будет, что происходит или, что произошло. Это произошло. История рассказанная Гектором настоящая. От этого меня слегка затрясло… Но подобное испытывала не я одна. Глаза Себа и Кейна были пусты. Ни один из них не пытался задать глупого вопроса в создавшейся тишине… Волтер был совсем бледным. Его лицо стало пластиковым. Просто маской.

Гектор бесшумно подкинул пару веточек в огонь. Из костра брызнули искры… Уже совсем стемнело, и костер отбрасывал большие чёрные тени.

Никто из нас не вставил слова. Каждый из нас ждал продолжения… Даже я, а я терпеть не могу тишину. А Гектор не торопился.

Ждал.

Ветер стих вместе с древним шепотом, и Гектор наклонился к костру:

– Тем злосчастным вечером, ни всадники ни пророк, больше никому не причинил вреда. Детей привели обратно в деревню, в пустые дома. Пророк и его всадники не собирались уезжать, а собирались они, поселится в деревне и приютить сирот. Взять под свою опеку, воспитать нужным образом. Но ночью дети сбежали. Сбежали на этот самый холм. – выпрямился Гектор и указал себе под ноги. Снова дунул ветер, снова донеслись зловещие шепотки… – Они просили Матерь-реку наказать своих обидчиков… Просили тихо и настойчиво… Всю ночь. Каждый из них… И река услышала. Она была в ярости… С первым лучом солнца, река вышла из берегов, унесла все дома вместе с всадниками и пророком… И все они утонули. – Гектор кивнул, заканчивая историю. Он не намеревался продолжать.

– Спасибо, Гектор, было круто! – закивал Волтер и захлопал в ладоши. Себ и Кейн тоже захлопали… Но я смотрела в пламя и всё видела… Гектор солгал. Все закончилось не так. – Надо расходиться. Ещё немного и нас будут искать. Кто со мной?

Себ и Кейн поднялись без слов.

– Я ещё чуть-чуть посижу, прослежу чтобы ничего не загорелось, – сказал Гектор.

Я промолчала. Волтер взглянул на меня и молча кивнул, поднимая руку в прощании. Они ушли.

– Почему ты солгал? – спросила я Гектора.

– Чего?

– В конце. Ты солгал.

– Нет, не лгал.

Это меня разозлило. Зачем он лжёт?

– Река не вышла из берегов. Утром детей нашли на этом холме. Всадники не утонули. Пророк не перестал проповедовать. И совсем скоро для детей соорудили Дворец Улыбок, а это очень плохое место…

Глаза Гектора странно блеснули:

– Негодяи должны быть наказаны. Это залог хорошей истории.

– Но это же неправда!

– Вся история – неправда! – фыркнул Гектор.

– Врун!

Гектор дёрнулся:

– Дура!

Я вскочила, собираясь огреть Гектора хоть чем-нибудь, но он тоже поднялся и дал дёру.

– Трус! – крикнула я, пока Гектор бежал вниз по холму.

***

– Ну, есть несколько мальчишек с которыми я общаюсь… Но они мне не друзья!

– Почему? Можешь рассказать мне о них? – спросил доктор.

Я вздохнула:

– Не хочу!

– Можешь назвать мне хотя бы имена? Я думаю, это важно.

– Важно? Как это?

– Просто без друзей жить совсем грустно. Может, они тебе друзья, а ты об этом не знаешь?

– Да не друзья они мне!

– И всё же, расскажи мне о них. Это тебе поможет. Поверь мне, – настаивал доктор.

– Ладно, – сдалась я. – Но они мне не друзья!

Доктор молча кивнул.

– Есть два мальчика. Кейн и Себ. Не братья и даже не родственники, но очень друг на друга похожие. У обоих каштановые волосы, карие глаза, оба толстые и оба глупые. Они-то между собой точно друзья. Думаю, я их по отдельности никогда не видела...

– Почему они тебе не друзья?

– Мне с ними не интересно, – пожала плечами я. – Они очень глупы и занимаются всякой ерундой. Себ недавно у отца лупу стащил, и они всегда ищут чего бы поджечь. Начали с сухой травы и листвы, но теперь, видимо, им надоело. Они поджигают всяких жуков, муравьев, гусениц… Букашек в общем.

– Это нормально. Им просто любопытно…

– А мне не любопытно! Это жестоко…

– Может и так, – согласился доктор, что-то записывая в своём блокноте. – Ты общаешься с кем-то ещё?

Я закатила глаза:

– Ага… Волтер. Он… Странный.

– Хм… Он про тебя тоже так сказал.

– Вы знаете Волтера?

– Знаю, я из-за него и приехал к вам в город. Он разве не упоминал обо мне?

– Нет, мы же с ним не друзья!

– Понятно… Но почему вы с ним не дружите? Можешь сказать?

– Я же уже сказала! Он странный! А ещё он трус!

– Разве?

– Это так! Совсем недавно его мама приходила к нам в класс и жаловалась на Гектора! Мол, “он всю ночь не спал из-за твоих историй! Прекрати немедленно пугать Волтера! Ты слышишь меня, негодник!? Слышишь!?”, – я не смогла подавить смешок. – Это было забавно. Мама Волтера вся раскраснелась как помидор и с каждым словом плевала Гектору на парту! Прям всю забрызгала! А ещё у нее странная бородавка на подбородке и у неё такая шляпка с пером…

– Хм… Значит вы с Волтером не дружите?

– Ага! Но Себ и Кейн в последнее время за ним таскаются… Они, наверное, тоже друзья!

– Понятно… Есть ещё кто-то?

– Ага…

– Почему такой вялый ответ? Ты не хочешь говорить о нём?

– Да, он меня раздражает.

– Раздражает? Как? Или чем?

– Я просто не хочу говорить о нём.

– Может он тебе друг?

– Нет!

– Но он единственный, о ком ты не хочешь рассказывать… Единственный вывод, который я могу сделать – тот мальчик тебе всё же друг.

– Я же сказала, нет! Мы с Гектором не друзья!

– Понятно… Раз ты не хочешь говорить о нём, не будем. Наш сеанс всё равно подходит к концу…

Как по команде, в кабинет зашла мама. Она сделала ещё одну тщётную попытку пригласить к нам домой доктора, и мы ушли.

***

– Памелла, что-то не так? Тебя что-то раздражает?

– Вы нарушили обещание! Вы думали я забуду?!

– А, так ты о том обещании? – спокойно спросил доктор.

– Да! Вы так и не рассказали, как узнали, что вы меня раздражаете!

– Да, здесь к несчастью я тебя немножко обманул, – виновато улыбнулся доктор. – Видишь ли, я сразу сказал – “это была удачная догадка”. Это правда. Я просто догадался… И мне повезло. Ничего больше.

– Этого мало! Это нечестно! Вы обманываете!

– Хм-м-м… Обманываю? Я же говорил, что ты умная…– закивал головой доктор. – Тебя выдала твоя улыбка, Памелла… И твои глаза… Да, особенно твои глаза… Говорят, лицо – зеркало души… Слышала ли ты эти слова когда-нибудь?

– Нет, не думаю… И что, в лице… Можно многое увидеть?

– Если правильно смотреть, – кивнул доктор.

– И в особенности в глазах? В глазах тоже можно что-то увидеть?

– Можно, – согласился доктор.

– Можете меня научить?

Доктор засмеялся:

– Нет, нет, Памелла, этому нельзя научить… Кроме того, ты здесь не за этим.

– Да… – не стала скрывать досаду я. Я уверена, что доктор снова обманывает.

– В прошлый раз мы говорили о вещах, которые тебе нравятся. И твоих друзьях…

– У меня нет друзей!

– Но в этот раз давай поговорим о вещах, которые тебе не нравятся. У тебя есть какие-нибудь страхи?

– Я ничего не боюсь!

– Но все чего-то боятся… Темноты, высоты, пауков или замкнутых пространств…

– Я ничего не боюсь! Я уже взрослая!

– И у взрослых есть страхи… Памелла, может, ты боишься кого-то конкретного?

– Я же сказала! Я не боюсь!

– Ты боишься меня?

– Нет! – честно ответила я, но доктор стал по настоящему меня раздражать… Сначала он не сдержал обещание, обманывает, а теперь задаёт глупые вопросы.

– Кого-то из твоих друзей?

– У меня нет друзей и я никого не боюсь!

Я пообещала маме вести себя хорошо… Я дала обещание! Я дала маме обещание… Но если Доктор продолжит, я заставлю его замолчать…

Но нового вопроса не последовало. Не сразу.

Доктор слегка улыбнулся и устало выдохнул:

– Хорошо. Со страхами закончим… Ты очень храбрая юная леди, ты ведь знаешь об этом?

– Конечно!

– Что ты можешь рассказать о своей маме?

– Она хорошая!

– Что-то ещё?

– Она красивая!

– Ещё?

– Она хорошо готовит!

– Ты её любишь?

– Конечно!

– За что?

– Она же моя мама… Она, она… Готовит мне покушать, одевает… Многому меня научила, а ещё – она много работает! Чтобы у нас всё было!

– Понятно… Говорила ли она… Хм… Нечто обидное?

– Нет!

– Никогда?

– Никогда!

– Никогда-никогда? Я же не расскажу ей. Ты можешь со мной поделиться. Тебе станет легче. Я обещаю.

Я закусила губу:

– Ну… Однажды… Только один раз! Она сказала… Она сказала, что без меня было бы легче…

– Понятно… Должно быть твоя мама тогда очень сильно устала. Со взрослыми такое случается, не стоит обижаться.

Не знаю почему, но глаза заслезились… Хотя нет, знаю. Это ведь действительно обидно… Потому что эти слова – правда. Без меня маме было бы легче. Намного легче. Не хочу плакать по-настоящему.

– Твоя мама любит тебя, Памелла. Очень и очень сильно. Никакие слова этого не изменят… Ты ведь понимаешь это?

Я зажмурилась. Сильно-сильно. Я должна помочь маме… Но так, чтобы она не поняла… Нет так, не получится… Она сразу поймёт, что это я сделала. Что я нарушила обещание.

– Памелла? Ты в порядке?

– Да, конечно… – открыла я глаза, успокоившись. – Вы были правы. Мне стало немного полегче, – соврала я.

– Славно! – улыбнулся доктор. – Что ж… Давай поговорим о твоём папе…

– Котором?

– Давай по порядку? Ты помнишь своего первого папу?

Первый папа, мой настоящий папа. Мама его любила, я думаю. Он ушёл на войну, но так и не вернулся. Я его не запомнила. Я не могла его запомнить. Когда он ушёл, я ещё не родилась.

– Он оставил нас с мамой, – сказала я. – Я его не знала и не видела.

– Ты бы хотела его узнать?

– Нет, в этом нет смысла.

– Ты хотя бы раз спрашивала о нём у мамы?

– Она не любит о нём разговаривать, и я не хочу. Мне нечего вам рассказать. Честно.

– Хорошо… Что насчёт второго?

– Он мне нравился. Может, я его даже любила, – обманула я. Я слышала, что о мёртвых можно говорить только хорошее. – У него было много денег, и мама могла не работать.

– Ты по нему скучаешь?

– …

***

В этой комнате только одно окно. Большое окно. Его нельзя открыть, потому что у него нет ручки. Из него видно реку и застывшее в небе солнце. Из комнаты ведёт только одна дверь, но она заперта снаружи. Никто не может уйти, пока за нами не придут. Пока мы там – время чаепития.

Стены комнаты выкрашены в жёлтый из-за чего тут очень светло. Один час растягивается на десять, а может и больше. Здесь очень трудно думать. Это невыносимо, но всё же никто из нас не плакал. Никто не плачет на чаепитии. Мы улыбаемся. Мы не можем иначе. В Дворце Улыбок все улыбаются, поэтому это место так и назвали.

В центре комнаты большой длинный стол с самыми разными сладостями. Из напитков у нас были чай и вино. Каждый из нас мог есть и пить, что и сколько захочет.

По углам жёлтой комнаты раскиданы куклы, но никто с ними не играл. В Дворец Улыбок может войти только взрослый. Мы все взрослые, а взрослые не играют в куклы.

После чаепития, кто-то отправится домой, а кто-то в тёмную комнату. Никто не хотел оказаться в тёмной комнате. Нет ничего хуже тёмной комнаты. Там живут монстры. Мы никогда не говорили о тёмной комнате, но каждый про неё знал. Мы вообще друг с другом не разговаривали. Не издавали ни звука. Молчание выводило меня из себя, но ничего нельзя было с этим поделать. Мне так хотелось поговорить с кем-нибудь. Или хотя бы спеть. Но я не могла. Никто не мог, я думаю.

Мы могли только ждать конца чаепития, кушать, пить и смотреть в окно, пока застывшее в небе солнце не окажется за горизонтом…

Когда за нами приходили, с людьми приходил и запах табака. Мне нравится запах табака. От него немного прояснялось в голове, и время начинало идти немного быстрее… И я находила силы на слова. Если попросить, они позволят покурить. Я часто об этом спрашивала, но чаще я задавала другой вопрос:

– Мы теперь пойдём домой или в тёмную комнату, папочка?

***

– Памелла? Все в порядке? – насторожился доктор.

– Да… Я не думаю, что скучаю, – пожала плечами я. – Папы больше нет.

Доктор кивнул:

– Но всё же, тебе ведь должно быть грустно, что он погиб в том пожаре?

– Нет. Я уже привыкла, это же давно было. Два года прошло… Но маму жалко. Она очень много работает с тех пор.

Это правда. Мама очень старается. Работает и пытается найти другого папу, но не получается. Доктор выглядит хорошим, но мама теряет к нему интерес. Как же хочется хоть что-то сделать…

– Памелла? Ты выглядишь… Задумчивой. Не поделишься, что у тебя на уме?

Доктор смотрит на меня. Я могу использовать свою улыбку… Сейчас он попадётся. Я чувствую…

– Знаете, в вашем шкафу, я видела у вас трубку. Вы курите?

– Нет, не курю.

Маму привлекают курящие мужчины. Наверное ей тоже нравится запах табака. Кажется, я знаю, что можно сделать. Я улыбнулась.

Улыбнулась той самой улыбкой, которой можно многого добится. Глаза доктора немного помутнели. Кажется, я начинаю понимать, что имел в виду доктор, говоря о глазах и зеркале.

– Почему бы не попробовать? Это классно.

– Я… Я… Так не думаю, – насторожился доктор. Но уже поздно.

– А вы пробовали?

– Н-н-нет.

– Попробуйте! Вам понравится! – я продолжаю улыбаться. В этот раз это занимает больше времени, чем обычно, а обычно они сразу соглашаются.

– Хорошо… – доктор поднялся с кресла, его блокнот упал на пол. Пока доктор шёл к шкафу, я подобрала блокнот и положила его на столик.

Доктор неуклюже достал трубку:

– Я думаю… Я… Я не могу.

– Давайте я помогу! – я взяла пакетик табака и набила трубку. Ничего сложного. Я это уже делала много раз.

– Боюсь, у меня нет спичек…

Ничего страшного. Мне спички не нужны. Не торопясь, я раскурила трубку. И это я тоже делала. Давным-давно, в жёлтой комнате…

Я протянула доктору трубку:

– Не торопитесь.

Доктор затянулся, сморщился и закашлялся.

– Вы привыкните, – улыбнулась я.

– ПАМЕЛЛА!? – резкий крик мамы заставил меня дрогнуть.. Когда она зашла?

У неё опять это лицо. Я ненавижу, когда она так на меня смотрит.

– Я ничего не делала!

Доктор шмыгнул носом. Он пока не заметил маму. Так и стоял недвижно с трубкой в зубах.

– Мы уходим! – сказала мама.

– Ма-ам…

– Никаких мам! Немедленно! – мама схватила меня за руку и потянула из кабинета. – Простите, простите… – обращалась она к доктору, но тот её не слышал.

***

Когда я зашла в кабинет к доктору, он уже курил.

На журнальном столике новый предмет. Он издает щелкающий звук. Как часы, но не часы. Времени он не показывает.

Тик-так.

Тик-так.

– Что это такое?

– Метроном, – ответил доктор, изучая свой блокнот.

– Для чего он?

– Он помогает мне сосредоточится.

– Вы теперь курите? – невинно спросила я.

– Курю, – ответил доктор, не отрываясь от блокнота.

– Вам нравится?

– Нет.

– А почему тогда курите?

Доктор поднял взгляд. Да, теперь я точно понимаю, что доктор говорил о зеркалах… Я вижу в нём раздражение. Это странно. Он не должен понимать, что он курит из-за меня. Они никогда этого не запоминают.

– Потому что не могу остановиться, – доктор отложил блокнот.

Тик-так.

Тик-так.

– Можно убрать эту штуку?

– Метроном? Нет, пускай стоит.

– Зачем?

Доктор улыбнулся:

– Потому что я не хочу приобрести новую привычку. С меня хватит и курения, – взмахнул доктор трубкой.

Да, он точно помнит…

– Так вы поняли… – виновато сказала я. – Вы злитесь?

– Немного раздражен, – признал доктор. – И заинтригован.

– Простите за это, пожалуйста. Хотите, я всё отменю?

– Не нужно, я думаю через пару недель эффект внушения пройдёт, – отложил трубку доктор. – Я тебя прощаю, но у меня к тебе просьба, Памелла. Больше так не делай.

– Я не буду! – пообещала я.

– Я тебе верю, – кивнул доктор, поглядывая на тикающую штуку на столе. – Не расскажешь, как ты это со мной сделала? Мне интересно.

– Я… Это из-за улыбки. Когда я улыбаюсь правильно, меня слушают.

– А ещё у тебя приятный голос, Памелла. Обворожительный, если быть точным… Где ты такому научилась?

– У мамы. Она тоже так делает.

– Не так, совсем нет, – улыбаясь, закачал головой доктор. – Но я понимаю о чём ты. Может, у тебя есть и другие таланты?

– Это же просто улыбка. Разве это талант?

– Знаешь, мне приходилось изучать техники внушения. Это нечто похожее на то, что ты сделала со мной в прошлую нашу встречу. И… Я пробовал их применять, и у меня ничего не выходило, может быть у меня нет к этому способностей, но… – пожал плечами доктор. – Также, я просил признанных мастеров, гипнотизеров, испытать те самые техники внушения на мне. И они не срабатывали. Ни разу… Конечно, такой человек как я, был вынужден признать неэффективность данных техник… Но у тебя, Памелла, всё получилось. Что это, если не талант?

– Я не знаю…

– Может ты умеешь ещё что-нибудь? Чего не могут другие?

– Не думаю.

Тик-так.

Тик-так.

– Памелла, – вздохнул доктор и взял со стола трубку. – Я прекрасно знаю, что ни у тебя, ни у меня не было спичек… Когда ты… – доктор слегка закашлялся. – Можешь рассказать, как ты разожгла табак?

– Не хочу!

– Ты мне не доверяешь?

– Я… Я не знаю! – растерялась я.

– И всё же, поговорить об этом необходимо. Твои… Таланты являются причиной, по которой ты здесь. Ты скрываешь их, и это сказывается на твоём поведении. Скрывать такие таланты не неправильно, но кому-то стоит рассказать об этом. Хранить секреты нелегко, Памелла. Поэтому ты так напряжена всё время. Если поделишься… Тебе станет легче.

– Это мама сказала никогда не говорить об этом…

– Значит, твоя мама знает?

– Только об улыбке.

– Говорила ли, она ещё что-нибудь?

– Она говорила никого больше не заставлять… И я нарушила это обещание когда я заставила вас… Мне кажется мама меня ненавидит за это…

– Я уже говорил об этом, но скажу ещё раз, ведь это правда… Твоя мама тебя любит. Очень любит. Но… Она беспокоится за тебя. Она… Просто не понимает твоих способностей. Мало кто поймёт… Я пойму… Или попытаюсь понять, Памелла. Когда я пойму, я попытаюсь всё объяснить твоей маме. Только расскажи о своём таланте подробней.

Тик-так.

Тик-так.

– А вы уберёте метроном?

Доктор поджал губы и посмотрел на раздражающий прибор. Казалось, он хотел что-то сказать, но передумал. Доктор остановил стрелку и убрал метроном под стол в коробку. Там много чего лежит.

– Как видишь, я тебе доверяю, Памелла. Ты можешь мне рассказать.

– Я могла бы заставить вас забыть о том, что я сделала с вами… Я не думаю, что та штука вам бы помогла…

– От этого станет только хуже, – ответил доктор. Он смотрит в мою сторону, но не на меня. За меня, как на первой встрече.

– Я пошутила, простите, если напугала!

Доктор устало вздохнул, отложил трубку и взял блокнот:

– Памелла, если не знаешь как начать говорить, можешь сначала показать.

Я кивнула и вытянула руку вперёд ладонью кверху. Доктор заметно напрягся. Я хмыкнула и позволила маленькому пламени сорваться с моей ладони и почти сразу исчезнуть.

Просто небольшой всполох.

– Ты можешь создавать и контролировать пламя, – кивнул доктор, стараясь сохранить спокойствие. Но я всё вижу.

– Вы напуганы…

– Тебе не стоит из-за этого расстраиваться. Я же уже говорил, это нормально… Я хочу знать больше, Памелла. Можешь объяснить, как ты это делаешь?

– Я не знаю как объяснить… Я просто… Сначала я разглядываю пламя в определённом месте, а потом позволяю ему гореть.

– Значит, ты представляешь пламя в определённой точке и потом заставляешь его появиться, правильно?

– Неправильно! Сначала я его разглядываю! Пламя везде есть, просто его не видно! Его надо разглядеть! Увидеть! А потом я позволяю ему гореть!

– Хм… – закивал доктор, что-то записывая в блокнот. – Значит пламя невидимое?

– Ага!

– И везде есть?

– Ага.

– А может ли пламя жечь, пока его не видно?

– Чего? – не поняла я.

– Если пламя везде есть, может ли оно жечь, пока его не видно? – улыбнулся доктор. – Мне интересно.

– Я не знаю! Кто будет вообще думать о таком? Это же глупо!

– Ну вот видишь, я задумался… – доктор потянулся в коробку под столиком и выудил оттуда свечку. Маленькую толстую белую… Доктор отковырнул и выпрямил фитилёк. Затем достал из коробки блюдце и положил рядом. – Давай проверим? Сможешь поджечь невидимым пламенем? – доктор легонько постучал по фитильку.

– Ладно! – засмеялась я.

Это показалось мне интересным. Разглядеть пламя несложно. Позволять ему гореть – тоже. Но позволить пламени гореть, не разглядывая… Никогда не пробовала.

Фитилек медленно изогнулся, а свечка начала таять. Получилось! Только спустя ещё пять секунд огонёк проявился. Он стал видимым.

Доктор тихонько захлопал в ладоши:

– Потрясающе, браво.

– Спасибо?

Доктор кивнул и прекратил хлопать:

– Но ты ведь можешь больше, не так ли?

– Может быть, – улыбнулась я.

– А можешь потушить свечку? Таким же образом.

– Нет, не могу, – перестала улыбаться я.

– А ты пыталась?

– Нет!

– Тогда откуда знаешь, что не можешь?

– Просто знаю и всё!

Доктор задумчиво хмыкнул:

– И ты не хочешь даже попытаться?

– Это больно!

– А, так значит ты уже пыталась… Почему ты сразу не сказала?

– Не знаю…

– Зато я знаю, ты мне не доверяешь… – расстроился доктор.

– Доверяю!

Доктор вздохнул разведя руками. Он мне не поверил.

– Что ж… Тогда может быть ты расскажешь мне ещё что-нибудь о своих талантах? Как давно ты научилась… Разглядывать пламя. Можешь сказать мне это?

– М-м-м, – задумалась я. – Думаю, я всегда это умела.

– Как ты узнала?

– Я всегда знала.

– Когда ты разглядела пламя в первый раз?

– Я не помню.

Доктор набрал в грудь воздуха, но не выдохнул. Не сразу. Секунд десять прошло, и затем он громко выдохнул…

– Знаешь, давай пока оставим твоё умение разглядывать пламя и улыбаться особым образом… Может, ты умеешь что-то ещё?

– Ну-у-у… Я могу видеть в пламени разное.

– Видеть в пламени разное… – задумчиво повторил за мной доктор. – Что именно?

– Ну… Просто разное.

– Ты видишь в пламени свечи что-то прямо сейчас? – доктор пододвинул свечку ближе ко мне.

– Нет, не вижу…

– Это разное… Его нужно тоже нужно разглядеть?

– Нет, обычно сразу видно.

– Тогда, если что-то увидишь, скажешь мне, ладно?

– Хорошо…

Доктор кивнул:

– А можешь рассказать, что видела в пламени последний раз?

– Прошлое, – пожала плечами я.

– Что именно? – заинтересованно спросил доктор.

Я не знала с чего начать. Последнее что я видела в пламени, это история рассказанная Гектором. Я немного подумала как это рассказать, но потом сдалась.

– Просто прошлое. Ничего интересного.

– Но ты уверена, что видела именно прошлое, так?

– Ага.

– Откуда знаешь?

– Потому, что пламя это показало. То, что я увидела не может произойти потом или происходить в тот момент, а значит уже было. Прошлое!

– Мне всё понятно, – кивнул доктор. – Ты всё ещё ничего не видишь в пламени свечи?

– Нет…

– А оно… Достаточно большое, чтобы что-то увидеть?

– Да, конечно!

Доктор улыбнулся:

– Да, надо было сразу спросить… Памелла, можешь ли мне рассказать… Разглядывала ли ты когда-нибудь большое пламя?

– Нет…

– Нет? – кивнул доктор и слегка запрокинул голову к потолку. – Почему нет?

– Просто не разглядывала.

– А ты можешь?

– Я не стану!

– Боишься обжечься?

– Пламя не может мне навредить!

– Тогда почему нет?

Я нахмурилась:

– Я не знаю как объяснить!

– Не торопись. Подумай. У нас ещё есть время. Может ты можешь привести аналогию? То есть… Сравнить с чем-нибудь? Твою способность рассматривать пламя… Может это на что-то похоже? Ты умная. У тебя получится…

И доктор замолчал, а я задумалась.

На что же это похоже?

Ни на что.

Свечка горит. Не просто фитиль. Вся свечка горит. Воск. Столик. Кресло. Весь кабинет в огне. И доктор тоже в огне.

Весь мир горит, но этого никто не видит.

Только я.

– Я не могу, простите… – я закачала головой.

– Просто попробуй рассказать. Ты не можешь объяснить что-то неправильно. Всё в порядке. Я выслушаю. Дай себе время.

– Я… Я не хочу!

Доктор кивнул, но ни сказал ни слова. Он явно будет молчать, пока я не расскажу ему хоть что-то.

Тогда я ему скажу…

– Это не… Это не чувствуется как что-то необычное. Это как… Прогулка? Да, как прогулка! На прогулке, я чувствую как ветер развевает волосы и скользит сквозь пальцы. Это обычно и… Приятно? Да, это чувство приятно! Я всегда чувствую этот… Ветер… Иногда слабо… Но всегда! Он приносит с собой… Тепло… И спокойствие… Когда мне было страшно, я… Мне становилось лучше от этого ветра. Он сдувал страх и… Печаль. Уносил всё плохое вместе с собой… Вдаль. Далеко прочь… И всё падало… Падало с обрыва. Глубокого обрыва… Обрыва без дна…. И когда я… Чем больше я вижу пламени… Чем ярче пламя… Чем сильнее жар… Тем сильнее ветер… Это всё ещё тот самый ветер, который я всегда чувствую, в нём ничего необычного, но… Он… Он начинает тебя толкать. Да, толкать! И он толкает… Толкает… И толкает… К тому самому обрыву, где лежит всё то, что унёс ветер… Вы спрашивали почему я не позволяю большому пламени гореть? Потому что я упаду. Я упаду с обрыва у которого нет дна… Ветер столкнёт меня. Я не хочу упасть…

Но я уже упала.

– Ты плачешь?

– Нет, – но я почувствовала слезы на щеках и сразу вытерла их. – Мне не грустно!

Мне очень одиноко и грустно.

– Я очень рад, что ты поделилась этим. Спасибо. Это много больше, чем я ожидал. Теперь ты видишь что-нибудь в пламени свечи?

– Я вижу… Темноту? – неуверенно ответила я. Пламя никогда этого мне не показывало. Мне стало не по себе.

– Ничего не показывает… Понятно, – заключил доктор. – Итак, я думаю, мы можем вернуться немного назад и снова поговорить о вещах, которые вызывают у тебя страх…

– Я ничего не боюсь!

– Нет, Памелла. Это же не совсем так, – покачал головой доктор. – Как я смог понять, это “ветер” уносит твои страхи. Что тебя беспокоит? Можешь рассказать, что именно уносит “ветер”?

– Я же уже сказала! Я ничего не боюсь!!!

– Памелла…

– Я сказала – НЕТ!

Я поднялась и вышла из кабинета. Доктор меня не останавливал.

***

Когда я зашла в кабинет, на столу у доктора стояла свечка. Та, которую я подожгла на прошлом сеансе.. Доктор смотрел на неё и неспешно курил трубку. Я вижу его в последний раз.

– Что-то не так, Памелла? – спросил доктор, как только я села напротив.

– Всё в порядке, – ответила я.

Всё не в порядке.

Доктор поджал губы:

– Я же вижу, это не так… Ты жалеешь, что рассказала мне о своих талантах? Это связано с тем как ты ушла?

– Нет, нет! Всё в порядке, правда!

***

– Дети, знакомьтесь, это – Арлен. С сегодняшнего дня, он будет учиться вместе с нами, – сказала учитель.

Он мне сразу не понравился. Он не уродлив, не толст, не худ. Обычное лицо. Другие девочки нашли этого Арлена интересным и даже милым, но не я. Что-то не так с его глазами… Мне они не нравятся. Кроме того, он всё время пялился на меня, когда его знакомили с классом и позже, на уроках и переменах.

Я чувствовала его взгляд и мне это не нравилось.

После уроков он подошёл ко мне и снова начал пялиться.

– Держись от меня подальше, – сказала я. – Я не хочу с тобой разговаривать!

– Я тебя помню,– сказал он.

Мне понравились эти слова. Сильно не понравились. Я пнула его в живот, что есть силы. Он упал.

– Я тебя не знаю! Никогда не говори со мной снова!!! – сказала я и убежала.

***

– Неправда, – мягко улыбнулся доктор. – Обычно ты улыбаешься, Памелла. Почти никогда искренне, но сейчас ты не улыбаешься вообще. Ты бледная. Что тебя… – доктор сморщился и взял небольшую паузу. – Беспокоит? Ты можешь мне рассказать. Ты сама сказала, что доверяешь мне. Ты ведь помнишь об этом?

– Я помню…

– Ты же не обманывала тогда?

– Нет! Не обманывала! Я… Я просто… Ладно. Я просто очень сильно разозлилась.

– А, – только и сказал доктор.

– Мне немного стыдно.

– Что произошло? Что ты сделала?

– К нам в класс перевёлся новый мальчик. Он разозлил меня, и я его пнула…

– Так он тебя спровоцировал?

– Да…

– Тогда… Я думаю тут нечего стыдиться.

– Да, наверно, – согласилась я. – Но мне стыдно не из-за самого пинка, а из-за того, что я хотела сделать с ним сначала…

– И о чём ты подумала?

– Я… Я почти… Я хотела его подпалить. Я бы его сильно поранила, – призналась я.

Доктор отложил трубку.

– Это прекрасно, что ты не стала этого делать…

– Я знаю, что это плохо! Я не хотела, но подумала об этом!

– Да, да, всё так. Было бы ужасно, если бы ты подожгла человека… Я очень рад, что ты это понимаешь,. – закивал доктор. – И ещё, я очень рад, что ты делишься этим со мной. И… Если этот новенький снова полезет к тебе, ты же не станешь его жечь, верно?

– Я пну его ещё раз!

– Да, это можно, – засмеялся доктор.

Я тоже засмеялась. Доктор взял в руки свечку.

– Памелла, не могла бы ты зажечь свечу?

– Конечно, – сказала я, и пламя появилось на фительке.

Доктор поставил свечку обратно на стол.

– Мне кажется, сейчас хороший момент, чтобы поговорить о том, почему ты здесь, Памелла. Ты не против?

– Я не знаю…

– Если не захочешь отвечать на какой-либо мой вопрос, просто прямо скажи об этом, и мы перейдём к следующему. Я не стану на тебя напирать, Памелла. Но буду очень признателен, если ты постараешься дать ответы.

– Ладно…

– Подобные мысли… Навредить кому-то… Как сегодня. Они ведь уже возникали, не так ли?

– Да… – я напряглась.

– И ты обожгла священника, так?

– Отец Бирин это заслужил! – не стала скрывать я.

– Я понимаю. Он тебя спровоцировал, – кивнул доктор. – Если ты встретишься с ним в следующий раз, что ты сделаешь?

Я сильно обожгла отца Бирина. Врачи сказали он не проснётся. Я не хотела, чтобы он просто заснул.

Он не должен был проснуться.

– Я понимаю, что поступила плохо… Я извинюсь.

– Это хорошо… Так и сделай.

– Но он не проснётся…

– Этим утром он пришёл в себя, – сказал доктор.

– Как!?

– С божьей помощью, я полагаю, – пожал плечами доктор. – Врачи назвали это чудом… Говорят, у священника не осталось шрамов, и он стал выглядеть лет так на двадцать моложе… Мне даже немного жаль, что я не смог за этим понаблюдать… Но не станем отклоняться. Священник очнулся и полностью здоров. Что ты сейчас чувствуешь, Памелла?

– Я не хочу отвечать!

Доктор кивнул:

– Чудо – очень удобное объяснение, не так ли? Ты знаешь, что когда ты подожгла священника, этот случай связали с самовозгоранием? Его… Братья по вере решили, что он стал неугоден самому дьяволу. “Высшему” злу, я полагаю. Из-за добра, что священник нёс в наш грешный мир… “Адское пламя чуть не забрало его душу”, они решили. Но священник чудесным образом пережил воздействие адского пламени, нападение дьявола… Его уже считают святым… Но мы оба знаем, что священника чуть не убило не адское пламя… Ты понимаешь, к чему я клоню? Если вдруг в одном помещении с тобой загорится кто-то ещё…

– Я больше такого не сделаю!

– Я тебе верю, Памелла. Сегодняшний случай это показал. Ты не станешь поджигать всякого человека, что тебе не нравится или тебя обидел. Это очень хорошо. Моя работа почти закончена, а я почти ничего не сделал. Ты сама к этому пришла. Что касается священника, он уехал из города. Может вы никогда не встретитесь снова. Может он забыл или не понял, что произошло, кто сделал это с ним. Память… Она крайне избирательна. Тебе стало легче?

– Наверное… А что если он всё понял?

– Я не знаю. В древние времена, чудеса… Как бы это сказать… Ценились? – доктор пожал плечами. – Разрушить стены звуком рога, заставить океан разойтись, управление погодой, накликать обильный урожай, исцеление, даже воскрешение… Всё вызывало у человека трепет. Благоговейный трепет. Людей уважали за это и почитали… Нарекали любимчиками богов или даже их потомками. Рождались легенды, мифы… Скрывались ли за “чудом” знания или таланты не сильно важно. Но несколько столетий назад, за любое действие похожее на “чудо” людей пытали и убивали. Связывали это с колдовством и злыми силами. Я задаюсь вопросом… А сейчас иначе?

– …

– Конечно “иначе”, – фыркнул доктор. – Исцеление священника восприняли же хорошо, верно…? А твой талант вполне укладывается в понятие чуда или божьего дара… Любой талант на самом деле укладывается в понятие “божий дар”... Хм, я отвлёкся, Памелла. Прошу прощения… Неудобные вопросы у меня закончились. Дальше будет намного проще. Ты молодец… Но всё же мы вернёмся немного назад. К уже пройденным темам, ты не против?

– Ладно, – пожала плечами я.

– Твои… Знакомые. Ребята с которыми ты общаешься. Ты можешь не считать их друзьями, но может быть есть кто-то, кто может назвать тебя другом? Как ты думаешь? Есть такой человек?

***

Волтер нагнал меня у самого выхода из школы.

– Вот это ты ему задала! – захихикал Волтер, загородив мне проход.

– Отойди!

– Да ладно! Колись! За что ты его так?

– Он ко мне приставал! Тоже получить хочешь?

– Не, не, мы уже через это проходили! – засмеялся Волтер. – Помнишь? Ты пнула меня и сказала “ Полезешь ещё раз, всё дерьмо из тебя выбью!”.

– Я этого не говорила!

– А зря, прозвучало бы круто! – сказал Волтер, а затем нахмурился. – Слушай, если хочешь, я потолкую с Арленом. Объясню, что к чему… Ну… Там скажу ему чтобы извинился…

– Мне плевать, делай что хочешь!

– Лады! – кивнул Волтер. – И мы это… Мы завтра с ребятами к дворцу улыбок собрались… Призраков ловить. Пойдёшь с нами?

– Нет там никаких призраков. Там всё сгорело.

– Ха, так призраки не горят! И Гектор говорит есть! Значит есть! Да пошли… Все будут тебе рады.

– Не хочу!

– А если я у бати снова сигареты стащу, пойдёшь?

– Я же сказала, нет!

– Ну чего ты? – недовольно цокнул Волтер. – Или ты боишься?

– Я никогда туда не вернусь!

Я оттолкнула Волтера с прохода и вышла из школы. Может быть я бы и согласилась пойти с ним, но не в Дворец Улыбок. Только не туда.

***

– Нет, – закачала головой я. – Не думаю, что кто-то считает меня другом.

– А я думаю, ты ошибаешься. Если ты присмотришься к своим знакомым, то наверняка это поймёшь…

– Это не так!

– Хм… – доктор сделал небольшую паузу. – А ты думала когда-нибудь о своём будущем?

У меня нет будущего.

– Чем хочешь заниматься, когда вырастешь?

– Я бы хотела петь! Ездить по городам и петь! Но… Но мама говорит, из этого ничего не выйдет. Мне нужно быть милой, подружиться с хорошим мальчиком, потом выйти за него замуж, родить детей… И тогда у меня всё будет хорошо!

– Понятно… – протянул доктор. – А что насчёт… Хм… Чего бы ты хотела сейчас? Поехать куда-нибудь… Или куклу, платье?

– Я бы хотела, чтобы вы стали моим папой!

– Ох… – оссёкся доктор.

– Тогда всё будет хорошо!

– Боюсь, этого не произойдёт. Это не так просто.

– Нет, это просто! Попроситесь у мамы к нам на ужин! Она согласится! Вы влюбитесь в неё и станете моим папой! Только поторопитесь! Или мама найдёт кого-нибудь другого!

– Памелла, я не стану твоим папой. Не проси об этом снова. Или нам придётся прекратить наши встречи.

– Ну почему!?

– Ты знаешь почему. Нам стоит сменить тему. Или всё закончится.

Всё уже закончилось.

– Что скажешь, что выберешь?

– Это нечестно!

– Разве? Значит на сегодня мы заканчиваем наш сеанс.

– Так рано!?

– Я же вроде сказал, либо тема закрыта, либо конец сеанса, и ты выбрала…

– Нет, нет! Давайте ещё поговорим!

Я не хочу уходить. Я хочу здесь остаться.

– Хм… Ну хорошо. Давай, поговорим. Мне кажется, ты немного утомилась, отвечая на мои вопросы. Можем немного поменяться ролями. Это будет “честно” не так ли? Ты спрашивай, а я отвечу как смогу… Конечно, если я не захочу отвечать на вопрос, я скажу об этом. И прошлая тема – запретная. Ты понимаешь?

– Ага!

– Ну тогда… Задавай мне вопрос.

Но я не знала что спросить. Пока я думала, доктор неспешно взял трубку со стола и принялся курить.

Я чувствую запах табака. Я люблю его запах и оттенки, но я хочу плакать. Но я не могу… Всё это уже было.

– А что вы любите?

Доктор вопросительно поднял бровь:

– Я люблю задавать вопросы, – ответил доктор и улыбнулся. – Разные вопросы. И не только другим людям, но и себе. И люблю слушать ответы. Строить догадки. И проверять их… Хочешь задать ещё один вопрос?

– Конечно!

– Дерзай.

– А что вы ненавидите?

– Ненавижу…? – задумчиво протянул доктор. Его улыбка угасла, но на лице не появилось недовольства. – Я не думаю, что испытываю к чему или кому-либо “ненависть”. Хм… Я думаю, этот ответ неудовлетворителен. Давай немного подумаем, откуда берётся ненависть? Из отвращения, страха, гнева…? Чувствую ли я страх? Конечно, я уже говорил об этом. Чувствую ли я отвращение? Ох, да. Безусловно. Некоторые поступки человека невероятно отвратительны. А что же на счёт гнева? Хм… Да, вот здесь у меня… Так скажем, “неполадка”. Я не ощущаю гнева… Может быть лёгкое раздражение, но не гнев… Поэтому мне неведома ненависть. Да, этот ответ мне нравится больше предыдущего. А тебе?

– Я думаю, вы обманываете.

– Вот как? Почему это?

– Я просто знаю. Все кого-то или что-то ненавидят. Часто даже причина не нужна. Я думаю, вам стыдно признаться.

Доктор прикрыл рот рукой и сказал:

– Очень умная девочка, – доктор убрал от лица руку. – Хочешь задать ещё один вопрос?

– Но вы не ответили на прошлый!

Обманщик. Обманщик. Обманщик.

Доктор улыбнулся:

– Я на него не отвечу, но ты была права. Задавай следующий вопрос.

– У вас есть друзья?

– Были. Мы выросли, изменились… Кто-то даже умер. Никого не осталось, – доктор поджал губы. Не думаю, что здесь он обманывал.

– Вам от этого грустно?

– Иногда. Но от друзей у меня остались приятные воспоминания. У всех они есть. У всех они должны быть, Памелла. Надеюсь, когда-нибудь ты это поймёшь.

– …

– Хочешь задать ещё один вопрос?

– Мне когда-нибудь станет лучше?

– А тебе разве плохо? Я думал, у тебя всё в порядке.

– Я запуталась.

Я упала и не могу подняться.

– Что тебя беспокоит, Памелла? Ты ведь рассказала мне не всё?

– Я не понимаю. Честно.

– Это плохо, – произнёс доктор. – Я ведь пытаюсь добиться совсем обратного… Давай разбираться. Как давно ты чувствуешь, что “запуталась”?

– Пару дней.

– Значит, это не связано с сегодняшним происшествием?

Я кивнула.

– Я полагаю… – сказал доктор. – Хм… Ты можешь сказать, когда именно это началось?

– Нет. Не знаю.

– Можешь что-то рассмотреть в пламени? Посмотри на свечу, Памелла.

И я посмотрела. Ничего кроме темноты.

Ничего кроме темноты.

– Я ничего не вижу, – сказала я.

–Ты не видишь или пламя ничего не показывает?

– Там снова темнота. Я не вижу.

Доктор закивал:

– Думаю, я знаю в чём причина.

– Правда?

– Надеюсь, что так. Вполне вероятно, это связано с твоими талантами. Ты можешь не замечать, но они могут влиять на твоё настроение и самочувствие. Я знаю случаи, когда подобные таланты могут вызывать… Радость или подавленность, стресс, страх, экстаз… В твоём случае, может быть, эта “запутанность” и есть побочный эффект твоих талантов… Ощущала ли ты это чувство ранее?

– Нет, не думаю…Значит такие таланты есть не у меня одной?

– Подобные. Кого-то способного поджигать вещи я не встречал… Прорица… А вот способность заглядывать в прошлое или будущее, я бы сказал, распространено. Хм… – задумался доктор.

– Что?

– Знаешь, я просто понял, что кое-что упускаю…

– И что же?

– Может у тебя и нет друзей среди других детей, но может быть у тебя есть или был воображаемый друг? Это же нормально в твоём возрасте иметь воображаемого друга. Вроде пони или единорога… Их видно, их слышно, иногда и дотронутся до них можно. Они реальны, хотя и являются частью воображения.

– Нет, ничего такого…

– Если не какое-то животное, то может быть… Тень? Отражение? Или может быть ты ничего такого не видела? Только слышала? Говорила ли ты когда-нибудь не с человеком?

– Эм… С пламенем.

– Отлично! В этом нет ничего необычного. Это тоже распространено среди таких как ты. Что ты ему говорила?

– Много чего… Когда было не с кем поговорить.

– Говорило ли тебе пламя что-то в ответ?

– Это же пламя. Оно не может говорить.

– Но оно показывает…

– Показывало! Сейчас ничего не видно!

Доктор тепло улыбнулся.

– Знаешь, это всё что мне нужно было знать. Я многое понял, спасибо тебе, Памелла. Я думаю, наш следующий с тобой сеанс станет последним и не будет нужды отправлять тебя в клинику. Я уверен, всё у тебя наладится. Единственное что могу тебе сейчас порекомендовать, это быть по внимательней к окружающим. Я понимаю, ты не хочешь ни с кем дружить, но я прошу попробовать. Друг – это не обязательно будущий жених, как ты могла подумать из-за слов мамы. Тебе не нужно быть избирательной или придирчивой. Дружба поможет тебе “распутаться”.

Не поможет.

– Я попытаюсь! – пообещала я.

– Ты снова улыбаешься. В этот раз по-настоящему, – заметил доктор. – Тебе уже лучше?

– Конечно! Следующий сеанс последний!

– И? – не понял доктор.

– Я перестану быть вашим клиентом и тогда вы сможете прийти к нам на ужин!

Доктор рассмеялся:

– А ты очень настырная, но ладно, ладно, – поднял обе руки доктор. – Если твоя мама будет не против, я приду к вам на ужин…

– Ура!

– Но у меня есть одно условие…

– Какое? – насторожилась я.

– Ты обязательно споёшь. Я очень хочу услышать твою песню.

– Обещаю!

– Жду с нетерпением! А на сегодня у нас всё. Ты свободна.

***

– Меня сегодня не будет дома. Переночуешь у Тречетов, – сказала мама на пути в школу. – Я уже договорилась.

Тречеты – семья Гектора. Они живут по соседству.

– Ну мам, я не хочу… Я могу и одна дома посидеть.

– Нет. Ты же знаешь, что происходит в округе? Я не могу оставить тебя одну.

– Ничего не случится! Я не боюсь! Я могу за себя постоять!

– Мне всё равно. Ты останешься у Тречетов! Мне так будет спокойней. Ты пойдешь со школы с Гектором. Ты поняла?

– Да, да… – отмахнулась я.

– Скорее всего, я заберу тебя завтра утром. Может быть чуть-чуть задержусь.

– Хорошо.

Остаток пути мы прошли молча. Маму что-то беспокоило, но я не стала об этом спрашивать.

Так будет лучше.

День в школе прошёл скучно. Новенький больше не действовал мне на нервы, не пялился и держался подальше. Только уходя из класса, бросил мне сухое “Извини” и ускорил шаг. Желания его ударить не появилось.

Гектор подождал меня на выходе из класса.

– Ты сегодня гостишь у меня, – сказал он, будто я этого не знаю.

– Знаю, – ответила я и направилась к выходу из школы. Гектор молча пошёл следом.

– Эй! Гектор! Памелла! Подождите! – послышался крик Волтера с дальнего конца коридора. Он бежал к нам трусцой. За его спиной был большой зелёный рюкзак, в который было напихано так много вещей, что тот полностью не закрывался. Я бы не стала ждать Волтера, но Гектор остановился. – Ну как? Надумали?

– Чего? – спросил Гектор.

– Как чего! Дворец улыбок! Мы идём сегодня, вчера не получилось.. Кейн и Себ уже ждут у запасного выхода. Айда с нами. Будет весело.

– Я не иду! – ответила я.

– Я тоже, – ответил Гектор.

Волтер раздосадованно цокнул:

– Да я всё подготовил! Спички, лампа, нож, консервы, соль, немного серебра... Даже палатку взял с подстилкой, если вдруг задержимся! Завтра как раз в школу не надо!

Я покачала головой:

– Не пойду!

– Я не могу сегодня. Надо быть дома, у меня гости… – виновато сказал Гектор.

– Да ладно, какие гости! Погнали! – не мог успокоится Волтер. – Или ты боишься призраков?

– Ну… Вообще да, боюсь, – признался Гектор. – Это же призраки. Глупо их не бояться. Ты знаешь, что они могут с тобой сделать?

– Ничего, я подготовился! – Волтер указал большим пальцем на свой рюкзак.

– Ты уверен? Призрак может забрать твоё тепло, и тогда ты умрёшь от холода. Или… Напугать тебя до смерти! Или вселится в тебя, забрать твоё тело…

– Ссыкло, – засмеялся Волтер. – Я уже почитал об этом и готов, говорю же. Памелла, ну ты-то пойдешь? Я у бати сигареты для тебя стащил, – довольно ухмыльнулся Волтер. – Или ты тоже боишься?

– Ты чего, получить захотел!? Я же сказала, не пойду!

– Зря. Ну да ладно, не хотите, как хотите, – махнул рукой Волтер и ушёл.

На улице нас ждал папа Гектора. Мистер Тречет приехал на машине, хотя до дома не так уж и далеко идти. Я его впервые вижу, но сразу поняла кто это. Они с Гектором очень похожи. Одинакового оттенка тёмный цвет волос, одинаковый нос и одинаковые зелёные глаза. Гектор станет довольно симпатичным, когда вырастет.

– Привет, ты должно быть Памелла? – дружелюбно улыбнулся мистер Тречет.

– Здравствуйте, – кивнула я.

– Привет… А где мама? – спросил Гектор.

– Поехала к родителям. Сегодня я с вами посижу… Что ж, я подумал, что нам не стоит сидеть дома. Давайте куда-нибудь поедем, что скажите?

– Давай, – согласился Гектор.

– Хорошо, – согласилась и я.

– Отлично, все на борт… – открыл мистер Тречет дверь машины.

Усевшись в машину, мистер Тречет поправил зеркало заднего вида:

– Куда поедем? Сегодня праздник какой-то. На берегу реки ярмарка. Поедем туда?

Ненавижу эту реку.

– Нет, – ответили мы с Гектором одновременно и переглянулись.

– Хм. Тогда в парк? У меня, Гектор, в багажнике твой воздушный змей лежит…

– Ты его сохранил? – удивился Гектор.

– Конечно. Сегодня можно будет его запустить, если хочешь. Или сразу на площадку пойдёте?

– Без разницы, – ответила я.

– Вот и решили, – кивнул мистер Тречет, и машина тронулась.

Парк довольно далеко, без машины до него не меньше часа добираться. Я там бывала лишь дважды. На площадке нас ждут горки, качели, лестницы и куча незнакомых детей. Не особо интересно, но всё же лучше, чем проводить день у Гектора дома.

Мы ехали молча. Это раздражает, поэтому я ковыряла ногтями ручку своего портфеля. Гектор крутил в руках монетку.

Когда мы подъехали к мосту, Гектор открыл окно и выбросил монетку. Мне показалось это глупым. Это же деньги, а он их выбросил.

– Зачем ты это сделал? – спросила я.

– Для троллей, – пожал плечами Гектор с таким видом, будто он говорил нечто очевидное. Если бы не его папа, я бы его стукнула. – На удачу! – поспешно добавил Гектор.

Просто на удачу? И всё же, мне этого не понять.

В парке мы сразу отправились к детской площадке, оставив упомянутый воздушный змей в багажнике. Гектор не захотел его пускать. Я тоже не горела желанием.

– Кхм, – остановился мистер Тречет недалеко от площадки. – Вы идите, играйте. Я буду рядом… Но, у меня есть к вам просьба. Если вдруг, кто-то подойдет к вам, не важно взрослый или нет, и предложит отойти, посмотреть котят, щенят или ещё чего-нибудь… Согласитесь и сходите.

– А моя мама говорила с незнакомцами не разговаривать и никуда не ходить, – сказала я.

– Это правильно, – кивнул мистер Тречет. – Но в этот раз…. Только в этот раз, потому что я здесь, я прошу вас обоих согласиться.

– А, это связано с вашей работой, да? Вы же полицейский? Я запомнила, Гектор с докладом в школу ходил! Вы кого-то ищите?

Мистер Тречет поспешно закивал:

– Можно так сказать, да. Но я не могу рассказать вам обоим подробности. Это секретное задание. Вы же оба понимаете, что означает “секретное”, да?

– Конечно, – ответила я, а Гектор нахмурился. – Мы никому не расскажем.

– Так как, вы мне поможете?

– Хорошо, пап, – удручённо ответил Гектор. Я просто кивнула.

– Отлично! Но у меня есть ощущение, что никто всё же вас никуда не позовёт… Так что, идите играйте и ни о чём не беспокойтесь. Я рядом, даже если меня не будет видно. Глаз с вас не спущу! – пообещал мистер Тречет.

– У тебя классный папа, – сказала я как мы отошли.

– Да, наверное… Я его почти всегда нет дома. – замычал Гектор.

– Но он у тебя есть. И он клёвый!

День в парке прошёл замечательно. Детей было мало. Нашего возраста никого, так что ни с кем не познакомились. Прокатились на горке, покачались на качелях, потом мы пошли гулять по парку. Мистера Тречета не было видно, но я верила что, он за нами присматривал как и обещал. Мы остановились около столиков, где старики играли в домино, шахматы и шашки. Мы не знали правил ни одной игры, и один старичок согласился поучить нас играть в шашки. Игра простая и быстрая. Мне она понравилась. Дед утверждал, что тёмные фишки выигрывают не реже светлых, но это кажется неправдой. Гектор проиграл ему первую партию, но другие три выиграл. Я же внимательно наблюдала за ними, а когда пришла моя очередь, не проиграла деду ни одной. Ни светлыми фишками, ни тёмными. Дед сдался и ушёл. Он должно быть плохо играет.

Мы остались играть с Гектором. Я без труда выиграла три партии, а потом я поймала себя на неприятной мысли. В четвёртой партии я нарочно сделала неправильный ход, но Гектор всё равно проиграл. Я смахнула фишки со стола.

– Зачем ты это сделала?!

– Нехрен поддаваться! Собирай шашки!

– Сама собирай, это же ты раскидала!

– Собирай! – настояла я.

Гектор надулся и раскраснелся, но всё же собрал все фишки. Мы сыграли. Гектор выиграл. Я снова смахнула все фишки со стола.

– В этот раз сама собирай! – прищурился Гектор, скрестив руки перед собой.

Я не придумала, что ему ответить и начала собирать фишки. В этот раз действительно была виновата я. Гектор не стал ждать пока я их соберу и сам подобрал шашки, что улетели подальше.

Вдалеке темнело, будет дождь. Мы не стали больше играть и пошли обратно к машине. Пора домой, в любом случае, уже вечер.

К нам никто так и не подошёл с предложением отойти куда-нибудь. Жаль. Я бы хотела помочь мистеру Тречету, глядишь взрослые позволили бы нам снова ходить домой со школы самим.

Мистер Тречет не казался мне расстроенным. Задумчивым.

Мы молча сели в машину и поехали домой. В тот момент, я поняла почему Гектор меня раздражает. Он слишком тихий. Если с ним не заговорить, он не станет ничего рассказывать, а ведь он мог бы рассказать много интересного.

Но он молчит.

– Мистер Тречет, мне жаль, что мы не смогли вам помочь с заданием, – сказала я.

– Не стоит, – ответил мистер Тречет. – Я и не ожидал, что к вам кто-то подойдёт. Это было маловероятным.

– А кого вы хотели поймать?

– Монстра, – коротко ответил тот.

– Моя мама говорит, монстров не существует, – сказала я сама не понимая почему. Я-то прекрасно знаю, что монстры реальны.

– Здесь твоя мама неправа… Монстры просто не выглядят так, как ты этого ожидаешь… Но ты ещё маленькая, чтобы слушать истории про монстров.

– Я не маленькая! Я уже взрослая! Расскажите!

Мистер Тречет ухмыльнулся:

– Нет, Памелла, ты маленькая. Просто ребёнок. Наслаждайся детством. Ты успеешь вырасти. Не надо торопиться.

– Я хочу знать!

– И всё же, я не стану рассказывать, – спокойно ответил мистер Тречет. – Иначе у тебя будут проблемы со сном.

– Всё будет в порядке! Расскажите!

– Я так не думаю, – покачал головой мистер Тречет. – Я бы предпочёл не знать. Я, например, очень плохо сплю из-за этого.

Признаться, мистер Тречет начал меня раздражать. Он должен мне рассказать. Я хочу знать.

– Мой папа говорил, что лучшее средство для сна – это стакан виски! – вспылила я.

– Я…– неожиданно протянул мистер Тречет знакомой интонацией. – Я…Я как-нибудь попробую.

Слова застряли в моём горле. Я не решилась что-то сказать. Это было очень неправильно. Я не улыбалась и мистер Тречет не смотрел на меня… Он не должен был со мной соглашаться, но согласился. Это я сделала?

Я не хотела.

Не хотела.

Мне стало стыдно. Я же обещала никого больше не заставлять, но снова нарушила обещание. Случайно, но нарушила.

Я сделала вид, что ничего не произошло и за всю дорогу ни слова не произнесла. Ничего страшного не произойдёт.

Приехав к Гектору домой, мы сразу пошли ужинать. Миссис Тречет оставила для нас спагетти с фрикадельками в томатном соусе. Мистер Тречет лишь подогрел их на плите, но тем не менее было вкусно. Потом он угостил нас медовыми сотами, что тоже вкусно. Обычно я не ем сладкое. Мама говорит, это плохо для кожи… Но, конечно, я не стала бы ей рассказывать, что ела сладкое.

Комната Гектора на втором этаже, как и у меня. Наши окна находятся напротив. Немного грустно, что я не могу поспать в своей комнате, и она так близко. Мистер Тречет принёс раскладушку и постельное белье, он оставил нас с Гектором и мы легли спать.

Но сон не шёл.

В комнате Гектора было слишком душно. Я поднялась среди ночи и открыла окно, впуская свежесть. Ночь была светлой, но виднелись тёмные тучи, которые я заприметила ещё в парке. Они ползли по небу довольно лениво, но скоро будут здесь и наверняка пойдёт дождь. Стало даже немного жалко Волтера с ребятами, у них там должно быть уже льёт.

– Закрой окно! – шепотом крикнул Гектор.

– Я думала, ты уже спишь, – сказала я.

– Закрой! Бука же пролезет! – он упёрся спиной в стену, поджав коленки и укрывшись покрывалом.

– Кто? – с интересом спросила я.

– Закрой окно! Пожалуйста!

Он боится, поняла я. Что, если я не закрою окно? Что же к нам пролезет? Это интересно! Я выглянула в окно, но на улице никого не было видно.

– Я закрою, но только если ты мне расскажешь об этой Буке.

– Идёт!

Я хмыкнула и закрыла окно. Усевшись на кровать, я сказала:

– Рассказывай, ты обещал.

Гектор устало вздохнул:

– Это монстр, – прошептал тот. – Бледная скорёженная старуха. Темные черные волосы, пропасть вместо глаз, тонкие длинные руки, большие ладони, длинные когти вместо ногтей, клыки вместо зубов, огромная пасть… И длиннющий язык! Бука всегда голодная, а лучшее блюдо – это мы, – Гектор указал сначала на себя, а потом на меня. – Дети…

– Может твой папа эту Буку и пытался поймать сегодня в парке?

– Сомневаюсь. Бука похищает детей только по ночам, из комнаты… Из дома… На улице её не встретить. Не знаю почему.

Я поднялась с кровати и подошла к окну.

– Что ты делаешь!? – зашипел Гектор.

– Я хочу увидеть Буку.

Было бы здорово сжечь монстра. Я знаю, что могу.

– Не надо! Она похитит тебя! Заберёт в лес и будет медленно грызть твои кости! Ты будешь кричать, но никто не услышит… Не открывай окно, пожалуйста.

– Ты боишься?

– Конечно!

Я открыла окно.

– Она заберёт тебя и никто тебя не найдёт! Не станет искать! Закрой сейчас же!

Гектор был в ужасе. Я видела это по его глазам. Я устало вздохнула и поглядела на улицу, не видно ли там Буки… Никого не было. Я ещё немного по вглядывалась в виднеющийся лес, до него рукой подать, но из него ничего так и не вышло…

Я закрыла окно и вернулась на раскладушку.

– Не открывай окно, ладно? – расслабился Гектор.

– Ладно, – сдалась я.

Гектор замер, так и не лег в кровати. Молчит. Как же он бесит.

– Что?

– Извини, – сказал Гектор.

– За что?

– Я сказал, что никто не стал бы тебя искать, если Бука тебя похитит… Я бы стал, – буркнул Гектор.

– Какая разница, спи.

***

Я поспала недолго. Дождь сильно барабанил по окну. Гектору это не мешало. Он спал.

Я спустилась вниз, на кухню, попить воды. Мистер Тречет не спал. Он сидел около окна в полной темноте и высунул руку на улицу, позволяя дождю падать на ладонь. Он был задумчивым… Или грустным.

– А почему вы не спите? – спросила я.

– Я не могу сомкнуть глаз… – протянул мистер Тречет. – И твой совет мне не помог.

За окном ярко сверкнуло. Потом ударил гром. Я включила свет. Мистер Тречет сощурился от света. На кухонном столике стояла бутылка виски. Он точно выпил больше одного стакана.

– Я думаю, в кровати вам было бы проще заснуть.

Мистер Тречет устало улыбнулся:

– И почему ты не спишь?

– Я пришла за водой, – зевнула я.

– Пей и беги спать, – кивнул мистер Тречет на кувшин с водой.

Я послушалась и попила воды.

– Свет оставить? – спросила я уходя.

– Не нужно. Выключай, – ответил он.

Мистер Тречет выглядел таким несчастным. Мне стало его жалко. Может быть это из-за виски? Из-за меня? Мне снова стало стыдно.

– Простите, – сказала я и выключила свет.

Поднявшись наверх, перед комнатой Гектора, на меня нахлынуло нехорошее предчувствие.

Там что-то есть… Это не Гектор… Настойчиво подсказывало мне нутро. Стоит ли мне спустится за Мистером Тречетом? Я быстро отбросила эту мысль.

Я никого не боюсь!

Я открыла дверь и за окном я увидела её…

Буку.

Сморщенная пепельная кожа, чёрные волосы, бездонные черные впадины вместо глаз. Она смотрела на Гектора. Он продолжал спать.

Бука очень хочет его забрать, сразу поняла я.

Я отчетливо видела пламя вокруг неё.

Я сожгу её!

Но стоило мне начать разглядывать пламя, как она меня заметила.

Она спрыгнула куда-то вниз.

Убежала!

Я довольно хмыкнула.

Стоит ли мне разбудить Гектора и похвастаться? Или мне стоит открыть окно и приманить Буку?

Я сильнее.

Я знаю!

Я подошла к окну и выглянула в закрытое окно насколько это возможно.

Буки не было видно.

Сверкнуло. Громыхнул гром.

И затем я поняла кое-что… Всё у меня внутри сжалось. Мистер Тречет на кухне с открытым окном!

Я ринулась к двери, но Бука уже была в дверном проёме! Слишком близко. Слишком быстро. Она прыгнула на меня.

Слишком тяжелая. Я чувствовала её холодную хватку на запястьях.

Мне не выбраться.

Я чувствовала что-то склизкое на животе… Её длинный язык. Хватку лап на бедрах…

Сверкнула молния и я не увидела ничего кроме длинных клыков торчащих из огромной пасти.

Она меня съест.

Громыхнул гром, и клыки сомкнулись на моей шее.

Когда я открыла глаза было уже светло. За окном пели птички. А я всё ещё чувствовал клыки Буки на шее, слизь на животе, хватку от которой болели руки и ноги…

– Это просто сон, – задыхаясь прошептала я. – Просто сон, просто сон.

– Ты… Плачешь? – спросил Гектор.

Я забыла что он здесь. Он тоже только проснулся, ещё не встал с кровати. Я дотронулась до своих щёк.

И вправду, я плакала.

– Мне просто плохой сон приснился, – сказала я, вытирая слезы.

Я была мокрой. Вся мокрой… Слишком мокрой… Неужели я…

– Это я понял. Это… Немного на пол протекло.

Так стыдно!

– Должно быть слишком много воды выпила! – запаниковала я. – Если ты расскажешь кому-то, я тебя убью!

Гектор протяжно зевнул:

– Ладно… Мы скажем, что это мои простыни.

– Зачем? – не поняла я.

– Если ты хочешь сохранить это в секрете, это единственный способ. Иначе моя мама всем расскажет, что ты в кровать ещё писаешься…

Как же мне захотелось его ударить! Но он согласился мне помочь… Всё же я больше ему благодарна, чем зла.

– Она должна сегодня приехать… Надо всё сложить в корзину для белья.

Гектор поднялся, надел майку, шорты.

– Ну что? – спросил он. – Ты идёшь? Я твои простыни в руки не возьму!

– Выйди, дурак! Мне надо одеться!

***

Мистера Тречета не было дома. Он оставил нам записку на кухне.

– Уехал на работу. Мама скоро приедет. В холодильнике бутерброды. На улицу не выходите, – прочитал вслух Гектор и полез в холодильник.

– Интересно, как там Волтер с ребятами… Они должно быть вымокли до нитки. Ночью сильный дождь был, – попыталась завязать разговор я.

Гектор пожал плечами, откусывая бутерброд:

– Мне не интересно.

– Хм, а я думала ты с ними дружишь.

Гектор лишь сморщился и слегка качнул головой. Они ему не друзья, поняла я. Не знаю почему, но это заставило меня улыбнуться.

– Знаешь, а ведь мы можем и не говорить, что мокрые простыни твои.

– Хм…– протянул Гектор. – И что мы тогда скажем?

– Твой папа простыней не видел, мама пока тоже. Мы можем их постирать и дело с концом!

– Я не умею стирать…

– А я умею! Это легко! Надо только стиральную доску найти и порошок! Воды налить, порошка насыпать, простыни промочить и прополоскать на доске!

– Ага… – задумался Гектор. – Давай попробуем.

Мы все нашли, постирали, а когда мы выжимали простыни Гектор тяжело вздохнул и сказал:

– Они не высохнут до приезда мамы… Она сразу поймёт, что что-то не так.

– А я об этом уже подумала! – сказала я. – Знаю как нам быстро высушить простыни!

– И как?

– Ну, нам надо выйти на улицу…

– Папа написал, чтобы мы не выходили.

– Да что там будет? – махнула рукой я. – Мы на десять минуток отойдём в лесок, чтобы нас никто не увидел, и я быстро всё высушу!

– До туда идти только десять минут. Почему дома нельзя?

– Если я ошибусь, будет пожар. Здесь нельзя…

Я бы не допустила пожара, но если что-то загорится, то на потолке скорее всего останется след от дыма, а это стало бы проблемой.

– На костре собралась сушить?

– Неа.

– Будет дым, простыни провоняют… А ещё всё влажное после дождя, ты его не разведёшь.

– Я же сказала, не костёр! И дыма не будет! Пошли, не беси меня!

Гектор скрестил руки на груди и отвернулся. Я сложила простыни в корзинку и направилась к выходу.

– Сама всё сделаю!

Только у двери я поняла, что лучше взять с собой немного мокрой ненужной тряпки. Мне ещё не доводилось сушить белье пламенем, но я была уверена, что у меня получится… Пусть и не с первого раза.

Я быстро сбегала в ванную и взяла половую тряпку, намочила её, немножко выжала. Думаю, если она подгорит, ничего страшного не произойдет.

Гектор нагнал меня у леса:

– Зачем тряпку взяла?

– Увидишь! – улыбнулась я. – Надо простыни на ветки развесить, чтобы сильно не пачкать! А тряпку можно на какой-нибудь большой камень бросить. У нас всё получится!

Трава была мокрой после дождя, воздух свежим, даже колючим, а солнце так приятно грело… Я хорошо это запомнила. Это был мой последний день под солнцем.

Что я сделала неправильно? Стоило остаться дома у Гектора? Или мне стоило отправится с Волтером к Дворцу Улыбок днём ранее? Было бы всё по другому?

Я не знаю, но всё уже случилось. Ничего уже не измениться.

Я всё вспомнила.

Мы с Гектором совсем чуть-чуть зашли в лес, быстро найдя подходящую полянку для сушки белья. Пока мы развешивали простыни, позади нас прозвучал голос, который заставил меня вздрогнуть… Гектор тоже вздрогнул, да так, что простынь на землю уронил.

– Я знал, что найду тебя здесь!

Его голос изменился, но я сразу поняла кому он принадлежал, ещё даже не развернувшись. Обычно его голос был немного хриплым, тихим, мягким… Даже слабым, но сейчас в его голосе была сила и твёрдость.

Я медленно повернулась. Отец Бирин стоял в тени деревьев. Он пришёл из глубины леса, был в служебной рясе, которая была мокрой и грязной, будто Отец Бирин где-то ползал.

– Что вам нужно!? – крикнула я.

Может мне стоило сразу убегать?

– Я тебя спасу, дитя. Зло проникло в твою душу! – твердо сказал Отец Бирин, делая шаг из тени деревьев. – Ты пойдёшь со мной.

Его лицо изменилось. Доктор не зря упоминал, что тот помолодел. Отец Бирин оставался стариком, но морщин стало заметно меньше, бледно-голубые глаза стали ярко-синими. Из его волос исчезла седина. Что на голове, что в бороде. Волосы стали тёмно-чёрными… Я думала, что сожгла все его волосы, но видимо они отрасли, пока тот спал…

Отец Бирин сделал ещё один шаг. Мне стало не по себе. Отец Бирин казался мне огромным, а я чувствовала себя совсем маленькой…

Еще один шаг…

Я поняла, что вокруг него не было пламени. Ни единого языка.

– Не подходите! – отступила я. – Вы сгорите!

– Этого не произойдет, – холодно ответил Отец Бирин. – Не убегай, дитя, я уберегу тебя от зла.

Ещё один шаг…

– У них одно лицо! – поняла я. – Я уже видела его в пламени! – я повернулась к Гектору. – У него была длинная борода, но это он! Я видела! Видела! У них одно лицо! Одно лицо!

Гектор был бледным. С ним было что-то не так. Он мне поможет, поздно поняла я.

Я попыталась убежать. Я сделала, два, может три шага и затем провалилась в темноту…

Я упала.

А может быть я падаю до сих пор. Как много времени прошло? День? Два? Неделя?

Я не знаю.

Но я здесь уже долго.

Темнота не уходит.

Я хочу выйти наружу.

Я хочу увидеть солнце…

Я в этой темноте навсегда?

Что же я сделала не так?

Возможно, я была слишком самоуверенной и беспечной… Я ведь чувствовала, что что-то надвигается. Темнота в пламени… Пламя показало мне её заранее, а я не придала этому значения.

Но что толку от этого сейчас?

Я всё ещё в темноте…

Чаще всего одна, но иногда нет. Я даже не знаю лучше ли быть тут одной. Это место совсем не похоже на темную комнату из Дворца Улыбок. В Дворце у меня было пламя…

А здесь его нет. Но здесь меня никто не трогает. Или не трогал.

– Позволь ей спеть! Я хочу услышать как она поёт! Ты тоже хочешь послушать! Я знаю! Я знаю! – прозвучал знакомый голос.

Этот человек или существо, или монстр часто навещает меня. Его голос хриплый, скрипучий, жалкий… Я ненавижу его. Я думаю, я бы сразу его узнала, если бы увидела. Мне кажется, что существо маленькое, горбатое, худое и слабое…

Отвратительное.

Я бы его сожгла не раздумывая.

– Забери у неё кожу! И она запоёт! Очень сладко запоёт! Ты же хочешь! Ты же хочешь!

Он часто к кому-то обращается. Я понятия не имею к кому, но не сомневалась, что в темноте был кто-то третий. Тот кто молчал. Тот кто наблюдал, несмотря на темноту. Я чувствую как он смотрит. Он большой. Не просто высокий, но и широкий… Сильный.

Его взгляд грязный.

Мерзкий.

Я бы и его сожгла.

– Забери совсем чуть-чуть! Ей не нужно так много! Но какая будет чудесная песнь! Забери её кожу! Забери её кожу! – не унималось существо со скрипучим голосом…

Буду называть его “скрученным”. Мне показалось это прозвище как нельзя подходящим.

– Скрюченный! Скрюченный! Это теперь моё имя! Я его забираю! Я его обратно не отдам! Не отдам!

Он как-то меня услышал. Обычно, скрюченный игнорировал меня. Не было никакого смысла пытаться с ним разговаривать.

Что-то изменилось.

– Мне не жалко, забирай – сказала я.

Мой голос показался мне чужим. Я так давно не разговаривала…

– Посмотри на эту мерзавку! Она смеет снова раскрывать свой лживый рот! ЛЖИВЫЙ РОТ!

– Как я буду петь с закрытым ртом? Ты хочешь услышать песнь?

– Пой или заткнись! ЗАТКНИСЬ!

И я замолчала. Я не собиралась петь для скрученного. Он ничего мне не даст. Он не собирался мне помогать.

Скрученный тоже замолчал. Замолчал надолго.

Он не уходит, поняла я. Он тоже заперт в этой темноте.

Я никогда не остаюсь одна.

Сплю ли я?

Я не понимаю.

Голодна ли я?

Я не понимаю.

Холодно ли мне?

Я не понимаю.

– Она не запоёт, если ты её не заставишь! Заставь её петь! Заставь её петь!

– Никто не заставит меня петь!

– Ш-ш-ш! Она смеет! Смеет!

– Смею! Покажись, и я тебя сожгу!

– ХАХАХАХАХАХАХ, – рассмеялся скрюченный.

– Почему ты смеёшься? Я тебя сожгу!

– Но ты не можешь меня сжечь! Я уже сгорел! Сгорел!

– Тогда ты не можешь говорить! Ты уже мёртвый!

– Оу, но я говорю! Говорю, не так ли? Ты же слышишь меня! Слышишь меня! Она забыла! ЗАБЫЛА-А-А! – вдруг завизжал скрюченный. – Напомни этой мерзавке! Пусть она запоёт! Пусть она запоёт!

– Я никогда не запою!

– И ты станешь это терпеть!? Ты станешь слушать эту лгунью!? Эту лгунью!?

– Я не лгунья!

– Она снова лжёт! Снова лжёт! Вырви этой мерзавке язык! Язык!

Внутри меня что-то сжалось. Я почувствовала движение в темноте.

Тот, кто молчал поднялся.

Он приближается.

Я не могу убежать, я не чувствую ног. Я не могу уползти, я не чувствую рук.

Я чувствовал дрожь в темноте от каждого его шага.

Тот, кто наблюдает остановился передомной. Навис надо мной. Он огромен, я чувствую.

– Она боится! Боится!

– Я ничего не боюсь!

– ЛОЖЬ! ЛОЖЬ! – взревел скрюченный. – Она снова солгала! Забери язык! Забери ЯЗЫ-Ы-Ы-Ы-К.

Что схватило меня за подбородок. Подняло словно куклу…

Хватка была настолько сильной, что сжать ещё чуть-чуть и моя голова лопнет…

– Открой её рот! Позволь мне! Позволь мне!

– Не надо! НЕ НАДО! ПРЕКРАТИТЕ!!!! – закричала я.

– ОНА ПОЁТ! ПОЁТ!!! ХАХАХАХАХАХ!

Что-то холодное твёрдое проникло ко мне в рот. Оно обхватило язык…

*КЛАЦ

Я закричала. Закричала так громко, что болело горло. Закричала так, что болели уши. Но я всё ещё слышала, как смеялся скрюченный.

Я рухнула на пол. Он был твёрдым. Холодным. Я чувствовала ноги. Я была на цепи. Я чувствовала руки. Ногти содраны об пол. Я чувствовала слёзы на щеках. Я чувствовала горячую кровь во рту.

Они забрали мой язык! Они забрали мой язык!

– Отдайте! Отдайте! – пыталась кричать я.

А скрюченный всё смеялся. Я щупала пол в поисках своего языка. И нашла его. Он такой маленький. Он у меня, но я никогда не смогу ни с кем заговорить.

Я никогда не смогу петь.

Я плакала, сидя в луже крови и слёз.

А скрюченный всё смеялся…

***

Я не заметила как всё изменилось. Я всё ещё была в темноте, но всё было по другому.

Может я просто уснула? Или наоборот, я проснулась?

Тот, кто молчал. Скрюченный. Могли ли они быть просто сном?

Я потянулась ко рту и нащупала свой язык там, где он и должен быть.

У меня есть язык!

Я смогу спеть, если захочу!

Я засмеялась, но не надолго.

Я поняла насколько устала. У меня совсем нет сил.

Пол не был холодным. Я лежала на мягкой простынке или на чём-то похожем на простынку. Я попыталась её сдёрнуть, но она не далась.

И цепь на моей ноге…

Она не оказалось сном.

Настоящая.

Тяжёлая и холодная.

Я напряглась, пытаясь ощутить, есть ли в темноте скрюченый и его приятель.

Их не было, но в темноте я разглядела кого-то иного.

Это был только тёмный силуэт, тень, ещё темнее темноты… Сначала я подумала, что мне показалось, но чем дольше я в него вглядывалась, тем сильнее убеждалась, что там действительно кто-то есть. Тень сидит на стуле или кресле. Он тоже смотрит на меня, как Тот, кто молчал, но его взгляд отличался.

Он не грязный.

Такого посетителя у меня ещё не было. Я уверена в этом. Я бы его запомнила.

– Вы мне поможете? – решилась спросить я. Мой голос утонул в темноте.

Тень зашевелилась. Усаживалась поудобнее. Но ответа не было.

– Помогите мне, пожалуйста!

– Должно быть ты меня с кем-то спутала, – ответила тень. Я никогда не слышала голоса прекрасней, этот человек должно быть очень красив, если не самый красивый человек на свете. – Я не могу тебе помочь.

– Тогда зачем вы здесь?

Ответа не было. Мне стало немного лучше. Я попыталась подняться, но мне всё ещё не хватало сил.

– Вы собираетесь мне навредить?

– Ты снова меня с кем-то спутала.

– Кто вы такой?

– Неправильный вопрос. Один за другим… Каждый твой вопрос – неправильный.

– И какой вопрос будет правильным?

Ответа не было.

– Как мне уйти отсюда? Я хочу домой! Когда этот кошмар закончится!?

– Это зависит от тебя. Тебя должны были выпустить давным-давно, но ты слишком упряма. Они хотят увидеть твои слёзы. Они хотят услышать как ты просишь прощения. Попроси его, и тебя простят.

– Но я ничего не сделала!

– Разве? Эти… Люди, они думают иначе. И ты думаешь иначе.

– Вы знаете о Дворце Улыбок?

– Знаю.

– Тогда вы знаете, что у меня не было выбора!

– Ты так не думаешь.

– Я не знала, что пламя и их сожжёт!

– Знала… Ты прекрасно знала, что только тебя пламя не может ранить… И ты могла остановиться в любой момент, но не стала.

– Я не хотела!

Ответа не было.

– Как долго я здесь?

– Дольше многих.

– Как долго!? – сорвалась на крик я, зная что ответ мне не понравится.

- Семь месяцев.

– Нет, нет, нет, нет… Так долго? Этого не может быть! Не может быть!

Я нащупала стенку и оперлась на неё. У меня получилось встать на ноги.

– Семь месяцев… Меня должны были искать… Мама беспокоится!

– Должны искать? О, да, тебя искали, но не нашли. И кто-то заплатил за это высокую цену… Что до твоей мамы, она знает что ты здесь. Она не знает где именно, но знает, что под присмотром. В безопасности. Ты будешь свободна только когда раскаешься.

– Вы врёте!

– Я мог бы, но не тебе и не сейчас.

– Выпустите меня!

– Я не могу. Не я тебя запер, и не я тебя удерживаю.

– Скажите им, чтобы меня выпустили!

– Ты снова меня с кем-то спутала.

Я вдохнула полной грудью… И наконец ощутила знакомый ветерок. Слабый ветер… И пламя. Я снова его увидела. Тень вся в огне. Я смогу сжечь этого человека, если захочу. Мало помалу пламя начало распространяться за пределы тени. Я смогу рассеять тьму. Я смогу выйти. Снова ощутить солнце. Увидеть свет…

Я очень хочу уйти, но я чувствовала, что назад пути не будет. Стоит пламени проявиться и ветер тут же окрепнет…

Я упаду.

Ветер столкнёт меня.

В этот раз по настоящему…

Но я так устала от темноты. Устала от скрюченного и того кто молчит. Что если они вернуться? Что если они заберут мой язык по настоящему? Или они заберут мою кожу? Я больше не хочу это терпеть. Я больше не хочу ждать пока меня спасут. Семь месяцев прошло. Меня уже не ищут… Может быть все уже забыли о моём существовании. Даже моя мама…

Я готова упасть… А если придётся, я спрыгну.

– Ты что-то задумала, дитя?

– Если вы меня не освободите, я вас сожгу! Я хочу домой! Сейчас же!

– Я не могу тебя освободить. Я же уже говорил.

– Тогда, горите! Все вы! ГОРИТЕ!

И пламя рассеяло тьму. Рассеяло тень.

Там не оказалось человека, скрюченного или того кто молчит.

Там не оказалось даже стула, на котором восседала тень.

Здесь была только я. Одна в большой пустой комнате…

И море пламени.

Которое никогда не погаснет.

Автор: mrDubl

Источник: https://litclubbs.ru/articles/70207-vspoloh.html

Содержание:

Понравилось? У вас есть возможность поддержать клуб. Подписывайтесь, ставьте лайк и комментируйте!

Оформите Премиум-подписку и помогите развитию Бумажного Слона.

Сборники за подписку второго уровня
Бумажный Слон
27 февраля
Присоединяйтесь к закрытому Совету Бумажного Слона
Бумажный Слон
4 июля

Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.

Читайте также:

Искусственная женщина
Бумажный Слон
29 января
Пройти по лезвию
Бумажный Слон
23 мая
Коза в добрые руки
Бумажный Слон
15 мая

11