Начало здесь
Конечно, всех этих подробностей Саша рассказывать не стала. Зачем? Она и сама старалась пореже вспоминать то время.
– Было нелегко, – вздохнув, призналась она Алисе, – Это правда. Особенно психологически, конечно. Когда на твоих глазах уходит человек… Даже если он тебе не родной… Даже если у вас отношения были не очень… Все равно тяжело. Но сказать, что я прямо герой какой-то? Да ну. Я так не считаю. Алла Владимировна заболела, мы ее забрали к себе. Мы же в трешке моих родителей живем. Вот… Одну комнату свекрови отдали…
Вообще, она борец. Долго не сдавалась, даже врачи удивлялись, что она так долго держалась. Она же совсем слегла только последние две недели. Тогда, конечно, уже и Антон помогал – купать, переворачивать. Так что не я одна все время была с ней. Знаешь… она меня недолюбливала, не буду скрывать. Я тогда сильно обижалась на нее. А потом подумала – а что, если это у нее тогда уже болезнь начиналась? Если она на самом деле так не считала… Ну, про меня… В общем, я больше не обижалась на нее. И не злилась. Тем более, что она мама моего любимого человека. Как я могла отказаться от ухода?.. Я ее очень жалела – ей всего шестьдесят один год был…
Вот поколение, все-таки… Крепкое, не то, что мы. А я всего ничего поухаживала за ней, и сломалась, как только ее похоронили. Выгорание, да? В общем, не знаю, что это было. Сама стала как бабка старая: сяду и сижу, сижу… лягу и лежу, лежу… Ничего не хочется, ни есть, ни спать… Антон сердился тогда, конечно, что я такая слабохарактерная. Говорил, что так нельзя, что надо себя в руки взять, прекратить рефлексировать. А я умом-то понимаю, но сделать ничего не могу. В смысле, «прекратить». Он уже и в салон красоты предлагал сходить, реснички сделать, и на маникюр, и в магазин съездить, новых вещей себе купить. А я просто не хочу. Он меня ругает, а я даже не плачу. Просто молча сижу – и всё. Родители мои тогда сказали, что мне надо обстановку сменить, поехать куда-нибудь. А как? Антон работает, в отпуске весной был. Можно к ним в деревню, но Антон тоже ругаться начал – что я замужем, вообще-то, с мужем жить должна…
– И… что же? Как все решилось? – Алиса слушала Сашу, и не верила своим ушам. Неужели такое бывает?
– Да смешно, на самом деле, – невесело усмехнулась Саша. – Я же чудить начала, не хуже самой свекрови. То в сахарницу кипятка налью вместо заварочного чайника, то как-то мясо прямо на конфорку положила вместо сковородки… Вот только тогда Антон меня к родителям и отпустил. Как говорится, не было бы счастья да несчастье помогло! Я потом даже работать смогла!
– Жесть, – покачала головой Алиса. – И все-таки ты герой! – она дотронулась до руки Саши в знак поддержки. – Я бы так не смогла. Честно. Знаешь, я вот смотрю на тебя и чувствую какую-то свою… Неполноценность, что ли… Меня в мастерской почему-то сторонятся немного. Как будто я чужая. А я вот тебя теперь слушала и, кажется, начинаю понимать… Ты такая… Светлая. Добрая. С принципами и идеалами, а я, – Алиса махнула рукой.
– Эй, ты чего? Ты наговариваешь на себя!..
Саша непонимающе смотрела на однокурсницу, но та только качала головой и горько усмехалась.
– Ладно, – Алиса сделала глоток кофе, – Может, ты, конечно, вообще перестанешь со мной общаться после этого… Но я почему-то не могу молчать… А, может, как раз именно ты и поймешь меня… В общем… Преподы сегодня живопись мою хвалили. Ту, с севера. И говорили, что на питерскую школу по краскам похоже. Ха!.. Еще бы не похоже!.. В общем, когда я туда приехала… Не сразу, понятно. На второй день. Стою, этюд дописываю. Места там, конечно, потрясающие… Море, скалы… Стою, значит, и за спиной вдруг слышу – простите мою назойливость, но мне кажется, что если чуть иначе закомпоновать, будет смотреться гораздо лучше. Выгоднее. Конечно, я обернулась, посмотреть, что там за мимокрокодил, ну и послать подальше этого эксперта… Мама дорогая!..
Алиса допила кофе, хмыкнула и покачала головой:
– Парень молодой. Лет двадцать пять, двадцать семь, может. Высокий, вроде, но так сильно сутулится, что ростом с меня кажется, а уж тощий… Хоть анатомию изучай! Вот реально – кожа и кости. Волосенки жиденькие, длинные. Он их в хвостик собрал. Ну такой, крысиный. И… усики. Саша! УСИКИ!!! Темненькие, реденькие, как у восьмиклассника, который еще о существовании бритвы не знает. Нет, может, кому-то такие и нравятся, но для меня это просто фууу… Я спортивных парней люблю. Чтобы мышцы, рельеф!... А не это…
– И ты?..
– И я уже рот открыла, чтобы направление ему указать. Куда идти. Но не успела. Он буквально за секунду оказался рядом с моим этюдником. И просто в наглую прикрыл рукой край картонки. И такой – вы видите?.. Нет, вы видите, что это несравнимо лучше? А я смотрю и понимаю – он прав. Реально, прав. Как-то лаконичнее стало, выразительно. Понятнее. Лодочка на первый план вышла. И тут у меня в мозгах щелкнуло – а парень-то в теме.
– А он? – Сашу так увлек рассказ подруги, она забыла про свой пирог.
– А он понял, что я его прогонять не собираюсь. Заулыбался. Сказал, что его Илья зовут, что он из Питера. Тоже учится, на шестой курс перешел. Сюда он каждый год приезжает. Тянет. Вдохновение здесь находит. Ну… Разговорились. Он мне фотки своих работ показал – реально, крутые. Несколько раз его работы первое место на молодежных выставках занимали. И… – Алиса вдруг замолчала и опустила глаза.
– И что, Элис? Ну не молчи же! Я поняла, что ваше знакомство продолжилось, да? Я права? Ну я же права? Ну скажи! Алиса! Заинтриговала и молчишь! Так не честно! – Саша чуть ли не подпрыгивала на месте от любопытства.
– Права, – Алиса грустно улыбнулась – Еще как права… С того дня он мне буквально проходу не давал… Говорил, что я очень красивая. Что обязательно должна ему позировать. Как минимум. Он, конечно, на большее рассчитывать не смеет, только мечтать-то ему никто не запретит… И через неделю я сдалась…
– Алиса…
– Не-не! – увидев удивление в глазах Саши, она улыбнулась, – Ты неправильно поняла. Я согласилась позировать для портрета. Просто для портрета с руками. В одежде. Правда… –– Потом мы целовались несколько раз – чего уж… врать не буду… А ему, Илье, и это за счастье было. Совсем голову потерял. И твердил, что ради меня готов на все. Да, понимаю, что это неправильно. Безнравственно… Но я не могла себе позволить упустить такую возможность… В общем… Процентов на восемьдесят те мои работы, которые понравились преподам… Их написал Илья. Питерская школа, да… Смешно… Да, я там задержалась, конечно… Но это того стоило. И домой я через Питер вернулась… Уже в середине сентября…
– Подожди… Но как же… Алис… Это ведь нечестно! Да и зачем вообще? В чем смысл всего этого? Илья тебе не нравился, но ты с ним… И работы… А дальше как?.. Зачем? Ты же пришла, чтобы учиться… И научиться…
– А вот так! – запальчиво ответила Алиса, но глаз не подняла, продолжая смотреть в свою тарелку, – Тебе вот один раз разнос устроили – как ты себя почувствовала? Чуть не разревелась у всех на глазах! А я… Я вечно в отстающих. И поступила с трудом. И учусь… Можно сказать, за уши с курса на курс перетаскивают. А тоже хочу! Хочу не в отстающих быть! Хоть раз! И чтобы хвалили, а не только высмеивали! И оценки хорошие хочу! Не только трояки! И на выставки хочу! Это вообще мечта всей моей жизни!..
– Знаешь… – Саша задумчиво покрутила в руках чайную ложечку, – А мне кажется, что я поняла, для чего ты мне все это рассказала… Алиса. Ты хороший человек. Добрый и порядочный. Честный. Но впервые ты поддалась слабости. Искушению. Блин, не знаю, как это правильно назвать… И ты сама понимаешь, что это неправильно. Что так нельзя. И тебе стыдно. Совестно, что ты пошла на обман. Тебе нужно было выговориться… и ты правильно сделала, что рассказала именно мне. Дальше меня это не пойдет. И я… Я тебя не осуждаю. Не понимаю, но и не осуждаю… Я не знаю, как бы я себя повела на твоем месте… Честно. Не знаю… В любом случае, читать тебе нотаций и осуждать я не собираюсь. Могу сказать лишь одно: если тебе потребуется моя помощь… Или совет… Ты всегда сможешь на меня рассчитывать. Если это будет в моих силах, я тебе помогу. Я и сама далеко не ангел.
– Сашка, – Алиса закрыла лицо руками и всхлипнула, – Спасибо! – она отняла руки от лица, – Я не ошиблась в тебе. А ты… Ты меня прочитала, как открытую книгу… Бывает же такое… Знаешь, что? Давай-ка еще по пирожку – и на психологию, да? Ты как?
– Поддерживаю оба пункта! – засмеялась Саша.
Продолжение здесь