В комнате темно, джойстик липнет к ладоням, и вдруг — крик из телевизора.
“GET OVER HERE!” — и ты уже не здесь. Мы тогда не знали, что такое хоррор.
Но видели лицо Скорпиона в 16 бит — и понимали: вот он, страх.
Скорпион снимал маску — и из грубых пикселей рождался череп.
Не реалистичный — настоящий. Тот, что снился потом. Тот старый “Рубин” жил своей жизнью.
Он не просто показывал игру — он дышал ею.
Когда Скорпион поджигал врага, экран вспыхивал, будто не выдерживал жара.
Из динамиков вырывался треск — не звук, а шипение, словно дракон втягивает воздух перед пламенем.
Иногда телевизор гудел даже после того, как бой заканчивался — будто он сам переживал фаталити и пытался его переварить.
Сидишь, смотришь — и не понимаешь, кто сейчас сгорел сильнее: враг на экране или твой “Рубин”. Сегодня хорроры — это RTX, кровь и скримеры.
А тогда — просто чёрный экран и “Finish Him!”.
Ты не понимал, что сейчас произойдёт.
И когда Саб-Зиро делал фаталити, телевизор начинал шипеть, а мама из кухни кр