Затем они смотрели семейные фотоальбомы и родители рассказывали о детстве и юности Кости, который одно время хотел стать военным, но потом резко передумал и пошел все же по стопам отца. Рассказали и о родных, живущих в деревне. Рассказывали по-доброму, доверительно.
И Наде от их доверия становилось неловко, ведь она лукавила, скрывая от Кости то обстоятельство, что он работал, можно сказать, на ее семью. Но она никак не могла решиться признаться в этом Косте.
– Ладно я дома с дедушкой посоветуюсь. Уж он должен мне помочь, лишь бы Костя не узнал раньше, кто я на самом деле. Но вскоре она засобиралась домой, решив что и так слишком задержалась в гостях. Константин пошел ее провожать.
Но вот уже почти у самого дома Надежда не удержалась, сказав что обманула его.
– Но зато поняла вот сейчас по дороге, – виновато произнесла Надя, – что ты мне очень дорог. Ведь у вас в семье вряд ли бы скрыли то, в чем я тебе сейчас признаюсь. Ведь у вас такие доверительные отношения друг другу. А вот мы в семье как-то словно сами по себе живем, как мне кажется, а вы все такие открытые. Может быть я неправильно нашла определение, но мое видение вашей семьи именно такое. А я больше не могу скрывать то, что я внучка владельца нашей строительной компании. Прости, что сразу не сказала, я думала, что ты не станешь даже со мной общаться. Я еще и в школе, и даже в университете прошла это, очень тяжело было нести груз известности деда, правда я так до конца и не поняла, что это было: то ли зависть, то ли презрение. Но при этом все меня боялись, ведь дед еще и в университете преподает, ты его не боялся, он строгий и не скрывает этого.
– Нет, я никого не боялся, ведь я учился на совесть, не мог родителей подвести, у меня там и маму, и папу знают и уважают. Да я ведь и не знаю твоего деда.
– Так ты придешь к нам в гости?
– Ну если твое предложение в силе, то приду, конечно. Это же как бы ответный визит, я ведь тоже хочу познакомиться с твоими родными. А тебя я ни в чем не виню, ведь ты же пригласила меня к себе домой, где, вероятно, и собиралась сказать о своем дедушке.
– Нет, он тоже должен быть у нас дома на обеде. Я не собиралась тебя обманывать просто хотела поставить тебя перед фактом. Он хороший, он меня сразу понял.
Костя обнял Надю:
– Сегодня мы все вопросы и решим. Мы с тобой взрослые люди, и сами должны решать, что именно мы с тобой хотим. Вот родители мои сразу все поняли. Вчера уже поздно вечером мама с папой сказали мне, что теперь я взрослый парень, что если решу жениться и сделать тебе предложение, то должен полностью брать ответственность и за тебя, и за наших будущих детей. Вот я и возьму и тебя, и свою ответственность за тебя в свои руки. Даже если меня опять сократят. Да, я и об этом должен думать я ведь три раза уже попадал под сокращение.
– Вот как, а ты мне раньше не говорил об этом.
– А сейчас говорю, теперь я в себе уверен, если я не устроюсь на работу здесь, то поеду в Москву, уж там-то я точно найду себе работу. Ты со мной поедешь?
– Поеду, – с готовностью ответила Надя, – и я в своих силах тоже уверена. Но и дед у меня умный, он не будет нам вставлять палки в колеса, я это точно знаю. И никогда не оставит нас без помощи.
После всех своих сокращений Костя уже ничего не боялся, ведь у него уже есть опыт в работе, как отрицательный, так и положительный. И визит к своему высокому начальству его не пугал. Он отдавал себе отчет в том, что личная жизнь и работа это две разные вещи. И даже их с Надей совместная работа в конструкторском бюро, не должна сказываться на их личных отношениях. Он никогда не допустит, чтобы работа мешала семье.
– Всему свое время – так всегда говорила его бабушка, – но семья – это святое. Ты должен это всегда помнить. Ни один твой коллега не поймет тебя так, как твои родные и близкие, запомни это. Отработал положенное, и возвращайся с радостью туда, где тебя любят и ждут.
Костя видел, как живут его дедушка и бабушка, как относятся друг к другу его родители. и, впитав в себя еще в детстве все то положительное, что он видел в своей семье, Костя решил, что он абсолютно готов к семейной жизни. Но он ошибался.
– Нет, сын, – говорил ему отец после визита Нади к ним, – ты должен точно знать перед тем, как соберешься жениться, где ты со своей семьей будешь жить.
Но приобретение квартиры пока было в далеком будущем. Поэтому после знакомства с родными Надей его ждал тупик.
– Ну по крайней мере ее родственники будут знать о серьезности моих намерений, – думал Константин.
О строительной компании, в которой он работал, Костя знал мало, и то здание, где находился их отдел, и еще несколько отделов, расположенных в домах поблизости , были только ее частью. Начальство тут бывало редко, поэтому никто никогда не видел деда Нади, а если и видел, то не знал, что она его внучка. И она была спокойна, но совесть все же ее мучила. Надя не хотела и дальше обманывать Костю, он этого не заслуживал.
И Надежда пока тянула с приглашением к ней домой, а вернее ждала, когда она решится сообщить родителям о том, что собирается пригласить домой своего жениха. Именно так и решила Надя представить Костю. А потом уже рассказать, что работает с ним вместе. И вот в пятницу она решилась сообщить это за ужином сначала родителям, а потом позвонить и дедушке.
Набравшись смелости, она сказала:
– Дорогие родители! Я хочу пригласить к нам домой моего жениха, чтобы познакомить его с вами. Завтра или воскресенье, как вы решите!
– Ты это серьезно? – поинтересовалась мама.
– Вполне, я уже почти пять лет назад вышла из детского возраста, и сейчас я вполне взрослый и самостоятельный человек. Так что я уже не против создать свою собственную семью. Нет, не сразу после знакомства с женихом, а тогда, когда мы сможем заработать себе на квартиру.
Мама закатила глаза и простонала:
– Ну зачем тебе о квартире думать, мы что, не в состоянии обеспечить тебя квартирой?
– А что ты, Соня, удивляешься, ты сама когда замуж вышла?
– В двадцать лет, и о квартире даже не думала.
– А вот дочь твоя задумалась сначала о квартире, а потом и о замужестве. Но ты забываешь, что она тогда уже не одна будет. Да ты вспомни, как мы с тобой жили у твоих родителей, а сами мечтали о своей квартире. Нет, они прекрасно относились к нашему с тобой временному проживанию, но тебе, в первую очередь тебе, не терпелось от них съехать. Даже я, тогда еще чужой для них человек, смирился, зная, что я пока права голоса не имею. Ведь я тогда работал по своей первой специальности – сварщиком.
– Папа, ты был сварщиком? – удивилась Надя.
– Да, и долго. Ведь все четыре года университета, которые я заканчивал заочно, я работал сварщиком, чтобы не зависеть от твоего дедушки.
– Ух ты, папка, молодец! А я и не знала. Но у Кости университет уже давно за плечами, он почти год у нас работает.
– Константин значит, красивое имя, – сказал Дмитрий Артемович, – ну а пожить-то первое время вы могли бы, как и мы с мамой когда-то, у нас.
– Но мы пока и не торопимся, – объяснила Надя, и опять спросила, – так скажите мне можно…
– Да что тянуть-то, – перебил ее отец, – завтра и приглашай.
– Хорошо, мама а с праздничным столом я тебе помогу.
Мать фыркнула:
– Но в честь чего он должен быть праздничным?
– В честь знакомства. Кстати, дедушка тоже придет, я с ним уже договорилась.
И с утра на кухне их большой четырехкомнатной квартиры вовсю шло приготовление к обеду. А когда все было готово, Надя побежала к автобусной остановке встречать Костю. Он уже ждал ее, стоя с букетами цветов для будущей тещи и для самой Нади. Надежда сначала заметила, как свернула к ним во двор машина дедушки. А потом увидела и Костю. Обнявшись с ним тут же на остановке, она повела Костю домой.
Костя, который проработал почти год в компании, абсолютно не волновался. Он был уверен в себе, и знал себе цену, ведь он далеко не мальчик, у него за спиной университет, два с лишним года стажа работы. И еще он с нового учебного года собирался продолжить свое обучение в университете, правда, заочно. А вот родителей Надежды боялся, вернее боялся того, что он им не понравится.
Вскоре они переступили порог их квартиры.
– Мы пришли, – восторженно воскликнула Надя, – и ее родные вышли в огромную прихожую.
– Знакомьтесь, Константин Несвицкий, прошу любить и жаловать!– торжественно заявила Надежда.
– Так ты что, Костя, Алексеевич значит? – спросил у него старший член семьи, судя по всему дедушка Нади.
– Да, – растерялся Костя.
А тот продолжил:
– Фамилия ваша редкая, дворянская. Я и маме твоей был когда-то представлен, но вот старею резко, особенно после смерти жены, забыл как ее зовут.
– Ольга Сергеевна, – ответил ему Костя.
И его страх перед всемогущим дедом Нади в секунду испарился.
А Надя пригласила всех к столу и дед начал разговор с воспоминаний о работе с отцом Кости:
– Вот даже и не вспомню о том, в каком году мы с ним познакомились. Да и не виделись давно, вот только перезваниваемся часто. Это же надо такому случиться, как тесен мир. А ну-ка, Костя, набери отца, а я поговорю, – энергично проговорил он, – хочу, чтобы и Алексей Федорович удивился.
Костя улыбнулся и набрал номер отца, который, конечно же знал, куда он пошел:
– Папа, с тобой здесь поговорить хотят.
– Привет, Алексей, – радостно проговорил Павел Петрович, узнаешь? Эх ты, хотя я тебя узнавал-то всегда лишь потому что знал, кому звоню, а сейчас тоже не узнал бы, дружище.
– Ну если дружище, – воскликнул Алексей Федорович, значит я говорю с великим и ужасным Гудвином, как вас когда-то у нас в отделе называли. А сын мой как у вас оказался? Ведь он ушел…
– Так и я там же, куда он шел, здесь и живет моя единственная внучка Наденька.
– Да быть такого не может, – удивленно воскликнул Алексей Федорович.
– Однако это так, – уже серьезно сказал Павел Петрович, надо было и вам к нам идти, чтобы сразу и посвататься.
– Нет, торопиться не надо. Всему свое время, – воскликнула Софья Павловна.
Мама Нади сразу поняла, что ее возражения, если они будут, отец сразу отметет, да и парень ей понравился: спокойный, невозмутимый. И на Надю смотрит так ласково, слово он уже ее муж.
А через месяц было сватовство, правда, не совсем по правилам, но очень веселое. А вскоре была свадьба, на которой присутствовал и весь их отдел. И каждый из их коллег с изумлением смотрел не на Павла Петровича, а просто на деда Нади. Ведь раньше они его видели только на официальных мероприятиях. А сейчас перед ними был счастливый дедушка радующийся за внучку. Радовались и все ребята. Да и сами молодые не могли нарадоваться своему счастью.
Особенно тогда, когда раздалась необыкновенная, волшебно-завораживающая мелодия вальса Арама Хачатуряна к драме Лермонтова “Маскарад”. И все замерли, глядя на то, как прекрасно танцуют молодожены. А потом им долго кричали горько, после чего под ту же тихую и приятную мелодию гости пытались танцевать вальс, правда не у всех это получалось.
И только Павел Петрович ушел в свои воспоминания так, что не слышал ничего, он вспоминал свою свадьбу с любимой Лизонькой, и в его сердце звучали слова ее любимой песни.
И в его сердце разливалась радость, радость за свою семью, за вполне успешную, но так быстро прошедшую жизнь. А еще появилось у него острое желание дождаться правнука или правнучку, а лучше сразу двоих. И вдруг он услышал наяву ту песню, что он только-только вспоминал. И которую попросил найти его любимый зять. А голос Утесова словно дарил как будто лично ему, Павлу Петровичу почти забытые слова:
Ничто не вечно под луною,
Нельзя всю жизнь быть молодым.
И сразу с первой сединою
Все рассеется, как дым, сном золотым.
Ах, эти дни былого счастья
Мы с вами будем вспоминать!
И словно луч среди ненастья
Нас будет снова озарять, опять, опять.. .
Сердце, тебе не хочется покоя!
Сердце, как хорошо на свете жить!
Сердце, как хорошо, что ты такое!
Спасибо, сердце, что ты умеешь так любить!
Мои УВАЖАЕМЫЕ читатели, буду очень рада вашим лайкам, комментариям, мыслям по поводу прочитанного.
Предлагаю вашему вниманию и другие мои рассказы:
Хранят так много дорогого чуть пожелтевшие листы...