Воспоминания советских агентов чудовищны. Глубиной поверхностности. Мрачностью комедии. Проницательностью недоумения. Парад на плацу, сплошные ать-два: «приказали-доложил». Да и нет там ничего.
Книга «Вы, конечно, шутите, мистер Фейнман» была опубликована в 1985. Читать её весело. И сказано там много. Работал Остап: девочки, выпивка, казино и, конечно, Рио! Не жизнь – Карнавал.
Об авторе я немного настучал дважды:
[Статья о том, кто крал ядерные секреты, и как был наказан.]
[Статья о Фейнмане как основателе карго-культа.]
О чём шутит чудаковатый лауреат в годы решающего торга Британии и США по вопросу взаимного вскрытия мировых консервов, то есть, Восточного блока, Китая, Южной Кореи, Тайваня и пр.)?
О шпионаже Британии против США. Но... под углом Британии.
Основной посыл книги: система безопасности Манхэттенского проекта была настолько никчёмной, что вывезти документацию мог кто угодно. Упоминается, конечно, Клаус Фукс на старом рыдване с лопающимися шинами, прорехи в кодовых замках и вскрытие сейфов простой линейкой. Он был шпионом и использовал свой автомобиль, чтобы передавать атомные секреты из Лос-Аламоса в Санта-Фе. Но тогда этого, типа, никто не знал.
Поскольку сам Фейнман тоже был под подозрением, он сплёл историю, как был завербован неким англичанином, попавшим в Лос Аламос, а потом возглавившим мощную американскую ядерную госструктуру.
Дело было так.
По молодости Фейнман химичил, то есть наводил металлический лоск на пластмассовые авторучки. Дело шло хорошо, хотя было плохо, то есть рекламные буклеты выглядели дорого, а физический товар быстро приходил в негодность. Фирма называлась «Метапласт». Она потом разорилась.
Как-то в мегасекретном Лос Аламосе к нему подкатил мутный чел и вдруг неожиданно быстро выяснилось, что на английской родине он занимался... тем же! Химики распустили языки, и мутный чел поведал молодому специалисту, как был впечатлён достижениями одной американской фирмы, достигшей блестящего прорыва. Фейнман неожиданно узнал в нахваливаемом дяде... себя.
Диалог выглядит довольно идиотски, то есть, притянутым за уши и искусственным. Таких не бывает. Но таков жанр, а по Сеньке шапка.
Однажды мы вместе обедали, и он рассказал мне, что прежде, чем приехать в Лос-Аламос, он работал в Англии.
– Какой работой Вы там занимались? – спросил я.
– Я занимался металлизацией пластмасс. Я был одним из молодых сотрудников в лаборатории.
– Как шло дело?
– Довольно хорошо, но у нас были кое-какие трудности.
– Вот как?
– Когда мы только начали разрабатывать процесс, в Нью-Йорке объявилась компания...
– Какая компания в Нью-Йорке?
– Она называлась корпорация “Метапласт”. Они продвинулись дальше, чем мы.
– Откуда Вы знаете? – Они все время рекламировали себя в “Модерн пластике”, помещая на всю страницу объявления с картинками тех вещей, которые они могли покрывать металлом, и мы поняли, что они ушли далеко вперед.
– Вы видели какое-нибудь их изделие?
– Нет, но по этой рекламе можно было сказать, что они нас опередили. Наш процесс был довольно хорош, но не было смысла даже пытаться соревноваться с американским процессом вроде того, какой был у них.
– Сколько химиков работало в вашей лаборатории?
– У нас было шесть химиков.
– Как Вы думаете, сколько химиков было у корпорации “Метапласт”?
– О, у них, должно быть, был настоящий химический отдел!
– Не могли бы Вы описать мне, как, на Ваш взгляд, мог бы выглядеть главный химик-исследователь корпорации “Мета-пласт” и как могла работать его лаборатория?
– Насколько представляю себе, у них было 25 или 50 химиков, а у главного химика-исследователя свой собственный кабинет, специальный, со стеклом. Знаете, как показывают в фильмах. Молодые ребята все время заходят с исследовательскими проектами, над которыми они работают, получают у него совет и бегут работать дальше, люди постоянно снуют туда-сюда. При их 25 или 50 химиках, как, черт возьми, можно было с ними конкурировать?
– Вам будет интересно и забавно узнать, что сейчас Вы беседуете с главным химиком-исследователем корпорации “Метапласт”, чей штат состоял из одного мойщика бутылок!
Эпизод из басни «Ворона и лисица» и стал, собственно, моментом истины. Мутный чел молодого спеца завербовал, а деньги на это, полагаю, прикарманил. Далее пошла работа по прикрытию. Фейнман бегал по сверхсекретному центру и наудачу вскрывал системы безопасности, о которых тут же, ес-сно, докладывал по команде (по двум). Собственно, это и была его задача в крупном деле: прикрывать истинные каналы поставки сведений в Англию. Мол, кто хочешь заходи – что хочешь бери. Сам он не брал, вместе с Клаусом Фуксом (и ещё дюжиной-другой бегунков) они изображали элементарность процесса шпионажа. Единственный, кто обо всём догадался, был Эдвард Теллер, но он по понятной причине не только не стал Фейнмана палить, но и вызвался бежать впереди паровоза, взявшись слить ему собственные документы. (Чего, конечно, не требовалось, и о чём он тоже быстро догадался.)
А мутный чел был
австрийского происхождения по имени Фредерик де Хоффман. Вообще-то он был учёным, но, кроме того, и очень хорошим администратором. Не получив систематического образования, он любил математику и напряжённо работал, компенсируя этим недостаток в подготовке. Позднее он стал президентом или вице-президентом компании “Дженерал Атомикс” и после этого заметной личностью в промышленном мире. Но в то время это был просто очень энергичный человек, энтузиаст с открытыми глазами, помогавший Проекту как только мог.
Насколько американцы остались английскими объяснительными удовлетворены – судить не буду. Но ни его ни Фейнмана, которые оба к моменту камингаута были смертельно больны, доставать лишний раз не стали.
Однако – шутки в сторону. Шпионов пропаганда рисует людьми серьёзными и даже мрачными. Тип ответработника Штирлица из эпического комикса прочно закрепился в умах людей советских. Истинный же агент – весельчак и балагур. Любитель жизни, – он искатель приключений, гэмблер, интриган, авантюрист. Маскарад и подхихик в сочетании с манипулированием людьми, – шутник готов и к аресту в час быка и к шутингу на парковке, ему лишь дико страшно, когда медленно, годами, сдавливается обруч преследования родного преданного государства.
Дело не в том, что серьёзный психотип не сможет выдержать «напряжение» такой работы, а в том, что серьёзному психотипу такая работа не нужна. Работе нужен... психопат.
Когда американцы взялись расследовать союзнический шпионаж, они забросили сети в среду «экстраваганца» не случайно. Искали, конечно, не только в Голливуде, а и в Госдепе, но концентрация прощелыг и авантюристов в артистической малине зашкаливала и обещала жирный улов. Ошибочно полагать, что в учёной среде было сильно серьёзнее. Жанр-то один. Просто сцены разные.
А уж американцы расследовали кражу ядерного секрета десятки лет. Постепенно расшифровывали сообщения (например, проект «Венона»), не спеша вскрывали связи – чего уж там спешить, раз дело провалено давно. Возник, в частности, попутно вопрос, а каким образом могли быть украдены секреты из Ок-Риджа по темам, над которыми работал Лос-Аламос и наоборот? Ведь военщина построила работу над проектом, как сеть мелких задач, разнесённых в пространстве и персоналиях. Но нет, Фейнман в объяснительной пишет, что он не на шутку развернулся и в Ок-Ридже. Там он, правда, доки не крал, он их туда из Лос-Аламоса... подбрасывал. Объяснялось так: люди в Ок-Ридже, не ведая общих задач, подвергали себя риску взорваться или заразиться. Поэтому им всё разболтали в подробностях. А чертежи сверхсекретного завода по обогащению урана, Фейнман утверждал и корректировал лично. В мемуарах прямо так и пишет: ничего не понимал, но везло.
Я занимался черчением в школе, однако не очень силен в чтении чертежей. И вот передо мной разворачивают всю эту кипу синек и начинают мне объяснять, думая, что я гений... Я полностью ошеломлён. Хуже того, я не знаю, что означают символы на синьке!.. Я тычу пальцем в один из таинственных маленьких крестиков на одной из синек на странице три и спрашиваю:
– А что случится, если заклинит этот клапан? – ожидая, что они отреагируют:
– Это не клапан, сэр, это окно.
Но один из парней глядит на другого и говорит:
– Ну, если этот клапан заклинит, – тут он ведёт пальцем по синьке вверх-вниз, вверх-вниз, другой парень ведёт туда-сюда, туда-сюда; они переглядываются, оборачиваются ко мне, открывают рты, как изумлённые рыбы, и говорят:
– Вы абсолютно правы, сэр.
Потом они свернули синьки и ушли, а мы вышли за ними. Мистер Цумвальт, который повсюду следовал за мной, изрёк:
– Вы – гений. Я подозревал, что Вы гений, когда Вы однажды прошлись по заводу и
смогли им на следующее утро рассказать об испарителе С-21 в здании 90-207, но то, что Вы только что сделали, настолько фантастично, что я хотел бы узнать, как Вы это сделали?
Завод, конечно, был спроектирован с неизбежными ошибками. Англичане проверили документацию, но как, прах побери, указать на критические факапы американским конструкторам? Да ещё быстро? А прислать гения. Таким же точно гением в тот период был, например, Курчатов.
Объём досье ФБР на Фейнмана бил все рекорды. Перед тем, как СССР взорвал свою первую бомбу, кураторы его предупредили, и, несмотря на предусмотрительно оформленный белый билет, он поспешил от греха скрыться в Бразилии за месяц до дня Д (характерно, что начал учить языки заблаговременно, но вместо испаноязычной страны его пристроили в португало-, старинную английскую полуколонию). И вовремя: его коллегу Дэвида Бома, например, арестовали, и потом он был вынужден вообще отказаться от гражданства США, ухмылкой чеширского кота исчезая в бразильском. Вообще же, Латинская Америка давала убежище многим яйцеголовым агентам, попавшим под следственный каток, но, поскольку речь шла о отношениях враждебных, но конвенциональных, обошлось без судоплатовских ледорубов.
По возвращению на допросе у «товарища майора» произошёл примерно такой нешуточный диалог:
– Каким образом вы поддерживали связь со своими подельниками, находясь в Бразилии?
– Я стучал морзянкой на бонго.
– Это мы знаем по Лос-Аламосу. У вас были регулярные сеансы КВ-радиосвязи?
– Но мне нужно было уточнить кое-какие данные для моей научной работы!..
– Позывной ВКВС ваш?
– Нет, одного слепого радиста.
– Кто вас с ним свёл?
– Зрячий...
– Где он?
– Уехал в отпуск и не вернулся...
– Вы связывались с Нильсом Бором?
– Нет, я теоретически исследовал атом бора.
– Это ваши шифровки?
– Это энергетические уровни! Я проводил обширное уточнение феноменологических постоянных! Я писал статью...
– Где статья?
– Не дописал.
– Подпишите здесь и здесь.
– Что это за статья, сэр??
– Прошу пока не покидать территорию Соединённых Штатов.
– Но меня зовут в СССР!.. Вот ксива...
Я далёк от мысли делать из Фейнмана и ему подобных антиамериканских шпионов. Они работали на 80% вслепую и составляли группу прикрытия истинных каналов слива инфы. Но группа эта была важной, и 20% осознания люди имели. Именно по причине их вторичности они отделались долговременным испугом и необременительными запретами, но остались в живых и более-менее на свободе.
Возвращаясь к плачу о советских «разведчиках»: казнённых, посаженных, демаскированных, реабилитированных, уволенных, оболганных, превознесённых. Никто не выглядит так жалко, как шпион, попавший под каток репрессий от своих! Ну, разве что врач, померший от передоза. Типа, если такой шпион, то разведай в первую голову о своей голове, да? Предприми меры до плахи. Фейнман-то чем гений? Уж не тем же, что много нашпионил. А этим.
По теме: Кто крал ядерные секреты, и как был наказан
По теме: Карго-культя
По теме: Стендаперы службизма