Глава 1: Трещина в хрустале
Анна стояла у плиты, механически помешивая ложкой овсянку для дочки. Запах корицы и молока, обычно такой уютный, сегодня казался ей приторным и тошнотворным. В ушах всё ещё стоял звон от вчерашнего разговора.
— Мама, а почему папа не пришёл на завтрак? — семилетняя Лиза устроилась на кухонном стуле, болтая ногами в розовых носочках.
— Папа задержался на работе, солнышко. Ешь быстро, а то в школу опоздаем.
«Работа». Это слово стало универсальным оправданием для всего. Для его вечных задержек, для усталого взгляда, для молчания за ужином. Сергей, её Серёжа, с которым они когда-то могли говорить всю ночь напролёт, теперь растворялся в офисных стенах, отчетах и совещаниях. Их брак, некогда казавшийся ей прочным хрустальным замком, покрывался тонкой паутиной трещин. Они не ссорились. Они просто... существовали. Рядом, но не вместе.
Дверь щёлкнула. Анна вздрогнула. Сергей вошёл на кухню, бледный, с тёмными кругами под глазами. Он выглядел не просто уставшим, а измождённым.
— Папа! — Лиза соскочила со стула и бросилась к нему.
На его лице на мгновение проступила улыбка, но она была какой-то вымученной, натянутой. Он обнял дочь, взглянул через её голову на Анну.
— Я не ночевал. Прости, завал. Уснул прямо в кабинете.
— Ничего, — тихо сказала Анна, отливая ему кофе. — Завтрак?
— Нет, спасибо. Я уже... я не голоден.
Он взял чашку, его пальцы слегка дрожали. Анна заметила это. Раньше она бы обеспокоилась. Сейчас же её сердце сжалось от другого чувства — острого, колющего, похожего на стыд. Потому что вчера, пока её муж «засиделся на работе», она сидела в уютном кафе напротив другого мужчины. От него не пахло офисной пылью и стрессом. От него пахло дорогим парфюмом и... жизнью.
Его звали Марк. Они познакомились на курсах флористики, куда Анна записалась от тоски. Он был владельцем цветочного бутика, жизнерадостный, немного насмешливый, с глазами, в которых танцевали искорки. Он видел в ней не просто «жену Сергея» или «маму Лизы», а Анну. Женщину. Он слушал её, ловил каждое слово, смеялся её шуткам. Он напомнил ей, что она ещё молода и красива.
Вчерашний вечер начался с невинного «заскочим на кофе». А закончился долгой прогулкой по ночному городу и... поцелуем. Влажным, стремительным, полным запретной страсти. Она вырвалась, убежала, сердце колотилось где-то в горле. А дома — пустота. И тиканье часов.
— Аня, ты как? — голос Сергея вернул её к реальности.
— Нормально, — она отвернулась, делая вид, что вытирает стол. — Всё нормально.
Но ничего не было нормально. В её душе бушевала буря. Стыд и вина боролись с опьяняющим чувством свободы и желания. «Это всего лишь кофе, — пыталась она убедить себя. — Ничего не случилось. Я остановилась».
— Ладно, я побежал, — Сергей поставил недопитую чашку в раковину и, мельком поцеловав её в щёку, направился к выходу.
Его поцелуй показался ей холодным и чужим после вчерашнего.
Вечером, уложив Лизу спать, Анна зашла в кабинет Сергея, чтобы взять книгу. Его ноутбук был открыт. Он редко забывал его выключать. Мельком взглянув на экран, она замерла. Это был не отчёт и не таблицы. Это была медицинская справка. Диагноз, который она с трудом разобрала, но одно слово отпечаталось в мозгу, как клеймо: «онкология».
У Анны подкосились ноги. Она схватилась за край стола. Мир поплыл. Онкология. Сергей. Её сильный, неунывающий Серёжа. Всё встало на свои места. Бледность. Усталость. Дрожащие руки. Замкнутость. Он не работал сутками. Он... боролся. В одиночку.
В этот момент на экране телефона, лежавшего рядом, вспыхнуло уведомление от Марка: «Я не могу перестать думать о вчерашнем. Ты невероятна. Увидимся завтра?»
Анна отшатнулась от телефона, как от раскалённого железа. Слезы хлынули из её глаз. Горькие, обжигающие слезы стыда. Её муж умирал, а она целовалась в подъезде с продавцом цветов. Это была не просто трещина. Это было падение в пропасть. Её собственное предательство кричало внутри неё, такое громкое и отвратительное, что, казалось, его слышно во всей квартире.
Глава 2: Игра в тени
Следующие дни стали для Анны адом наяву. Она металась между жгучей жалостью к мужу и леденящим душу страхом перед его болезнью. Она пыталась заговорить, осторожно, намёками.
— Сереж, ты нехорошо выглядишь? Может, к врачу сходить? Провериться?
Он отмахивался, его лицо становилось каменным.
— Не выдумывай, Аня. Устал просто. Кризис на работе.
Он лгал. И она лгала. Они танцевали этот странный, мучительный танец лжи, глядя друг на друга сквозь невидимое, но прочное стекло.
А потом звонил Марк. Его голос был как бальзам на её израненную душу. Он не знал о её боли, о её страхе. Он видел только лёгкую, красивую, ухоженную женщину. С ним она могла на пару часов забыть о диагнозе мужа, о страшном будущем, о своей роли сиделки и вдовы при жизни. Это было бегство. Трусливое, эгоистичное, но такое сладкое.
Однажды, когда Сергей ушёл на очередное «обследование», она встретилась с Марком у него в квартире. Это была не прогулка и не поцелуй в подъезде. Это была полноценная измена. Со всей страстью, на которую она ещё была способна. А после, лежа в чужой постели, глядя в потолок, Анна чувствовала лишь оглушающую пустоту и всепоглощающую ненависть к самой себе.
— О чём думаешь? — Марк обнял её.
— Ни о чём, — она прижалась к его плечу, закрыв глаза. — Всё хорошо.
Вернувшись домой, она с удвоенной силой кинулась в заботу о муже. Готовила его любимые блюда, гладила рубашки, сидела с ним рядом перед телевизором, держа его руку. Она пыталась искупить свой грех. Но чем нежнее она была, тем более отстранённым становился Сергей. Он словно чувствовал её фальшь.
Однажды вечером Лиза, рисуя за столом, спросила:
— Мама, а папа сейчас болеет?
Анна похолодела.
— Почему ты так решила, рыбка?
— Я видела, как он в ванной пил горькие таблетки из большой баночки. И плакал.
У Анны перехватило дыхание. Сергей плакал. В одиночку. В ванной. Пока она... Она не смогла договорить даже мысленно.
Ночью она не выдержала. Зная, что Сергей спит (или делает вид), она на цыпочках зашла в его кабинет. Она должна была найти ту справку. Узнать всё. Взять на себя часть его боли. Она рылась в ящиках стола, проверяла папки на полке. Ничего. И тогда её взгляд упал на старый, уже не используемый ими планшет, лежавший на верхней полке. Он был заряжен.
Дрожащими пальцами она включила его. Пароль... Она ввел дату рождения Лизы. Неверно. Тогда она ввела дату их свадьбы. Экран ожил.
Там не было медицинских справок. Там были фотографии. Фотографии её и Марка. Они гуляли по парку, сидели в кафе, она смеялась, запрокинув голову. Кадры были сделаны скрытой камерой, с большого расстояния. Они были чёткими, неопровержимыми.
Анна листала их, и мир вокруг медленно распадался на молекулы. Это была не просто слежка. Это была система. Были скриншоты её переписок, записи телефонных разговоров (о Боже, они же говорили о Лизе, о её школе!), распечатки её передвижений по банковской карте.
И последний файл. Текстовый документ. Название: «Протокол».
Она открыла его. Первые строки выжгли ей глаза.
«Объект: Анна. День сорок первый. Контакт с мишленем "Марк" установлен прочно. Эмоциональная привязанность объекта подтверждена. Готов переходить к фазе финансового ослабления. После вчерашней встречи в квартире мишленя уверен, что сопротивление будет минимальным. Пора вводить "крупную игру"».
Анна отшвырнула планшет, как гадюку. Её стошнило прямо на пол кабинета. Она сидела на коленях, вся трясясь, слёзы и рвотные массы текли по её лицу.
Мишень. Объект. Фаза. Крупная игра.
Это не была болезнь. Это была... операция. Тщательно спланированная, хладнокровная операция. И Марк... Марк был не любовником. Он был «мишенью». Нет, она была мишенью. А Марк... был инструментом. Приманкой.
Сергей не был умирающим мужем. Он был режиссёром этого кошмара. И он наблюдал за каждым её шагом. Он знал о каждом поцелуе. О каждой ласке. Он направлял её, как марионетку, прямо в расставленные сети.
Дверь в кабинет скрипнула. Анна медленно подняла голову. На пороге стоял Сергей. Он был одет в пижаму, но взгляд его был абсолютно трезвым, холодным и ясным. Он смотрел на неё, на её унижение, на её шок, на разбитый планшет.
На его губах играла тонкая, почти незаметная улыбка.
— Ну что, Анечка, — тихо произнёс он. — Поздравляю. Ты только что прошла первый уровень.
Глава 3: Правила его игры
Он шагнул в кабинет, перешагнул через её блевотину с таким видом, будто переступал через лужу, и сел в своё кожаное кресло. Сел как хозяин положения. Каким он, по сути, и был.
— Убери за собой, — сказал он спокойно. — Неприятно пахнет.
Анна не могла пошевелиться. Она смотрела на него, этого незнакомца с лицом её мужа. Её разум отказывался верить.
— Что... что это? — прошептала она, её голос был хриплым от слёз и рвоты.
— Это страховка, — ответил Сергей, закинув ногу на ногу. — И воспитательная мера.
— Страховка? От чего?
— От тебя, душа моя. От твоего прекрасного, но слишком легкомысленного сердца.
Он рассказал ей всё. Неторопливо, с наслаждением садиста, вскрывающего рану. Как год назад он заподозрил её в легком флирте с коллегой. Ничего серьёзного, но этого было достаточно. Он был человеком системы, аналитиком по профессии. Он не мог позволить, чтобы его жизнь, его благополучие, его дочь зависели от чьих-то капризов.
Он нанял частного детектива. Тот нашёл Марка — профессионального альфонса с длинным шлейфом разорённых одиноких женщин. Сергей вышел на него и предложил сделку. Не подкуп. Партнёрство. Марк должен был соблазнить Анну, влюбить её в себя, вытянуть из неё как можно больше денег, а Сергей в нужный момент должен был «спасти» её, поймав на горячем, и предъявить ей доказательства её глупости и неверности, чтобы навсегда поставить её на место.
— Но ты превзошла все мои ожидания, — продолжал Сергей, и в его голосе звучала неподдельная гордость, как у учёного, чей эксперимент увенчался невероятным успехом. — Ты не просто клюнула на приманку. Ты бросилась в омут с головой. Ты... идеальная жертва.
— А... болезнь? — с трудом выговорила Анна.
— Гениально, правда? — он усмехнулся. — Ты же видела, как ты ко мне относилась последние месяцы? С жалостью. С отвращением. Ты была со мной только из чувства долга. А мне нужно было, чтобы ты была при мне, но эмоционально слаба и уязвима. Болезнь — идеальный предлог. И идеальный способ вызвать у тебя чувство вины, когда всё всплывёт. Ты же сейчас не только преданная жена, ты ещё и чуть ли не убийца, оставившая умирающего мужа ради любовника.
Анна слушала, и её сознание цеплялось за абсурдные детали. «Горькие таблетки» из баночки, которые видела Лиза... Пустышки? Или просто витамины? Его «слёзы» в ванной... Он плакал от смеха? От осознания того, как ловко он её провёл?
— Лиза... — единственное, что она смогла выжать из себя. — Ты использовал нашу дочь в своих... записях!
— Нашу дочь? — его лицо исказила гримаса. — А ты уверена в этом, Аня?
Он достал из кармана халата сложенный листок бумаги и бросил ей под ноги. Это была распечатка ДНК-теста. В графе «отцовство» стоял результат: «0%». Вероятность отцовства: исключено.
У Анны в глазах потемнело. Земля ушла из-под ног окончательно.
— Не может быть... — это был уже не шёпот, а стон.
— Может, — отрезал Сергей. — Я знал это почти с самого начала. Тот самый «флирт» с коллегой... Он был не таким уж и невинным, да? Я проверил. И всё встало на свои места. Почему ты так холодна ко мне. Почему Лиза... не похожа на меня.
Он говорил, а она проваливалась в бездну. Всё, вся её жизнь, последние семь лет, были ложью. Её брак. Материнство. Всё.
— Так зачем... зачем всё это? — закричала она. — Зачем эта ужасная комедия? Почему ты просто не бросил меня тогда?
— Потому что ты отняла у меня семь лет! — его спокойствие наконец лопнуло, он вскочил, и его лицо исказила ярость. — Ты отняла у меня право иметь своего, настоящего ребёнка! Ты заставила меня растить чью-то дочь! Ты думаешь, я позволю тебе просто уйти? К нему? С моими деньгами? С половиной всего, что я заработал? НЕТ!
Он тяжело дышал, снова овладевая собой.
— Этот «план» — не просто месть, Аня. Это тотальное уничтожение. Марк вытянет из тебя все твои личные сбережения, все подарки, которые я тебе делал. А потом, когда ты останешься ни с чем, с клеймом неверной жены и ужасной матери, я выставлю тебя из этого дома. И я сохраню полную опеку над Лизой. С этими доказательствами, — он кивнул на планшет, — и с её настоящим отцом-альфонсом в качестве твоего любовника, у тебя нет ни единого шанса в суде. Ты потеряешь всё.
Он подошёл к ней, встал над ней, смотрящей на него снизу вверх с диким ужасом в глазах.
— А теперь, дорогая моя, неверная жена, — он произнёс эти слова с сладкой ядовитостью. — У нас с тобой назначена встреча. Крупная игра, как я и писал, ждёт. Вставай. Приводи себя в порядок. Марк ждёт нас в ресторане. Он будет делать тебе... предложение.
Он улыбнулся её окаменевшему от ужаса лицу.
— И я очень хочу посмотреть, как ты будешь ему отвечать.
Глава 4: Ужин в аду
Ресторан был таким, каким она всегда его представляла в своих самых смелых фантазиях о «нормальной» жизни с Марком. Мягкий свет, тихая музыка, запах дорогого стейка и свежих цветов. Только сейчас это место казалось ей декорацией к спектаклю пыток.
Она сидела, как парализованная. Платье, которое она с таким удовольствием надела бы для Марка, теперь жгло кожу. Напротив, улыбаясь во всю ширину своего подложного обаяния, сидел он — Марк. Её «любовник». Инструмент. Её палач в соавторстве с мужем.
Сергей сидел рядом с ней. Он положил свою руку поверх её ледяной ладони. Жест выглядел нежным и защищающим. Для любого постороннего наблюдателя они были образцовой парой, выходящей в свет после трудного периода. Только Анна чувствовала, как его пальцы сжимают её кисть с силой, не оставляющей сомнений: «Ни шагу в сторону».
— Я рад, что мы наконец-то все вместе познакомились, Сергей, — говорил Марк, его голос был бархатным и искренним. Чёртов актёр. — Анна так много о вас рассказывала.
«Рассказывала». От этого слова её затошнило. Она рассказывала этому человеку о своём «больном» муже. Жаловалась на его холодность. Искала у него утешения. А они оба, Сергей и Марк, слушали её и смеялись. Вместе.
— Да, мы с Анечкой прошли через многое, — Сергей с нежностью посмотрел на неё, и в его глазах она прочитала чистый, неметафорический яд. — Но это только сделало нас сильнее. Не так ли, дорогая?
Она кивнула, не в силах издать ни звука. Еда стояла в горле комом.
Разговор шел легко и непринужденно. Два хищника, играющие в цивилизованных людей. Они обсуждали бизнес, политику, последний фильм. Анна сидела меж ними, как кукла. Её разум лихорадочно работал. «0%». Лиза. Его дочь. Нет, не его. Чья? Того самого коллеги? Она даже не помнила его имени, это было так давно, мимолётная связь в период лёгкого кризиса. Она и думать забыла. А Сергей... он всё это время знал. Носил эту боль в себе. И копил месть.
— Аня, — голос Марка вернул её к реальности. Он смотрел на неё с тем самым обожанием, от которого у неё когда-то ёкало сердце. Теперь это был взгляд палача. — Я не могу больше молчать. Эти месяцы были для меня самыми счастливыми в жизни. Ты — удивительная женщина.
Он взял её другую руку. Теперь её руки держали оба мужчины. Два тюремщика.
— Я понимаю, что ситуация сложная, — Марк бросил быстрый, почти незаметный взгляд на Сергея, как актёр, сверяющийся с режиссёром. — Но я хочу, чтобы мы были вместе. По-настоящему. Я хочу забрать тебя и Лизу. Начать новую жизнь.
Он отпустил её руку и достал из кармана маленькую бархатную коробочку. Открыл её. Внутри лежало кольцо с крупным бриллиантом. Оно сверкало под светом люстры, как ледяная слёза.
— Анна, выйдешь за меня?
Время остановилось. Она смотрела на кольцо, потом на лицо Марка, полное наигранной надежды, потом на Сергея. Он смотрел на неё с холодным, научным интересом, как биолог, наблюдающий за поведением подопытной мыши в лабиринте.
Весь ужас ситуации обрушился на неё с новой силой. Если она скажет «нет» — она сломает «легенду» Марка, испортит их план. Что тогда сделает Сергей? Он обещал уничтожить её. А если скажет «да»... она официально согласится стать частью их чудовищной схемы. Она подпишет себе приговор.
— Я... — её голос сорвался. — Я не могу...
— Конечно, не можешь, — мягко, почти отечески, вступил Сергей. — Ты в стрессе, дорогая. Это так внезапно. — Он повернулся к Марку, и его тон стал железным, обтянутым бархатом. — Марк, вы прекрасный парень. Но у Анны есть семья. Есть я. И есть дочь, которую она, я уверен, не захочет бросать. Ваше предложение... безрассудно.
Это была идеальная игра. Сергей выглядел мудрым, заботливым мужем, защищающим свою заблудшую жену от опрометчивого шага. Марк — влюблённым романтиком, готовым на всё. А она... она была слабой, глупой женщиной, попавшей в двусмысленное положение.
— Подумай, Аня, — настаивал Марк, и в его глазах она впервые увидела нечто настоящее — нетерпение хищника, чувствующего близкую добычу. — Мы можем быть счастливы. Все мы.
«Все мы». В его устах это звучало как приговор для Лизы. Её Лизы. Единственного настоящего, чистого существа в этом кошмаре.
— Мне нужно время, — выдавила она, отводя взгляд от кольца. — Это слишком серьёзно.
На лице Марка на мгновение мелькнуло разочарование, но он тут же овладел собой. — Конечно, я понимаю. Я буду ждать.
Сергей одобрительно кивнул, как будто всё идёт по плану. Возможно, так оно и было. Её «нет» было лишь паузой, а не отказом. Оно лишь растягивало агонию.
Они допивали кофе, когда Сергей вдруг сказал:
— Кстати, Аня, я записал Лизу на ту экскурсию, о которой ты просила. На следующей неделе. На целых три дня. Как раз время всё обдумать без лишних глаз.
Он снова посмотрел на неё. И в его взгляде она прочитала новый, ещё более страшный смысл. Он увозит Лизу. Убирает её с доски. Чтобы ничто не мешало «крупной игре» достичь своей кульминации.
У Анны похолодела спина. Игра входила в свою решающую фазу. И у неё не оставалось выбора. Она должна была играть.
Глава 5: Просчёт
Лизу увезли утром в субботу. Дочь была в восторге от перспективы поездки с классом в другой город. Она обняла Анну на прощание, даже не подозревая, что мама держится на ногах только благодаря инерции.
— Возвращайся скорее, рыбка, — прошептала Анна, вдыхая запах её волос. Этот запах был единственной нитью, связывающей её с реальностью.
— Не скучай, мамуль! Папа, ты маме компанию составь! — весело бросила Лиза, забираясь в автобус.
Сергей помахал ей рукой, его лицо светилось обычной отеческой нежностью. Как он это делал? Как можно было так искусно разделять любовь к ребёнку и чудовищную жестокость к его матери?
Дверь квартиры закрылась. Тишина повисла тяжёлым, гулким покрывалом. Они остались одни. Два врага на поле боя, где вместо оружия были ложь и предательство.
— Ну что, — Сергей развернулся к ней, вся маска доброго мужа исчезла в одно мгновение. — Приведи себя в порядок. Через час у тебя свидание с будущим.
— Я не пойду, — тихо сказала Анна. Она стояла, прислонившись к стене, чувствуя, как дрожат её колени.
— О, ты пойдёшь, — он подошёл ближе. — Ты примешь его предложение. Ты расскажешь ему, как я тебя тираню, как ты боишься за своё будущее. Ты попросишь его помочь тебе снять крупную сумму с наших общих счетов. Чтобы было «на первое время». Ты же не хочешь, чтобы твои разговоры с ним, где ты называешь нашу дочь «обузой» и «помехой», стали достоянием школы? Или чтобы её настоящий отец, господин Марк, не предъявил внезапно свои права?
Он говорил, а она слушала его, и вдруг в её онемевшем от ужаса сознании что-то щёлкнуло. Просчёт. В его идеальной, выверенной схеме был крошечный, почти невидимый изъян. Он сам только что его обозначил.
«...где ты называешь нашу дочь «обузой»...»
Он много раз упоминал эти разговоры. Но она их не помнила. Никогда. Да, она жаловалась Марку на усталость, на недостаток времени на себя. Но она никогда, ни единым словом не обмолвилась, что Лиза — обуза. Она любила свою дочь больше жизни. Это была её единственная святая правда.
И тогда она вспомнила другие детали. Скриншоты переписок... они были странно безликими. Распечатки звонков... без расшифровки. Он оперировал фактом её измены, но все «улики» её «ужасного» характера были голословны. Он их не предъявлял. Он только на них намекал.
Он блефовал.
У него не было записей, где она плохо отзывается о Лизе. Потому что их не существовало. Он не мог подделать всё. Его сила была в её чувстве вины и в шоке от раскрытия правды.
И второе. Самое главное. «Её настоящий отец, господин Марк». Сергей был уверен в этом. А что, если...?
Она подняла на него глаза. В них уже не было прежнего животного страха. Там появилась искорка. Слабая, едва теплящаяся, но это была искра борьбы.
— Хорошо, — сказала она, выпрямляясь. — Я пойду.
Удивление мелькнуло в его глазах. Он ожидал сопротивления, слёз, истерики. Её покорность была неестественной.
— Умная девочка, — процедил он, но в его голосе прозвучала лёгкая неуверенность.
Час спустя она выходила из дома. Сергей проводил её до лифта.
— Жду отчёт вечером, — сказал он. — И, Аня? Не вздумай ничего ему рассказывать. Ты же понимаешь, что тебе никто не поверит. Ты — неверная жена. Я — обманутый муж, борющийся с раком. Мир будет на моей стороне.
Она молча кивнула и зашла в лифт. Когда двери закрылись, она прислонилась к стене и закрыла глаза. Её разум лихорадочно работал.
Он был прав в одном — её слову никто не поверит против его «доказательств». Ей нужны были свои. Ей нужен был союзник.
Но кто? Марк? Он был частью системы. Детектив? Он работал на Сергея.
И тогда она вспомнила. Старый планшет. Тот самый, с «Протоколом». Сергей, уверенный в своей победе, мог его и не уничтожить. Он хранил его как трофей. А ещё... она мельком видела там пароли к облачным хранилищам. Он был настолько уверен в её подавленности, что не удосужился их стереть.
У неё был ключ. Теперь нужно было найти замок.
Глава 6: Тень сомнения
Встреча с Марком прошла как в тумане. Она говорила нужные слова, делала нужные глаза, принимала его объятия. Она играла роль испуганной птички, готовой выпорхнуть из золотой клетки, если ей помогут перекусить прутья.
— Он увёз Лизу, — шептала она, прижимаясь к его груди и чувствуя тошноту. — Он сказал, что я её больше не увижу, если не уйду от тебя. Он хочет всё... наше будущее.
Марк гладил её по волосам, а его голос звучал торжествующе.
— Не бойся, моя хорошая. Всё будет хорошо. У меня есть друг-адвокат. Мы всё подготовим. Но для начала, чтобы обезопасить себя и Лизу, нам нужны средства. Ты должна получить доступ к вашим общим счетам.
Она кивала, изображая покорность. Её разум был занят другим. Она заметила, как взгляд Марка стал жадным, когда речь зашла о деньгах. В нём не было любви. Не было даже намёка на беспокойство о Лизе. Был только расчёт. Расчёт, который идеально совпадал с планом Сергея.
Они договорились встретиться завтра, чтобы «обсудить детали». Вернувшись домой, Анна отчиталась Сергею. Он слушал её, кивая, и казался довольным.
— Отлично. Завтра ты снимаешь деньги. Всё, что можно снять без моего согласия по твоим доверенностям. А потом... потом мы перейдём к финальной стадии.
Он ушёл в кабинет, оставив её одну в гостиной. Сердце Анны бешено колотилось. У неё была одна ночь. Всего одна ночь, чтобы найти доказательства и понять, что же на самом деле происходит с Лизой.
Дождавшись, когда в доме воцарится полная тишина, и убедившись, что Сергей спит, она на цыпочках прокралась в кабинет. Старого планшета на полке не было. Её сердце упало. Но потом она вспомнила про облачное хранилище. Пароли... она видела их в текстовом файле.
Она села за его рабочий компьютер. Он был заблокирован. Она ввела несколько паролей — даты, имена. Неверно. И тогда она попробовала комбинацию: Lisa0707 (дата рождения дочери) + Anna1212 (дата их свадьбы). Экран ожил.
Он был так уверен в себе, что даже не ставил сложных паролей. Он считал её слишком запуганной и глупой для таких действий.
Она вошла в облачное хранилище. Папки были аккуратно рассортированы: «Финансы», «Дом», «Аня_Проект». Последняя была самой объёмной.
Она открыла её. И погрузилась в детали своего собственного уничтожения. Отчёты детектива, счета за услуги Марка, графики её передвижений. И там, в отдельном файле, она нашла то, что искала — сканы того самого ДНК-теста.
Она увеличила изображение, вглядываясь в каждую деталь. Название лаборатории... дата... её имя, имя Сергея... И результат: «0%». Всё выглядело абсолютно подлинным. Отчаяние снова стало подбираться к её горлу. Но что-то зацепило её взгляд. Номер договора. Он показался ей знакомым.
Она пролистала другие документы в облаке. Счета, квитанции... И нашла. Номер счёта за установку новой сигнализации месяц назад совпадал с номером договора на ДНК-тест. Это была одна и та же последовательность цифр.
Её дыхание перехватило. Она открыла сайт лаборатории, указанной в бланке. Нашла раздел «Проверить подлинность». Ввела номер договора.
На экране появилась надпись: «Договор с таким номером не зарегистрирован в базе данных».
Фальшивка. Тест был подделкой. Лиза была его дочерью.
Вся его история, вся мотивация мести — всё это рухнуло в одно мгновение. Он не был обманутым мужем, растившим чужого ребёнка. Он был... монстром. Монстром, который ради мести за подозрение в измене (которое, возможно, тоже было плодом его больного воображения) был готов разрушить её жизнь и жизнь собственной дочери, внушив ей, что она не его.
Но зачем? Зачем такая сложная, многоходовая комедия? Просто чтобы отобрать у неё всё? Чтобы унизить?
И тут её взгляд упал на другую папку. «Страховка_Лиса». Лиза. Она открыла её дрожащими пальцами. Внутри лежал полис страхования жизни. Не её, Анны. А Сергея. И сумма была астрономической. А выгодоприобретателем... была указана Анна. Но рядом лежало заявление о смене выгодоприобретателя. Ещё не отправленное, но уже подписанное. Новым выгодоприобретателем значилась заграничная компания с неразборчивым названием.
Пазл сложился. Финальный, ужасающий пазл.
Он не просто мстил. Он устраивал свою смерть. Её «побег» с Марком и крупной суммой денег, её «психическое нестабильное состояние» (подтверждённое историей с изменой и клеветой на мужа), её мотив... Всё это делало её идеальной подозреваемой в случае его «несчастного случая» или «самоубийства». А Лиза... он не хотел, чтобы она досталась «неверной жене». Он хотел её изолировать, возможно, объявив её психически неуравновешенной или даже упрятав в клинику, чтобы получить полный контроль над страховой суммой.
Он не просто хотел её уничтожить. Он хотел, чтобы она села в тюрьму за его убийство, а он бы исчез с деньгами.
В этот момент скрипнула дверь. Анна резко закрыла все вкладки и повернулась. В дверях кабинета стоял Сергей. Он был босой, в одной пижамной штанах, и смотрел на неё не с гневом, а с холодным, безразличным любопытством.
— Не спится? — спросил он.
— Нет, — голос её был хриплым. — Вспомнила, что нужно перевести деньги для родителей. Делала.
Он смотрел на неё несколько секунд, его взгляд был буравящим. Он искал следы паники, лжи. Но она научилась скрывать свои эмоции. Она смотрела на него в ответ, и в её глазах была лишь усталость. Усталость, которую он ожидал увидеть.
— Иди спать, — наконец сказал он. — Завтра важный день.
— Да, — тихо ответила Анна и вышла из кабинета, проходя мимо него.
Она шла по коридору, чувствуя его взгляд у себя в спине. Теперь она знала правду. И эта правда была страшнее всего, что она могла представить. Он планировал не развод. Он планировал её полное уничтожение. И у неё не было выбора. Ей приходилось играть его игру до конца. Но теперь она знала правила. И видела финальную цель на доске. Ей нужно было переиграть гроссмейстера лжи, пока он не поставил ей мат.
Глава 7: Игра на выживание
Утро наступило серое и безрадостное. Анна чувствовала себя актрисой, готовящейся к самому важному спектаклю в жизни, где провал означал не аплодисменты, а тюремную камеру. Она играла на опережение. Пока Сергей был в душе, она отправила Марку короткое сообщение с нового, купленного по дороге вчера, телефона: «Встреча в 15:00 у кафе «У причала». Сергей всё знает. Будь осторожен. Деньги не бери. Только документы на Лизу. Надо бежать. Сегодня».
Она не была уверена, сработает ли это. Марк мог испугаться и сбежать. Мог позвонить Сергею. Но она делала ставку на его жадность и на его страх. Фраза «Сергей всё знает» должна была его напугать, а намёк на «документы на Лизу» — разжечь новый интерес. Что это могли быть за документы? Новое завещание? Доверенность? Он не удержался бы.
Сергей вышел из ванной, свежий и собранный.
— Ну что, готова к большому дню? — спросил он, его голос звучал почти бодро.
— Как никогда, — ответила Анна, подавая ему чашку кофе. Её рука не дрогнула.
Они поехали в банк. Анна, под пристальным взглядом Сергея, который ждал в машине на парковке, сняла со всех своих счетов и вкладов крупную сумму наличными. Пачки купюр заняли почти всю её сумку. Она вышла из банка, чувствуя, как этот вес тянет её ко дну.
— Молодец, — сказал Сергей, забирая сумку и пряча её в багажник. — Теперь к Марку. Передашь ему. Скажешь, что это твои личные сбережения, и ты готова бежать сегодня вечером. После передачи денег ты возвращаешься домой. А я... я «обнаружу» пропажу и вызову полицию. История о неверной жене, укравшей деньги для любовника, будет беспроигрышной.
Он улыбнулся. Его план был безупречен. Как он думал.
— Хорошо, — просто сказала Анна.
Он отвёз её к дому Марка и уехал, пообещав быть «на связи». Анна поднялась на лифте. Её сердце стучало как молот. Она не знала, что ждёт её за дверью.
Марк открыл почти сразу. Он выглядел взволнованным и нервным.
— Что происходит? Что значит, он всё знает? — прошептал он, втягивая её в прихожую.
— Он знает о тебе. О наших планах. Он подстроил всё это, — Анна говорила быстро, её глаза блестели искренними слезами. Теперь она играла свою настоящую боль. — Он хочет, чтобы я передала тебе эти деньги, а потом сдал тебя и меня полиции. Мы с тобой — пешки в его игре.
Она открыла сумку. Марк заглянул внутрь, и его глаза расширились от жадности. Но потом он посмотрел на неё.
— А при чём тут документы на Лизу?
— Это его ахиллесова пята, — сказала Анна, глядя ему прямо в глаза. — Он подделал ДНК-тест. Лиза — его дочь. И у меня есть доказательства. Но он этого не знает. Если мы пригрозим ему разоблачением, он отступит. Мы можем забрать деньги и исчезнуть. Вместе.
Она видела, как в его голове идут расчёты. Риск vs выгода. Сергей был опасен. Но сумма в сумме и возможность шантажировать его в будущем... это перевешивало.
— Где доказательства? — спросил он.
— В облаке. Доступ только у меня. Он их ищет, но не найдёт.
В этот момент в кармане Марка завибрировал телефон. Он вздрогнул. Это был Сергей. Марк посмотрел на Анну, затем на телефон.
— Не бери, — умоляюще прошептала она.
Но он взял.
— Да? — его голос прозвучал напряжённо.
Она не слышала, что говорил Сергей, но видела, как лицо Марка бледнеет.
— Понятно. Хорошо. Я её задержу.
Он положил трубку и посмотрел на Анну с новой, холодной жестокостью.
— Он сказал, что ты врешь. Что ты здесь и сейчас пытаешься его обмануть. И знаешь что? Я ему верю. Он платит мне процент с этих денег. А ты... ты просто проблема.
Он шагнул к ней. Анна отступила. Её план рухнул. Она была в ловушке.
Глава 8: Финальная ставка
Дверь в квартиру Марка внезапно распахнулась с такой силой, что тот отшатнулся. На пороге стоял Сергей. Его лицо было искажено не гневом, а ледяным, абсолютным спокойствием. В руке он сжимал тот самый старый планшет.
— Невероятно, — тихо произнёс он, глядя на Анну. — Ты попыталась мыслить. Это... неожиданно.
Он вошёл, как хозяин.
— Я прослушиваю её телефон с самого начала, Марк. Все её покупки, включая этот дешёвый телефон. Я знал о её сообщении. Я позволил ей сделать эту жалкую попытку, чтобы разом покончить с вами обоими.
Он повернулся к Марку.
— А ты... Наёмник, который не умеет держать язык за зубами. Ты стал непредсказуемым фактором. Слишком жадным.
— Сергей, я же на твоей стороне! — залепетал Марк.
— Стороны бывают только у живых, — отрезал Сергей. В его руке блеснул небольшой пистолет с глушителем.
У Анны перехватило дыхание. Он не собирался устраивать театр для полиции. Он планировал нечто более прямое. Двойное убийство на почве ревности. Идеальная развязка.
— Полиция уже в курсе твоих махинаций, Марк, — продолжал Сергей. — И о твоём романе с моей женой. Они найдут вас здесь мёртвыми. Убившими друг друга в ссоре. Я — убитый горем муж и отец, получивший страховку после трагической гибели неверной супруги.
Он поднял пистолет. Мир для Анны сузился до чёрного отверстия ствола. Она смотрела на этого человека, которого когда-то любила, и видела лишь пустоту. И в этой пустоте родилась её последняя, отчаянная ставка.
— Лиза знает, — выдохнула она.
Сергей замер. Его палец на спусковом крючке ослаб.
— Что?
— Вчера вечером, пока ты «спал», я поговорила с ней по видео-связи. Я всё ей рассказала. Не про тебя, — она быстро сориентировалась, — а про Марка. Что этот плохой человек хочет разлучить её маму и папу. Что папа её очень любит, но мы переживаем трудные времена. Она спросила, правда ли, что ты мог подделать какие-то бумаги, чтобы её обидеть. Дети всё чувствуют, Серёж. И они всё помнят.
Она лгала. От первого до последнего слова. Но она делала это с такой искренней болью в голосе, что это прозвучало правдоподобно.
— Если со мной что-то случится, моя подруга, которой я всё отправила, передаст Лизе полную запись этого разговора. Ты хочешь, чтобы твоя дочь, твоя кровь, — она сделала ударение на этом слове, — узнала, что её отец — монстр? Чтобы она боялась тебя до конца своих дней?
Сергей смотрел на неё. Впервые за всё это время в его глазах промелькнуло нечто человеческое. Не ярость, не холодность, а... страх. Страх потерять любовь дочери. Страх быть разоблачённым в её глазах. Его идеальный план не учитывал этого фактора. Лиза была не просто пешкой. Она была его дочерью. И он, в своём извращённом мире, любил её.
Тишина в комнате стала густой, как смола. Марк, воспользовавшись моментом, рванулся к двери. Раздался глухой хлопок. Марк вскрикнул и схватился за ногу. Сергей выстрелил ему в бедро, даже не отводя взгляда от Анны.
— Выйди, — прошипел Сергей в сторону Марка. — И исчезни. Если я ещё раз увижу твоё лицо, следующая пуля будет в голове.
Истекая кровью, Марк выполз в коридор. Дверь захлопнулась. Они остались одни.
— Где запись? — спросил Сергей, его голос был низким и опасным.
— В безопасности. Лиза в безопасности. И я буду в безопасности, — ответила Анна. Её колени подкашивались, но она стояла. — Ты отпускаешь меня. Мы разводимся. Ты оставляешь мне мою долю. И Лиза... Лиза остаётся со мной. Ты будешь видеться с ней, когда и как я скажу. И если с нами что-то случится, если я попаду в аварию, заболею или решу покончить с собой, всё всплывёт.
Он смотрел на неё долго-долго. Баррикады в его глазах рушились. Его оружие было обращено против него самого. Он мог бы убить её сейчас, но тогда он навсегда потерял бы дочь. Его безупречная логика дала сбой.
Пистолет опустился.
— Убирайся, — хрипло сказал он. — Забери свои вещи и убирайся из моего дома.
Это была не победа. Это была ничья. Кровавая, изматывающая ничья.
Глава 9: Хрупкий мир
Прошло шесть месяцев. Анна с Лизой жили в маленькой, но светлой квартире в другом районе города. Развод был оформлен быстро и тихо. Сергей не оспаривал его условия. Он получил большую часть их общего состояния, но Анна получила достаточно, чтобы начать новую жизнь. И, что важнее, он согласился на её условия опеки.
Лиза скучала по отцу. Анна разрешала им видеться раз в две недели в присутствии психолога. Сергей приходил на эти встречи всегда вовремя, приносил подарки, был ласков. Он играл роль любящего, но занятого отца, который вынужден жить отдельно. Анна смотрела на них через стекло и видела, как Лиза смеётся, обнимая его. И её сердце сжималось от боли и облегчения одновременно. Она спасла дочь от чудовища, но не могла отнять у неё отца.
Однажды вечером, укладывая Лизу спать, дочь спросила:
— Мама, а папа больше не болеет?
— Нет, солнышко, не болеет.
— А почему вы больше не вместе? Вы ссоритесь?
Анна погладила её по волосам.
— Иногда так бывает, рыбка. Люди меняются. Но мы оба очень тебя любим. Никогда не забывай этого.
Она вышла из комнаты и села у окна, глядя на огни города. Она не чувствовала себя победительницей. Она чувствовала себя человеком, пережившим кораблекрушение и чудом доплывшим до пустынного берега. Она была жива. Её дочь была в безопасности. Но шрамы от той битвы остались навсегда.
Она иногда думала о Сергее. О том, что стало с Марком. О том, какой призрачной и хрупкой может быть грань между любовью и ненавистью, между здравым рассудком и безумием.
Она достала свой телефон и нашла скрытую папку. Там лежали все доказательства, которые она успела скачать из его облака в ту роковую ночь. Её страховой полис. Запись его разговора с Марком, которую она сделала на тот самый телефон, пока он стоял в дверях с пистолетом. Это был её козырь. Её гарантия.
Она не знала, что ждёт их в будущем. Мир с Сергеем был хрупким перемирием, а не настоящим миром. Но сейчас, в тишине своей квартиры, под мерный вздох засыпающей дочери в соседней комнате, она могла дышать. Она могла жить.
И этот простой, обыденный факт был величайшей победой в её жизни. Победой, доставшейся ценой предательства, лжи и потери иллюзий. Но победой.
Она закрыла папку с доказательствами и отложила телефон. Завтра будет новый день. И она встретит его без страха.