Дарья Десса. "Игра на повышение". Роман
Глава 58
Курносов (я никогда к этой фамилии не привыкну, она всё равно смешная – хоть тресни!) позвонил мне следующим вечером. И вот ведь обидно стало немного: он что же, после сообщения моего отца о согласии ещё раздумывал? Или, может, это сам Владимир Кириллович не спешил давать добро, сомневался, стоит ли связываться со мной? Да и чёрт с ним, неважно. Главное, что позвонил.
Первое, что удивило в разговоре с Олегом, – полное отсутствие пафоса и напускного блеска. Я, признаться, ожидала стандартный набор: уверенный тон, немного снисхождения, намёк на статус и намазанную улыбку. А вместо этого – спокойный, вежливый голос, ровная интонация, никаких понтов, ни грамма самодовольства. Разговаривал как человек, который не нуждается в том, чтобы его уважали, потому что заслужил это и привык.
Мы проболтали целый час, и, что редкость, время пролетело совершенно незаметно. Я даже знаю почему: у Олега оказалось отличное чувство юмора и поразительно широкий кругозор. Вот уж не ожидала, что человек с такими деньгами высоким социальным статусом сможет сохранять живой интерес к жизни и ироничное отношение к самому себе. А ведь это редкость! Большинство, кто дорос до его уровня, уже разучились смеяться и особенно над собой. А Курносов, наоборот, несколько раз подколол самого себя – остро, метко, но без позы и самолюбования. Мне это понравилось. Я самокритику терпеть не могу – это всегда жалостно, с привкусом унижения. А вот самоирония – признак ума и внутренней свободы.
Договорились увидеться на следующий день: Олег пригласил меня на обед. Что ж, начало положено. С утра, едва я появилась в офисе, позвонил шеф и сказал с тоном заговорщика:
– Ну что, разговаривал с тобой Курносов?
– Разговаривал, – ответила я как можно спокойнее. – Мы договорились о встрече.
– Ты, наверное, хотела сказать «о свидании»? – с деланой невинностью уточнил Леднёв.
– Нет, пока именно о встрече, – подчеркнула в ответ.
Он хмыкнул, но я знала – на том конце провода он уже фантазирует любовный роман, где я играю главную роль, и видит себя нянчащим внуков Курносовых.
В назначенный час я спустилась вниз, и там меня ожидал автомобиль представительского класса. Но, к моему удивлению, не спорткар и не лимузин, не этот вечный крик: «Смотрите, я богат!» – а сдержанная, дорогая, но не вызывающая машина. И самое любопытное – за рулём сидел сам Олег. Он даже вышел, чтобы встретить меня. Я сперва решила, что это водитель – слишком естественно держался, без той напускной уверенности, которая свойственна мужчинам, привыкшим покупать внимание женщин. Но нет, приглядевшись, узнала: Курносов собственной персоной.
Это стало вторым удивлением. Он был очень стильно одет – безупречный костюм, хорошая посадка, аккуратные детали. Но никаких показных аксессуаров: ни цепей, ни перстней, ни громоздких запонок. Да, часы дорогие – я узнала марку, – но спрятаны под рукав пиджака, без демонстративного блеска. Всё скромно, со вкусом, с тем самым безупречным чувством меры, которое невозможно купить.
Мы вежливо поздоровались, и Олег, как настоящий кавалер из старых времён, подал мне руку, усаживая в машину. Ладонь у него оказалась сухой, мягкой и тёплой – уверенная, но без лишнего давления. Приятно. Есть мужчины, у которых руки как лопаты – грубые, медвежьи, будто созданные только для того, чтобы рвать мясо с костью. Есть наоборот – холодные, тонкие, как у моего парикмахера. А это – ровно то, что надо.
Самое забавное случилось в следующий момент. Когда я уже закрывала дверь, подняла голову и вдруг увидела, как на меня с крыльца офиса смотрит Роман. Не просто глядит, а буквально сверлит взглядом. И, главное, не меня даже – Олега. У Орловского было такое выражение, будто он только понял, что окончательно проиграл. «Да, вот тебе достойная замена, Ромашка, – подумала я с лёгкой усмешкой. – Профукал ты своё счастье, бабник». И с удовольствием отправилась на деловую встречу, по-прежнему отказываясь считать ее свиданием. Так, дружеская прогулка, не более.
Во время обеда Курносов лишь подтвердил моё первое впечатление. Он оказался внимательным, мягким в общении, без тени попытки «показать, кто главный». Ни единого неуместного слова, ни намёка на комплименты, от которых обычно хочется закатить глаза. Мы не касались личного – говорили о всём, что не требовало откровенности: о музыке, кино, блюдах, путешествиях, любимых местах.
Оказалось, что Олег обожает путешествовать и терпеть не может «тюлений туризм».
– Вот это когда прилетают люди на курорт, – сказал он, – и потом только едят, пьют и лежат на пляже, не отрываясь от шезлонга. Для меня это пытка. Столько времени тратить в пустоту, да как можно!
Я рассмеялась, потому что узнала в этих словах половину моих знакомых.
– Ну, хорошо, а если не валяться на песочке, то что делать?
– Путешествовать! Экскурсии, плаванье по воде и под ней, можно забираться на скалы или просто шагать туда, откуда открывается великолепный вид, слушать истории о раскопках и смотреть древние развалины, восхищаясь замыслами древних. Да что угодно!
Он рассказывал живо, увлечённо: как любит в каждой стране искать необычные места, те, куда туристов не водят.
– Большинству ведь нужен комфорт и стандартные виды, – говорил собеседник. – А мне нравится быть там, где никого нет, где можно услышать собственные шаги и почувствовать, что время остановилось.
Слушая его, я ловила себя на том, что уже не просто вежливо поддерживаю разговор, а действительно интересуюсь. В нём было что-то… притягательное, спокойное, как тихая река – внешне безмятежная, но с сильным подводным течением. И впервые за долгое время я подумала: «Может быть, не всё так случайно в этой истории?»
Призналась в ответ, что сама видела всего пару стран и мечтаю о большем:
– Вот, недавно даже побывала в Китае несколько часов, но пришлось срочно возвращаться в Москву.
Олег, чуть улыбнувшись, сказал:
– Всё впереди. Иногда достаточно просто решиться. Тебе хотелось бы поехать куда-то?
От его слов почему-то стало тепло, будто речь шла вовсе не о путешествиях.
– Разумеется.
– Не вопрос! – улыбнулся Олег, глядя прямо, спокойно, будто это и правда ничего не стоило. – Обязательно съездим куда-нибудь.
Я вежливо ответила той же улыбкой, но внутри уже включился тот внутренний голос, который то и дело спасал меня от необдуманных шагов. Не хочу, чтобы всё развивалось слишком быстро. Хватило мне уже прежних «романов» – двух подряд, с одинаковым финалом. С Леонидом мы переспали спустя неделю после знакомства, с Романом – чуть позже, но результат был один и тот же: оба, как по шаблону, предали. Один – из банальной слабости, другой – из самовлюблённости. «Наверное, я, как магнит, притягиваю бабников», – усмехнулась про себя, ковыряя вилкой блюдо.
Но Курносов не производил такого впечатления. Не было в нём этой хищной искры, самодовольной ухмылки, за которыми обычно прячут пустоту. Он смотрел внимательно, но без попытки вторжения в душевное пространство. Спрашивал, но не допрашивал. И от этого хотелось узнать о нём больше. Признаться, подмывало спросить: был ли он женат? А дети есть? Что вообще у него за жизнь за спиной?
Но, увы, тактичность не позволяла задавать подобные вопросы. Мы ведь, строго говоря, едва знакомы. И всё же, словно почувствовав мой невысказанный интерес, Олег чуть улыбнулся, отставил бокал и произнёс:
– Я вижу, ты хочешь спросить о моём прошлом, верно?
Да, мы ещё во время первого разговора перешли на «ты». И теперь это звучало естественно, даже уютно.
– Хочу, – призналась я, – но мне кажется, это… невежливо.
– Всё в порядке, – кивнул он спокойно. – Я был женат. Ровно три года. Детей нет. Ошибка молодости. Пожили, посмотрели, поняли, что не сошлись характерами. После развода я с головой ушёл в бизнес. Ну а потом... уже не до личной жизни стало. – Он пожал плечами. – А у тебя как?
Я вздохнула и вдруг – будто кто-то внутри меня вырвал кран и потекло – выложила всё как на исповеди:
– Замужем не была. Детей нет. Последний молодой человек, с которым встречалась, изменил мне. Мы расстались, – и, едва замолчала, сразу же мысленно зашипела на себя: «Вот зачем, спрашивается?! Лучше бы молчала, лапша с ушами!» Но слово, как известно, не воробей.
– Понимаю, – произнёс Олег после короткой паузы. – Люди редко умеют ценить тех, кто рядом.
– Ты тоже через такое прошёл? – спросила я, хотя понимала, что это уже слишком личное.
Он чуть кивнул:
– Да. Мой брак, по сути, из-за этого и развалился. Нам казалось, что семья – это нечто лёгкое, вроде постоянных каникул для двоих. А оказалось – работа. Каждый день. Мы не ценили то, что было.
– Ты её любил? А она тебя? – я осознавала, что лезу в самое пекло, но остановиться не могла. Женское любопытство, приправленное зарождающимся интересом. Хотелось знать, не скрывается ли в его прошлом что-то ядовитое, что может потом вылезти наружу.
Олег чуть усмехнулся:
– Я, скорее, нет, чем да. Мне было любопытно узнать, каково это быть мужем, главой семьи. А она, думаю, любила, по-своему. Но я считаю, это была не любовь, а влюблённость. Романтический туман. Когда он рассеялся, супруга начала смотреть по сторонам.
– Изменяла?
– Не знаю, – ответил он с той же спокойной улыбкой. – И, честно говоря, не интересовался. Мы расстались раньше, чем начали мучить друг друга сценами ревности.
– Это правильно, – согласилась я. – Лучше так, чем ссоры, скандалы и делёжка ложек.
Курносов промолчал, лишь коротко кивнул. И это молчание показалось мне куда красноречивее слов. Мы ещё немного посидели, разговор постепенно стал легче, словно устал от собственной откровенности. Потом расплатились каждый сам за себя (попытку Олега расплатиться за всё я прекратила жестом), вышли на улицу. Было солнце, редкое для города – мягкое, неяркое, словно сошедшее с открытки. Мы простились, как это называют, «на дружеской ноте», и всё вроде бы было просто.
Но, садясь обратно в такси (на этот раз Курносов его вызвал и оплатил сам, притом не простое, а элитное), я поймала себя на странном чувстве: рядом с Олегом хотелось задержаться. Он не делал ничего особенного, не говорил громких фраз, просто создавал ощущение, что около него спокойно. Как будто можешь выдохнуть.
А вот что думал обо мне он – загадка. Курносов умел держать лицо. Ни эмоций, ни лишних жестов, ни взгляда, который выдавал бы хоть каплю влечения. Видимо, бизнес приучил его не раскрывать карты раньше времени. Но интуиция подсказывала: тянет его ко мне. Хоть чуть-чуть, но тянет. На прощание он сказал, глядя прямо, без лишнего кокетства:
– Мне было очень приятно. Надеюсь, мы увидимся снова.
Я ответила как можно нейтральнее:
– Будет возможность – обязательно.
И всё. Ни обещаний, ни надежд, ни полутонов. Не хочу казаться лёгкой добычей. Один разговор, один обед – и что, сразу «роман всей жизни»? Пусть всё идёт, как идёт. Хватит с меня романов. Потом, уже сидя в офисе, глядя в монитор, я вдруг поймала себя на мысли: «Может, я не спешу с Олегом потому, что где-то глубоко внутри всё ещё жду, что Орловский снова объявится?» От этой мысли стало тошно. Как от остывшего кофе – горько, но выплеснуть жалко.