Специальная военная операция на Украине (СВО), начавшаяся в 2022 году, негативно сказалась на развитии сельского хозяйства в России. Более того, конфликт между такими важными для мировой экономики странами-сельхозпроизводителями повлиял на всю мировую экономику. Ужесточение на торговлю сельскохозяйственной продукцией, топливом и удобрениями, санкции и продолжающейся затяжной мировой экономический кризис вызвал рост мировых продовольственных цен в 2022 г. на 23%, по растительным маслам - до 30%. Тенденция эта сохранилась и в последующие годы. [510]
Т.к. в настоящее время растениеводство в России и особенно производство зерна, превратилось в важный источник экспортных доходов, то санкции существенно повлияли и на нас, что вызвало масштабную трансформацию внутреннего рынка этой продукции, включая появление новых поставщиков и продолжение процесса импортозамещения. Так, выпуск сельхозтехники в России в 2022 г. вырос по сравнению c 2021 г. на 15,1% [510].
Выделяют пять основных проблем в сфере АПК, в связи с началом СВО: 1. Проблемы с логистикой и доступом на внешние рынки; 2. Ужесточение ограничений на торговлю отечественной сельскохозяйственной продукцией, топливом и удобрениями, формирование чрезмерных запасов зерна (эта проблема была особенно актуальна в рекордный по урожайности 2022 год); 3. Недостаток сельскохозяйственной, в том числе уборочной техники (в результате резкого сокращения импорта из стран Запада); 4. Недостаток запчастей к импортной технике и оборудованию; 5. Удорожание кормов, а за ним и рост продовольственных цен. [510] Сюда можно добавить и не очень понятную экономическую стратегию Центробанка с резким поднятием процентной ставки по кредитам, которая серьезно повлияла на замедление роста всей промышленности в стране, в т.ч. и в сфере АПК.
Все это естественно повлекло за собой недовольство как отечественных производителей, так и покупателей, а также заставило правительство РФ активизировать свои действия по стабилизации экономики в агросекторе и сохранению продовольственной безопасности страны. Несмотря на заметное повышение цен на продукты, правительство РФ приняло ряд мер, направленных на защиту внутреннего продовольственного рынка и стабилизацию цен на основные продукты питания. Были введены временные запреты на вывоз семян подсолнечника и рапса, зерновых культур, сахара, ограничено число пропусков для соевых бобов и соевого шрота. Для повышения качества и конкурентоспособности российских товаров, а также для увеличения мирового спроса и цен на продовольствие, правительство стало более активно внедрять высокие технологии в сельское хозяйство, что вызвало сокращение вывоза сырьевых ресурсов и увеличение доли товаров глубокой переработки. Введение тарифных квот на экспорт пшеницы, ячменя и кукурузы, а позже плавающей пошлины, стимулировало увеличение экспорта муки. [1381]
Стимулирование создания экспортоориентированных производств способствовало в России в 2024 году реализовать почти 260 инвестиционных проектов. Всего на поддержку сельского хозяйства в 2024 году было направлено около 580 млрд рублей. При этом на тяжелую экономическую обстановку в этом году наложились и неблагоприятные погодные условия: весной в ряде регионов случились возвратные заморозки, которые повредили посевы, летом наступила засуха, а во время уборки урожая выпадали обильные осадки. Все это заметно снизило урожайность. Но несмотря на это, ввиду активной поддержки, было собрано 128 миллионов тонн зерна, при этом качество зерна оказалось выше прошлогоднего урожая: треть объема пшеницы приходится на I и III классы. Посевы, погибшие из-за майских заморозков, были оперативно пересеяны на площади около 900 тысяч гектаров, что позволило не только сохранить часть урожая, но и обеспечить более стабильные результаты. Финансовые потери аграриев были компенсированы государством через страховые выплаты, составившие более 5 миллиардов рублей. Кроме того, из резервного фонда правительства было выделено 930 миллионов рублей для поддержки пострадавших регионов. Более 30 млрд. рублей выделили для оплаты принятых обязательств по ранее выданным кредитам, что позволило профинансировать не менее 50 тысяч займов. [1382]
Согласно докладу Минсельхоза по 2024 году: «В ГП АПК выделены следующие целевые показатели, которые в 2024 году достигнуты в полном объеме: 1. «Индекс производства продукции сельского хозяйства (в сопоставимых ценах) к 2020 году» (факт – 107,2%, план – 102,6%); 2. «Индекс производства пищевых продуктов (в сопоставимых ценах) к уровню 2020 года» (факт – 116,2%, план – 103,1%); 3. «Среднемесячная начисленная заработная плата работников сельского хозяйства (без субъектов малого предпринимательства)» (факт – 67 571,3 рублей, план – 53 348,0 рублей); 4. «Объем экспорта продукции агропромышленного комплекса (в сопоставимых ценах)» (факт – 39,12 млрд долл. США, план – 29,0 млрд долл. США)». [цитата по 1420]
В итоге год стал не самым плохим: по урожаю зерна 2024 год занял шестое место за всю историю наблюдений, при этом шестой год подряд урожай превышает 120 млн т. (для сравнения: лучший результат советского периода — 127,4 млн т в 1978 г.), а урожаи сои и рапса вообще стали рекордными (7,04 и 4,66 млн. т. соответственно) [1383]. Таким образом, сельское хозяйство в России, хоть и испытывает ряд серьезных проблем, смогло устоять даже в условиях военного конфликта, крупнейшего со времен ВОВ. Однако, заметное повышение цен на продукты питания, в том числе и базовых, таких как картофель, масло, хлеб, заставляет сильно нервничать население, ухудшает качество жизни и подрывает продовольственную безопасность государства. Посмотрим, что будет дальше…
Таким образом «Мнение относительно введения санкций различается. Так, условия геополитического кризиса с одной стороны обозначили угрозы развитию отрасли, и напротив, выступили стимулом расширения и развития ее потенциала, открыли новые возможности на перспективу для агробизнеса» [цитата по 1419].
В итоге за первую четверть 21 века сельское хозяйство из дискредитированного убыточного сектора экономики превратилось за эти годы в прибыльную и быстро развивающуюся отрасль. Россия смогла перенаправить пути движения товаров, превратившись из импортера продовольствия в крупного экспортёра, в целом обеспечив продовольственную безопасность. При этом сельхозпродукция по валютной выручке от экспорта смогла обогнать продукцию ВПК.
Все вышесказанное – результат политики государства и крупных компаний, то есть организующей силы сверху, но было бы несправедливо на этом закончить главу и проигнорировать народные порывы. Помимо государственных усилий, после 2014 года наметился заметный интерес к сельскому хозяйству и вообще к деревне в самом обществе. Ошибочно, конечно. утверждать, что такого интереса не было раньше. Однако за постсоветский период тенденции менялись. В 1990-х, когда землю, наконец, впервые за 70 лет можно было приобрести в собственность, горожане стали активно скупать пригородные участки и строить дачи. Поначалу дачи захватили ближайшую пригородную зону и заполнили собой довольно внушительные пространства около крупных городских агломераций. Однако считать этот процесс субурбанизацией в строгом научном плане было нельзя – дачи были лишь сезонным местом пребывания, основное место жительства по-прежнему оставалось в городе, т.е. из города уходил капитал, но не население.
Со временем, однако, этот процесс модифицировался – во-первых, все больше людей стали жить на даче круглый год, уже в реальности пополняя собой сельское население пригородов, во-вторых, ареал распространения дач с каждым годом расширялся и уходил все дальше от городского центра. Так, люди пытались уйти от надоевшей цивилизации, пригородной скученности и суеты, где плотность населения приближалась к городской, а часто и сам город выплескивался на эти территории ввиде новых многоэтажных кварталов спальных районов. Требования к загородному жилью у горожан становились все выше. Если в 1990-х люди были рады просто куску земли, где можно было поставить летнюю терраску и посадить нехитрый огород, то в нулевых и десятых годах, интересы дачников вышли за пределы участка, важным фактором стало общее восприятие ландшафта: наличие магазинов, мест отдыха, рекреационных зон, исторических объектов, отсутствие промышленности и т.д. Поэтому особую популярность стали приобретать, так называемые, дальние дачи. По наблюдениям ученого Т. Нефедовой, дачные зоны Москвы и Санкт-Петербурга в настоящее время сомкнулись в Псковской, Новгородской и Костромской области, отдалившись от центра на 300-500 км [1159]. И все-таки даже такие дальние дачи нельзя было считать аналогом деревни, слишком много было отличий в хозяйственном, социальном и ином плане. Просто горожане все более надежно обосновывались в сельском пространстве, не отрывая себя от городской среды и культуры. Иначе говоря, дачи являлись еще одной формой наступления города на деревню, которая воспринималась как временное место жительства, выполняющее в основном рекреационные функции. Хотя в последние годы наблюдается постепенное изменение социального поведения дачников от индифферентного к активному: развитие социального взаимодействия с коренным населением, принятие совместных решений в общих интересах и т.д.
В 2014 году при введении западных санкций и ответного продуктового эмбарго поднялась новая волна интереса горожан к деревне. На фоне официальных громких объявлений правительства о всесторонней помощи сельскому хозяйству для скорейшего обеспечения продовольственной безопасности, многие задумались о кардинальной смене жизни. Сложно сказать, стало ли причиной нового интереса к селу государственная политика или это было лишь внутринародное явление, но факт остается фактом – началась настоящая субурбанизация, то есть реальный переезд в сельскую местность горожан, сменивших род деятельности. Как шутили тогда – офисный планктон решил заняться фермерством. Так, только в первом полугодии 2015 года было создано в три раза больше фермерских хозяйств, чем прекратило свою деятельность (18 и 6 тыс., соответственно), а на участие в программе поддержки начинающего фермера впервые возник конкурс. Заявок было так много, что на выдачу грантов всем желающим понадобилось бы 20 млрд. руб. Появились регионы, где фермерство заметно потеснило агрохолдинги – Саратовская область, Юг Сибири и др. Важно, что и сама местная власть стала менять отношение к фермерству, увидев в нем альтернативную модель регионального развития аграрного сектора. [1184]. В 2018 году в Южном, Дальневосточном и Северо-Кавказском федеральных округах на долю КФХ приходилось уже 15 - 20% производства валовой продукции всего аграрного сектора. [1213]
Государственная поддержка как уже говорилось выше была не такой
значительной, как агрохолдингам, однако с 2014 года рост финансирования значительно вырос с 8,23 млрд. руб. до 14 млрд. в 2016, то есть почти в 2 раза, а в 2019 году, по словам министра сельского хозяйства Дмитрия Патрушева, государство потратило 90 млрд. рублей на поддержку малых форм хозяйствования из 318 млрд., выделенных на аграрный сектор, то есть в 6,4 раза больше чем в 2016 году. А это значит, что доля поддержки фермеров значительно возросла, с 6% в 2016 году, до 28% в 2019 году. Только по федеральному проекту «Создание системы поддержки фермеров и развитие сельской кооперации» было направлено 5,4 млрд. руб., что позволило вовлечь в агробизнес более 24 тысяч человек, а количество вновь созданных субъектов малого бизнеса превысило 5 тыс. единиц (по гранту «Агростартап») [1214]. Кроме того, постоянно улучшается законодательная база, что позволяет начинающим фермерам упростить получение господдержки. Им также помогает множество специализированных общественных организаций наподобие АККОР или РСО «Агроконтроль [1215]. С 2014 года заработала госпрограмма по финансированию оформления земельных участков в собственность КФХ, призванная исправить вопиющие ошибки проведенной земельной реформы. Однако, несмотря на имеющуюся проблему, данная помощь оказалась мало востребованной. Первоначально на это выделялось 114 млн. рублей, но из-за отсутствия заявок со стороны крестьян некоторые регионы отказались от помощи. В итоге из 114 млн., было истрачено только 39 млн. рублей. В следующем 2015 году данный вид поддержки, учитывая опыт прошлого года, был снижен до 42,4 млн. рублей. [1171]
Отдельного слова заслуживает формирование новых рынков сбыта фермерской продукции. Правительство также предоставляло новые площадки для торговли. Так, в 2015 году количество торговых мест на ярмарках выходного дня в Москве увеличилось до 50%, с 1 апреля 2016 года до 70% достигнув 3233 торговых мест [1216]. Кроме того, стали постоянно проводиться различные фестивали и праздники с организацией точек торговли фермерскими продуктами.
Всё большее значение приобретает развитие интернет-торговли, которая оказалась очень выгодной, т.к. ликвидирует ненужные барьеры между покупателем и производителем. Производитель в этом случае может расширять рынок сбыта, а покупатель приобретать товары по более низкой цене.
Таким образом доля людей, занятых в сельском хозяйстве существенно возросла. Наиболее распространенными формами мелких хозяйств стали: собственно крестьянские фермерские хозяйства, являющиеся малыми предприятиями с наемными работниками, семейные фермерские хозяйства, осуществляющие свою деятельность на базе ЛПХ, и кооперативные хозяйства, объединяющие несколько фермерских или семейных хозяйств и осуществляющих свою детальность по партнерским соглашениям. Что интересно – за последние 10 лет число КФХ растет незначительно (а где-то даже сокращается, по архивным данным с 2007 года по 2017 число КФХ сократилось с 255 тысяч до 210 тысяч хозяйств), однако посевные площади, производственные показатели, объем валовой продукции увеличилось, при чем значительно. Это говорит о том, что, во-первых, фермерские хозяйства за эти годы значительно увеличились в размерах, то есть происходило стремление к укрупнению, превращению из мелких в средние и т.д. Во-вторых, их хозяйственная деятельность стала значительно эффективней. Так, если в 2007 году средний размер земельного участка КФХ составлял 103 га, то в 2017 году – уже 240,9 га. При этом посевные площади за тот же период увеличились в 1,6 раза (с 14131 до 21937 тыс. га), производство продукции растениеводства выросло в 2,5 раза (только по зерну с 16469 до 34327 тыс. тонн), производство мяса птицы и скота в убойном весе выросло в 1,8 раз (с 168 до 304,1 тыс. тонн), молока – в 1,7 раза (с 1284 до 2214 тыс. тонн), яиц – в 1,4 раза (с 314,2 до 456 млн. шт.). Общий объем валовой продукции сельского хозяйства за этот период вырос в 4,7 раза, с 156,5 до 743 млрд. рублей. [1213].
По данным Росстата показатели по КФХ за последние годы также заметно подросли. Так общее производство сельхозпродукции выросло с 27605 тыс.т в 2015 году до 47631 тыс.т в 2022 году, в т.ч. по КРС со 132 до 199 тыс. т (в убойном весе) соответственно. [1421]
Все это говорит о том, что фермерские хозяйства имеют свой хороший экономический потенциал и могут считаться альтернативным источником развития сельской местности. Это тем более удивительно при столь малой поддержки государства. Конечно, самой большой проблемой остается не только отсутствие сотрудничества агрохолдингов и фермеров, но и их продолжительная внутренняя война за землю и рынки сбыта. Несомненно, что без вмешательства государства здесь не обойтись. Только вмешательство это должно быть более цивилизованным, основанным не на каких-то импульсивных указах и инициативах, а на совершенствование законодательной базы, формирование комплексного многолетнего плана развития сельского хозяйства. Самая главная задача государства в этом случае – формирование благоприятных условий для экономического роста: в первую очередь, развитие и поддержание коммуникаций и инфраструктуры на селе.
Но, возможно, агрохолдинги и фермеры из-за своих хозяйственных и структурных различий должны решать и разные задачи. В условиях фактической экономической войны и продовольственной блокады, государство вынуждено было сначала сфокусировать свое внимание на проблемах продовольственной безопасности и экспорта сельхозпродукции. Ипортозамещение продовольствия и быстрое наращивание экспорта по принципу масштабной индустриализации было по силам осуществить крупным сельскохозяйственным предприятиям. Именно они в первые годы после начала продуктового эмбарго получили основную государственную поддержку. Это, несомненно, имело свою положительную роль для оживления сельской местности.
Однако, такой индустриальный путь развития сельского хозяйства, как и в советское время, продолжал существенно менять принципы организации труда и жизни русской деревни. Пролетаризация крестьян продолжилась, а с ней и отток населения в города и пригороды. Превращение крестьян в наемных работников крупных агрокомплексов создавало предпосылки для продолжения миграции активных молодых селян в города, обладающие многими соблазнами. Село продолжало деградировать и вымирать. Прервать этот негативный процесс может именно фермерство. Его поддержка мыслится «не в контексте решения экономических задач, стоящих перед страной, а, скорее, в рамках мероприятий по развитию сельской местности», как говорила известный современный аграрный историк Барсукова [цитата по 1184]. То есть фермерство должно решать совсем другие задачи, другого уровня. Если агрохолдинги – это по сути часть оборонного комплекса страны, призванного решать глобальные общегосударственные вопросы безопасности, то фермерство – это крестьянское население, которое живет и работает в деревне, препятствует ее вымиранию. Задача может и не такая значительная, на первый взгляд, однако не менее важная, т.к. в конечном итоге тоже влияет на общую безопасность и обороноспособность. То есть агрохолдинги играют ведущую роль в развитии сельского хозяйства, а фермерство – в развитии сельской местности. В первом случае – преобладает экономическое значение, а во втором – социальное.
И если глобальные экономические задачи развития сельского хозяйства у нас решаются успешно, то задачи по развитию самой сельской местности до сих пор решаются неудовлетворительно. И дело тут не только и не столько в государственном финансировании фермерства, которое в последние годы заметно возросло, а в общей поддержки сельской местности: содержание социальной инфраструктуры, ремонт и строительство дорог, поддержка несельскохозяйственных объектов и т.д. Об этом речь - в следующей статье.
Продолжение следует.
Предыдущая статья:
С предыдущими разделами книги можно ознакомиться в подборке.