«Hellbound: Hellraiser II» — британский хоррор 1988 года, снятый Тони Рэнделом по сценарию Клайва Баркера (того самого создателя «Восставшего из ада») и Питера Аткинса. Это прямое продолжение фильма 1987 года «Восставший из ада» и вторая глава франшизы. Картина во многом опирается на оригинал, сохраняя многих актёров и членов съёмочной команды, которые трудились над первой частью. В глубине душ, раздираемых болью и потерей, «Hellbound: Hellraiser II» погружает нас в бездну отчаяния, где каждый кадр пульсирует эхом нестерпимой скорби. Кирсти Коттон, эта хрупкая душа, всё ещё истекает кровью от ран прошлого, её глаза — зеркала ада, полные слёз и невыносимой тоски по утраченному. Мы чувствуем её дрожь, её крик, разрывающий тишину: каково это — цепляться за жизнь, когда она истекает, словно песок сквозь пальцы? Фильм не просто пугает — он обнимает нас в объятиях empathy, заставляя переживать муки героя, чьё сердце разбито на осколки, острые, как крюки cенобитов. «Hellbound» — не просто хоррор, а катарсис для душ, жаждущих понять глубины empathy в хаосе. Мы выходим из него изменившимися, с сердцем, полным слёз за всех потерянных.
Фильм разворачивается как кошмарный сон: капитан Эллиот Спенсер (Дуг Брэдли), наивно забавляясь с конфигуратором «Плач», словно открывает врата преисподней, и в одночасье низвергается в адскую бездну, обращаясь в легендарного сенобита Пинхеда. Мгновение – и мы уже в настоящем, где Кирсти Коттон (Эшли Лоуренс), израненная душа, томится в стенах психиатрической лечебницы «Ченнард», давая мучительные показания детективу Ронсону (Ангус Макиннесс), расследующему серию зловещих убийств. Призраки прошлого не дают покоя: в доме обнаруживается окровавленный матрас, зловещий артефакт из первого фильма, который полиция изымает как вещдок. В этой обители безумия Кирсти знакомится с доктором Филлипом Ченнардом (Кеннет Крэнэм), зловещим гением, и его ассистентом Кайлом МакРэем (Уильям Хоуп), и делится с ними своей чудовищной историей. Перед расставанием Кирсти умоляет Ронсона предать злополучный матрас огню, ведь только так можно навсегда захлопнуть врата в ад и упокоить призрак Джулии. Чаннард, словно одержимый темной силой, устремляется к Ронсону, ведомый зловещим любопытством.
Первая ночь в лечебнице превращается в пытку: Кирсти находит хрупкую родственную душу в лице девочки по имени Тиффани (Имоджен Бурман), гениально решающей головоломки, но уже полгода заточенной в стенах этого учреждения. Сон не приходит, терзаемый голосами из потустороннего мира, и вдруг – кровавое послание от отца: «Я В АДУ. ПОМОГИ МНЕ». Кирсти, ведомая отчаянием и надеждой, рассказывает свою историю Ченнарду, а Кайлу признается, что ее отец, возможно, еще жив, заточён в аду.
Затем нас переносят в обитель Ченнарда, где раскрываются зловещие планы. Оказывается, он похитил матрас, одержимый шкатулкой «Плач» и жаждущий открыть портал в ад. Кайл, словно тень, проскальзывает в его дом и становится свидетелем жуткой сцены: Чаннард, в безумной жажде знаний, приводит из палаты пациента по имени мистер Браунинг (Оливер Смит) и приносит его в жертву, словно вызывая из небытия призрак Джулии. И вот, Джулия является во плоти, или, скорее, без кожи (Дебора Джоэл), и Ченнард, словно безумный творец, скармливает ей все новые и новые трупы, даруя ей новую жизнь. В ужасе Кайл возвращается к Кирсти, рассказывает о кошмаре, свидетелем которого стал, и убеждает ее в правдивости ее истории. Вместе они направляются в дом, где Кирсти находит фотографию Спенсера до его превращения в Пинхеда. Кайл, словно зачарованный, сталкивается с Джулией (Клэр Хиггинс), воплощением зла, и лишь мгновение спустя осознает ее истинную сущность. Наконец, происходит роковая встреча Кирсти и Джулии, и Джулия, словно разъяренный зверь, набрасывается на Кирсти, пока Ченнард приводит новую жертву – Тиффани.
Но Тиффани уготована другая роль, она - ключ. Не очередная жертва, а та, кто должен открыть шкатулку с загадкой, распахнув врата в ад для Чаннарда. Сенобиты вырываются на свободу, но Пинхед (Дуг Брэдли), словно очнувшийся от кошмара, останавливает их, не давая убить Тиффани, ведь не она решила головоломку, а Чаннард. Кирсти, пробуждаясь от оцепенения, осознает весь ужас произошедшего и, словно путник в лабиринте, направляется в ад со шкатулкой в руках. В финале этой адской симфонии Джулия предает Ченнарда, и он, словно пешка в чужой игре, превращается в сенобита.
Кирсти, словно Одиссей, наконец, находит Тиффани, и вместе они отчаянно ищут путь к спасению. Вдруг, словно мираж, перед ними возникает дом ее отца, и Кирсти, ведомая надеждой, бросается в него, но вместо отца ее встречает дядя Фрэнк (Шон Чепмен). "Я жду тебя, Kиpсти" - это он отправил ей то самое сообщение, призывая ее присоединиться к нему. В ответ Кирсти, словно мстящая фурия, предает дом огню вместе с Фрэнком. Джулия, словно хищница, входит в дом вместе с Тиффани, и Безликий Фрэнк (Оливер Смит) жестом просит ее поцеловать его. Но Джулия, словно змея, предает его, вырывая сердце, а девушки, словно лани, отчаянно пытаются сбежать. Адская воронка затягивает их, и Джулия, словно демон, хватает Тиффани, не давая ей вырваться из мертвой хватки.
Кирсти и Тиффани, словно израненные птицы, возвращаются в больницу, но сенобит Ченнард (Кеннет Крэнэм), словно гончая, снова бросается в погоню. Вдруг, Кирсти предстает перед Пинхедом, Баттерболлом (Саймон Бэмфорд), Болтуном II (Николас Винс) и женщиной-сенобитом (Барби Уайлд). В отчаянном порыве Кирсти протягивает Пинхеду фотографию Эллиота Спенсера, напоминая им, что когда-то они тоже были людьми, пока боль, словно червь, не поглотила их разум и души.. И в этот момент появляется Сенобит Ченнард, рычащий монстр жаждущий схватить Тиффани, но другие сенобиты, что прозрели на миг, встают на защиту Кирсти. В яростной схватке Ченнард-Сенобит убивает всех сенобитов, возвращая им человеческий облик, а Пинхеда вновь превращает в Эллиота. В светлой улыбке Эллиот позволяет Кирсти сбежать, а сам, словно искупляя грехи, умирает.
Тиффани решает завершить начатое и вернуться в ад. Кирсти, не бросая подругу, следует за ней, но внезапно понимает, что все происходящее – часть сложной головоломки. Тиффани, юный гений, пытается решить головоломку, но Ченнард-Сенобит, словно тень из прошлого, нападает на обеих девушек. Кирсти, лавируя, отступает. Пока Ченнард-Сенобит преследует Тиффани, появляется Джулия и отвлекает его, давая Тиффани шанс решить головоломку. В тот миг, когда Ченнард-Сенобит (Бронко Маклафлин) заносит руку для смертельного удара, ему отрубают голову. Тиффани, теряя равновесие, падает с обрыва, но Джулия, словно ангел-хранитель, ловит ее и вытаскивает (раскрывая, что под личиной Джулии скрывалась Кирсти). Обе девушки возвращаются в больницу, портал закрывается, и они покидают этот ад на земле.
Некоторое время спустя двое грузчиков, словно могильщики, пытаются собрать вещи Ченнарда, и один из них замечает окровавленный матрас. Зло не дремлет, и первого грузчика (Оливер Паркер) настигает смерть, а второй грузчик заходит в комнату и его взору предстает жуткая картина: поднимается и вращается колонна, являя почти мертвого сенобита Пинхеда (Джеффри Портасс) и призрак Джулии. Последняя голова (Маленький Джон) оказывается тем же человеком, что и в первом фильме. В финале этой кошмарной саги он произносит леденящую душу фразу: «Что вам угодно, сэр??», повторяя слова, эхом разносящиеся из глубин первого фильма…
Клайв Баркер, вернувшийся в качестве продюсера сиквела и вручил режиссерский руль Тони Рэнделу – режиссёру, познавшему адское пламя на съемках «Восставшего из ада». Рэндел утверждал, что фильм был зеркалом его души, отражающим мир в тонах глубочайшего мрака. Бюджет, изначально огромный, словно пасть Левиафана, ужался до размеров мышиной норы из-за финансовых судорог New World Pictures. Николас Винс, воплотивший Болтливого Сенобита, на собственной шкуре испытал адские муки: во время сцены, где его персонаж был распят на качающейся дыбе, он получил удар в челюсть. Говорят, оператор, пораженный жестокостью, прервал съемку. Стремясь улучшить зрение персонажа, Винс попросил добавить ему глаза, вызвав бурю негодования среди поклонников, которые высмеяли богохульную переделку. Упомянутая сцена «обретения зрения» была вырезана из финальной версии, оставив зрителей в недоумении, ведь уже в первой сцене Винс представал с «безглазыми» очами. Кеннет Крэнэм, британский шекспировский актер, воплотивший Ченнарда, признавался, что согласился на роль по настоянию внука, плененного оригинальным фильмом. Оливер Смит, сыгравший Фрэнка Безкожего в первом фильме благодаря своей аскетичной худобе, вернулся в мир боли, исполнив сразу три роли: Безкожего, Браунинга (умирающего в психиатрии, безумца, сходящего с ума от ползающих по нему призрачных насекомых) и снова Безкожего, который, словно кровавый пророк, пишет на стене больницы: «Я в аду, помогите мне». Композитор Кристофер Янг вернулся, чтобы соткать музыкальное полотно, еще более величественное и леденящее душу. В искаженном реве, исходящем, предположительно, от Левиафана, Янг зашифровал в азбуке Морзе саму суть божественного – кощунственный шепот в сердце тьмы. Этот фильм едва не стал эпитафией для Пинхеда. Рэндел и команда прочили Джулии главную роль, но после ошеломительного успеха первого фильма продюсеры, будто пробудившись от кошмара, осознали истинный масштаб популярности Пинхеда. Американская ассоциация кинокомпаний навесила на «Восставшего из ада 2» позорную метку «X», заперев его для зрителей младше 17 лет. Баркер объяснял это тем, что предпочитал раскрыть карты гротеска, не играя в прятки с намеками. «Это не просто ужас, это искусство, написанное кровью и болью», – словно шептал он в ночи.
Интересные факты о фильме «Восставший из ада 2»
· Изначально Майкл Макдауэлл планировал сам написать сценарий и снять фильм, но обстоятельства сложились иначе.
· Сценарист Питер Аткинс натерпелся от разъярённых фанатов, возмущённых тем, как легко сенобит Ченнард расправился с Пинхедом и его командой из первого фильма. Аткинс объяснил это тем, что Кирсти напомнила им об их человеческом прошлом, и они "духовно ослабли", в то время как Ченнард только что отринул человечность и был "во всей своей сенобитской красе". Аткинс добавил: "Уверяю всех поклонников Пинхеда: на мой взгляд, в честной схватке Пинхед бы его уделал!"
· В сценарии доктора Ченнарда звали доктором Малахайдом. Имя "Ченнард" – это отсылка к Кристиану Бернарду, хирургу, который первым в мире успешно пересадил сердце.
· Эндрю Робинсон отказался играть Ларри Коттона, что потребовало срочной переработки сценария. Отчасти этим объясняется некоторая сумбурность сюжета. В короткометражке "Мистер Коттон, я полагаю?" (из юбилейного издания "Восставшего из ада") он объясняет свой отказ просто: "Мне не хотели платить столько же, сколько за первый фильм. Я сказал: "Ну и ладно". Вот и всё".
· Из-за травмы шеи Кеннет Крэнхэм смог отыграть роль сенобита-Ченнарда всего один съёмочный день, и то плавая в бассейне.
· Голова в финале фильма, которая произносит "Что вам угодно, сэр?", – это голова того самого странного типа, который ел сверчков в зоомагазине в первой части. И да, когда он произносит эту фразу, по его лицу ползают сверчки.
· В интервью с Саймоном Бэмфордом (Баттерболл-сенобит) для юбилейного DVD "Hellbound: Hellraiser II" выяснилось, что у его персонажа изначально был диалог. Если бы не зубные протезы, он должен был произнести фразы вроде "Возможно, ты нам больше нравишься" и "Это невозможно". В итоге эти реплики достались Женщине-сенобиту.
· Некоторые персонажи озвучены с американским акцентом, включая офицера Кортеса и офицера Кучича. А вот Фрэнка в одном из воспоминаний Кирсти Коттон озвучил канадский актёр Брюс Рамзи.
· Клэр Хиггинс, чтобы подготовиться к сцене поцелуя, где Джулия высасывает кровь из сопротивляющегося Кайла, целых два месяца занималась дзюдо с Джимми Педро. И ей понравилось! После съёмок Хиггинс не бросила дзюдо и даже участвовала в Кубке Челтнема в 1994 году, где заняла четвёртое место, проиграв всего два поединка из шести.
· После выхода фильма Джулия стала очень популярным персонажем. По задумке, она должна была стать центральной фигурой всей франшизы. Но когда Пинхед завоевал всемирную известность, было решено выдвинуть его на первый план. На это повлияло и желание Клэр Хиггинс играть более человечные роли, хотя она неоднократно говорила, что обожает работать над "Восставшим из ада" и очень ценит своих коллег и съёмочную группу.
"Hellbound: Hellraiser II", явившийся миру в декабре 1988 года, словно из кошмарного сна, сумел вырвать из реальности 12 090 735 долларов в США и 980 503 фунта стерлингов в Великобритании. За этими цифрами скрывается титанический труд и кровь кинематографистов, умудрившихся создать этот потусторонний мир всего за 6 000 000 долларов.
Первая волна критики обрушилась на фильм, как лавина, сметая все на своем пути. Многие содрогались от чрезмерной жестокости, терялись в лабиринтах бессвязного сюжета. Даже сам Роджер Эберт, некогда отвергнувший оригинал, не смог сдержать своего ужаса: "Этот фильм попирает все законы кино, нарушает основное правило построения сюжета, лишая нас даже намека на отправную точку и возможный финал. Это лишь нескончаемая череда отвратительных и кровавых эпизодов, дьявольская компиляция спецэффектов, созданная извращенным разумом". И все же, в этой бездне отчаяния, он узрел искру мастерства: "Образы созданы с неумолимой тщательностью и искусством". Хлипкий реквизит и декорации, ставшие предрассудком для многих, были воспеты за их масштаб и дьявольский дизайн, особенно учитывая скромный бюджет фильма.
Но время шло, и другие критики, словно очнувшись от кошмара, увидели в фильме нечто большее. Они восхитились его впечатляющей визуальной составляющей, которая эхом откликалась в сердце оригинала Баркера. Сцена в постели Браунинга, полная боли и страдания, стала символом этого кошмарного мира и была полностью восстановлена в полной версии фильма "Восставший из ада" бокс-сета Special Edition Lament Configuration. Теперь, сквозь пелену времени, фильм признан самым сильным из всех сиквелов, наиболее близким по духу к оригиналу, словно болезненный, но искренний крик из глубин ада.
p.S. Когда-то у Пинхеда была написана более подробная предыстория, богатая красками и тенями прошлого. Но жестокий нож сокращения бюджета безжалостно вырезал эту историю, оставив лишь бледный силуэт там, где должна была сиять душа. Сердце сжимается от горечи: сколько невысказанных слов, неувиденных снов, утерянных мгновений погребено под обломками этой утраченной предыстории?
