С древнейших времен, на протяжении столетий человечество боролось с болезнями зубов, разрабатывая методы лечения. Зубоврачеванием занимались народные врачеватели – знахари, целители, «зубоволоки», «кровопуски», а также аптекари, цирюльники, банщики, ювелиры.
Тогда же создавались рецепты зубных порошков, образцы зубных щеток и медицинских инструментов для удаления зубов, которые использовались и позже, в XVIII-XIX вв.
Многие зубоврачебные инструменты называли орудиями «пытки и страха», самыми «опасными и варварскими инструментами». К ним относился зубной ключ, который появился в XVIII в. Свое название он получил потому, что удаление зуба с его помощью напоминало открывание замка ключом, а внешне он был похож на штопор. Впервые зубной ключ стал использоваться приблизительно с 1730 г., а первые упоминания о нем в медицинских трудах относятся к 1742 г.
Каждый зубной ключ изготавливался под конкретного врача. На ключе был «коготь», которым врач захватывал зуб и аккуратно выкручивал его спиральными движениями. Первоначально когти не снимались, а с конца XVIII в. появились ключи со сменными когтями.
Ключ вставляли горизонтально в рот, опираясь им на десну или на соседние зубы. Если ключ выскользнет или ослабит зуб, который удаляли, то можно было повредить здоровые зубы, сломать челюсть, могли быть разрывы тканей и сильные кровотечения.
Еще одним популярным инструментом того времени была «козья ножка». Свое название инструмент получил из-за того, что его дважды заостренные кончики напоминают копытца козы. «Козью ножку» использовали для того, чтобы расшатать зуб перед его удалением. После вырывания зуба острым концом вычищали лунку, удаляя остатки зубного корня и фрагменты зубов.
«Козья ножка» нашла свое отражение и в литературе. В рассказе А. П. Чехова «Хирургия» мы читаем:
«Фельдшер берет козью ножку, минуту смотрит на нее вопросительно, потом кладет и берет щипцы».
Среди самых известных пациенток XVIII в. была императрица Екатерина II, для удаления зуба которой использовали эти инструменты.
В своих воспоминаниях Екатерина II писала 15 декабря 1749 г. во время поездки из Москвы в Петербург:
«на полдороги у меня снова сделалась сильная зубная боль. Сразу после приезда в Царское Село, я пошла в комнаты и послала за лейб-медиком Бургавом и просила его, чтобы он велел вырвать мне зуб, который меня мучил уже от четырех до пяти месяцев. Он соглашался на это с трудом; но я этого хотела непременно; наконец, он послал за Гюйоном, моим хирургом. Я села на пол, Бургав – с одной стороны, Чоглоков – с другой, а Гюйон рвал мне зуб; но в ту минуту, как он его вырвал, глаза мои, нос и рот превратились в фонтан; изо рта лила кровь, из носу и глаз – вода. Тогда Бургав, у которого было много здравого смысла, воскликнул: «Какой неловкий!» и, велев подать себе зуб, сказал: «Вот этого-то я и боялся, и вот почему не хотел, чтобы его вырвали». Гюйон, удаляя зуб, оторвал кусок нижней челюсти, в которой зуб сидел. Меня уложили в постель, я очень страдала, больше четырех недель… Я вышла из своей комнаты только в половине января 1750 году, потому что все пять пальцев г. Гюйона были отпечатаны у меня синими и желтыми пятнами на щеке, внизу».
На этом примере видно, что при использовании этих инструментов было много травм и осложнений, но дантисты работали ими вплоть до начала XX в., несмотря на то, что уже к середине XIX в. были созданы щипцы разных форм для разных групп зубов, которые без особых изменений используются и в наше время.
Материал подготовлен Татьяной Шоминой, научным сотрудником НИО (истории военной медицины и медицинского обеспечения войск)
