Вера стояла посреди их спальни, глядя на Геннадия с таким выражением лица, которого он никогда раньше не видел. В её карих глазах больше не было привычной теплоты — только холод.
— Вера, ты всё неправильно понимаешь, — Геннадий неловко переминался с ноги на ногу, избегая встречи с её взглядом. — Мама просто попросила помочь с подготовкой к юбилею. Это же ВАЖНОЕ событие — семьдесят лет!
— Помочь? — Вера горько усмехнулась. — Геннадий, твоя мать буквально сказала, и я ЦИТИРУЮ: «Пусть твоя Верка приедет пораньше, полы помоет, еду приготовит, посуду перемоет. А когда гости придут — пусть обслуживает за столом, но сама не садится. Не её это уровень». ЭТО она назвала помощью?
Геннадий побагровел, но упрямо продолжал гнуть свою линию:
— Она старый человек, у неё свои представления о жизни. Не нужно так остро реагировать. Просто сделай, что просят, и всё.
— ПРОСТО СДЕЛАЙ? — Вера не выдержала. — Семь лет, Геннадий! Семь лет я терплю унижения от твоей матери. Семь лет слушаю, что я недостаточно хороша для её драгоценного сына. Что я из простой семьи, что моя мама — обычная медсестра, а папа — электрик. Что я не умею правильно накрывать на стол, не знаю, какие вилки для рыбы, а какие для мяса!
— Вера, прекрати драматизировать...
— НЕТ! — она резко подняла руку, останавливая его. — Я ещё не закончила. Помнишь прошлый Новый год? Твоя мать при всех гостях сказала, что ты мог бы найти себе жену получше, из приличной семьи. А на мой день рождения она «забыла» поздравить, зато на следующий день позвонила рассказать, какая чудесная девушка — дочь их соседей, юрист, из хорошей семьи, и как жаль, что ты женился так рано.
Геннадий молчал, разглядывая узор на ковре. Вера продолжала, и в её голосе звучала боль накопившихся обид:
— А помнишь, как она приезжала к нам в гости? Прошлась по квартире и заявила: «Ну что ж, для Верки и такая сойдёт». Для ВЕРКИ, Геннадий! Будто я какая-то дворняжка, которую приютили из милости!
— Мама просто... она привыкла к другому уровню жизни, — попытался оправдаться Геннадий. — Ты же знаешь, отец был большим начальником на заводе, у них всегда был определённый круг общения...
— И что? — Вера села на край кровати, внезапно ощутив страшную усталость. — Это даёт ей право относиться ко мне как к прислуге? Геннадий, я преподаватель литературы в университете. У меня есть учёная степень, я пишу научные статьи. Но для твоей матери я всегда буду «этой Веркой из простой семьи».
— Не нужно так говорить о моей матери, — в голосе Геннадия появились стальные нотки. — Она вырастила меня, дала мне образование...
— А я что, не заслуживаю уважения? — Вера встала, подошла к окну. За стеклом начинался весенний вечер, город готовился ко сну. — Скажи честно, Геннадий. Ты хоть раз, ХОТЬ ОДИН РАЗ заступился за меня перед ней?
Молчание было красноречивее любых слов.
— Вот именно, — Вера обернулась к мужу. — Ни разу. Когда она при твоих друзьях сказала, что я готовлю хуже, чем их домработница — ты молчал. Когда заявила, что мои родители — люди без амбиций — ты молчал. Когда потребовала, чтобы я уволилась с работы и занималась домом, потому что «приличные женщины не работают» — ты согласно кивал.
— Я просто не хотел обострять конфликт...
— НЕ ХОТЕЛ ОБОСТРЯТЬ? — Вера не сдержала горького смеха. — А что ты делал, когда твоя мать звонила мне и требовала приехать убрать её квартиру перед приходом подруг? Правильно — отправлял меня туда. Что ты сказал, когда она заставила меня переделывать салаты на твой день рождения три раза, потому что они «недостаточно эстетично выглядят»? «Вера, ну сделай, как она просит, не спорь».
Геннадий злобно сощурился:
— Хватит! Ты утрируешь. Мама просто хочет, чтобы всё было на высшем уровне. Это её юбилей, и если она попросила помочь — нормальная невестка не стала бы устраивать истерику!
— Нормальная невестка? — Вера покачала головой. — А нормальный муж? Нормальный муж защищает свою жену, а не превращает её в бесплатную прислугу для своей мамочки!
— ХВАТИТ! — Геннадий ударил кулаком по комоду. — Мне надоели твои претензии! Моя мать — уважаемый человек, заслуженный врач! А ты... ты просто завидуешь, что не можешь соответствовать её уровню!
Эти слова повисли в воздухе как пощёчина. Вера замерла, глядя на мужа широко раскрытыми глазами.
— Что ты сказал? — её голос был тихим, но в нём звучала такая боль, что Геннадий невольно отступил.
— Я... я не то хотел...
— Нет, — Вера подняла руку. — Ты сказал именно то, что думаешь. Семь лет я пыталась заслужить уважение твоей семьи. Семь лет унижалась, терпела, молчала. И всё это время ты тоже считал меня недостойной?
— Вера, послушай...
— НЕТ! Теперь ты послушаешь меня! — она подошла к шкафу и достала чемодан. — Знаешь, что самое смешное? Твоя обожаемая мамочка, этот «уважаемый человек», уже пять лет как на пенсии живёт на деньги, которые ей даёт мой отец!
— Что за бред ты несёшь? — Геннадий побледнел.
— Бред? — Вера достала из ящика стола папку с документами. — Вот копии банковских переводов. Каждый месяц мой отец, простой электрик, как ты выражаешься, переводит твоей матери деньги. Потому что её пенсии не хватает на поддержание того самого «уровня жизни», о котором она так любит говорить.
— Это ложь! Откуда у твоего отца такие деньги?
— Мой отец — не просто электрик, Геннадий. Он владелец электромонтажной компании. Просто он скромный человек, не любит афишировать свой достаток. И когда пять лет назад твоя мать пришла ко мне со слезами, рассказывая, что не может оплатить лечение, я попросила папу помочь. С тех пор он ежемесячно поддерживает её финансово. А она продолжает унижать его дочь!
Геннадий схватил документы, пробежал глазами. Его лицо становилось всё бледнее.
— Но... но мама говорила, что у неё есть накопления...
— Накопления закончились ещё шесть лет назад, — Вера методично складывала вещи в чемодан. — Квартиру, в которой она живёт, оплачивает мой отец. Её поездки на курорты — мой отец. Даже продукты ей часто покупает моя мама, та самая «простая медсестра». Но для твоей матушки мы так и остались людьми второго сорта.
— Вера, подожди, давай поговорим спокойно...
— О чём говорить, Геннадий? — она защёлкнула замки чемодана. — О том, как ты семь лет позволял своей матери унижать меня? О том, как ни разу не заступился? Или о том, что сам считаешь меня недостойной?
— Я был неправ, прости! Я не знал про деньги...
— И это всё, что тебя волнует? ДЕНЬГИ? — Вера грустно покачала головой. — Не то, что твоя жена годами терпела унижения. А то, что оказывается, её семья не такая уж простая?
В дверях появилась Елена — старшая сестра Веры, приехавшая в гости.
— Вера, такси подъехало, — сказала она, окинув взглядом побледневшего Геннадия. — Всё собрала?
— Да, Лена. Спасибо, что приехала.
— Куда ты собралась? Вера, не глупи! — Геннадий попытался преградить ей путь.
— К родителям. Подавать на развод, — Вера обошла его. — И кстати, Геннадий, передай своей матери — на её юбилей придёт курьер. С документами об отзыве финансовой помощи от моего отца. Пусть поищет другую «Верку» для обслуживания.
— Ты не можешь так поступить! Это же моя мать!
— А я твоя жена. Была. Но ты сделал свой выбор давно, — Вера остановилась в дверях. — Знаешь, что самое печальное? Я любила тебя. По-настоящему любила. Готова была терпеть всё ради нашей семьи. Но семья — это взаимное уважение и поддержка. А не то, что было у нас.
Елена взяла чемодан сестры:
— Пойдём, Вера. Мама приготовила твою любимую запеканку. И папа хочет показать тебе новый проект — детский образовательный центр. Ищет директора. Говорит, его дочка с учёной степенью идеально подойдёт.
— Вера, ПОДОЖДИ! — крикнул Геннадий, но сёстры уже спускались по лестнице.
Оставшись один, он схватил телефон, набрал номер матери.
— Мама? Это катастрофа! Вера уходит! И она говорит какую-то чушь про деньги...
— Геннадий? Что за паника? — надменный голос Марины Сергеевны звучал раздражённо. — Уходит и пусть уходит. Найдёшь получше. Я как раз хотела тебе сказать — дочь Пановых вернулась из Италии, такая красавица...
— Мама, ты не понимаешь! Она говорит, что её отец давал тебе деньги!
Молчание в трубке было долгим.
— Это... это недоразумение, — наконец произнесла Марина Сергеевна, но в голосе уже не было прежней уверенности. — Просто... небольшая помощь... временная...
— ПЯТЬ ЛЕТ, мама! Пять лет ты брала деньги у людей, которых называла быдлом!
— Не смей так со мной разговаривать! Я твоя мать!
— Мать, которая врала мне! Которая унижала мою жену, живя на деньги её отца!
— Какая же она тебе жена, если бросает из-за такой ерунды! Я же говорила — не нашего круга человек!
Геннадий отключил телефон, не в силах больше слушать. Он опустился на кровать, где ещё час назад сидела Вера, и вдруг понял всю чудовищность ситуации. Годы унижений, которые терпела его жена. Его молчаливое согласие. Его предательство.
Телефон снова зазвонил — мать. Он сбросил вызов. Потом набрал номер Веры — отбой после первого гудка. Написал сообщение: «Прости меня. Я был слепым идиотом». Сообщение не было прочитано.
На следующий день Геннадий поехал к тестю. Дом родителей Веры оказался вовсе не скромной квартиркой на окраине, как он себе представлял, а просторным коттеджем в элитном посёлке.
Виктор Павлович, отец Веры, встретил его во дворе. Крепкий мужчина лет пятидесяти пяти, в простой рубашке и джинсах, он выглядел именно так, как Геннадий его помнил — обычный работяга. Только теперь Геннадий замечал детали: дорогие часы, уверенная осанка успешного человека.
— Геннадий, — кивнул Виктор Павлович. — Зачем пришёл?
— Виктор Павлович, я... я хочу извиниться. И поговорить с Верой.
— Извиниться? — мужчина усмехнулся. — Перед кем? Передо мной? Или перед Верой, которую ты семь лет позволял унижать?
— Я не знал...
— Что не знал? Что твоя мать живёт на мои деньги? Или что твоя жена каждый вечер плакала после визитов к свекрови?
Геннадий опустил голову.
— Знаешь, Геннадий, — продолжил Виктор Павлович, — я простой человек. Начинал электромонтёром, руками работал. Но я всегда знал одно — семью нужно защищать. А ты свою семью предал. Выбрал мамину юбку вместо жены.
— Я понимаю. Я готов всё исправить...
— Поздно, — отрезал Виктор Павлович. — Вера подала на развод. И знаешь что? Я рад. Моя дочь заслуживает мужчину, который будет её ценить и защищать. А не маменькиного сынка.
— Но я люблю её!
— Любишь? — Виктор Павлович покачал головой. — Любовь — это не слова, парень. Это поступки. А твои поступки семь лет говорили Вере, что она не важна, не ценна, не достойна защиты. Теперь живи с этим.
Из дома вышла Анна Николаевна, мать Веры. Та самая «простая медсестра» оказалась главным врачом частной клиники — факт, который Геннадий узнал только вчера из интернета.
— Геннадий, — сказала она спокойно. — Вера не хочет тебя видеть. Уходите.
— Анна Николаевна, умоляю, позвольте мне просто поговорить с ней!
— Семь лет моя дочь умоляла тебя просто заступиться за неё. Где ты был тогда?
Геннадий не нашёлся с ответом. В окне второго этажа мелькнула знакомая фигура — Вера смотрела вниз, но когда их взгляды встретились, она отошла от окна.
— Передайте ей... передайте, что я понял всё. И что мне очень жаль.
— Передам, — кивнула Анна Николаевна. — А теперь уходите. И больше не появляйтесь здесь.
Геннадий поехал домой разбитый. Квартира встретила его пустотой — Вера забрала только личные вещи, оставив всё купленное в браке. На столе лежала записка: «Геннадий, я оставляю тебе всё, что мы покупали вместе. Мне ничего не нужно из этой жизни. Начну сначала. Желаю тебе найти ту, которая будет соответствовать уровню твоей матери. Или, может быть, ты наконец поймёшь, что уровень человека определяется не происхождением, а поступками. Вера».
Вечером позвонила мать:
— Геннадий, ты где? Гости уже собираются! И где эта твоя? Полы никто не помыл, еда не готова!
— Мама, Вера не придёт. Мы разводимся.
— Ну и слава богу! Но кто же будет обслуживать гостей? Я заплатила за еду из ресторана, думала, она хоть подавать будет...
— Мама, ты брала деньги у её отца пять лет. ПЯТЬ ЛЕТ!
— Ну и что? Это были добровольные подарки! Я же не просила!
— Не просила? Мама, Вера сказала, ты приходила к ней в слезах!
— Я была в трудной ситуации! И потом, если они такие богатые, что им стоило помочь родственнице?
— Родственнице, которая унижала их дочь?
— Я воспитывала её! Учила манерам! А она неблагодарная!
Геннадий отключил телефон. Он понял, что мать никогда не признает своей неправоты. А он... он потерял самое дорогое, что у него было.
Юбилей Марины Сергеевны прошёл не так, как планировалось. Курьер действительно пришёл — с официальным уведомлением о прекращении финансовой помощи. Гости, узнав, что именинница годами жила на деньги людей, которых публично унижала, начали расходиться. К концу вечера Марина Сергеевна осталась одна со своим сыном в полупустой квартире с неоплаченными счетами из ресторана.
— Что теперь делать, Геннадий? — растерянно спросила она. — Как я буду жить?
— Как все обычные пенсионеры, мама. На пенсию.
— Но это же невозможно! Я не могу! Я же заслуженный врач!
— Была, мама. Двадцать лет назад. А последние пять лет ты была просто высокомерной старухой, живущей на чужие деньги.
Марина Сергеевна расплакалась, но Геннадий не испытывал к ней жалости. Он думал о Вере, о том, как она стоически переносила все унижения, никогда не рассказывая ему о помощи своей семьи его матери.
Прошёл месяц. Развод состоялся быстро — Вера не требовала ничего, кроме свободы. Геннадий узнал от общих знакомых, что она возглавила новый образовательный центр отца, расцвела, похорошела. А он... он переехал к матери, которая теперь целыми днями жаловалась на несправедливость жизни.
Однажды Геннадий встретил Веру в магазине. Она выглядела счастливой, рядом с ней был мужчина — как потом выяснилось, новый преподаватель университета, приехавший из столицы.
— Вера, — окликнул он её.
Она обернулась, секунду смотрела на него, потом спокойно кивнула:
— Здравствуй, Геннадий.
— Ты... ты выглядишь хорошо.
— Спасибо. Я и чувствую себя хорошо.
— Вера, я хотел сказать... я понял всё. Понял, каким был идиотом.
— Рада за тебя, — она улыбнулась. — Понимание — первый шаг к изменениям. Желаю удачи, Геннадий.
Она отвернулась, собираясь уйти.
— Вера! Может быть... может быть, мы могли бы начать сначала?
Вера остановилась, обернулась:
— Нет, Геннадий. Некоторые вещи нельзя исправить. Семь лет я ждала, что ты станешь мужем, который защитит меня. Но ты выбрал быть сыном. Это твой выбор, живи с ним.
— Но я изменился!
— Возможно. Но я тоже изменилась. Я поняла, что заслуживаю мужчину, для которого я буду на первом месте изначально, а не после того, как он всё потеряет. Прощай, Геннадий.
Она ушла, оставив его стоять посреди магазина. Геннадий вернулся домой к матери, которая встретила его очередными жалобами:
— Представляешь, в управляющей компании отказались делать рассрочку! Сказали, платите как все! Это же хамство! Я позвоню их начальнику, он меня знает...
— Не знает, мама. Никто тебя больше не знает. И не хочет знать.
— Как ты смеешь так говорить!
— Я смею, мама. Потому что благодаря тебе я потерял единственного человека, который меня любил. Настоящего, искреннего человека.
Геннадий прошёл в свою комнату — бывший кабинет отца. На стене висела их с Верой свадебная фотография. Красивая, сияющая от счастья Вера смотрела в камеру, прижимаясь к нему. Тогда он думал, что достоин её. Теперь понимал — никогда не был достоин.
А Вера в это время сидела в своём новом кабинете, просматривая планы развития образовательного центра. Рядом стояла чашка чая, за окном светило весеннее солнце. В дверь постучали.
— Вера, — вошла Елена, её сестра, — Максим спрашивает, поедешь с нами на выходные за город? У него там дача, природа красивая.
Максим — тот самый преподаватель из столицы. Умный, внимательный, из простой семьи учителей, но с двумя докторскими степенями. И главное — с первого дня он ясно дал понять, что Вера для него — королева.
— Поеду, — улыбнулась Вера. — Обязательно поеду.
— Отлично! И знаешь что? Мама сказала, что Максим ей очень понравился. Говорит, видно, что человек надёжный.
— Да, — Вера смотрела в окно, где расцветали яблони. — Надёжный. Тот, кто не предаст ради маминой юбки.
Жизнь дала ей второй шанс на счастье. И на этот раз она не ошибётся в выборе. На этот раз рядом с ней будет мужчина, а не маменькин сынок. Мужчина, который знает, что семья — это святое. И что жену нужно защищать от всего мира, включая собственную мать.
А где-то в другом конце города Геннадий слушал очередные причитания матери о несправедливости жизни и понимал — он получил ровно то, что заслужил. Одиночество и сожаления. Расплату за предательство единственного человека, который его любил.
Судьба оказалась справедлива. Каждый получил по заслугам. Вера — свободу и новое счастье. Геннадий — жизнь с матерью, ради которой предал жену. Марина Сергеевна — одинокую старость без денег и уважения.
История закончилась. Но для Веры — только началась. Новая жизнь, где её ценят, уважают и любят. Где она не прислуга, а королева. Где она наконец может быть собой — умной, образованной, достойной женщиной.
И глядя на расцветающие яблони за окном, Вера улыбнулась. Весна пришла не только на улицу. Весна пришла в её жизнь.
Автор: Елена Стриж © Канал «Рассказы для души от Елены Стриж»