Алина медленно обводила взглядом документы, разложенные на столе. Три года брака, и вот к чему всё пришло. Договор дарения, составленный так хитро, что её имя там даже не упоминалось.
— Максим, объясни мне, — она подняла глаза на мужа, — почему в документах на квартиру, которую мы покупаем на НАШИ общие деньги, фигурирует только твоя мать?
Максим нервно постукивал пальцами по столешнице, избегая её взгляда.
— Алина, это временно. Мама просто поможет с оформлением, у неё есть льготы...
— ЛЬГОТЫ? — голос Алины дрогнул. — Максим, я вложила в эту квартиру всё наследство от бабушки. Все мои сбережения!
В дверях появилась Раиса Борисовна — мать Максима. Женщина шестидесяти лет, с аккуратной укладкой и холодными серыми глазами.
— Что за крики? — она окинула невестку презрительным взглядом. — Алина, ты опять устраиваешь сцены?
— Раиса Борисовна, я просто пытаюсь понять...
— ПОНЯТЬ? — свекровь усмехнулась. — Что тут понимать? Мы покупаем квартиру для семьи. Или ты не доверяешь собственному мужу?
Следом в комнату вошла Эвелина — сестра Максима. Тридцатилетняя женщина с острыми чертами лица и вечно недовольным выражением.
— О, опять Алина недовольна, — она театрально закатила глаза. — Вечно ты всем недовольна. Максим для тебя старается, мама помогает, а ты...
— Я ВЛОЖИЛА свои деньги! — Алина встала из-за стола. — Все мои сбережения! И теперь выясняется, что квартира будет записана на Раису Борисовну?
— Временно, — Максим наконец посмотрел на жену. — Алина, это же моя мать. Она не обманет.
— А я? Я для тебя кто? — в глазах Алины блеснули слёзы. — Три года мы копили на эту квартиру. Я работала на двух работах, отказывала себе во всём...
— Вот именно, работала, — Эвелина презрительно фыркнула. — В своём салоне красоты. Подумаешь, большое достижение — ногти красить.
— Эвелина! — Алина резко повернулась к золовке. — Я владелица салона. У меня свой бизнес, который я построила с нуля!
— Ой, да ладно тебе, — Раиса Борисовна махнула рукой. — Салончик на три кресла. Максим зарабатывает в разы больше в своей строительной фирме.
— Той фирме, которую он открыл на МОИ деньги? — Алина смотрела на мужа. — Или ты забыл, кто дал тебе стартовый капитал?
Максим поморщился.
— Алина, хватит считать копейки. Мы семья.
— Семья? — она горько усмехнулась. — Семья не обманывает друг друга с документами!
— НИКТО тебя не обманывает! — Раиса Борисовна повысила голос. — Просто есть определённые юридические тонкости. Квартира будет оформлена на меня для экономии на налогах.
— И когда она будет переоформлена на нас с Максимом?
Молчание повисло в комнате. Три пары глаз смотрели на Алину с плохо скрываемым раздражением.
— Когда придёт время, — наконец произнесла свекровь.
— Когда именно?
— Алина, ты совсем обнаглела! — Эвелина шагнула вперёд. — Мама тебе объясняет, а ты...
— А я хочу КОНКРЕТИКИ! — Алина достала телефон. — Знаете что? Я сейчас позвоню своему юристу. Пусть он посмотрит эти документы.
— НЕ НАДО! — Максим вскочил и выхватил у неё телефон. — Алина, ты что, совсем? Какой ещё юрист? Ты моей матери не доверяешь?
— После того, что я сейчас вижу — НЕТ!
Раиса Борисовна theatrical вздохнула.
— Максим, я же говорила — она тебя недостойна. Девчонка из провинции, без образования...
— У меня два высших! — возмутилась Алина.
— Косметология и менеджмент, — фыркнула Эвелина. — Тоже мне, образование.
— Зато у тебя вообще никакого нет, — парировала Алина. — Только незаконченное музыкальное училище.
— Как ты СМЕЕШЬ! — золовка покраснела. — Максим, ты это слышишь?
— Алина, извинись, — муж смотрел на жену требовательно.
— За что? За правду? — она покачала головой. — Максим, ты правда не видишь, что происходит? Твоя мать и сестра хотят УКРАСТЬ мою квартиру!
— УКРАСТЬ? — Раиса Борисовна всплеснула руками. — Максим, твоя жена совсем с ума сошла! Мы хотим помочь, а она...
— Помочь себе! — Алина схватила документы со стола. — Я не подпишу это. НИКОГДА!
— Тогда УБИРАЙСЯ! — свекровь указала на дверь. — Убирайся из МОЕГО дома!
— Это съёмная квартира, которую оплачиваю Я! — Алина смотрела на Максима. — Скажи им! Скажи, что это наша квартира!
Максим молчал, глядя в пол.
— Максим? — голос Алины дрогнул. — Ты что, серьёзно?
— Алина, может, тебе правда стоит... пожить отдельно. Пока ты не успокоишься.
Она смотрела на мужа, не веря своим ушам.
— Ты выгоняешь меня?
— Не выгоняю, просто... нам нужно время подумать.
— Подумать? — Алина рассмеялась сквозь слёзы. — О чём подумать, Максим? О том, как вы втроём собираетесь меня обобрать?
— Хватит истерить! — Эвелина подошла к шкафу и начала выбрасывать вещи Алины. — Собирай манатки и проваливай!
— НЕ ТРОГАЙ мои вещи! — Алина оттолкнула золовку.
— Максим, она меня ударила! — завизжала Эвелина.
— Я тебя не трогала!
— Алина, уходи, — Максим встал между женой и сестрой. — Просто уйди. Завтра поговорим.
— Завтра? — она смотрела на него с болью. — Максим, опомнись! Это же я, твоя жена! Неужели ты не видишь, что они тобой манипулируют?
— МАНИПУЛИРУЮТ? — Раиса Борисовна возмущённо фыркнула. — Это ТЫ манипулируешь моим сыном! Вечно ноешь, вечно недовольна!
— Я недовольна тем, что меня хотят ОГРАБИТЬ!
— Всё, хватит! — Максим схватил сумку Алины и начал запихивать туда её вещи. — Уходи. Сейчас же.
Алина стояла, глядя, как муж собирает её вещи. Три года брака. Три года она терпела унижения от свекрови и золовки, надеясь, что Максим однажды встанет на её сторону.
— Знаешь что, Максим? — она выпрямилась. — Ты прав. Мне действительно нужно уйти. Но не временно. НАВСЕГДА.
— Не драматизируй, — он протянул ей сумку.
— Я подаю на развод. И потребую вернуть ВСЕ мои деньги. Все, что я вложила в твой бизнес, в нашу совместную жизнь.
— Попробуй докажи! — усмехнулась Эвелина. — Все документы оформлены на Максима.
— У меня есть банковские выписки, чеки, переводы, — Алина взяла сумку. — Мой юрист — Святослав Игоревич — лучший специалист по семейным делам в городе. Увидимся в суде.
Она направилась к двери, но обернулась на пороге.
— И да, Максим. Твоя любовница — Злата из бухгалтерии — вчера мне всё рассказала. Про ваши «командировки», про квартиру, которую ты ей снимаешь. Она думала, что ты разведён.
Максим побледнел. Раиса Борисовна ахнула.
— Какая любовница? Максим, что она несёт?
— Спросите у него, — Алина усмехнулась. — Кстати, Злата беременна. На третьем месяце. Поздравляю, Раиса Борисовна, вы скоро станете бабушкой. Снова.
Она вышла, хлопнув дверью. За спиной остались крики, но Алина их уже не слушала.
*
Прошло полгода. Алина сидела в своём новом офисе — она расширила салон, открыв ещё два филиала. Развод прошёл на удивление быстро — Святослав Игоревич оказался настоящим профессионалом.
— Алина Сергеевна, — в кабинет заглянула администратор Мирослава, — к вам посетительница. Говорит, что вы знакомы.
— Кто?
— Злата Андреевна.
Алина удивлённо подняла брови.
— Пусть заходит.
В кабинет вошла молодая женщина с заметным животом. Злата выглядела измождённой.
— Алина, простите, что пришла...
— Садитесь, — Алина указала на кресло. — Хотите воды?
— Спасибо, — Злата опустилась в кресло. — Я... я хотела извиниться. И предупредить.
— Предупредить?
— Максим... он теперь пытается то же самое провернуть со мной. Требует, чтобы я переписала на его мать квартиру, которую купила до наших отношений.
Алина откинулась в кресле.
— И что вы намерены делать?
— Я ушла от него, — Злата погладила живот. — Буду растить ребёнка одна. Но... есть кое-что ещё.
Она достала из сумки флешку.
— Здесь записи разговоров Максима с матерью и сестрой. Они это уже не первый раз проворачивают. До вас были ещё две девушки — Василиса и Феодора. Обеих обманули с недвижимостью.
— Откуда у вас записи?
— Я работала в бухгалтерии их фирмы. Имела доступ к компьютеру Максима. Он не знает, но у него в кабинете стоит система записи — для деловых переговоров. Только вот записывает она ВСЁ.
Алина взяла флешку.
— Зачем вы мне это отдаёте?
— Потому что они должны ответить за свои действия. Там есть доказательства финансовых махинаций. Фиктивные договоры, обналичивание, уход от налогов. И планы — как они собирались обмануть сначала вас, потом меня.
— Вы понимаете, что это значит?
— Понимаю, — Злата встала. — Я уже передала копии в соответствующие органы. Просто подумала, что вы тоже должны знать.
Она направилась к двери, но остановилась.
— Алина, вы молодец, что ушли. Я слишком поздно поняла, во что вляпалась. Но хотя бы ребёнок не будет расти в этой токсичной атмосфере.
Когда Злата ушла, Алина вставила флешку в компьютер. То, что она услышала, превзошло все ожидания.
*
— Максим, это ГЕНИАЛЬНО! — голос Эвелины в записи. — Алинка купилась!
— Не называй её так, — голос Максима звучал раздражённо.
— Ой, да ладно тебе. Дурочка провинциальная. Отдаст все деньги, а квартира останется нам.
— Нам? — это Раиса Борисовна. — Квартира будет МОЕЙ. А вы получите, когда заслужите.
— Мам, мы же договаривались...
— НИЧЕГО мы не договаривались, Максим. Квартира оформляется на меня. Точка. Потом посмотрим.
— Но это деньги Алины!
— И что? Она твоя жена. Её деньги — твои деньги. А ты мой сын. Значит, это МОИ деньги.
— Логично, — хихикнула Эвелина. — А когда надоест, найдём тебе новую дурочку с деньгами. Как ту, помнишь? Василиса?
— Та хоть побогаче была, — вздохнула Раиса Борисовна. — Два салона красоты и квартира в центре.
— Зато слишком умная оказалась. Быстро раскусила наш план.
— Ничего она не раскусила. Просто Максим облажался — любовницу завёл слишком рано.
— Кстати, о любовницах, — голос Максима. — Познакомился тут с одной. Злата зовут. В бухгалтерии работает.
— Богатая?
— Квартира есть. Трёхкомнатная. От бабушки досталась.
— Отлично! — Раиса Борисовна довольно рассмеялась. — Начинай обрабатывать. А с Алиной потом разберёмся.
Алина остановила запись. Руки дрожали от злости. Они планировали это с самого начала. Весь их брак был ЛОЖЬЮ.
Она взяла телефон и набрала номер Святослава Игоревича.
— Святослав Игоревич? Это Алина. У меня появились новые доказательства. Да, очень серьёзные. Мошенничество в особо крупном размере.
*
Два месяца спустя. Максим сидел в кабинете следователя, не веря в происходящее.
— Максим Владимирович, — следователь, представившийся как Ростислав Михайлович, раскладывал документы, — у нас есть доказательства систематического мошенничества с вашей стороны.
— Какого мошенничества? Это БРЕД!
— Записи ваших разговоров говорят об обратном. Плюс показания Василисы Константиновны и Феодоры Павловны — ваших бывших девушек, которых вы пытались обмануть тем же способом.
— Они врут!
— А банковские переводы? Фиктивные договоры на имя вашей матери? Схемы обналичивания средств через подставные фирмы?
Максим молчал. В коридоре раздались крики — это привели Раису Борисовну и Эвелину.
— ЭТО ПОДСТАВА! — кричала мать. — Алинка отомстила! Завистливая дрянь!
— Раиса Борисовна, успокойтесь, — следователь в соседнем кабинете, Мстислав Олегович, пытался усадить женщину. — У нас есть все доказательства. Аудиозаписи, документы, показания свидетелей.
— Какие свидетели?
— Ваши бывшие подруги, Раиса Борисовна. Оказывается, вы и их пытались втянуть в свои схемы.
— Максим! — Эвелина вбежала в кабинет брата. — Скажи им! Скажи, что это недоразумение!
— Выйдите, — Ростислав Михайлович указал на дверь. — Эвелина Владимировна, вас ждут в третьем кабинете.
— За что?
— Соучастие в мошенничестве. Подделка документов. Уклонение от уплаты налогов.
Эвелина побледнела.
— Но я же... я ничего... это всё мама и Максим!
— ВОТ КАК? — Раиса Борисовна бросилась к дочери. — Ах ты, предательница! Это была ТВОЯ идея насчёт Алины!
— НЕПРАВДА! Это ты сказала, что она идеальная жертва!
— Дамы, прекратите! — Мстислав Олегович развёл их в стороны. — Вы обе под следствием. И ваши взаимные обвинения только усугубляют ситуацию.
Максим сидел, слушая крики матери и сестры. Всё рухнуло. Фирму арестовали, счета заблокировали, квартиру — ту самую, из-за которой всё началось — конфисковали как полученную преступным путём.
— Максим Владимирович, — Ростислав Михайлович смотрел на него строго, — вы готовы дать показания?
— А если я буду сотрудничать?
— Это смягчит наказание. Но не отменит его.
Максим закрыл лицо руками. Алина предупреждала. Говорила, что всё это добром не кончится. Но он не слушал. Слушал мать, которая теперь кричала в соседнем кабинете, что это он во всём виноват.
*
Алина стояла у окна своего нового салона. Третий филиал открылся на прошлой неделе, дела шли прекрасно. В дверь постучали.
— Войдите.
— Алина Сергеевна, — Мирослава улыбалась, — звонил Святослав Игоревич. Передал, что дело выиграно. Все ваши средства будут возвращены с процентами.
— Спасибо, Мирослава.
— И ещё... там женщина. Говорит, что вы знакомы. Эвелина Владимировна.
Алина удивлённо подняла брови.
— Пусть зайдёт.
Эвелина вошла неуверенно. Прежней спеси не было и в помине. Похудевшая, с потухшим взглядом.
— Алина, я... можно поговорить?
— Говорите.
— Я пришла извиниться. За всё. За оскорбления, за участие в этой афере...
— Зачем вам это, Эвелина? Суд уже состоялся.
— Условный срок, — золовка опустила глаза. — Мне дали условный срок. Маме — два года колонии-поселения. Максиму — три года общего режима.
— Знаю.
— Я... я потеряла всё. Работу, репутацию, друзей. Никто не хочет иметь дело с мошенницей.
— И что вы хотите от меня?
— Ничего, — Эвелина покачала головой. — Просто... сказать, что вы были правы. Мы были УЖАСНЫМИ людьми. Жадными, подлыми, циничными. И получили по заслугам.
Она повернулась к двери.
— Эвелина, — окликнула её Алина.
— Да?
— Начните сначала. Честно. Без обмана. У вас всё получится.
Золовка кивнула и вышла. Алина вернулась к окну. На улице светило солнце, жизнь продолжалась. Справедливость восторжествовала, хоть и не сразу.
Телефон зазвонил. На экране высветилось незнакомое имя — Арсений.
— Алло?
— Алина Сергеевна? Это Арсений Дмитриевич, мы встречались на бизнес-конференции.
— Да, помню.
— Хотел предложить вам деловое сотрудничество. И если позволите, пригласить на ужин. Без всяких скрытых мотивов, честно и открыто.
Алина улыбнулась. Новая жизнь только начиналась.
*
Максим сидел в камере, перечитывая письмо от матери. Раиса Борисовна писала, что это всё его вина, что он погубил их семью своей глупостью. Эвелина не писала вообще — отреклась и от него, и от матери.
Злата родила сына, но отказалась дать ему фамилию отца. Сказала через адвоката, что не хочет, чтобы ребёнок нёс клеймо сына мошенника.
Сосед по камере — Савелий, сидевший за кражу, — посмотрел на него с сочувствием.
— Бывает, браток. Жадность до добра не доводит.
— ОТСТАНЬ, — огрызнулся Максим.
— Не кипятись. Сам виноват — сам и расхлёбывай. Жену хорошую потерял из-за мамочки с сестричкой.
— Откуда ты знаешь?
— Да все уже знают. Ты теперь местная знаменитость — мужик, который квартиру у жены украсть пытался.
Максим отвернулся к стене. Три года. Три года он будет сидеть здесь, вспоминая, как потерял всё из-за собственной жадности и глупости. Алина была права — она предупреждала. Но он не слушал. Слушал мать, которая обещала, что всё будет хорошо. Которая говорила, что Алина недостойна их семьи.
Теперь семьи не было. Мать в колонии винила его во всём. Сестра сделала вид, что его не существует. Любовница родила ребёнка, которого он никогда не увидит. А жена — бывшая жена — построила успешный бизнес и начала новую жизнь.
Савелий был прав. Жадность до добра не доводит. Но понял он это слишком поздно. Когда потерял всё — любовь, семью, свободу, будущее.
В коридоре раздались шаги. Дежурный офицер — Владлен Петрович — остановился у их камеры.
— Максимов, к тебе адвокат.
Максим удивлённо поднялся. Какой адвокат? Его защитник давно отказался от дела — денег платить было нечем.
В комнате для свиданий его ждал незнакомый мужчина в дорогом костюме.
— Максим Владимирович? Я Святослав Игоревич, представляю интересы Алины Сергеевны.
— Зачем вы здесь?
— Алина Сергеевна просила передать, — адвокат достал конверт. — Она не держит на вас зла. И советует использовать эти три года с пользой — получить образование, переосмыслить жизнь. В конверте — разрешение на заочное обучение, оплачено. Юридический факультет. Чтобы впредь вы знали законы и не нарушали их.
Максим смотрел на конверт, не веря.
— Зачем ей это?
— Она сказала: «Каждый заслуживает второй шанс. Даже тот, кто его не заслуживает». Используйте его с умом, Максим Владимирович.
Адвокат ушёл, оставив Максима одного с конвертом. В глазах защипало. Алина... даже после всего, что он сделал, она дала ему шанс начать сначала.
Он вернулся в камеру, сжимая конверт. Савелий вопросительно посмотрел на него.
— Всё нормально?
— Да, — Максим сел на койку. — Всё... всё будет нормально.
Впервые за долгое время он подумал, что может быть, МОЖЕТ БЫТЬ, он сможет стать другим человеком. Человеком, достойным прощения, которое ему подарили.
Автор: Елена Стриж ©