Алена несла Максима к подъезду.
Вошли в квартиру. Она разделась, разделась сына. Он побежал к игрушкам, начал возиться с машинками. Алена села на диван, смотрела в стену.
Игорь ушёл. Просто так. Из-за ребёнка. Чужого ребёнка, как он сказал.
Но Максим не чужой. Он её сын. Её ответственность. Её проблема.
Алена обхватила голову руками. Хотелось плакать. Хотелось кричать. Хотелось винить всех вокруг — мать, которая не взяла внука ещё на пару дней. Игоря, который не захотел принять ребёнка. Бывшего мужа, который бросил их.
Максим подошёл, сунул ей в руки машинку.
— Мам, давай поиграем.
— Не сейчас, Макс.
— Ну пожалуйста.
Она посмотрела на него. Четыре года. Маленький, доверчивый. Не виноват ни в чём. Просто родился.
— Иди поиграй сам. Мама устала.
Максим вернулся к игрушкам. Алена встала, прошла на кухню. Налила воды, выпила залпом. Посмотрела в окно. Темно. Город светится огнями. Где-то там Игорь едет домой. Свободный. Без неё, без Максима, без проблем.
Телефон завибрировал. Мать.
Алена сбросила вызов. Не хотела разговаривать. Не хотела слышать упрёки, нотации, правильные слова.
Вернулась в комнату. Максим играл на полу, что-то бормотал, катал машинки. Алена села рядом, смотрела на него.
Почему она его родила? Зачем? Можно было не рожать. Можно было уйти сразу, как муж ушёл. Оставить ребёнка бабушке, уехать, начать новую жизнь.
Но не ушла. Растила. Два года одна, потом ещё два. Надеялась, что когда-нибудь будет легче. Что встретит мужчину, который примет их обоих.
Не встретила. Игорь был близко. Так близко. Ещё чуть-чуть, и всё могло получиться. Если бы не Максим.
Алена почувствовала, как внутри растёт злость. На сына. На этого маленького человека, который разрушил всё. Её брак, её отношения с Игорем, её жизнь.
Максим поднял глаза, посмотрел на неё.
— Мам, ты чего?
— Ничего.
— Ты плачешь?
Алена вытерла лицо. Не заметила, когда начала плакать.
— Не плачу. Просто глаза устали.
Максим подошёл, обнял её.
— Не плачь. Я тебя люблю.
Алена обняла его в ответ. Крепко, сильно. Он такой маленький. Тёплый. Доверчивый.
Она хотела сказать, что любит его. Но не смогла. Потому что не знала, правда ли. Любит ли она его? Или просто терпит?
— Макс, иди спать. Поздно уже.
— Но я ещё не устал.
— Всё равно. Пойдём, умоемся, почистим зубы.
Она повела его в ванную, помогла умыться. Максим чистил зубы сам, старательно, высунув язык. Алена смотрела на него в зеркало и думала — когда закончится это наказание?
Уложила сына в кровать. Он потянул её за руку.
— Мам, ты посидишь?
— Нет. Я устала.
— Ну немного.
Алена села на край кровати. Максим держал её за руку, закрывал глаза. Засыпал быстро, как всегда.
Она смотрела на него. Ресницы длинные, нос курносый. Похож на отца. На того, кто бросил их и живёт теперь с другой женщиной. Счастливый. Свободный.
Алена осторожно высвободила руку, встала. Вышла из детской, закрыла дверь. Прошла в свою комнату, легла на кровать, не раздеваясь.
Телефон снова завибрировал. Игорь.
Сообщение: "Прости. Но я не могу. Не готов к ребёнку. Удачи тебе."
Алена стерла сообщение. Заблокировала номер. Положила телефон на тумбочку.
Лежала в темноте, смотрела в потолок. Думала о том, как всё могло быть иначе. Если бы не вышла за муж. Если бы не родила Максима. Если бы сделала аборт, как предлагала мать тогда.
"Ты уверена, что хочешь ребёнка? Вы только год вместе с мужем. Рано ещё."
"Уверена, мам. Мы хотим."
Хотели. А потом муж передумал. Решил, что не хочет. Ушёл.
Алена закрыла глаза. Хотелось уснуть и не просыпаться. Или проснуться в другой жизни. Без ребёнка, без проблем, без этой бесконечной усталости.
Утром Максим разбудил её рано. Прибежал в комнату, запрыгнул на кровать.
— Мам, вставай! Я есть хочу!
Алена открыла глаза. Голова болела. Во рту сухость. Она посмотрела на часы. Семь утра. Суббота.
— Макс, иди посмотри мультики. Я ещё посплю.
— Но я голодный!
— Возьми печенье из шкафа.
— Я не достану.
Алена встала, пошла на кухню. Достала печенье, дала сыну. Он побежал в комнату, включил телевизор.
Она села за стол, налила воды. Выпила медленно. Смотрела в окно. За стеклом серое утро. Дождь.
Телефон завибрировал. Мать снова.
Алена взяла трубку.
— Да, мам.
— Как вы?
— Нормально.
— Лена, я знаю, что произошло. Игорь ушёл?
— Откуда ты знаешь?
— Я вижу. По твоему голосу.
Алена молчала.
— Прости меня, — сказала мать. — Если бы я знала...
— Не надо. Ты ни в чём не виновата.
— Я виновата. Надо было взять Максима ещё на пару дней. Может, тогда...
— Нет, мам. Это ничего не изменило бы. Он не хотел ребёнка. Чужого ребёнка.
— Но Максим не чужой. Он твой.
— Знаю.
Мать помолчала.
— Лена, тебе нужна помощь?
— Нет. Спасибо. Справлюсь.
— Если что, звони. Я всегда приеду.
— Хорошо, мам.
Алена положила трубку. Максим вернулся на кухню, показал пустую тарелку.
— Мам, я всё съел. Можно ещё?
— Нет. Хватит. Пойди играй.
— Но я голодный!
— Максим, я сказала — пойди играй!
Она повысила голос. Максим испугался, побежал в комнату. Алена услышала, как он тихо всхлипывает.
Она встала, подошла к двери детской. Максим сидел на полу, обнимал игрушечного медведя, плакал.
Алена вошла, присела рядом.
— Макс, прости. Я не хотела кричать.
— Ты злая.
— Я не злая. Просто устала.
— Из-за меня?
Алена посмотрела на сына. Он смотрел на неё испуганно, ждал ответа.
Из-за него. Да, из-за него. Из-за того, что он есть. Из-за того, что она не может быть свободной. Из-за того, что никто не хочет её с ребёнком.
Но она не могла сказать это вслух. Не могла сказать четырёхлетнему мальчику, что она жалеет о его рождении.
— Нет, Макс. Не из-за тебя. Просто у меня много дел.
— Правда?
— Правда.
Максим обнял её. Алена обняла в ответ. Сидели так долго, молча.
— Мам, а мы сегодня гулять пойдём?
— Не знаю. Посмотрим.
— Ну пожалуйста. Я хочу на качели.
Алена посмотрела в окно. Дождь закончился. Выглянуло солнце.
— Хорошо. Пойдём.
Они оделись, вышли на улицу. Максим бежал впереди, к детской площадке. Алена шла медленно, смотрела на него.
Маленький, весёлый. Не виноват ни в чём. Просто живёт.
А она? Она ненавидит эту жизнь. Ненавидит то, что привязана к нему. Что не может быть свободной. Что волшебный отпуск закончился, и теперь только быт, только обязанности, только "для него".
Максим забрался на качели, замахал руками.
— Мам, покачай меня!
Алена подошла, начала раскачивать. Он смеялся, просил выше. Она качала молча, смотрела на него.
Ненависть и любовь. Оказывается, они могут жить рядом. В одном сердце, в одной голове. Ненавидеть ситуацию и любить ребёнка. Или наоборот — любить идею свободы и ненавидеть того, кто её лишил.
Максим спрыгнул с качелей, побежал к горке. Алена стояла, смотрела, как он играет с другими детьми.
Жизнь продолжается. Без Игоря, без иллюзий, без надежды на лёгкость.
Только она и Максим. Мать и сын. Навсегда теперь.
Максим вернулся, взял её за руку.
— Мам, пойдём домой. Я устал.
— Пойдём.
Они шли обратно медленно. Максим болтал о чём-то своём, о качелях, о горке, о других детях. Алена кивала, не слушая.
Дома она накормила сына, уложила спать после обеда. Сама села у окна, смотрела на город. Где-то там другие женщины живут свободно. Без детей, без обязательств. Встречаются с мужчинами, путешествуют, радуются жизни.
А она здесь. С четырёхлетним сыном. Навсегда.
Максим проснулся через час, прибежал к ней.
— Мам, давай поиграем!
Алена посмотрела на него. Хотела сказать нет. Хотела сказать, что устала, что не хочет, что пусть играет сам.
Но вместо этого кивнула.
— Давай. Во что будем играть?
— В машинки!
Они сели на полу, начали катать машинки. Максим смеялся, строил дороги из кубиков. Алена смотрела на него и думала — это теперь её жизнь. Машинки, кубики, мультики. Больше никаких отпусков, никакой свободы. Только для него.
Подписывайтесь на Telegram скоро там будет много интересного!
Дзен Премиум ❤️
Всем большое спасибо за лайки, комментарии и подписку) ❤️
Навигация по каналу Юля С.
Ещё рассказы: