Найти в Дзене

В Иране отменили обязательное ношение хиджаба. Почему режим аятолл пошел на послабления?

   ABC News
ABC News

В Иране официально отменили закон об обязательном ношении хиджаба для женщин. Решение было озвучено иранским чиновником Мохаммадом Бахонаром, заявившим, что к женщинам, не носящим головной убор, не будут применяться штрафы или юридические преследования.

Это решение стало кульминацией многолетних протестов, которые неоднократно потрясали Исламскую Республику. Наиболее масштабные волнения вспыхнули в 2022 году после гибели 22-летней Махсы Амини, задержанной полицией нравов за «неправильное» ношение хиджаба. Ее смерть спровоцировала общенациональные акции протеста под лозунгом «Женщина, жизнь, свобода», которые быстро переросли в выступления против всего теократического режима.

Аналитики полагают, что смягчение одного из самых символичных законов Ирана может быть стратегической уступкой со стороны властей, направленной на снижение социального напряжения. Режим очевидно нуждается консолидации общества после конфликта с Израилем.

Недавнее 12-дневное противостояние с Израилем, в ходе которого Иран не смог предотвратить масштабные удары по своей территории, продемонстрировало уязвимость страны. Способность небольшого, но технологически развитого противника нанести значительный урон показала пределы военно-политического влияния Тегерана.

«Не наша война»: как жители других стран страдают от конфликта Израиля и Ирана

В этой ситуации режим аятолл, по-видимому, осознал, что для укрепления суверенитета им необходима внутренняя стабильность. Сохранение жестких социальных ограничений, вызывающих протесты и недовольство простых иранцев, стало восприниматься как прямая угроза национальной безопасности. Отмена обязательного хиджаба может быть попыткой заручиться поддержкой общества и избежать новых внутренних потрясений.

После объявления решения в социальных сетях появились многочисленные видеозаписи, на которых женщины свободно передвигаются по улицам Тегерана и других городов без хиджаба, что стало символом изменения нарратива власти в Тегеране.