Марианна стояла посреди разгромленной спальни с сумкой в руках.
Олег попытался обнять её — она оттолкнула его так резко, что он споткнулся о брошенное одеяло.
— Не смей! Не смей ко мне прикасаться!
— Марианна, ну подожди хоть до утра... Уже вечер, куда ты пойдёшь?
— До утра?! Чтоб ты успел придумать оправдания?! Чтоб мы «поговорили»?! — она засмеялась истерически. — Знаешь что? Оставайся здесь. С этими простынями. С её запахом. Спи тут и вспоминай, как хорошо тебе было! А я пошла!
— Марианна, прошу тебя!
Она уже была в прихожей, натягивала пальто. Олег выскочил за ней — всё ещё в одних трусах, жалкий, растерянный.
— Я люблю тебя! Это была ошибка! Глупость!
— Глупость? — Марианна застегнула пуговицы. — Три месяца глупости? По вторникам и четвергам?
— Я запутался! Кризис среднего возраста, понимаешь? Мне сорок два, я испугался, что жизнь проходит...
— И решил спать с молодой? Оригинально. Прямо шедевр психологии.
Она открыла дверь. В подъезде было холодно, пахло кошками. Соседка с четвёртого этажа выглянула — видимо, крики слышала.
— Марианна Сергеевна, всё в порядке?
— Всё прекрасно, Зинаида Петровна. Просто переезжаю.
Олег остался в дверях — не решался выйти в подъезд в трусах. Марианна спускалась по лестнице, таща тяжёлую сумку. Телефон уже разрывался от его звонков.
На улице моросил дождь. Ноябрь, холодно, промозгло. Она остановила такси, назвала адрес подруги Ольги — та жила одна, места хватит.
В машине Марианна наконец посмотрела на телефон. Пятнадцать пропущенных от Олега. Сообщения: «Прости», «Вернись», «Поговорим», «Я всё объясню», «Это ничего не значило».
Ничего не значило. Три месяца вранья, предательства, унижения — ничего не значили. Для него, видимо, действительно. Так, развлечение. Способ почувствовать себя молодым.
Она написала одно сообщение: «Завтра приеду за вещами. Не будь дома». И заблокировала номер.
Ольга открыла дверь, взглянула на её лицо — и всё поняла без слов. Обняла, втащила сумку в квартиру, усадила на кухне, налила коньяка.
— Рассказывай.
Марианна рассказала. Сухо, по фактам, без эмоций — те закончились ещё в квартире. Ольга слушала, кивала, подливала коньяк.
— Сука он, — резюмировала подруга. — И дура эта тоже. Хотя что с неё взять — двадцать пять лет, мозгов нет.
— У неё хватило мозгов три месяца это скрывать.
— Это не мозги, это инстинкт. Бабы всегда умеют скрывать.
Марианна выпила ещё. Коньяк обжигал горло, но боль была приятной — отвлекала от другой боли, той, что внутри.
— Знаешь, что самое мерзкое? Он жаловался на меня. Ей. Рассказывал, какая я холодная, как зациклена на работе. А я работала для нас! Для нашего будущего!
— Для какого будущего, Мариш? — Ольга закурила. — Вы двенадцать лет вместе, детей нет, он на десять лет старше. Какое тут будущее?
— Мы пытались... Три выкидыша.
— Знаю. Но дело не в детях. Дело в том, что он сволочь. И ты это всегда знала, просто не хотела признавать.
Марианна молчала. Пожалуй, Ольга была права. Знаки были — мелкие, незаметные. Задержки на работе, которые ничем не объяснялись. Новый одеколон. Внезапная забота о внешности — спортзал, новая одежда. Она списывала на кризис среднего возраста, думала — пройдёт.
— Останешься у меня, — сказала Ольга. — Сколько нужно.
— Спасибо. Найду что-нибудь быстро.
— Не торопись. И не вздумай к нему возвращаться.
— Не вернусь.
Ночью Марианна не спала. Лежала на диване в Ольгиной гостиной, смотрела в потолок. Двенадцать лет. Почти треть жизни. Всё коту под хвост — как говорила бабушка.
Утром разблокировала телефон — посмотреть рабочую почту. Олег успел написать ещё тридцать сообщений. Последнее: «Лена уволилась. Мы больше не увидимся. Пожалуйста, вернись».
Уволилась. Надо же, какая жертва. Видимо, надеялась, что это поможет. Что Марианна растает от такого благородства.
Она удалила все сообщения не читая. Позвонила начальнику, взяла неделю за свой счёт. Потом маме — та сразу начала охать и причитать, но Марианна прервала:
— Мам, всё нормально. Просто мы расстаёмся. Без драм, спокойно.
— Как спокойно?! Двенадцать лет вместе!
— Значит, пора заканчивать.
К вечеру приехала к квартире — Олега не было, как и просила. На столе лежала записка: «Прости меня. Я буду ждать».
Ждать. Он правда думал, что она вернётся? Простит? Сделает вид, что ничего не было?
Марианна собрала оставшиеся вещи. Документы, украшения, фотоальбомы — хотя зачем они теперь? Постельное бельё выбросила в мусоропровод — всё, до последней наволочки. Пусть покупает новое. Или старое стирает — если отмоется запах чужих духов.
На кухонном столе оставила ключи и кольцо. Обручальное, белое золото с маленьким бриллиантом. Олег выбирал полдня, хотел «самое лучшее». Теперь оно лежало на столе — маленькое, блестящее, бессмысленное.
Вышла из квартиры, не оглядываясь. В подъезде встретила Зинаиду Петровну — та смотрела с сочувствием, но молчала. Все уже знали, конечно. Весь дом. Завтра будет знать весь квартал.
На улице было холодно, но дождь прекратился. В кармане вибрировал телефон — Олег, наверное, вернулся, увидел ключи и кольцо.
Подписывайтесь на Telegram скоро там будет много интересного!
Дзен Премиум ❤️
Всем большое спасибо за лайки, комментарии и подписку) ❤️
Навигация по каналу Юля С.
Ещё рассказы: