Алина медленно перемешивала ложечкой сахар в фарфоровой чашке, наблюдая, как маленький водоворот затягивает кристаллы в коричневую глубину. Утренний чай был её единственным островком спокойствия в последние недели. С тех пор, как Милана, сестра Константина, объявила о своей беременности, дом превратился в поле боя.
— Алиночка, ты дома? — раздался из прихожей приторно-сладкий голос золовки.
Алина внутренне напряглась. Милана никогда не называла её уменьшительными именами, если только не готовила очередную подлость.
— На кухне, — отозвалась она, стараясь сохранять спокойствие.
Милана вплыла в кухню, демонстративно придерживая едва заметный живот. Три месяца беременности превратили тридцатидвухлетнюю женщину в капризного тирана, который считал, что весь мир теперь обязан исполнять её прихоти.
— Какая ты БЛЕДНАЯ сегодня, — заметила золовка, усаживаясь напротив. — Плохо спишь? Совесть мучает?
— С чего бы это? — Алина подняла на неё спокойный взгляд.
— Ну как же! Беременная женщина в семье ютится в однушке квартирке на Заводской, а ты тут в трёшке на Театральном проспекте прохлаждаешься. Где справедливость?
Алина медленно отставила чашку. Она знала, к чему ведёт этот разговор. Милана уже неделю намекала, что беременной женщине нужно больше пространства.
— Милана, это МОЯ квартира. Я получила её в наследство.
— Ах, наследство! — золовка театрально всплеснула руками. — А я вот НИЧЕГО не получила от своих родственников. И теперь мне с Ярославом и будущим малышом придётся ютиться в тесноте, пока ты одна занимаешь три комнаты!
— Я живу здесь не одна. Твой брат тоже здесь прописан.
— Костя? — Милана презрительно фыркнула. — Да он готов жить где угодно, лишь бы ты была довольна. Совсем забыл о родной сестре!
В этот момент входная дверь хлопнула, и в квартире раздались шаги Константина. Он появился на пороге кухни — высокий, немного сутулый от постоянной работы за компьютером мужчина с добрыми карими глазами.
— О, Милана! Не ждали тебя с утра пораньше, — сказал он, целуя жену в щёку.
— Костенька, как хорошо, что ты пришёл! — золовка мгновенно преобразилась, на её лице появилось страдальческое выражение. — Мне так ПЛОХО в последнее время. Токсикоз замучил, а в нашей квартире такая плохая вентиляция...
Константин участливо нахмурился:
— Может, врачу показаться?
— Врач говорит, что мне нужен покой и свежий воздух. А у вас тут такие большие окна, такой вид на парк... — Милана выразительно вздохнула. — Если бы я могла пожить здесь хотя бы до родов...
— Милана хочет, чтобы мы поменялись квартирами, — прямо сказала Алина.
Константин удивлённо посмотрел на сестру:
— Поменяться? Но это же...
— Временно! — быстро вставила золовка. — Только на время беременности и первых месяцев после родов. Вы же молодые, вам и в однушке будет удобно. А мне с животом по лестницам тяжело подниматься, у вас лифт хотя бы есть!
— У тебя тоже есть лифт, — заметила Алина.
— Он постоянно ломается! — возразила Милана. — Костя, ну неужели ты не понимаешь? Я же твоя СЕСТРА! Единственная! И я ношу твоего племянника или племянницу!
Константин растерянно переводил взгляд с жены на сестру. Алина видела, как в его глазах борются чувство долга перед семьёй и здравый смысл.
— Милан, это квартира Алины. Я не могу решать за неё...
— Вот именно! — золовка резко встала, её голос стал визгливым. — Всё теперь решает твоя ДРАГОЦЕННАЯ жена! А родная сестра может хоть на улице рожать!
— НЕ ПЕРЕДЁРГИВАЙ, — спокойно сказала Алина. — У тебя прекрасная квартира, которую вам с Ярославом купили его родители.
— Купили! — Милана саркастически засмеялась. — Да они нам её в нос тычут каждый день! А ты получила свою ЗАДАРОМ! И жадничаешь!
— Я не жадничаю. Я просто не понимаю, почему должна отдавать своё жильё.
— Потому что я БЕРЕМЕННА! — закричала золовка. — У меня токсикоз, отёки, давление скачет! А ты сидишь в своих трёх комнатах и радуешься!
— Милана, успокойся, — попытался вмешаться Константин. — Давай обсудим всё спокойно...
— С кем обсуждать? С ЭТОЙ? — золовка ткнула пальцем в сторону Алины. — Она же тебя совсем околдовала! Ты забыл, что у тебя есть семья!
— Алина — моя семья, — твёрдо сказал Константин.
— Ах вот как! — Милана схватилась за сердце. — Значит, я тебе больше не сестра? Прекрасно! Запомни этот день, братец! Когда твоя сестра просила о помощи, а ты отвернулся!
Она выбежала из кухни, громко хлопнув дверью. Константин потёр лоб.
— Прости её. Гормоны...
— Дело не в гормонах, Костя, — мягко сказала Алина. — Твоя сестра всегда была такой. Просто раньше она это скрывала.
На следующий день Милана появилась уже не одна. С ней пришла Евгения Максимовна — мать Константина и Миланы, властная шестидесятилетняя женщина с идеально уложенной причёской.
— Алина, нам нужно поговорить, — без приветствия начала свекровь.
— Добрый день, Евгения Максимовна, — подчеркнуто вежливо ответила Алина.
— Оставим формальности. Милана рассказала мне о вашем вчерашнем разговоре. Я ВОЗМУЩЕНА твоим поведением!
— Моим поведением?
— Не прикидывайся! Беременная женщина просит о помощи, а ты отказываешь! Где твоё сострадание?
— Евгения Максимовна, Милана не просит о помощи. Она требует мою квартиру.
— ВРЕМЕННО! — вмешалась золовка. — Мама, она делает из меня какую-то мошенницу!
— Алина, ты должна понимать, — свекровь села на диван, всем своим видом демонстрируя, что настроена серьёзно, — в нашей семье принято поддерживать друг друга. Когда Костя женился на тебе, мы приняли тебя как родную. А теперь ты не хочешь помочь Милане в трудную минуту.
— В какую трудную минуту? У неё есть жильё, муж, работа...
— Работа! — фыркнула Милана. — Я в декрете! А Ярослав получает копейки в своей конторе!
— Это не повод требовать чужую квартиру.
— ЧУЖУЮ? — взвилась свекровь. — Ты замужем за моим сыном! В нашей семье всё ОБЩЕЕ!
— Квартира записана на меня. Это наследство моей бабушки, которая всю жизнь проработала врачом и копила на это жильё.
— Ах, теперь ты тыкаешь нам своим наследством! — Евгения Максимовна поднялась. — Я всё вижу! Ты вышла замуж за Костю из корысти! Теперь отделяешь своё от нашего!
— Я вышла замуж по любви, — твёрдо сказала Алина.
— По любви! — золовка истерически засмеялась. — Мама, ты слышишь? Она ЛЮБИТ Костю, но жалеет для его сестры какую-то квартиру!
В этот момент вернулся с работы Константин. Увидев мать и сестру, он сразу понял, что происходит.
— Мам, зачем ты пришла?
— Затем, что твоя сестра в слезах прибежала ко мне! Костя, объясни своей жене, что семья важнее всего!
— Мам, Алина права. Это её квартира.
— Костя! — воскликнула Милана. — Ты что, совсем охамел? Я твоя сестра! Я рожу РЕБЁНКА!
— Милан, никто не покушается на твою беременность. Но требовать чужое жильё — это ПЕРЕБОР.
— Перебор? — свекровь покачала головой. — Константин, я не узнаю тебя. Эта женщина совсем вскружила тебе голову!
— Эта женщина — моя жена. И прошу уважать её.
— УВАЖАТЬ? — взорвалась Евгения Максимовна. — За что её уважать? За то, что она жадная эгоистка?
— Мам, ДОСТАТОЧНО! — Константин повысил голос. — Вы с Миланой не имеете права приходить в наш дом и оскорблять Алину!
— В ваш дом? — золовка скривилась. — Это ЕЁ дом, как она сама говорит! Ты тут никто!
— Я муж Алины. И буду защищать её от любых нападок, даже от родственников.
— Предатель! — выкрикнула Милана. — Ты предал родную кровь ради этой...
— Договаривай, — холодно сказала Алина.
— Ради этой выскочки, которая возомнила себя невесть кем! — закончила золовка.
— УБИРАЙТЕСЬ, — Константин указал на дверь. — Обе. Немедленно.
— Ты выгоняешь родную мать? — ахнула Евгения Максимовна.
— Я прошу вас уйти и успокоиться. Когда будете готовы к нормальному разговору, позвоните.
Свекровь и золовка ушли, громко хлопнув дверью. Константин обнял жену.
— Прости их. И прости меня, что допустил это.
— Ты не виноват, — Алина прижалась к нему. — Но твоя сестра не успокоится.
Она оказалась права. На следующий день Милана начала настоящую войну. Она названивала Константину на работу, жаловалась общим знакомым, писала гневные сообщения в семейный чат.
«Алина — жадная эгоистка!» — писала она. — «Не хочет помочь беременной родственнице! Костя совсем потерял голову!»
К кампании подключилась Евгения Максимовна. Она обзванивала всех родственников, рассказывая, какая ужасная женщина досталась её сыну.
— Представляете, — говорила она тёте Римме по телефону, — у неё три комнаты, а беременной Миланочке она не хочет помочь! Жадина!
Через неделю такой обработки к Алине пришла её подруга Вероника.
— Але, что происходит? Мне тут Глафира звонила, говорит, ты выгоняешь беременную золовку на улицу?
— С чего ты взяла?
— Ну, она с Миланой в одном фитнес-клубе занимались до беременности. Милана ей рассказала, что ты не хочешь пустить её пожить, хотя у неё жуткий токсикоз.
— Вероника, она хочет, чтобы мы поменялись квартирами. НАСОВСЕМ.
— Что? Но она же говорила...
— Она много чего говорит. А правда в том, что ей приглянулась моя квартира.
Вероника покачала головой:
— Обалдеть. И Костя что?
— Костя меня поддерживает. Но ему тяжело. Мать и сестра его терроризируют.
— Кошмар какой. Слушай, может, ну их? Пусть поживут пару месяцев, потом выгоните?
— Ника, ты же знаешь, как это бывает. Пустишь на пару месяцев, потом не выгонишь. Особенно с ребёнком.
— Тоже верно, — согласилась подруга.
Спустя две недели психологической атаки Милана решила применить тяжёлую артиллерию. Она пришла вместе с мужем — Ярославом, невысоким полноватым мужчиной с вечно виноватым выражением лица.
— Алина, Константин, — начал он неуверенно, — может, мы найдём компромисс?
— Какой компромисс? — устало спросил Константин.
— Ну... Милане действительно тяжело. Может, вы бы пустили нас пожить... ну хотя бы в одну комнату? У вас же три...
— Ярослав, вы серьёзно? — спросила Алина.
— АБСОЛЮТНО серьёзно! — вмешалась Милана. — Мы готовы занять только одну комнату! Детскую!
— У нас нет детской, — сказал Константин.
— Пока нет! Но у нас БУДЕТ ребёнок! А вы... вы даже не планируете!
— Откуда ты знаешь, что мы планируем, а что нет? — возмутилась Алина.
— Мама сказала! Три года женаты, а детей нет! Значит, не хотите!
— Или не можете, — вставил Ярослав и тут же получил локтем в бок от жены.
— Это не ваше дело, — отрезал Константин.
— Как не наше? — взвилась Милана. — Мама переживает! Хочет внуков от сына!
— У неё будет внук от тебя.
— ВНУЧКА! — поправила золовка. — Мы узнали пол. Будет девочка!
— Поздравляю, — сухо сказала Алина.
— Не надо твоих поздравлений! — огрызнулась Милана. — Лучше дай нам комнату!
— НЕТ.
— Жадина! Костя, ты слышишь? Твоя жена — ЖАДИНА!
— Милана, хватит! — Константин встал. — Вы получили ответ. Уходите.
— Мы ещё посмотрим! — золовка грозно сверкнула глазами. — Мама обещала поговорить с тобой по-серьёзному!
— Пусть говорит. Ответ не изменится.
Ярослав потянул жену к выходу:
— Пойдём, Милаш. Не нервничай, тебе вредно.
— Вредно! — кричала золовка из прихожей. — Мне вредно от этих БЕССЕРДЕЧНЫХ людей!
После их ухода Константин налил себе вина.
— Костя, может, нам уехать на время? Снять что-нибудь?
— Нет, — твёрдо сказал он. — Мы никуда не поедем. Это наш дом. Милана должна понять, что не все будут плясать под её дудку.
— А твоя мать?
— С мамой я поговорю. Отдельно.
Разговор с Евгенией Максимовной состоялся через день. Свекровь пришла одна, с решительным видом.
— Константин, это безобразие должно прекратиться!
— Согласен, мам. Прекрати травить мою жену.
— Я? Травить? Да она измывается над беременной Миланой!
— Мам, ХВАТИТ. Милана — взрослая женщина. У неё есть жильё. Никто её не обижает.
— Но ей тяжело! Токсикоз, отёки...
— Это не повод отбирать чужие квартиры.
— Не чужие! Вы же семья!
— Мам, послушай меня внимательно, — Константин сел напротив матери. — Квартира принадлежит Алине. По закону и по праву. Милана не имеет к ней никакого отношения. Если она хочет её получить, пусть заплатит пятнадцать миллионов и она будет её.
— Но морально...
— Морально Милана ведёт себя отвратительно. Шантажирует беременностью, устраивает истерики, настраивает против нас родственников.
— Она просто переживает!
— Нет, мам. Она манипулирует. И ты ей в этом помогаешь. Она жадная и завистливая.
Евгения Максимовна поджала губы:
— Значит, ты выбираешь жену, а не родную кровь?
— Я выбираю справедливость. И да, я на стороне жены, потому что она права.
— Посмотрим, что ты запоёшь, когда Милана родит! Не увидишь племянницу!
— Это Милана решит. Но шантаж на меня не действует.
Свекровь ушла. А через час Константину позвонил отец — Геннадий Владимирович, обычно не вмешивавшийся в семейные дрязги.
— Сынок, что там у вас происходит? Мать места себе не находит.
— Пап, Милана хочет нашу квартиру. Мы не даём. Вот и весь конфликт.
— Хм, а зачем ей ваша квартира?
— Говорит, что её не устраивает. Маленькая, душная, далеко от центра.
— Но у них же нормальная однушка?
— Нормальная. Но Милане захотелось трёшку.
Отец вздохнул:
— Эх, избаловали мы её с матерью. Ладно, я поговорю с Женей. Но ты держись, сынок. И Алине передай привет.
— Спасибо, пап.
Неожиданно союзником оказался отец. Это немного разрядило обстановку, но Милана не сдавалась. Она начала новую атаку — через социальные сети.
«Так тяжело, когда самые близкие отворачиваются», — писала она в своём блоге. — «Беременность — сложное время, а когда нет поддержки семьи, становится невыносимо».
Под постом сразу появились сочувствующие комментарии:
«Держись, милая!»
«Какие бессердечные родственники!»
«Береги себя и малышку!»
Алина показала пост Веронике.
— Она что, совсем с ума сошла?
— Похоже на то. Смотри, что дальше пишет.
«Иногда думаю, может, мне с малышкой уехать далеко-далеко? Туда, где нас будут любить?»
— Шантажистка, — фыркнула Вероника.
— Хуже. Она настраивает общественное мнение против нас.
— Плюнь! Кто поверит этому бреду?
Но многие верили. Знакомые начали коситься на Алину, шептаться за спиной. В магазине соседка демонстративно отвернулась.
— Некоторые люди совсем БЕССОВЕСТНЫЕ, — громко сказала она подруге. — Беременную родственницу на улицу выгоняют!
Алина хотела возразить, но поняла — бесполезно. Милана успела всех обработать.
Кульминация наступила через месяц. Золовка пришла с ультразвуковым снимком.
— Смотрите! — она ткнула снимком в лицо Алине. — Это ваша племянница! Которая будет расти в ужасных условиях из-за ВАШЕЙ жадности!
— Милана, уходи, — устало сказала Алина.
— НЕ УЙДУ! Это и мой брат здесь живёт! Костя! — закричала она. — Костя, выйди!
Константин вышел из кабинета.
— Милана, что за крики?
— Посмотри на свою племянницу! — золовка сунула ему снимок. — Ей нужны нормальные условия! А ты... ты предатель!
— Милана, последний раз говорю — уходи. Или я вызову охрану.
— Охрану? ОХРАНУ? Родной сестре? — Милана залилась слезами. — Мама была права! Ты потерян для семьи!
— Возможно, — холодно ответил Константин. — Но это мой выбор.
— Ты пожалеешь! Когда моя дочь вырастет, я расскажу ей, какой у неё дядя! ЖАДНЫЙ и БЕССЕРДЕЧНЫЙ!
— Расскажешь. А я расскажу, какая у неё мать — манипуляторша и истеричка.
— Как ты СМЕЕШЬ!
— УХОДИ!
Милана убежала в слезах. А вечером позвонила Евгения Максимовна.
— Константин, ты довёл сестру до истерики! У неё поднялось давление!
— Мам, она сама себя доводит. Пусть успокоится и живёт своей жизнью.
— Бессердечный! Вы с женой — два сапога пара!
— Спасибо за комплимент, — саркастически ответил Константин.
— Всё! Можете не рассчитывать на мою помощь! НИКОГДА!
— Мы и не рассчитывали.
Следующие два месяца прошли в относительном затишье. Милана демонстративно игнорировала брата, Евгения Максимовна поддерживала дочь, распространяя сплетни о «жадной невестке». Константин и Алина старались абстрагироваться от семейной драмы.
Но Милана не могла успокоиться. Её бесило, что план не сработал. Она привыкла получать желаемое истериками и манипуляциями. А тут впервые натолкнулась на стену.
— Ярослав! — кричала она на мужа. — Сделай что-нибудь! Ты же мужчина!
— Милаш, что я могу сделать? Это их квартира...
— Надави на Костю! Скажи, что я в депрессии! Что мне нужна поддержка семьи!
— Милан, может, хватит? У нас нормальная квартира...
— НОРМАЛЬНАЯ? — взвизгнула золовка. — Одна комнатушка — это нормально? А у них ТРИ! И они даже детей не планируют!
— Откуда ты знаешь?
— Мама сказала! Алина бесплодная, наверное! Иначе зачем ей три комнаты?
— Милан, это некрасиво...
— ЗАТКНИСЬ! Ты тряпка! Не можешь за жену постоять!
Ярослав покорно замолчал. Он привык к истерикам жены и научился пережидать их.
***
В итоге Милана сдалась — она поняла, что Алина не отдаст квартиру ни под каким предлогом, и демонстративно прервала всякое общение с братом, объявив его «мёртвым для семьи». После родов у золовки случилась послеродовая депрессия: она перестала ухаживать за дочкой, целыми днями лежала в постели и плакала, так что вся забота о младенце легла на плечи Евгении Максимовны, которая с утра до вечера носилась с внучкой и при этом продолжала названивать знакомым, во всём обвиняя «бессердечную невестку и предателя-сына». Алина же, наконец-то избавленная от токсичных родственников, расцвела — семья мужа перестала их терроризировать, в доме воцарился покой, и хотя Константин первое время переживал разрыв с матерью и сестрой, всё изменилось в один момент, когда Алина сообщила ему о своей беременности: они обнялись, и муж признался, что наконец-то чувствует себя по-настоящему счастливым, а конфликт с Миланой окончательно ушёл на задний план, став лишь неприятным воспоминанием о том, как важно уметь защищать свои границы.
Автор: Елена Стриж © Канал «Рассказы для души от Елены Стриж»