Глава 1: Трещина в хрустале
Виктория смотрела на свое отражение в зеркале дорогого ресторана. В глазах пряталась усталость, которую не мог скрыть даже искусный макияж. Рядом, оживленно жестикулируя, говорил ее муж, Артем. Он рассказывал о новой сделке, о перспективах, о том, как их строительная компания «взлетит до небев». Его слова были гладкими и отполированными, как мраморный пол в их таунхаусе.
— Понимаешь, Вика, это просто космос! — Артем взял ее руку, но его прикосновение было привычным, почти деловым. — После подписания контракта мы сможем купить тот участок у моря, о котором ты мечтала.
— Это прекрасно, — улыбнулась Виктория, и ее улыбка была такой же натянутой, как шелк на ее платье.
Они были красивой парой. Успешный, амбициозный Артем и элегантная, утонченная Виктория. Идеальная картинка из глянцевого журнала. Но за этой картинкой уже несколько лет скрывалась пустота. Их брак превратился в проект, где у каждого были свои обязанности. Его — зарабатывать деньги, ее — быть украшением и поддерживать имидж. Общих тем, кроме быта и планов на будущее, не осталось. Даже их шестилетний сын Елисей больше времени проводил с няней, чем с родителями.
Вернувшись домой, Артем сразу ушел в кабинет — «нужно дослать пару писем». Виктория осталась одна в огромной гостиной. Она подошла к панорамному окну, за которым раскинулся ночной город, усыпанный огнями. Он был полон жизни, а она чувствовала себя невидимой.
Ее телефон вибрировал. Сообщение от Максима.
«Как твой вечер? Найдешь минуту для старого друга?»
Простая фраза, а сердце екнуло. Максим. Они знали друг друга со школы. Он был полной противоположностью Артема — небогатый, но талантливый фотограф, который видел мир через объектив своей камеры и находил красоту в мелочах. Они случайно встретились месяц назад на выставке, куда Викторию занесла скука. И с тех пор переписывались.
Сначала невинно, вспоминая юность. Потом все глубже. Максим спрашивал, что она чувствует, о чем мечтает. Он видел не просто «жену Артема», а ее саму — ту самую Вику, которая когда-то писала стихи и хотела стать искусствоведом.
«Вечер как вечер. Блеск и нищета», — отправила она и тут же пожалела о своей откровенности.
«Нищета чувств при избытке всего остального?» — почти мгновенно пришел ответ.
Она замерла. Он читал ее как открытую книгу. Это было и пугающе, и пьяняще.
— Вика! — раздался голос Артема из кабинета. — Не забудь завтра к стоматологу в десять! И договорись с дизайнером по поводу штор!
— Хорошо! — крикнула она в ответ, чувствуя, как привычная рутина смыкается над.
Она посмотрела на телефон. Пальцы сами набрали сообщение: «Иногда так хочется все бросить и уехать. Куда-нибудь. Хоть в соседний парк».
«Парки — моя специализация. Завтра, в полдень, у центрального фонтана?»
Виктория долго смотрела на экран. Измена? Нет, она не собиралась ему изменять. Просто поговорить. Просто почувствовать, что она еще жива. Она глубоко вздохнула и напечатала: «Хорошо».
Глава 2: Тень сомнения
Встреча в парке перевернула все с ног на голову. Они гуляли два часа, пили кофе из бумажных стаканчиков, смеялись, и Виктория чувствовала себя легкой, как в шестнадцать. Максим не говорил о деньгах или планах. Он показывал ей, как свет играет в каплях воды на лепестках роз, как смешно бежит белка. Он снова разбудил в ней ту самую девочку.
С этого дня началась ее двойная жизнь. Для Артема она была образцовой женой: посещала мероприятия, выбирала обои для спальни, следила за успехами Елисея. Но ее мысли были там, в мире переписок и редких встреч с Максимом. Она лгала с легкостью, которая сама себя пугала. «Встречаюсь с подругой», «иду на шопинг», «занята в благотворительном комитете».
Артем, погруженный в свои сделки, ничего не замечал. Вернее, почти ничего.
Однажды вечером, когда Виктория, улыбаясь своему телефону, писала Максиму, Артем вошел в спальню.
— Ты в последнее время какая-то другая, — сказал он, снимая часы.
Виктория похолодела. «Он знает».
— В каком смысле? — спросила она, стараясь, чтобы голос не дрожал.
— Не знаю. Более рассеянная. Или более счастливая? — он посмотрел на нее с легким подозрением. — У тебя что, роман с этим твоим телефоном?
Она заставила себя рассмеяться: — Не смеши. Просто переписываюсь с Ленкой, у нее опять драма с мужем.
Артем пожал плечами: — А, понятно. Ну, не увлекайся чужими проблемами. У нас и своих хватает.
Он повернулся к ней спиной, и Виктория почувствовала жгучую волну стыда. Он ей доверял. Слепо и безоговорочно. А она… она стояла на краю пропасти.
Но мысли о Максиме были как наркотик. Он напоминал ей, кто она есть. На одной из встреч, в его маленькой студии, заваленной фотографиями и книгами, он взял ее за руку.
— Вика, я не могу так больше. Эти тайные встречи, эта ложь. Я влюблен в тебя. С самого института, наверное, просто не решался признаться.
Его слова повисли в воздухе, густые и сладкие, как мед. Виктория смотрела в его глаза и видела в них свое отражение — желанное, любимое.
— Максим, у меня есть семья... Елисей...
— Я знаю. И я не прошу тебя все бросить прямо сейчас. Но давай хотя бы будем честны друг с другом. И с собой.
Она кивнула, и в этот момент ее сердце разорвалось на две части. Одна осталась с сыном и мужем, в мире стабильности и гарантий. Другая улетела с этим безумным фотографом, в мир чувств и риска.
В ту ночь, лежа рядом с храпящим Артемом, она плакала беззвучно, чтобы его не разбудить. Она была в ловушке.
Глава 3: Поездка в никуда
Прошло два месяца. Двойная жизнь Виктории стала ее новой реальностью. Она научилась искусно врать, отключать эмоции дома и включать их с Максимом. Но напряжение росло. Она стала раздражительной, срывалась на Елисея, что заставляло ее чувствовать себя ужасной матерью.
Все изменилось в пятницу. Артем уехал в срочную двухдневную командировку. Елисея забрала свекровь на выходные. У Виктории было двое суток полной свободы.
«Пошли за город. Хочу показать тебе одно место», — написал Максим.
Она согласилась, не раздумывая. Это была возможность побыть вместе не украдкой, а как нормальная пара.
Они поехали на его стареньком внедорожнике за город, на заброшенную усадьбу, которую Максим облюбовал для своей новой фотосерии. Бывший дворец культуры, полуразрушенный, но все еще величественный. Они бродили по пустым залам, где эхо повторяло их шаги, держась за руки.
— Я здесь не чувствую время, — сказал Максим, останавливаясь под огромным куполом, откуда был виден клочок неба. — Оно остановилось. Здесь только мы.
Он обнял ее, и Виктория прижалась к его груди, слушая стук его сердца. Это было так правильно, так естественно. В этот момент она почти решилась. Почти готова была сказать Артему правду.
— Я, наверное, схожу с ума, — прошептала она. — Но я хочу быть с тобой.
Он не ответил, просто крепче сжал ее в объятиях.
Вечером, вернувшись в город, он отвез ее не домой, а к себе в студию.
— Останься, — попросил он. — Хотя бы на сегодня.
И она осталась. Впервые за семь лет брака она провела ночь не в своей постели. Это была ночь страсти, безумной нежности и горького осознания своего падения. Утром она проснулась от звука дождя за окном и чувства чужой руки на своей талии. Она была счастлива и несчастна одновременно.
Она приехала домой под утро, мокрая и уставшая. В доме было пусто и тихо. Слишком тихо. Она скинула пальто и хотела пойти в душ, но ее взгляд упал на журнальный столик в гостиной.
На нем лежал простой белый конверт. Без подписи. С ее именем, напечатанным на принтере.
Сердце ушло в пятки. Руки задрожали. Она вскрыла конверт.
Внутри была одна-единственная фотография. Черно-белая, высочайшего качества. На ней они с Максимом, вчера, в заброшенной усадьбе. Они стояли в поцелуе, обнявшись, ее лицо было обращено к камере, выражая блаженство и полное самоозабвение.
Фотография была идеальной. Как из художественного альбома. И абсолютно неопровержимой.
Виктория опустилась на пол, не чувствуя ног. В ушах стоял оглушительный звон. Кто? Зачем? Шантаж? Месть Артему?
Она перевернула снимок. На обороте было аккуратно написано от руки, черными чернилами:
«У всех есть свои секреты, Виктория. У Артема — свои. У меня — свои. А у тебя теперь — наш. Жди инструкций».
Она сидела на холодном полу своего идеального дома, сжимая в руках доказательство своей измены, и понимала — ее жизнь только что превратилась в триллер, и она даже не знала, кто режиссер.
Глава 4: Игра в тени
Виктория не помнила, сколько просидела на полу. Ледяной ужас сменился лихорадочной паникой, а затем оцепенением. Она встала, ее ноги были ватными. Фотографию она спрятала на самое дно своей шкатулки с украшениями, под бархатную подкладку. Казалось, что из конверта исходит зловещее излучение, отравляя весь дом.
«Жди инструкций».
Что это значит? Деньги? Чтобы она ушла от Артема? Или что-то более страшное?
Она ждала весь день. Каждый звук на улице, каждый звонок телефона заставлял ее вздрагивать. Она отменила все дела, сославшись на болезнь. Не могла есть, не могла думать. Мысли метались, как пойманные птицы: «Артем... Он знает? Это его месть? Нет, не похоже... Кто-то следил за нами... Максим... О боже, Максим тоже в опасности?»
Она не решалась ему позвонить. А вдруг его телефон прослушивают? Эта паранойя казалась ей теперь единственно возможной реальностью.
Вечером вернулся Артем. Он был уставшим, но довольным.
— Сделку закрыли! — объявил он, снимая пальто. — Все прошло идеально. Ты как, простуда?
Он подошел и потрогал ее лоб. Его прикосновение, обычно привычное, теперь обожгло. Виктория отшатнулась.
— Да нет, все в порядке... Просто голова болит, — пробормотала она, отводя взгляд.
Артем нахмурился.
— Ты какая-то нервная. Уж не заболела ли всерьез?
— Нет, просто устала.
Он пожал плечами и пошел наливать себе виски. Виктория смотрела на его спину. Мысль рассказать ему все мелькнула, как спасательный круг. Но тут же пришла вторая мысь: а что, если это ловушка именно для этого? Чтобы она все рассказала, а шантажист тогда обнародует фото, уничтожив и ее, и Артема? Фраза «У Артема — свои» зловеще звенела в ушах. Какие секреты? Что он скрывает?
Ночью, пока Артем спал, она украдкой взяла его телефон. Раньше она никогда бы так не поступила. Теперь ее пальцы сами набрали пароль. Она проверяла сообщения, почту. Все было чисто, слишком чисто. Деловые переписки, переговоры с подрядчиками. Ничего подозрительного. И это было еще страшнее.
Утром пришло сообщение. Не на ее основной номер, а на тот, старый, который она использовала только для регистраций в интернете и который был никому не известен. От неизвестного отправителя.
«Купи сегодня в 15:00 букет белых роз. Оставь его на скамейке у памятника Грибоедову в парке. Никому не говори. Не привлекай внимания. Цена молчания — твоя послушность».
Сердце заколотилось в груди. Белые розы. Ирония судьбы? Это были ее любимые цветы. Артем дарил их ей в день годовщины свадьбы.
Она выполнила приказ. Как автомат. Купила розы, пришла в парк. Тот самый парк, где она впервые встретилась с Максимом. Теперь это место стало полным страшных ассоциаций. Она положила цветы на указанную скамейку и ушла, чувствуя, как сотни невидимых глаз следят за ней.
Через час она получила новое сообщение. Фотографию. Ее букет лежал в мусорном баке неподалеку.
«Спасибо. Первый урок послушания пройден. Ты способная ученица. Жди следующей задачи».
Виктория поняла. Это была не просто финансовая сделка. Это была игра. И ее роль — покорная марионетка.
Глава 5: Паутина лжи
Следующие несколько дней стали для Виктории адом. Ее жизнь превратилась в череду абсурдных и унизительных поручений.
«Выйди завтра в синем платье. Сними в кафе заказ на вынос, но не забирай его. Уйди через пять минут».
«Купи детскую машинку, красную. Положи ее под третье дерево от входа в твой подъезд».
Она выполняла все, чувствуя, как сходит с ума. Она не понимала смысла этих действий. Это было похоже на ритуал, на проверку ее границ. Она боялась ослушаться. Боялась, что следующее сообщение будет не ей, а Артему.
Она виделась с Максимом только один раз, украдкой. Ей нужно было предупредить его, но она не могла рассказать всю правду, боясь подвергнуть его опасности.
— Со мной все в порядке, — сказала она ему вполголоса, стоя в дверном проеме его студии. — Просто... появились некоторые проблемы. Семейные.
Максим смотрел на нее с тревогой.
— Вика, ты бледная. Ты дрожишь. Что случилось? Он что-то узнал?
— Нет! Нет... все сложнее. Максим, нам нужно прекратить видеться. Ненадолго. Пожалуйста.
— Я так не думаю, — его лицо стало упрямым. — Я не позволю тебе снова запереть себя в этой золотой клетке. Мы будем бороться вместе.
— Ты не понимаешь! — почти крикнула она, и в ее голосе прозвучала настоящая истерика. — Не настаивай! Просто... доверься мне. Пожалуйста.
Она убежала, оставив его в полном недоумении и растерянности. Разрываясь между шантажистом, мужем и любовником, она чувствовала, что ее рассудок вот-вот не выдержит.
А тем временем инструкции становились все страннее.
«Сегодня, в 19:00, закажи ужин из ресторана "Сапфир" на имя Артема. Оплати наличными».
Ресторан «Сапфир» был одним из самых дорогих в городе. Артем водил туда важных клиентов. Виктория выполнила и это. Курьер привез изысканные блюда. Артем был приятно удивлен.
— Что за повод, Вика? — спросил он, смотря на стол, уставленный изысками.
— Так... просто захотелось сделать тебе приятное, — улыбнулась она натянутой улыбкой.
Он поцеловал ее в щеку. — Спасибо. Ты в последнее время стала какая-то загадочная.
«Если бы ты только знал, насколько», — подумала она с горькой иронией.
Позже, когда Артем ушел смотреть телевизор, она обнаружила на дне коробки с едой маленький, плоский предмет, тщательно завернутый в пищевую пленку. Это был миниатюрный USB-накопитель.
Ее сердце замерло. Вот он, настоящий смысл всех этих игр. Цветы, машинки, ужин — все это было ширмой, подготовкой. Настоящая задача была здесь.
Она побежала в свой кабинет, дрожащими руками воткнула флешку в ноутбук. На ней был один-единственный файл. Документ с подробной финансовой отчетностью их семейной компании за последний квартал. И короткая инструкция:
*«Скопируй. Передай завтра, в 14:30, в гардеробе бизнес-центра "Башня Мира". Положи в карман черного пальто. Не пытайтесь копировать или просматривать другие файлы на этом компьютере. Я слежу».*
Виктория откинулась на спинку кресла. Теперь все встало на свои места. Это был промышленный шпионаж. Кто-то из конкурентов Артема использовал ее измену как рычаг, чтобы получить доступ к коммерческой тайне. Ее личная трагедия оказалась всего-лишь разменной монетой в чужой деловой игре.
Она была не просто изменницей. Она стала предательницей.
Глава 6: Лицо врага
Мысль о том, чтобы предать Артема в финансовых вопросах, была для Виктории даже страшнее, чем мысль о том, что он узнает об измене. Измена была слабостью, ошибкой. А передача документов — сознательным преступлением. Это могло разрушить все, что они с Артемом строили годами: бизнес, репутацию, благополучие их сына.
Она не могла этого сделать. Но и не могла ослушаться.
Всю ночь она не сомкнула глаз. К утру ее лицо было серым от усталости. Она решила пойти на место передачи. Посмотреть в лицо своему тюремщику. Хотя бы мельком.
В 14:25 она вошла в роскошный холл бизнес-центра «Башня Мира». У нее в сумочке лежала флешка, тяжелая, как свинец. Она подошла к гардеробу. Там висело несколько пальто. Черное, как в инструкции, было одно. Дорогое, кашемировое.
Она медлила, оглядываясь по сторонам. Люди в деловых костюмах спешили на встречи. Никто не обращал на нее внимания. Сердце стучало где-то в горле. Она сделала шаг к пальто, уже собираясь сунуть руку в карман, как вдруг...
— Виктория? Что ты здесь делаешь?
Она обернулась и застыла от шока. Перед ней стояла Ирина, жена бизнес-партнера Артема, Сергея. Они часто бывали на одних приемах, их считали подругами. Ирина была воплощением светской львицы — всегда безупречно одета, с идеальной улыбкой.
— И... Ирина! — выдавила Виктория. — Я... встречаюсь с подругой. А ты?
— А у Сергея офис здесь, на двенадцатом этаже. Забежала за документами, — Ирина улыбнулась, но ее глаза, холодные и пронзительные, изучали Викторию с непривычным пристальным вниманием. — Ты какая-то бледная, дорогая. Все в порядке?
— Да, просто голова кружится немного, — Виктория почувствовала, как ее бросает в жар. Это совпадение? Нет, не может быть.
И ее взгляд упал на пальто, которое держала Ирина. На рукаве была маленькая, почти незаметная брошь в виде стрекозы. Та самая стрекоза, что была на фотографиях со светского приема, который они посещали с Артемом и Сергеем пару месяцев назад.
И тут Виктория все поняла. Это было не черное пальто. Оно было темно-синим. И оно висело не в общем гардеробе, а было накинуто на руку Ирины.
Это была проверка. Финальный тест на послушание. Шантажист знал, что Ирина будет здесь, и знал, что Виктория ее знает. Задание было не просто передать данные, а сделать это на глазах у жены партнера ее мужа, подставив и себя, и Ирину, превратив ее в невольную свидетельницу.
Рука Виктории с флешкой внутри сумочки задрожала. Она не могла этого сделать. Не сейчас.
— Знаешь, мне правда нехорошо, — сказала она, стараясь говорить ровно. — Я, наверное, пойду. Передавай привет Сергею.
Она резко развернулась и почти побежала к выходу, чувствуя на спине пристальный взгляд Ирины.
Через пять минут, уже на улице, ее телефон завибрировал. Сообщение.
«Провал. Я разочарован. Ты забыла, кто держит ниточки? Завтра, в это же время. То же место. И если подведешь снова, твой муж получит не только фотографию, но и полную расшифровку твоих нежных разговоров с фотографом. А я уверен, у него найдутся вопросы и к нему».
Виктория остановилась, прислонившись к стене холодного здания. Она проиграла этот раунд. И теперь под ударом был не только ее брак, но и Максим. У нее не осталось выбора.
Она подняла глаза и увидела свое отражение в витрине магазина. Измученное, испуганное лицо незнакомой женщины. Женщины-предательницы, загнанной в угол.
Она поняла, что должна встретиться с Максимом. И рассказать ему все. Потому что в одиночку ей эту войну не выиграть.
Глава 7: Объединенный фронт
Встреча с Максимом была похожа на свидание двух шпионов. Она выбрала глухой переулок в старом городе, вдали от камер и людных мест. Когда он подошел, его лицо выражало смесь тревоги и облегчения.
— Вика, что происходит? Ты выглядишь ужасно.
Она не стала ничего скрывать. Выложила все: от первой фотографии в конверте до абсурдных поручений, флешки с отчетами и встречи с Ириной. Говорила быстро, отрывисто, боясь, что не хватит духа закончить.
Максим слушал, не перебивая. Его лицо становилось все мрачнее. Когда она закончила, он молча отвернулся и несколько секунд смотрел на облупленную стену дома.
— Боже правый, — тихо выдохнул он. — Это... это кошмар. И ты думаешь, это все Ирина?
— Не знаю! — голос Виктории сорвался. — Она была там, она идеально вписалась в ситуацию. Но это слишком очевидно. Зачем ей самой быть на месте передачи? Если бы не ее пальто... Я бы, наверное, положила флешку не в то. Это была ловушка, Максим. Меня проверяли.
— Ладно, — он повернулся к ней, и в его глазах загорелась решимость. Художник-романтик куда-то исчез, его место занял человек, готовый к бою. — Первое: мы идем в полицию.
— Нет! — она вцепилась ему в руку. — Ты не понимаешь! Он угрожает тебе. «Вопросы будут и к тебе». Артем... он не станет разбираться. У него связи, деньги. Он может уничтожить тебя, Максим. И он сделает это, если узнает. А полиция... они начнут задавать вопросы, поднимут шум. Все всплывет наружу.
— Тогда что? Продолжать выполнять его приказы? Стать соучастницей в промышленном шпионаже? Вика, это уже перешло все границы!
— У меня нет выбора! — ее глаза наполнились слезами. — Я должна защитить тебя. И Елисея. Я не могу позволить, чтобы эта грязь коснулась моего сына.
Максим обнял ее. Она почувствовала, как дрожат его руки.
— Хорошо, — прошептал он. — Не полиция. Но мы не можем просто подчиняться. Нужно понять, кто это. Ирина... или кто-то другой. Нужно пойти на передачу. Но с подстраховкой.
— Что ты имеешь в виду?
— Я буду рядом. С камерой. Сфотографирую того, кто заберет флешку. Это наш единственный козырь. Мы должны узнать лицо нашего врага.
Это был рискованный план. Но другой надежды не было.
Глава 8: Лицо в толпе
На следующий день, ровно в 14:25, Виктория снова стояла в холле бизнес-центра. На этот раз флешка была в кармане ее пальто. Сердце бешено колотилось. Она чувствовала себя курьером-смертником.
Она украдкой огляделась. Максим должен был быть где-то здесь, замаскированный под посетителя или фотографа, снимающего архитектуру. Она его не видела, и это было немного успокаивающе. Значит, он хорошо спрятался.
Она подошла к гардеробу. Черное пальто висело на своем месте. Рука сама потянулась к карману.
«Господи, дай мне сил», — промелькнуло в голове.
В этот момент из лифта вышла группа шумных менеджеров. Они направились к выходу, заслонив собой весь обзор. Виктория воспользовалась моментом и, сделав вид, что поправляет воротник, быстрым движением опустила флешку в глухой карман пальто.
Она отступила на шаг, ожидая, что сейчас кто-то подойдет. Никто не подошел. Прошло пять минут. Десять. Люди подходили, забирали свои вещи, уходили. Черное пальто висело нетронутым.
Паника начала подступать снова. Что, если это снова проверка? Что, если она положила не туда?
И вдруг она увидела его. Молодой парень в куртке курьера, с огромной коробкой в руках. Он подошел к гардеробу, неуклюже поставил коробку на пол и начал что-то искать в своем телефоне. Затем, будто невзначай, он повернулся к стойке, одной рукой продолжая листать экран, а другой — нащупал карман черного пальто. Мгновение — и флешка исчезла в его кармане. Он поднял коробку и направился к выходу.
Все заняло не больше пятнадцати секунд. Идеально отрепетированное движение.
Виктория стояла, не в силах пошевелиться. Она сделала это. Она совершила предательство.
Ее телефон завибрировал. Сообщение от Максима.
«Есть. Лицо, номер курьерской службы. Уходи оттуда».
Она вышла на улицу, и ее тут же начало трясти. От стыда, от страха, от облегчения, что все кончилось.
Через час они сидели в студии Максима, смотря на фотографию на экране ноутбука. Молодое, ничем не примечательное лицо. Обычный курьер.
— Это ни о чем не говорит, — с горечью произнес Максим. — Он просто пешка. Его наняли через сервис. Я уже звонил, представляясь клиентом. Заказ анонимный, оплата биткоинами.
Тупик. Они узнали лицо исполнителя, но не того, кто дергал за ниточки.
Вечером того же дня Артем вернулся домой необычно возбужденным, но его возбуждение было злым, напряженным.
— Черт возьми! — рявкнул он, швырнув портфель на диван. — Сергей! Этот хитрый лис! Кажется, он выведал условия нашего нового контракта с «Глобал-Строй». Сегодня на встрече он делал такие прозрачные намеки, будто знает все наши козыри!
Виктория похолодела.
— Ты уверен? Может, тебе показалось?
— Показалось? — он засмеялся, но в смехе не было веселья. — Он почти дословно процитировал один из наших пунктов по ценообразованию! Это не случайность. У него есть свой человек. Или он каким-то образом получил доступ к нашей информации.
Он посмотрел на Викторию, и в его глазах читалось подозрение, но направлено оно было не на нее.
— Нужно проверять своих людей. Бухгалтерию, ассистентов. Кто-то болтает лишнее.
Виктория молча кивала, чувствуя, как по ее спине ползут мурашки. Она была этим «своим человеком». Она была источником утечки. Ирония была ужасающей: Артем искал предателя в своем окружении, даже не подозревая, что он спит с ним в одной постели.
В тот момент она окончательно поняла, что зашла слишком далеко. Она не просто разрушала свою семью. Она разрушала дело всей жизни человека, который когда-то был ей дорог.
Глава 9: Отчаянная ставка
Прошла неделя. Шантажист замолчал. Никаких сообщений, никаких инструкций. Эта тишина была хуже любой угрозы. Виктория понимала — ее использовали, получили нужное и, возможно, просто выбросили за ненадобностью. Но фотографии и расшифровки оставались у них.
Артем стал замкнутым и подозрительным. Он засиживался в кабинете до ночи, проверяя документы, устраивая внезапные аудиты. Он почти не разговаривал с Викторией, погруженный в свои мысли. Их брак дышал на ладан, и теперь это было заметно невооруженным глазом.
Максим настаивал на том, чтобы пойти к частному детективу. Но у Виктории созрел свой, отчаянный план.
Она вспомнила фразу из первого послания: «У Артема — свои». И вспомнила, как он отреагировал на утечку информации к Сергею. Слишком остро. Слишком лично.
Однажды, когда Артем уехал на деловой ужин, она снова вошла в его кабинет. На этот раз она искала не доказательства измены, а ключ к его секретам. Она открыла сейф. Пароль она знала — день рождения Елисея.
Внутри лежали паспорта, документы на дом и машину, несколько толстых конвертов с наличными. И еще одна, ничем не примечательная флешка. Без опознавательных знаков.
Руки Виктории снова задрожали. Она воткнула ее в ноутбук.
Папка. Фотографии. Но не ее и Максима. На них был сам Артем. И молодая, симпатичная женщина с темными волосами. Они были вместе в кафе, в парке, он обнимал ее за талию. Фотографии были сделаны несколько месяцев назад. Датированы.
И еще один документ. Распечатка банковских переводов. Регулярные, довольно крупные суммы, уходившие на счет некой Аллы Р. Последний перевод был две недели назад.
Виктория откинулась в кресле, пытаясь перевести дух. Так вот оно что. У Артема была любовница. И он ее содержал.
В голове все встало на свои места. Его вечные командировки, его отстраненность, его раздражение. Он не просто устал от брака. Он был вовлечен в свою собственную двойную жизнь.
И тогда ее осенило. А что, если... что, если шантажист — это не Ирина и не Сергей? Что, если это сама Алла? Или кто-то, кто работает на нее? Она могла следить за Артемом и случайно выйти на Викторию. Иметь доступ к его финансовым документам. И использовать жену, чтобы нанести ему максимальный удар — и финансовый, и личный.
Это была лишь теория, но она имела смысл. Это объясняло, почему шантажист знал и ее секрет, и секрет Артема.
Она скопировала файлы с флешки на свой телефон и аккуратно все вернула на место.
У нее теперь было свое оружие. Опальное, опасное, но оружие. Она знала слабое место мужа. И, возможно, это знание можно было использовать, чтобы выторговать себе свободу.
Она вышла из кабинета, чувствуя себя не жертвой, а игроком. Грязным, испачканным в этом дерьме, но игроком.
Глава 10: Цена свободы
Тишина со стороны шантажиста длилась десять дней. Десять дней нервного ожидания, когда Виктория просыпалась с мыслью «сегодня», а засыпала с чувством временной, но зыбкой передышки. За это время она успела продумать свой ход до мелочей. Она больше не была марионеткой. У нее в рукаве был свой козырь.
Артем практически жил в офисе, ссылаясь на аврал из-за «утечки». Их общение свелось к коротким фразам за завтраком. Брак был мертв, и оба это понимали, хотя никто не произносил слов вслух.
Однажды вечером, когда Артем снова засиделся на работе, а Елисей уже спал, Виктория отправила сообщение на тот самый анонимный номер.
«Я знаю про Аллу. Я знаю про переводы. У меня есть доказательства. Давай поговорим. Или твой следующий шаг станет последним и для того, кто тебя нанял».
Она не была уверена, что это сработает. Возможно, номер уже не активен. Но она должна была попытаться. Она пошла на принцип — не прятаться больше, а нападать.
Ответ пришел через два часа. Не сообщением, а звонком. Неизвестный номер. Руки Виктории вспотели, но голос ее был твердым, когда она взяла трубку.
— Алло?
— Вы играете с огнем, Виктория, — произнес искаженный электронный голос. — Угрозы — плохая тактика.
— Это не угроза. Это ультиматум. У меня есть все: фотографии, выписки. Я не знаю, кто ты — Алла, ее сообщник или кто-то еще. Но я готова отправить это в полицию, в налоговую и всем ключевым партнерам Артема. Его бизнес рухнет. А вместе с ним и источник дохода для Аллы, не так ли?
В трубке повисла пауза. Искаженный голос на другом конце провода тяжело дышал.
— Что ты хочешь?
— Я хочу закончить эту игру. Вы получаете все фотографии и записи моих разговоров с Максимом. Я получаю гарантии, что вы уничтожили все копии и больше не появитесь в моей жизни. Мы стираем друг друга из памяти.
— И что мешает тебе все равно обнародовать информацию об Алле после того, как получишь свои фото?
— Ничего, — честно сказала Виктория. — Кроме здравого смысла. Мне не нужен скандал. Мне нужен тихий развод. Артем, узнав о Алле, будет вести себя сговорчивее. У нас есть общий сын. Я не хочу разрушать его отца окончательно. Это мое условие.
Молчание затянулось. Виктория сжимала телефон так, что пальцы побелели.
— Хорошо, — наконец произнес электронный голос. — Завтра. 20:00. Заброшенная лодочная станция на Черной речке. Ты приносишь все, что у тебя есть на Аллу и Артема. На бумаге и в цифре. Я приношу твой «компромат». Обмен. И мы квиты.
— И чтобы Максима оставили в покое.
— Его не трогали и трогать не будут. Он был лишь инструментом давления на тебя.
Связь прервалась.
На следующее утро Виктория пошла к адвокату. Она составила заявление о разводе, не упоминая ни об изменах, ни о шантаже, ссылаясь на «непримиримые разногласия». Документ лег в ее сумку, тяжелый и окончательный.
Вечером, ровно в 20:00, она стояла на скрипучем, полуразрушенном причале старой лодочной станции. Ветер гнал по воде мусор и шелестел сухим камышом. В руках она сжимала плотный конверт.
Из тени старого склада вышел человек. Высокий, в темной куртке с поднятым капюшоном. Это не был курьер. В его осанке чувствовалась уверенность хозяина положения.
— Вы принесли? — спросил он обычным, не искаженным голосом. Молодым и на удивление спокойным.
Виктория протянула конверт. — Все, что я нашла. Флешка, распечатки. Доказательства финансовых махинаций Артема по выводу денег тоже там.
Мужчина взял конверт, быстро просмотрел содержимое и кивнул. Затем он достал из внутреннего кармана небольшой пластиковый пакет.
— Ваш компромат. Оригиналы фотографий. Флешка с полной перепиской и аудиозаписями. Копий нет. Честное слово джентльмена, — в его голосе прозвучала насмешка.
Они стояли друг напротив друга, два незнакомца, связанные грязной тайной. Виктория взяла пакет. На нее снова смотрело ее собственное счастливое лицо на фотографии с Максимом.
— Кто ты? — тихо спросила она. — Работаешь на Аллу?
Мужчина на мгновение снял капюшон. При свете луны она увидела молодое лицо с пронзительными глазами.
— Алла — моя сестра. Артем крутил с ней роман, обещал жениться, а потом бросил, когда она забеременела. Выкидыш случился из-за стресса. Он откупился, как откупался ото всех. Мне было плевать на твою измену. Мне было нужно нанести ему ответный удар. По бизнесу и по репутации. Через тебя. Самый болезненный для него способ.
Он растворился в темноте, оставив Викторию одну на холодном причале. Она смотрела на воду, на отражение луны в черной глади, и в ее душе наступала пустота. Не облегчение, не радость, а тихая, всепоглощающая пустота.
На следующий день, когда Артем вернулся домой, Виктория ждала его в гостиной. На столе лежали два заявления о разводе.
— Я подала на развод, — сказала она без предисловий.
Артем устало опустился в кресло. — Вика, сейчас не лучшее время. У меня кризис в бизнесе...
— Я знаю, — перебила она. — И я знаю про Аллу. И про ребенка.
Он поднял на нее глаза. В них не было удивления, лишь глубокая, животная усталость. Маска идеального бизнесмена и семьянина треснула, обнажив изможденное лицо обычного, уставшего мужчины.
— Как ты... — он не договорил, просто махнул рукой. — Ладно. Неважно. Что ты хочешь?
— Я хочу тихо и цивилизованно развестись. Я заберу Елисея. Половину всего, что положено по закону. И я не стану выносить сор из избы. Ни про Аллу, ни про твои финансовые схемы.
Он смотрел на нее с немым вопросом. Он не понимал, почему она так легко сдается.
— Почему? — наконец спросил он.
— Потому что я устала, Артем. Я устала от лжи. И мне кажется, ты тоже.
Он опустил голову и долго сидел молча.
— Хорошо, — тихо сказал он. — По-тихому.
Через месяц они подписали все документы. Развод прошел удивительно спокойно. Артем не сопротивлялся. Виктория знала, что он был ей благодарен за ее молчание. Он купил ей квартиру недалеко от старого дома, чтобы Елисей мог видеться с отцом.
В день, когда суд вынес решение, Виктория стояла на балконе своей новой, гораздо меньшей квартиры. У нее в руках была зажигалка. Она один за другим сжигала фотографии из пакета. Пламя пожирало ее улыбку, ее счастье, ее грех. Пепел разлетался по ветру.
Она не чувствовала себя свободной. Она чувствовала себя... другой. Прошедшей через огонь и очистившейся. Она сожгла мосты в своей старой жизни. И мосты в своем коротком романе с Максимом. Их пути разошлись — он не мог простить ту тень страха и манипуляций, что легла на их отношения.
Она зашла в комнату к Елисею, который крепко спал, обняв плюшевого динозавра. Она поправила ему одеяло и поцеловала в лоб. Он был ее якорем. Ее единственной настоящей правдой во всей этой истории.
Она подошла к окну. Город сиял внизу, все такой же огромный и безразличный. Но теперь она смотрела на него не из золотой клетки, а стоя на собственной, пусть и маленькой, но твердой земле. Ее жизнь начиналась заново. И на этот раз она собиралась строить ее без лжи.