Часть 1: Осколки Стеклянного Замка
Глава 1
Анна разбила свою жизнь в семь утра субботы. Вернее, ее разбил телефон, со звонким треском упавший из ее рук на кафельный пол кухни.
Она просто хотела проверить прогноз погоды, решая, стоит ли затевать большую стирку. Но экран, ярко вспыхнув, показал не сайт метеослужбы, а открытый мессенджер. И одно-единственное сообщение, которое заставило мир сузиться до размеров этого сияющего прямоугольника.
«Не могу дождаться, когда снова окажусь в твоих объятиях. Всего три дня, мой единственный. Целую там, где ты любишь. Твоя Лиса».
Сообщение было адресовано ее мужу, Максиму. От «Лисы». Аватарка – стилизованный рыжий лисенок. Анна тупо уставилась на экран, пытаясь сложить два плюс два и получая вместо цифр обжигающую пустоту.
Максим. Ее Максим. Мужчина, который целовал ее в макушку, принося утренний кофе. Отец ее семилетней дочери. Человек, с которым она строила свой «стеклянный замок» – красивый, прочный, как ей казалось, и такой хрупкий.
Она услышала его шаги на лестнице. Быстрые, легкие. Он всегда таким был – подтянутым, энергичным, пахнущим дорогим парфюмом и утренним душем.
– Ань, ты не видела мой телефон? – его голос прозвучал так же буднично, как всегда.
Анна медленно подняла на него глаза. Она не плакала. Она была просто пустой.
– Упал, – выдавила она, указывая подбородком на пол.
Максим наклонился, поднял аппарат. Его лицо на мгновение окаменело, когда он увидел открытый чат. Но уже через секунду на нем была маска спокойного недоумения.
– Что это? – спросил он, протягивая ей телефон. – Это чья-то шутка? Спам какой-то.
– Спам? – Анна тихо рассмеялась, и звук вышел горьким и колючим. – «Целую там, где ты любишь» – это теперь такой новый вид рекламы?
– Ань, да ты в себе? – Максим покачал головой, подошел к раковине, налил воды. – Наверное, взломали. Бывает же. Сейчас разберусь, пожалуюсь в поддержку.
Он говорил так убедительно, так искренне смотрел ей в глаза, что на секунду ей захотелось поверить. О, как же она хотела поверить! Вдохнуть и вернуться в ту жизнь, где была всего пять минут назад. В мир, где муж – ее опора, а не предатель.
– Кто такая Лиса? – спросила она прямо, чувствуя, как подкашиваются ноги.
– Не знаю я никаких Лис! – голос Максима дрогнул, но не от правды, а от раздражения. – Хватит истерить. София проснется сейчас.
Он произнес имя дочери как щит. И это сработало. Анна замолчала. Она видела, как дрожат ее руки, и сжала их в кулаки. Внутри все кричало, рвалось наружу, но она заперла этот крик глубоко внутри. Ради дочери. Ради призрака той жизни, что только что разбилась.
Глава 2
День прошел в тягучем, кошмарном тумане. Они завтракали втроем. София болтала о новом мультфильме. Максим шутил с ней, строил рожицы. Анна сидела, как истукан, подносила ко рту ложку с кашей, но не могла проглотить ни кусочка. Она смотрела на его руки – эти сильные, надежные руки, которые, возможно, всего несколько дней назад гладили другую женщину. Смотрела на его губы, которые целовали ее по утрам и, возможно, шептали нежности этой… Лисе.
После завтрака Максим объявил, что ему срочно нужно в офис – завал, дедлайн. Раньше она бы поверила. Сейчас каждое его слово обжигало ложью.
– Хорошо, – монотонно ответила она. – Возвращайся к ужину.
Как только дверь закрылась за ним, Анна бросилась к его ноутбуку. Он оставил его дома, что было странно для «срочной работы». Пароль она знала – день рождения дочери. Предатель всегда оставляет лазейку, играя в честность.
Она искала все: скрытые папки, историю браузера, переписки в соцсетях. Ничего. Чисто. Слишком чисто. Эта «Лиса» была призраком, существующим только в одном мессенджере, который он, видимо, обычно тщательно скрывал.
Вечером он вернулся уставшим и озабоченным. Принес ей букет ее любимых белых роз. Раньше она бы растаяла. Сейчас она видела в этом лишь цену его вины.
– Ну что, успокоилась? – он обнял ее сзади, пока она мыла посуду. Его прикосновение, всегда такое желанное, теперь вызвало спазм. Она вся напряглась.
– Я не истерила, Макс. Я задавала вопрос.
Он вздохнул, отошел. – Я же сказал. Взлом. Все удалил, поставил защиту. Давай не будем портить выходные.
Они легли спать спиной к спине. Пропасть между ними ширилась с каждой минутой. Анна лежала и смотрела в потолок, слушая его ровное дыхание. Как он может спать? Как он может так лгать ей в глаза?
А потом ее осенило. Телефон. Его старый рабочий телефон, который он не выбросил, а сложил в ящик прикроватной тумбочки, «на всякий случай». Он был выключен.
Сердце заколотилось в груди, как птица в клетке. Она медленно, стараясь не скрипнуть пружинами, приподнялась. Максим спал. Или делал вид. Она открыла ящик. Телефон был на месте. И зарядка к нему тоже.
Она взяла его, как берут бомбу, и на цыпочках вышла в гостиную.
Глава 3
Телефон включился. Анна зажмурилась, шепча про себя: «Пожалуйста, пусть там ничего не будет. Пусть я окажусь сумасшедшей, ревнующей дурой».
Но судьба не была к ней благосклонна. Телефон загрузился, и на экране, один за другим, стали появляться уведомления. В основном рабочие. Но среди них был и тот самый мессенджер. Иконка с рыжим лисенком.
Палец дрожал, когда она нажимал на нее. Пароля не было. Он был слишком уверен в своей безопасности.
Переписка обрушилась на нее водопадом нежности, страсти и откровенных подробностей, от которых кровь стыла в жилах.
«Лиса» писала о том, как скучает по его запаху. Как вспоминает их последнюю ночь. Как хочет снова убежать с ним «на их мыс», под звезды.
А он… ее Максим… ее скучный, рациональный муж, отвечал ей с такой страстью и нежностью, каких Анна не видела от него годами. Он называл ее «моим единственным светом», «своей путеводной звездой». Он строил планы. Планы на будущее. Их будущее.
И самое главное. Вчерашнее сообщение было не первым. Они переписывались больше года. Год. Целый год ее жизни был огромной, уродливой ложью.
Она листала и листала, и глаза ее натыкались на фотографию. «Лиса» прислала селфи. Она была в легком летнем платье, стояла на фоне моря, закатного. Очень молодая, лет двадцати пяти. Длинные рыжие волосы, веснушки на носу, хитрая улыбка. И в глазах – обожание.
Анна посмотрела на свое отражение в черном экране телевизора. Тридцать пять лет. Усталые глаза. Никакого макияжа. Старая растянутая футболка. Она выглядела как тень этой яркой, сияющей девушки.
И тут пришло новое сообщение. Сердце Анны остановилось.
«Спишь, мой любимый? Я не могу уснуть. Все думаю о нашем домике у моря. Всего 72 часа! Я уже собрала чемодан. Целую. Твоя Лиса».
Домик у моря. 72 часа.
Значит, это не просто встреча. Это поездка. Побег.
Анна выключила телефон. В тишине гостиной слышался только стук ее сердца. Боль, ярость, отчаяние – все это смешалось в один черный, плотный клубок. Она сидела и смотрела в одну точку, и по щекам ее беззвучно текли слезы.
Она была не просто предана. Ее жизнь, ее брак, ее будущее – все это оказалось красивой декорацией, за которой ее муж проживал свою настоящую, полную страсти жизнь.
И в этот момент, сквозь слезы, в ней родилось новое, холодное и твердое чувство. Не желание выяснять отношения. Не жажда мольбы.
Жажда мести.
Она не позволит ему просто уйти. Не позволит сделать из нее дуру, которая «поняла и простила». Если он строил из ее жизни стеклянный замок, то она разобьет его сама. И посмотрит, как он будет резаться об осколки.
Часть 2: Игра в Тени
Глава 4
Три дня. Семьдесят два часа. Этот отсчет застучал в висках Анны, как метроном, отмеряющий время до конца ее старой жизни. Она перестала плакать. Слезы высохли, оставив после себя холодную, ясную ярость. Теперь она была похожа на часового, затаившегося в своей же крепости.
Она наблюдала. Максим стал невыносимо нежным. Готовил завтрак, целовал ее в шею, когда она мыла посуду, предлагал сходить в кино. Каждое его прикосновение было фальшивой монетой, и Анна считывала этот фальшь каждой клеткой своего тела. Он отрабатывал свою роль – роль любящего мужа перед рискованным побегом.
«Ты чего такая тихая?» – спросил он на второй вечер, пытаясь поймать ее взгляд.
Анна посмотрела на него и улыбнулась. Это была не ее обычная, мягкая улыбка. Уголки губ дрогнули, но глаза остались холодными, как лед.
«Просто устала, – ответила она, отворачиваясь к раковине. – Много мыслей».
Она видела, как он напрягся. Его устраивала ее истерика, ее молчаливая обида – это было в рамках его ожиданий. Но эта спокойная, отстраненная улыбка пугала его. Он не понимал правил этой новой игры.
Наступило утро отъезда. Четверг. Максим собрал небольшой спортивный чемодан.
«Совещание в Питере, – бодро объявил он, застегивая молнию. – Всего на пару дней. Вернусь в воскресенье вечером».
«В воскресенье вечером, – повторила Анна без интонации, стоя в дверях спальни. – Хорошо. Позвони, когда прилетишь».
Он подошел, чтобы поцеловать ее на прощание. Она не отстранилась, но и не ответила на поцелуй. Просто позволила его губам коснуться ее щеки. Он пах дорогим парфюмом, тем самым, что, если верить переписке, так нравился «Лисе».
«Обязательно позвоню. Целую Софию», – он вышел, и дверь закрылась с тихим щелчком.
Анна подошла к окну и смотрела, как его машина исчезает за поворотом. В груди было пусто. Ни боли, ни гнева. Только ледяная решимость.
Она отвела Софию в школу, поцеловала в макушку и сказала обычное «Хорошего дня, солнышко». Затем вернулась в пустую, оглушительно тихую квартиру. Ее цитадель. Ее поле боя.
Глава 5
Первый шаг был очевиден. Нужно было найти «домик у моря». Анна села за компьютер. Она была дизайнером-фрилансером, и ее навыки поиска информации были отточены годами.
Она вспомнила из переписки: «мыс», «звезды», «старый домик с камином». И главное – «всего 4 часа на машине от города». Значит, не Питер. Где-то в пределах их региона.
Она открыла карты и начала методично просматривать базы отдыха и частные дома в прибрежной зоне. Это была игра в «Морской бой» с собственной жизнью. Часы пролетели незаметно. Она отсекала современные комплексы, искала что-то уединенное, старое.
И нашла. Небольшой, частный сектор на мысе Сосновом. Как раз в четырех часах езды. На сайте агентства был выставлен на бронь «Уютный домик «У Алены» с камином и потрясающим видом на море». На фотографиях – тот самый деревянный дом, терраса, гамак.
Сердце заколотилось. Она проверила календарь бронирований. Дом был забронирован с сегодняшнего дня по воскресенье на имя… М. Орлов. Максим Орлов. Он даже не стал утруждать себя придумыванием псевдонима. Настолько был уверен в своей безнаказанности.
Вот он, адрес. Координаты ее предательства.
Теперь ей нужен был свидетель. Кто-то, кто увидит все своими глазами. Кто-то, чье слово будет иметь вес. Мысль позвонить подругам или родителям она отмела сразу. Слезы, жалобы – это путь жертвы. А она больше не была жертвой.
И тогда ее осенило. Игорь. Старый друг Максима, его бывший однокурсник. Человек прямолинейный, честный, с обостренным чувством справедливости. Он был свидетелем на их свадьбе. И в последнее время он все реже бывал у них в гостях, будто чувствуя фальшь, исходящую от Максима.
Она нашла его номер. Пальцы дрожали, но голос был твердым.
«Игорь, привет. Это Анна. Мне нужна твоя помощь. Как мужчины и как друга».
«Анна? Что случилось? С Максом все в порядке?» – в его голосе послышалась тревога.
«С Максом все лучше некуда, – холодно ответила она. – Он уехал на выходные в домик на мысе Сосновый. С другой женщиной. Я хочу, чтобы ты это увидел».
На той стороне провода повисла гробовая тишина.
«Ты… ты уверена?» – наконец выдавил Игорь. – Может, ошибка?
«Я видела их переписку. Я знаю адрес. Он думает, что уехал в Питер на совещание. Мне не нужен скандал, Игорь. Мне нужны доказательства и… моральная поддержка. Поедешь со мной?»
Она молилась, чтобы он согласился. Его присутствие было не просто доказательством. Это был ее якорь в этом бушующем море лжи.
«Черт возьми, – тихо выругался Игорь. – Да, Анна. Я поеду. Когда?»
«Сейчас, – сказала Анна, и в ее голосе впервые зазвучала сталь. – Мы едем прямо сейчас».
Глава 6
Дорога заняла четыре часа. Они ехали в полном молчании. Игорь, мрачный, сжав руль, Анна – глядя в окно на мелькающие деревья. Пейзажи за окном были прекрасны: сосны, уходящие в небо, море. Ирония судьбы – она ехала в одно из самых романтичных мест региона, чтобы поймать мужа с любовницей.
«Что ты будешь делать, когда… увидишь их?» – тихо спросил Игорь, не отрывая глаз от дороги.
«Я не знаю, – честно ответила Анна. – Я не планирую сцену ревности. Мне просто нужно это видеть. Чтобы поверить окончательно. Чтобы убить в себе последнюю надежду».
Они добрались до поселка ближе к вечеру. Солнце клонилось к закату, окрашивая небо в багровые тона. Домик «У Алены» стоял на отшибе, в конце узкой грунтовой дороги, окруженный высоким забором. Идеальное место для тайных встреч.
Они оставили машину в соседней роще, за полкилометра, и подошли пешком. Сердце Анны бешено колотилось, в горле пересохло. Они укрылись за толстыми стволами старых сосен, с которых открывался почти идеальный вид на территорию дома.
И тут она увидела их.
На деревянной террасе, прямо у камина, который был растоплен несмотря на тепло, стоял Максим. Он был в одних шортах, босой, смеялся. А рядом, обняв его за талию, прижимаясь к нему, была та самая девушка с фотографии – «Лиса». Ее рыжие волосы пылали на закате. На ней было легкое парео поверх купальника. Они были так близки, так естественны вместе, как будто были парой всю жизнь.
Анна застыла. Она ожидала боли, но вместо этого ее накрыла волна тошнотворной пустоты. Это было похоже на просмотр фильма с собственным участием. Она видела, как «Лиса» встала на цыпочки и что-то прошептала ему на ухо. Максим рассмеялся, наклонился и долго, страстно поцеловал ее.
Игорь ругнулся сквозь зубы. «Гад…» – это было все, что он смог выдавить.
Анна не плакала. Она просто смотрела. Она впитывала каждую деталь: его расслабленную позу, ее влюбленный взгляд, их общую гармонию. Это была картина абсолютного счастья. Счастья, построенного на руинах ее жизни.
Она достала телефон. Ее руки не дрожали. Она сделала несколько фотографий. Затем включила видео и сняла двадцатисекундный ролик, где они, обнявшись, смотрели на закат.
Этого было достаточно. Доказательства, добытые ею с холодной, безжалостной эффективностью.
«Поехали», – тихо сказала она Игорю.
«Ты уверена? Мы можем… я не знаю… подойти…»
«Нет, – перебила она его. – Все, что мне было нужно, я получила».
Она развернулась и пошла обратно к машине, не оглядываясь. След, оставленный ею на мягкой хвое, был единственным свидетельством ее присутствия. Она пришла не как разъяренная жена, а как тень. Как призрак, который только что получил неоспоримое подтверждение своей смерти.
Она знала, что будет дальше. Отомстить – не значит устроить скандал. Отомстить – значит сделать так, чтобы его новая, прекрасная жизнь рассыпалась в прах, как только он попытается к ней прикоснуться. И у нее уже был план.
Часть 3: Игра в Правду
Глава 7
Обратная дорога была молчаливой, но на этот раз молчание было иным – тяжелым, насыщенным невысказанным. Игорь украдкой поглядывал на Анну. Он ожидал слез, истерики, но видел лишь каменное, непроницаемое лицо. Это пугало его больше любой бури.
«Анна... что ты собираешься делать?» – наконец спросил он, съезжая на трассу.
Она медленно повернула к нему голову. В свете фар встречных машин ее глаза казались бездонными.
«Я дам ему сыграть свою роль до конца, – тихо сказала она. – Он вернется в воскресенье вечером. Он будет рассказывать мне о трудном совещании, будет пахнуть самолетом и усталостью. И я сделаю вид, что поверю».
«И все?» – не понял Игорь.
«Нет, – ее губы тронула та же ледяная улыбка, что и перед отъездом Максима. – Это будет только первый акт. Он думает, что управляет ситуацией. Я позволю ему так думать. А в нужный момент выдерну коврик у него из-под ног».
Она замолчала, глядя на темнеющую дорогу. «Спасибо тебе, Игорь. Ты был единственным, кому я могла позвонить».
«Я всегда на твоей стороне, Анна. Он поступил как последний подлец».
Он отвез ее домой. В квартире пахло уютом и спокойствием, которые теперь были ядовитой насмешкой. Анна зашла в комнату к спящей Софии, поправила одеяло и долго смотрела на ее безмятежное личико. Она делала это ради нее. Ради того, чтобы ее дочь не выросла с мыслью, что так можно – лгать и предавать тех, кто тебе верит.
Воскресный вечер наступил с неумолимой неизбежностью. Анна накрыла стол, приготовила его любимые котлеты. Надела свое обычное домашнее платье. Никакого макияжа. Она должна была выглядеть так, как всегда.
Ровно в восемь, как и было обещано, зазвенел дверной звонок. Сердце Анны не дрогнуло. Она была готова.
Максим вошел с чемоданом. Он действительно выглядел уставшим, но эта усталость была другого рода – счастливой, расслабленной, после выходных, проведенных в объятиях любовницы.
«Привет, родная, – он поставил чемодан и потянулся к ней для объятия. – Уф, вымотался. Эти питерские...»
Он не договорил. Анна позволила ему обнять себя, оставаясь неподвижной, как статуя.
«Ужин на столе, – сказала она, выскользнув из его объятий. – Иди, мой руки».
За ужином он рассказывал небылицы о сложных переговорах, о глупых коллегах, о плохой погоде в Питере. Анна кивала, поддакивала. Она смотрела на него и видела не мужа, а актера, играющего в дешевом спектакле. И она была режиссером этого спектакля.
«Как София?» – спросил он, отодвигая тарелку.
«Все хорошо. Скучала по тебе». В отличие от меня, – мысленно добавила она.
Он вздохнул, довольный. Его алиби сработало. Он был в безопасности. Он снова оказался в своем стеклянном замке и был уверен, что стены по-прежнему прочны.
Как же он ошибался.
Глава 8
Неделя после его возвращения прошла в странном, зыбком перемирии. Анна была вежлива, но холодна. Максим, окрыленный успехом своего «совещания», сначала пытался вернуть прежнюю нежность, но натыкался на ледяную стену. Вскоре он махнул на это рукой, списав ее поведение на усталость или плохое настроение. Его внимание было уже там, с рыжеволосой девушкой.
Анна тем временем действовала. Она скопировала все доказательства с телефона на несколько флешек и в зашифрованное облако. Перечитала всю переписку еще раз, выискивая детали. И нашла.
Среди любовных излияний мелькали деловые. «Лиса», чье настоящее имя было Алиса, как выяснилось, работала в небольшой, но перспективной фирме-партнере Максима. И они не просто изменяли. Они обсуждали конфиденциальную информацию его компании. Максим, пользуясь своим положением, передавал ей данные о готовящихся тендерах, о стратегиях развития. Он не просто менял жену на любовницу. Он менял свою репутацию и карьеру на несколько дней в «домике у моря».
Это меняло все. Это была уже не просто измена. Это было предательство в чистом виде – и личное, и профессиональное.
Именно в этот момент родился окончательный план. Простой, элегантный и беспощадный.
Она дождалась следующего уик-энда. В субботу утром, когда Максим уехал на «теннис» (еще одна его стандартная отмазка), она взяла свой телефон и сделала один-единственный звонок.
«Здравствуйте, мне нужна консультация по бракоразводному процессу. Да, с самого начала. Мой муж – Максим Орлов. И да, у меня есть кое-что, что может существенно ускорить процесс».
Час спустя она сидела в кресле напротив солидной женщины лет пятидесяти с умными, проницательными глазами – адвоката Елены Викторовны. Анна молча положила на стол флешку.
«Здесь все. Их переписка за год. Фото и видео с их встречи на прошлых выходных. И... кое-что еще, что касается его профессиональной деятельности».
Адвокат вставила флешку в ноутбук. Минут пятнадцать она молча читала, лишь изредка поднимая брови. Затем она посмотрела на Анну.
«Это... очень веские доказательства. Особенно последняя часть. Вы понимаете, что это не только дело о разводе? Это может быть уголовное дело о коммерческом шпионаже».
«Я понимаю, – четко сказала Анна. – Но моя цель – не сажать его в тюрьму. Моя цель – справедливый и быстрый развод с максимально выгодными для меня и моей дочери условиями. Я думаю, эта информация станет хорошим аргументом для мирного соглашения».
Елена Викторовна медленно улыбнулась. «О, еще каким. Вы правильно мыслите, Анна. Хладнокровно и стратегически. Редкое качество в таких ситуациях».
Они договорились о следующем шаге. Адвокат подготовит документы и напишет официальное письмо руководству компании Максима, которое Анна сможет использовать как козырь. Финальная сцена должна была быть разыграна в понедельник вечером.
Глава 9
Понедельник. День расплаты.
Анна провела его с дочерью. Они ходили в парк, катались на каруселях, ели мороженое. Она смотрела на смеющуюся Софию и знала, что делает все правильно. Она создавала для нее островок нормальности перед надвигающимся штормом.
Вечером Максим вернулся с работы в дурном настроении. Видимо, Алиса снова требовала чего-то, или начальство достало. Он бросил портфель в прихожей и прошел на кухню.
«Осталось что-то поесть?»
«Приготовь себе сам, – раздался спокойный голос Анны. Она стояла в дверях гостиной. – У нас есть о чем поговорить».
Он обернулся, нахмурившись. «Опять что-то случилось? Устал я, Анна, не до разборок».
«Это не разборки, Максим. Это конец».
Она прошла в гостиную и села в кресло. На журнальном столике перед ней лежала тонкая папка. Он нехотя последовал за ней.
«Что за драма?» – он плюхнулся на диван, с раздражением смотря на нее.
Анна молча открыла папку и вынула оттуда несколько распечатанных фотографий. Ту самую фотографию Алисы на фоне моря. И кадры с террасы: он и она, обнявшиеся, целующиеся.
Она бросила их на стол перед ним.
Цвет сбежал с его лица. Он побледнел, потом резко покраснел. Его рот открылся, но никакого звука не последовало. Он смотрел на фотографии, будто видел призрака.
«Это... это...» – он задохнулся.
«Это мы с Игорем сняли в прошлое воскресенье на мысе Сосновом, в домике «У Алены», – закончила за него Анна. Ее голос был ровным, как поверхность озера перед бурей. – Там очень красиво. И камин у вас замечательный».
Максим поднял на нее взгляд. В его глазах был ужас, стыд и дикая, животная ярость.
«Ты... ты следила за мной?!» – прошипел он.
«Да, – просто ответила Анна. – И я все прочитала. Про «Лису». Про Алису. Про ваши звезды. И про тендеры, Максим. Про стратегические планы твоей компании, которыми ты так щедро делился со своей «путеводной звездой».
Он вскочил с дивана, как ужаленный. «Ты не понимаешь! Это не просто так! Я люблю ее! А с тобой у нас давно уже ничего нет! Ты сама виновата!»
Он кричал, пытаясь перекрыть ее спокойствие своей истерикой, переложить вину. Стандартная тактика.
Анна не шелохнулась. Она ждала, пока он выдохнется.
«Закончил? – спросила она, когда он, тяжело дыша, умолк. – Теперь послушай меня. Завтра утром я подаю на развод. На столе лежит проект брачного соглашения. Ты оставляешь мне эту квартиру, машину и семьдесят процентов наших общих накоплений. В противном случае...»
Она достала из папки еще один листок. Официальное письмо на бланке ее адвоката, адресованное генеральному директору ООО «Вектор», его компании. В письме кратко излагалась суть компрометирующей его информации.
«...в понедельник утром это письмо будет на столе у твоего босса. И, поверь, после этого у тебя не будет ни работы, ни репутации, ни, вполне возможно, свободы. А Алиса вряд ли будет ждать парня из тюрьмы».
Максим смотрел то на нее, то на письмо. Его плечи ссутулились. Вся спесь, вся ярость из него вышли, как воздух из проколотого шарика. Он был раздавлен. Он проиграл. И он это понял.
«Ань... – его голос сорвался в жалобный шепот. – Мы же можем все обсудить... Как София?»
«Не смей говорить о Софии! – впервые за весь разговор ее голос дрогнул от гнева. – Ты думал о ней, когда целовал эту девчонку? Ты думал о ее будущем, когда сливал коммерческие тайны? Нет. Так что не прикидывайся теперь заботливым отцом. Твой выбор сделан. Теперь пожинай последствия».
Она встала. Смотрела на него сверху вниз. На этого сломленного, жалкого человека, который еще недавно казался ей опорой.
«Подпишешь соглашение – у тебя останется хоть что-то. Откажешься – потеряешь все. Выбор за тобой».
Она развернулась и вышла из гостиной, оставив его одного с фотографиями его счастья и письмом, предвещавшим крах всей его жизни. Дверь закрылась с тихим, но окончательным щелчком.
Часть 4: Тихий Апокалипсис
Глава 10
Она не пошла в спальню. Ее комната, их комната, больше не существовала. Анна прошла в маленькую гостевую комнату, где уже стояла ее перенесенная сумка с вещами, и заперла дверь на ключ. Механический щелчок стал точкой в конце предложения их брака.
В гостиной царила гробовая тишина. Потом донесся приглушенный стон, звук падающего тела на диван, а следом – сдавленные, яростные рыдания. Максим плакал. Но плакал он не от раскаяния, а от бессильной ярости, от страха и от осознания того, что его гениальный план рухнул, как карточный домик, похоронив под обломками все, что он так тщательно выстраивал.
Анна прислонилась лбом к прохладной поверхности двери. По ее щекам текли слезы, но на этот раз – тихие, освобождающие. Она не пыталась их сдержать. Она позволила им течь, смывая остатки любви, жалости и той иллюзии, что когда-то все можно будет вернуть.
Она сделала это. Она прошла через ад и не сгорела. Она превратилась в нечто иное – более сильное, более холодное, более реальное.
Через час она услышала, как он поднялся с дивана, прошел в их спальню и захлопнул дверь. Больше они в эту ночь не виделись.
Утро началось с привычных звуков: будильник, шаги Софии, бегущей в ванную. Анна вышла из своей комнаты, приняв маску спокойной, слегка уставшей матери. Она приготовила завтрак, помогла дочери собраться.
Максим вышел из спальни, когда София уже доедала кашу. Он был серый, помятый, с красными глазами. Он не смотрел на Анну.
«Папа, ты заболел?» – обеспокоенно спросила София.
«Да, солнышко, – хрипло ответил он. – Голова болит».
Он не притронулся к еде. Проводил дочь до дверей, механически поцеловал в щеку. Когда дверь закрылась, в прихожей повисло напряженное молчание.
«Я подпишу», – тихо, почти беззвучно, сказал он, глядя в пол.
Анна кивнула. «Я передам документы адвокату сегодня. Пока они готовятся, ты можешь пожить в гостинице. Или... у своей Лисы».
Он сглотнул, но ничего не ответил. Через полчаса, собрав чемодан с вещами, он вышел из квартиры, не попрощавшись.
Анна осталась одна. Она обошла пустую квартиру, прикасаясь к стенам, к предметам. Этот дом был свидетелем ее любви, ее боли и ее возрождения. Теперь он был только ее. Ее крепость. Ее территория.
Эпилог: Год спустя
Осенний парк был золотым и багряным. Анна сидела на скамейке, наблюдая, как София играет с другими детьми на площадке. Ее дочь смеялась, и в ее глазах не было и тени той тревоги, которая мучила Анну в первые недели после развода.
Развод прошел быстро и тихо. Максим не сопротивлялся. Он подписал все бумаги, получил свою долю накоплений и исчез. Сначала он пытался изредка звонить Софии, но его разговоры были короткими и неискренними. Спустя полгода он устроился на работу в другой город и его визиты стали совсем редкими. Анна не препятствовала – она поняла, что отсутствие такого отца было меньшим злом, чем его фальшивое присутствие.
Она продала квартиру и купила новую, меньшую, но светлую, в хорошем районе. В ней не было ни одного воспоминания о Максиме. Она начала все с чистого листа.
Ее дизайн-бизнес, которому она раньше уделяла не так много времени, неожиданно пошел в гору. Освободившаяся энергия и ясность ума помогли ей принять несколько верных решений. Теперь у нее было больше заказов, чем она могла взять.
Однажды, листая ленту соцсетей, она наткнулась на профиль Алисы. Та самая «Лиса». Фотографии были уже другие – менее беззаботные. И на одной из последних, снятой в каком-то баре, Алиса сидела с красными от слез глазами. Подпись: «Когда веришь в сказку, а получаешь дешевый фарс». Анна пролистала дальше. Она не испытывала ни радости, ни торжества. Только легкую, холодную грусть за ту девушку, которая стала разменной монетой в чужой игре.
Максим, по слухам, дошедшим через Игоря, не смог устроить личную жизнь с Алисой. Их роман, построенный на тайне и адреналине, не выдержал испытания бытом и последствиями скандала на работе (его все же уволили, пусть и без официального разбирательства, «по соглашению сторон»). Он остался один, перебиваясь случайными заработками.
Анна закрыла телефон и подняла голову к солнцу. Осенние лучи грели ласково, но без жара. Она вдруг осознала, что больше не чувствует той ледяной глыбы внутри. Боль ушла, оставив после себя не пустоту, а спокойную, мудрую усталость и... свободу.
«Мама, смотри!» – София качалась на качелях, закинув голову назад, и ее смех звенел в чистом воздухе.
Анна улыбнулась. Искренне, по-настоящему. Впервые за долгое время.