Мы находимся в Музее обороны полуостровов Средний и Рыбачий. Начало рассказа об этом месте тут.
- …Приезжает корреспондент газеты "Красная звезда" Константин Симонов. Вот он на катере идет на Рыбачий, - Юрий Александрович кладёт руку на фотографию на одном из стендов. - И здесь нашим отчаянным артиллеристам, погранцам, воинам, он читает одно из самых лучших стихотворений - это стихотворение "Жди меня". Оно так за душу всех взяло, что каждый воин носил вырезку из газеты или от руки написанное (стихотворение) в нагрудном кармане бушлата.
- …Из Архангельска сюда к нам к августу подошла 63 бригада морской пехоты. Нуу очень интересная бригада, ребята! Формировалась она на Южном Урале из моряков-дальневосточников, и из всех национальностей, живущих у нас в центре Советского Союза и на Урале. В 63 бригаде были, ребята, 17 национальностей! Это: татары, удмурты, Марий Эл (марийцы- прим.), башкиры, чуваши, мордва… Все-все-все как один встали на защиту своего Отечества… Звали они себя тогда очень просто: краснофлотцы. Фашисты им другое название придумали: "чёрная смерть". Название это идет не от Севера, название это идёт от Севастополя, Одессы, Керчи, Новороссийска, Кавказа, Сталинграда, Тулы, Москвы, Ленинграда, Мурманска... И везде, как чёрт ладана, фашисты боялись морскую пехоту.
В это время в музее из "наших" были только Ваня с Наташей, остальные слушатели - группа "квадриков", на которую мы взирали с горы с осуждением, так как те шумно подкатили с орущим музлом, что в таком месте казалось ну уж совсем неуместным. Но глядя на их внимательные лица и блестящие слезинки в уголках глаз немногочисленных девчонок, я их простила за эту бестактность.
Ю.А. тем временем рассказывал детали последнего боя разведгруппы капитана Александра Юневича. В задачи группы из почти полсотни человек входило: высадиться на вражеский берег в губе Малая Волоковая, зайти в немецкий тыл, уничтожить фашистский штаб, захватить "языка" и документы, затем быстро отойти обратно к катерам. Но наших разведчиков ждали.
- Двое суток эти отважные краснофлотцы, ребята, бьются с превосходящими силами 138 горно-егерского полка, чей штаб они хотели уничтожить. Их радиограмма последняя звучит следующим образом: "Боеприпасы на исходе. Нас окружают. Вызываем огонь на себя. Прощайте. Отомстите за нас". Гибнут все.
И только через пять суток вот в этот залив (показывает на карте) на двух связанных брёвнышках приплывает краснофлотец Бакин. Архангелогородец. Из отряда Юневича. Дважды раненого, без сознания, обмороженного, его находят разведчики 63 бригады на полуострове Средний. Дважды раненый. Первое ранение он получил разрывной пулей в ноги. У него отказали ноги. В дальнейшем он передвигался только на локтях. Второе ранение он получил ударом штыка в спину, когда фашисты ходили на поле боя и добивали наших разведчиков. Кому-то мозжили голову прикладом, в кого-то стреляли, кого-то кололи штыками…
И этот человек, ребята, несмотря ни на что, теряя сознание, превозмогая адскую боль, кое-как спустился на обсушку. Обсушка у нас, ребята - отлив. Собрал близлежащие брёвна, связал брючными ремнями, лёг на этот импровизированный плот, чтобы не попасть в руки к фашистам. Прилив подошёл, его понесло. Он отлично понимал, что судьба его - 50 на 50. Если бы его унесло в океан, он бы, ребята, замёрз, погиб. И мы бы о нём никогда ничего не узнали.
Но он решился на этот шаг и судьба с ним поступила по-другому: она его выбросила к своим, ребята. Он в госпитале был вылечен. Ноги от ампутации он спас, ему ампутировали только пятки ног. Он был комиссован. И вы представляете, судьба русского мужика: из одного ада фронта он тут же идёт в другой фронт - трудовой. И, ребята, до конца войны работает в мурманском порту на разгрузке ленд-лизовских судов,
- примерно на середине рассказа о разведчике Бакине я ревела в три ручья.
Уже дома я буду искать дополнительную информацию об этих событиях и узнаю, что Бакина долго считали предателем, а историю гибели всего отряда пытались замять.
"Плот с Бакиным течение снесло к нашему берегу и выбросило на Средний. Там его и подобрали бойцы из бригады Крылова. Сперва, признаться, мы не очень верили Бакину, думали, тут что-то не то: быть больше двух часов в холодной воде, да еще раненному, и выжить. Врачи наши потом объяснили это "чудо". Дело в том, что в воде находились только часть туловища и конечности. Охлаждение сильное, но не настолько, чтобы побороть такой могучий организм, как у старшины". (Из книги Сергея Кабанова "Поле боя - берег").
Бакин был упорным человеком: он годами обивал пороги военкомата, добиваясь захоронения своих боевых товарищей. И добился. Спустя 30 лет после окончания войны, когда была опубликована книга участника обороны Заполярья Василия Кожуховского "Десант на Муста‑Тунтури" (1975), в которой он называет выжившего разведчика героем. Следом были опубликованы воспоминания Сергея Кабанова "Поле боя - берег" (1977).
В 1976 году Бакин вернётся к месту своего последнего боя и напишет на камне несколько слов: "Здесь сражался и геройски погиб отряд Юневича. Ст.2.ст*. Бакин". Очевидцы скажут, что разведчик с невероятной точностью помнил, где кто лежит.
*Старшина второй статьи - воинское звание на флоте, по рангу выше старшего матроса и ниже старшины первой статьи, самое младшее звание старшинского состава.
В первом походе к месту гибели отряда Юневича участвовал и многократно упомянутый Михаил Орешета. Вот что он рассказывал:
"Впереди нас шли саперы. В те времена в окрестностях Муста-Тунтури ходить было просто опасно. Александр Ефимович (возможно, тут закралась ошибка, т.к. отчество Бакина - Игнатьевич - прим.) был уже немолод, но он почти бежал, подгоняя всех нас. Когда мы пришли на место, у нас кровь стыла в жилах от увиденного, от того, как старый солдат ходил между белеющими останками боевых товарищей и называл их по именам: "Дима, Кадыр, Саша… Я пришел к вам… Я выполнил свой долг…".
"Это то самое место, где погиб Кадыр Тощев. Здесь лежал Витя Комиссаров. Он был ранен в обе ноги, кое-как их перевязал и продолжал стрелять. Видите, позиция у Виктора очень удобная была, он прикрывал отряд. Уползи Виктор к раненым - и нас бы всех перебили. Вот он и держался. Да только, видать, силы начали уходить: много крови потерял - автомат его бил все реже и реже. Мы слышали, как Витя кричал: "Бейте их, ребята!". Когда из нас в живых почти никого не осталось и стрелять было нечем, егеря осмелели, поползли к Виктору - решили в плен взять. Вот тут Комиссаров и рванул под собой гранату. Не сдался врагу",
- вспоминал сам разведчик (цитата из статьи "Подвиг длиною в жизнь" газеты "Вечерний Мурманск" от 08.05.2013).
И ещё вот такой комментарий нашла в Сети. Его автор - журналист Виктор Разинов:
"Я участвовал в этой знаменитой поездке по реабилитации Александра Бакина на полуостров Рыбачий. Служил в Росляково, ездил как корреспондент от газеты по воинским частям Заполярья. В составе поездки был знаменитый фотокорреспондент Евгений Халдей, автор "Красное знамя над Рейхстагом". Снимали документальный фильм из Останкино, точно помню. Работая уже на НТВ, пытался найти этот документальный фильм, не получилось. Помню атмосферу на военном катере: с Александром Бакиным никто не разговаривал. Его сторонились вся группа, атмосфера недоверия витала в воздухе. Мне хотелось с ним поговорить. Вышел на палубу и вижу: он стоит задумчиво и курит. Сухой, в глазах тоска, мы разговорились. Он скомкано как-то говорил, что для него эта самая важная поездка в жизни. "Поверят ли мне, я ведь один остался живой…".
Возвращаемся к подножию Муста-Тунтури, где Юрий Александрович рассказывает уже о подвиге наших артиллеристов.
- Ни грунтовых, ни железных дорог в Печенгском районе в то время просто не было. Всё снабжение шло морем. И здесь как кость в горле встали наши. Что только не делали с ними фашисты. Аэродром в (неразборчиво), который предоставили финны фашистским асам Геринга, отсюда напрямую всего в 50 километрах. Ну это 7 минут лёта. Представляете, что они тут творили? Наши бойцы теряли своих друзей, но продолжали стоять и топить вражеские суда.
Вот этот памятник, построенный комсомольцами печенгского комбината НИИ (показывает на фото, мы его видели на Среднем в первый день путешествия). На этом стволе пушки 38 звёзд. Это 38 кораблей не дошло до места назначения. Это сотни тысяч тонн груза, который недополучила 20-я лапландская армия. А ведь сюда они везли всё, что нужно для убийства наших с вами дедов и прадедов.
Вывозили-то они отсюда самое ценное стратегическое сырьё для всей промышленности Западной Европы: это никель. Потому что других месторождений у них просто не было. Всё отсюда. А наши-то с вами воины, артиллеристы, топили любые корабли, которые входят в порт, выходят из порта…
Ребята, вы представляете? Локаторов не было. Визуально наблюдали, где какой дымочек появится. Но стреляли и топили корабли. Свой долг они выполнили с честью.
Юрий Александрович сделал паузу и перешёл в освобождению Заполярья. Речь шла о Петсамо-Киркенесской операции - наступления войск Карельского фронта и Северного флота, проведённая против немецкой группировки в области Петсамо и провинции Финнмарк на севере Норвегии. Операция началась с 7 на 8 октября 1944 года. В результате была полностью ликвидирована угроза порту в Мурманске и северным морским путям СССР.
- Для освобождения святой Печенгской земли была разработана целая Киркенесская операция, или, как мы ее называли раньше, последний, 10-й, Сталинский удар. Все Сталинские удары у нас были связаны только с освобождением территории Советского Союза от немецко-фашистских захватчиков. Как только мы перешли границу, и стали освобождать территории других государств Западного мира от фашистской чумы, ребята, никаких Сталинских ударов не было. Там в войсках Красной Армии присутствовали воины тех стран, которые мы освобождали. Например, Польшу в рядах Красной Армии освобождало войско польское. Это они ломали хребтину фашистской гадине. Так было. Чо щас правительство Польши задницей крутит - я не знаю (да, он прямо так и сказал. Дальше будет ещё круче, - прим.). Для них сейчас самая главная радость - уничтожить памятники, которые они не ставили,
- снова провёл он параллели с современной политической ситуацией.
- Что я хочу сказать, ребята. Вы по-русски здесь говорите. Господь Бог, если хочет наказать человека, он лишает его разума. А какой разум, ребята, у западного мира? С какого перепугу переть на Россию, на страну, которая четыре раза может уничтожить земной шар?! Это - безумие. И так во всем, ребята… Стучат к нам уже кулаком и говорят: "Мы хотим сдохнуть". И сдохнут, падлы. Как скажут - так и будет. Тут у нас не заржавеет. За все 500 лет, что они ходили нас с вами убивать,
- припечатал он.
- Так что боевые действия здесь, где мы находимся, начались с 9 на 10 октября 1944 года. После двухчасовой обработки переднего края 12 бригада морской пехоты вместе с 614 отдельным штрафным батальоном пошла на штурм Муста-Тунтури в лоб! Вот как вы поднимались, так и они пошли. Через эту колючку, доты, дзоты, огнемёты. Большую роль сыграла 63 бригада, она была высажена десантом отсюда в 7-8 километрах, там же, где Юневич. Вы представляете, незаметно для фашистов наши корабли высадили на вражеский берег свыше 3,5 тысяч краснофлотцев. Они обогнули левый фланг, зашли в тыл и пошли на перехват по единственной дороге связывающей Петсамо и вот этот северный неприступный вал - это Швабская или Пароваровская дорога.
Австрияки, как чёрт ладана, боялись окружения. Они все здесь побросали, оставив мощнейшие заслоны, ребята, из штрафников (у них такие тоже были) и добровольцев. Они стали отступать по хорошо ими отстроенной Швабской дороге на Печенгу.
Обратите внимание на эту картину, - ткнул он пальцем в стенд. - Как надо было горячо ненавидеть фашистов и любить свою Родину, чтобы снять каски, надеть бескозырки и идти на штурм этих неприступных обледенелых скал. А сверху стреляют, огнём поливают, и только так местами можно было подняться (по веревке). Со своей задачей они справились очень-очень успешно.
Вы представляете, мои дорогие, какой душевный подъем был у наших воинов здесь в 44 году, что при штурме Муста-Тунтури, здесь, ребята, в дичайших скалах и камнях, был трижды повторён подвиг Александра Матросова. Люди грудью закрывали амбразуру дотов, чтобы обеспечить продвижение своих отделений вперёд. И два таких героических поступка на большом Муста-Тунтури совершили штрафники. Вот вам истинный пример воинского мужества. А сколько таких примеров было за всю войну?! Их не счесть! Это как маленькая-маленькая капелечка, она обязательно в большую сливается. Большая капелечка - в ручеёчек, ручеёчек в ручей стремится, а ручей - в речушечку. Речушечка впадает в громадную-громадную реку, которая у нас называется Подвиг Народа! Вот что это такое: Великая Отечественная война! (Подвиг) всех 168 народностей и национальностей, тысячелетиями проживавших в мире и согласии в нашей прекрасной стране. От чукчей - на Чукотке, до саамов - здесь. Всех-всех религиозных конфессий, какие только существуют. И мы вправе говорить, что пока мы все вместе - мы непобедимы. Это не я сказал. На меня наплевать и растереть. Об этом говорит наша с вами история.
Юрий Александрович говорил буквально белым стихом. Это было не просто "Об этом говорит наша с вами история". Это было:
"Об этом говорит
наша с вами
история".
От одной вехи истории к другой он переходил стремительно. Вот мы уже оказываемся в норвежском городе Киркенесе. Это тоже тут, недалеко.
- В этом городе Киркенесе на главной площади стоит памятник советскому солдату. Отлитый из бронзы, ребята, с надписью: "От благодарных норвежцев". Почему так? Фашисты, отступая здесь с печенгской земли, после себя оставили мёртвое выжженное пространство. Всё, что можно было взорвать, они взрывали. Всё, что можно было сжечь, они сжигали. Дорогу они превратили в кашу. Чтобы затруднить продвижение наших войск. Также и в Киркенесе. Пришли, сказали (местным): "Идут русские, уходите. У нас приказ фюрера: город должен быть стёрт с лица земли". И начали минировать и взрывать дома, объекты военные.
Ну а куда народ? По тем временам это очень крупный город был в Норвегии, 4,5 тысячи население. Один из крупнейших городов. А так как Финнмарк и город Киркенес являлись, ребята, древней железорудной провинцией шведов, то там очень много понастроено подземных горных выработок, штолен. Народ, собрав весь свой скарб, всех своих животин, ребята, кошечек, собак, козочек… Детишечек, женщин, стариков собрав, ушёл в эти штольни.
Мой комментарий: фашисты на то и фашисты, что не могли уйти просто так. Историки отмечают: чем больше поражений терпели немцы на фронте, тем изощрённее они отыгрывались на мирном населении. Норвежский городок не стал исключением.
- Штольни заминировали и при отступлении обязаны были взорвать. Заминировали как? Они загнали туда составы железнодорожные, загрузили их авиабомбами, и втолкнули в штольни. И вот, ребята, случай, - Юрий Александрович довольно улыбнулся. - При наступлении наши, когда брали город Киркенес, случайно наткнулись на кабеля, ведущие к взрывателям на штольнях. И взяли их просто и перерубили….
И вот ребятки, самое интересное, что город действительно был стёрт с лица земли. В нём осталось всего три здания и 11 или 12 подвалов. Так вот руководство всех наших воинов из города вывело в поле, в палатки. Весь город, все мало-мальски подходящие помещения были отданы детишкам и женщинам. Так это еще не все. Свой паёк, ребятки, наша армия - а это около 150 тонн муки, масла, мяса - отдала норвежцам. Вот, ребята, любовь к человеку. Это всё, что у вас есть, чем гордится Россия, Советский Союз-это человек. Ваша доблесть, любовь к человеку, к человечеству, традиции (которые существуют, без которых жить нельзя) божественные, ребятки, мы об этом и говорим, - он перешёл почти на шёпот. - Вами гордятся люди, и за это вас и ненавидит Западная Европа. Помните об этом, ребята.
Наши с вами деды и прадеды всю эту страшную машину, весь этот военный потенциал всей Западной Европы (а он был страшенный! Плюс 51 государство, которое помогало фашистам в годы войны), наши с вами деды и прадеды разнесли в клочья, - его голос снова окреп. - Вот Знамя Победы, водружённое над Берлином, над Рейхстагом, говорит о том, что с фашизмом было покончено. Разгромить-то мы его разгромили, а вот добить его мы не добили! И вот эти недобитки! Эти псы! Эти шакалы, снова поднимают голову. И наша задача её отрубить. ТАК БУДЕТ.
На секунду в стареньком деревянном музее повисла тишина. И не было никаких сомнений: так будет.
В завершении этой части рассказа - пара слов о нашем великолепном лекторе.
Юрий Александрович - настоящая душа этих мест. Он - местный житель, родился в 1942 году в Мурманске, под немецкими бомбёжками. В Сети я нашла очень трогательное поздравление, опубликованное три года назад на его 80-летний юбилей:
"Трудовой путь в геофизической партии в 80-х годах ХХ века привел его на перешеек полуострова Средний, а история места, где работали геофизики, пробудила память военных лет, заставила задуматься о судьбе Родины, о том, что будет с нею и всеми нами.
Поэтому, когда силами поисковиков, историков-краеведов и писателей - Михаилом Орешетой, Дмитрием Дуличем, был создан музей Боевой Славы под высотой Погранзнак хребта Муста-Тунтури, Юрий Александрович, предоставивший под него домик, доставшийся ему в оплату многолетнего труда от руководителей геофизической партии (90-е годы ХХ века были разными, как помним), стал хранителем музея. А еще он стал собирателем артефактов и историй о событиях тех лет из уст ветеранов, которые приходили к нему, их детей, приезжающих на места боев.
Сердце Юрия Александровича полно любви к людям, ныне живущим и ушедшим от нас, но оставившим нам независимую Родину и завет любить ее. Все планы, которые наметил, он последовательно осуществляет, все ему удается, потому что есть у него эта великая энергия любви и созидания. Потому что рядом с ним его супруга Валентина Михайловна, прекрасные дети Елена и Алексей, внуки и правнуки, а также соратники по ПРНОО "Муста-Тунтури - памяти защитников полуостровов Рыбачий и Средний" и многие ее сторонники по всей нашей стране и миру (источник https://vk.com/wall-29913_371530 )."
В общем, настоящий патриот и Человек с большой буквы. Людей, которые находятся на своём месте, следуют своему предназначению и счастливы - их всегда очень хорошо заметно. Краевед словно излучал невидимое глазу, но хорошо ощущаемое какими-то иными органами чувств, свечение. Я подошла его обнять, и он по-отечески спросил, что у меня с коленкой.
Мы ещё немного побыли в музее, что-то уточняли, фотографировались. Вдоль стен лежали артефакты, на стеллажах - документы, полуистлевшие от времени немецкие листовки на русском языке, и наши - на немецком. Этого всего бы тут могло и не быть. Юрий Александрович мог бы просто встать посреди пустой комнаты и говорить - было бы достаточно.
Дай Бог ему и его семье здоровья и процветания.
Первая часть про Муста-Тунтури:
Другие публикации об этом путешествии:
