Ненужные 2. 42
Ночью Галина плохо спала, всё ей что-то мерещилось и слышалось. На соседней кровати тяжело дышал Леня, иногда постанывал, когда его переворачивала Людмила. Всё это тревожило Галину, душа болела и за сестру, и за её мужа, а ещё она думала про сыновей, стоит с ними встречаться или нет. Вроде и посмотреть на них хотелось, но обида ещё до конца не отпустила её, хотя с того дня прошло много времени и событий. Только под утро ей удалось уснуть. Снились ей жители деревни.
— Галина, ты всё сделай по уму. Слабину не давай, на сладкие речи и уговоры не поддавайся, — строго проговорила Авдотья.
— А по-моему, сердце само подскажет, — мягко возразила Ниночка, появляясь из тумана сна. — Оно умнее всех наших обид.
Галина металась на постели, пытаясь найти ответ в лицах деревенских жителей, которые стали ей за время скитаний почти что родными.
Проснулась она с тяжёлой головой, но с неожиданно ясной мыслью. За завтраком она твёрдо сказала Людмиле:
— Я не буду звонить сыновьям, не хочу пока. Просто сходим, глянем, в каком состоянии квартира.
Людмила хотела было возражать, но, взглянув на сестру, лишь кивнула.
— Ты же там не была после моего отъезда?
— Нет, — помотала головой Люда. — Какой мне, — махнула она рукой, — Тут бы со своим справиться.
— Вот и я о том же, — кивнула Галина.
Дорога до её старой квартиры была недолгой, но каждый шаг давался с трудом. Вот и знакомая дверь. Галина с замиранием сердца вставила ключ. Дверь открылась бесшумно.
В квартире пахло плесенью, болотом и запустеньем. Воздух был спёртым и тяжёлым, словно здесь не открывали окон всё то время, что её не было. Пыль лежала плотным слоем на мебели, а по углам висела серая паутина.
Людмила, войдя следом, содрогнулась и прикрыла нос.
— Господи... Они же говорили, что следили за порядком...
Галина молча прошла в гостиную. На столе, покрытом серым налётом, лежала смятая записка. Чернила расплылись от влаги, но слова читались: «Мама, прости... Не смогли...» Дальше текст превращался в неразборчивые пятна.
В углу комнаты валялся опрокинутый цветочный горшок, земля из которого рассыпалась по полу и проросла чахлыми побегами какой-то болотной травы. Словно сама природа пыталась отвоевать это пространство у людей.
Галина молча стояла на пороге, глядя на запустение. По стенам ползли тёмные разводы сырости, на потолке в углу чернело пятно плесени. В этом холодном, пропахшем болотной гнилью воздухе стоял немой укор. Казалось, сама квартира впитала в себя её обиду и боль и теперь дышала ею.
Везде валялись вещи, словно люди собирались в спешке.
— Что тут такое произошло? — скривилась Людмила, пытаясь открыть окно. — Соседи что ли затопили? Сырость-то какая. Грибок по стенам. Теперь понятно, почему они из квартиры удрали. Галка, чего делать-то будем?
Галина молча подошла к окну и с трудом отворила его. Свежий воздух медленно начал вытеснять затхлый запах.
— Что делать будем? — с усмешкой переспросила она. — Будем квартиру в порядок приводить, да продавать.
— А дальше что? — Людмила присела на стул.
— Куплю себе однушку, может, сдам её, а оставшиеся деньги поделю и отдам детям.
— Но ведь они тебя предали.
— Они всё равно остаются моими детьми. И это я их такими родила и воспитала, — покачала головой Галина.
Людмила смотрела на сестру с удивлением и восхищением. В этих простых словах была не слабость, а настоящая сила — сила принять, отпустить и остаться собой.
— Ну что ж, — вздохнула Людмила, поднимаясь со стула. — Тогда давай не будем терять времени. Начнём с самого страшного — с кухни.
Они работали весь день. Выбрасывали испорченные вещи, оттирали плесень, выносили мусор. К вечеру квартира преобразилась. Сквозь чистые стёкла окон пробивались лучи заходящего солнца, освещая пустые, но уже дышащие свежестью комнаты.
Один раз за день Людмила отлучилась покормить Леню.
— Я ему на вечер еды оставила, — прибежала она после обеда.
— Я Толику позвонила, — задумчиво проговорила Галина.
— Зачем?
— Чтобы приехал вместе с братом и вынесли испорченную мебель на помойку. Не нам же с тобой всё это тягать.
Людмила снова посмотрела на сестру с нескрываемым уважением. Это было не примирение, а практичное, взрослое решение. Не носить тяжести в одиночку, когда есть те, кто обязан помочь.
Примерно через час раздался робкий звонок в дверь. На пороге стояли Сергей и Анатолий. Они выглядели потерянными и виноватыми, не решаясь переступить порог.
— Заходите, — сухо сказала Галина, отступая в сторону. — Вон ту сгнившую стенку и старый диван нужно вынести. И шкаф в прихожей, он весь разбух.
Сыновья молча принялись за работу. Было слышно, как они перешёптываются, с трудом справляясь с тяжёлой мебелью. Галина и Людмила в это время продолжали мыть окна, делая вид, что не замечают их присутствия.
Когда основная часть хлама была вынесена, Толик, старший, остановился перед матерью, не поднимая глаз.
— Мама... Спасибо, что позвонили. Мы... мы думали, ты никогда...
— Я позвонила, потому что мне нужна была физическая помощь, — спокойно прервала его Галина, ополаскивая тряпку в ведре. — Всё. Можете идти.
— Мама, — потянулся к ней Сергей.
— Я сказала — идите, — она строго на них посмотрела. — Если понадобитесь, то я позвоню.
В её голосе не было ни злобы, ни упрёков. Была лишь холодная констатация факта. Она не прощала их, но и не позволяла обиде управлять своей жизнью. Она просто шла вперёд, и на этот раз её сыновья оказались не на её пути, а всего лишь временными попутчиками, выполнившими конкретную работу.
Дверь закрылась за ними. В квартире снова остались две сестры.
— Жестоко, — тихо заметила Людмила.
— Справедливо, — поправила Галина, глядя на чистый подоконник. — Иногда это одно и то же. Теперь нужно всё просушить, обработать стены от грибка и плесени, поклеить дешёвые обои, и тогда попробую продать квартиру.
Людмила кивнула, смотря на преображённую квартиру. Работа предстояла ещё немалая.
— Завтра заедет специалист по обработке от грибка, — продолжила Галина, собирая вёдра и тряпки. — Договорилась, пока ты бегала Леню кормила. А послезавтра поедем выбирать обои.
— Ты всё продумала, — с лёгкой улыбкой произнесла Людмила.
— Привыкла рассчитывать на себя, — пожала плечами Галина. Но в её глазах не было горечи, лишь спокойная решимость.
Следующие несколько дней прошли в хлопотах. Квартиру обработали специальным составом, просушили тепловыми пушками. Их где-то в большом количестве достали сыновья. Пахло теперь не плесенью, а химической свежестью и сухостью. Потом сёстры, как в молодости, весело и немного криво поклеили самые простые светлые обои. Комнаты наполнились светом и ощущением нового начала.
Сыновья пытались поговорить с ней, но Галина не шла на контакт, звонила им только по делу.
— Мама, ну неужели тебе не интересно, как живут твои сыновья, внуки?! — как-то воскликнул Толик.
— А вам разве интересно, как живу я? — она посмотрела на него с удивлением.
— Мы с Ленкой взяли в ипотеку евродвушку. Теперь живём ото всех отдельно, — затараторил Толик, пока мать на него смотрела. — А Серёга с Настей уехали к её бабке и живут у неё. А как живёшь ты?
— Хорошо живу, Толик, хорошо, — кивнула она. — Вы с Леной молодцы, а вот Сергей… Да ладно, пусть живут, как знают.
Через две недели квартира была выставлена на продажу. Она ушла быстро, по сниженной цене, но для Галины это было не главным. Важно было закрыть эту страницу.
Стоя у дверей пустой и чистой квартиры в последний раз, Галина обвела её взглядом.
— Всё, — тихо сказала она. — Свободна.
На вырученные деньги она, как и планировала, купила небольшую однокомнатную квартиру в спальном районе, которую можно было сдавать, обеспечив себе небольшую, но стабильную прибавку к пенсии. А оставшуюся сумму разделила пополам и перевела на счета сыновьям. Без писем, без объяснений. Просто перевод.
В день отъезда к Илье и Арине Людмила провожала её до вокзала.
— Ты точно не хочешь с ними попрощаться? — спросила она на перроне.
Галина посмотрела на подходящий поезд и покачала головой.
— Мы уже попрощались. Там, в той квартире. Я сделала для них всё, что должна была, как мать. Теперь моя жизнь — там.
Она обняла сестру, чувствуя лёгкость и странное ощущение завершённости. Она не держала зла, но и не пускала прошлое в своё будущее. Дверь в ту жизнь была закрыта, вымыта, покрашена и продана. А впереди её ждали те, кто стал ей настоящей семьёй.
Автор Потапова Евгения