Вторая часть рассказа
Окончание рассказа .
Максим, закурил сигарету, налил себе и Денису водки и продолжил рассказ о своей горькой жизни.
Сначала Лена робко намекала, а с рождением сына заявила безапелляционно: нам нужна отдельная квартира, негоже жить вместе с «предками» под одним одеялом! Ну, родители, видя положение дел, отдали мне деньги, вырученные за бабушкин дом, а тесть добавил недостающую сумму в долг. Заметь разницу - родители подарили, а тесть - одолжил. И я, стиснув зубы, пошел вкалывать. Я ведь и айтишник и сварщик, и плиточник и сантехник и ещё черт знает кто. Руки не крюки. В отца удался. Только рулить – это не моё. Не успел я расплатиться за «двушку», как Ленке в один миг стало в ней тесно, как будто клаустрофобию подхватила – «трешку» ей вынь да положь, и выдвинула ультиматум – даешь трешку!
Снова в долги влез. На этот раз недострой взял. Горбатился я, горбатился над этой квартирой, а ей все мало. И стала Лена милой бабулей из «Золотой Рыбки» - не хочу быть крестьянкой, хочу быть столбовою дворянкой. Давай, – говорит, – детишкам еще квартиры купим, а двушку - внаем! Лишних денег не бывает! А я, не просчитав возможные последствия, бездумно ляпнул: «Пусть сначала профессии получат, и поймут, как даётся копейка. А когда им станет «уж, замуж, невтерпеж», решим жилищную проблему «малой кровью». Одна квартира есть, а младшему нашу «трешку» разменяем. А с меня хватит! Увольте. Я не тяжеловесный першерон ».
Знал бы, где упадешь, подстелил бы соломки. Тут такое началось! Взрывной Армагеддон. Не буду говорить, кем я был, кем стал, что делаю, что я вообще такое, и зачем это исчадие вообще топчет землю. И, в заключение я узнал, что квартиры приносят доход, и этого не понимают только конченые идиоты. Видимо имелся ввиду я.
«Да сколько ж можно-то, едрёна пень, из эпидермиса вылазить?» - разнервничался я, и посетила меня мысль - не смогу я больше в кабалу лезть, и выдвинул встречный ультиматум – всё, уважаемые халявщики, молочная река пересохла, кайло вам в руки! Кто не работает, тот не ест.
И, стал я лишней деталью в семейном интерьере. Распалась ячейка общества. Квартиру им оставил, а из этой депортировал квартирантов, и теперь я здесь. Вот и вся моя незатейливая исповедь. Нормально?
Денис смотрел на Максима, своего армейского товарища, и не мог отделаться от горькой мысли: в кого, или во что эмансипация превращает многих представительниц прекрасного пола, и кого они потом «ваяют» из нормальных, и крепких мужиков. Или Максим слабину дал? Впрочем, какое право я имею его судить? Ради детей чего только не сделаешь. Вот, только, оценят ли они это?
– Знаешь что, Максим, – вдруг сказал Денис, – А пойдешь со мной работать? По стопам бати, баранку крутить по нашей «необъятной»? Устал я один, а надежного напарника днем с огнем не сыщешь. Молодежь нынешняя трудности не уважают. Ненадёжны. Да и работа рискованная, тебе ли не знать.
- Деня, да я же сказал, не моё это ремесло. На отца насмотрелся. Учиться надо. А ,в общем, я подумаю и дам знать.
Денис погряз в работе, и ждал звонка от Максима, но так и не дождался. И какая-то тревога подспудно вползала в душу. Ему отчаянно хотелось помочь Максиму, но чем? Только интересной, насыщенной разнообразием работой отвлечь его, дать почувствовать опору. «Когда приеду, обязательно дозвонюсь Максу», – твердил он себе, словно заклинание.
Суббота подарила ему такой редкий, долгожданный выходной. Едва забрезжил рассвет, он проснулся, включил любимую радиостанцию, накормил толстого ленивого кота Лежня и решил сходить на рынок, побаловать родителей свеженькими продуктами.
Из приемника доносилось любимая мелодия и Денис не сразу расслышал настойчивую трель телефона. «Кому это приспичило в такую рань? - недовольно подумал он - неужто груз срочный, и снова в рейс? И тут же молнией пронеслась мысль: – это Макс! Точно он!
– Макс! Привет! Наконец-то! Отважился? Ты, чего так рано?
– Телефон молчал. И вдруг: -Это не Макс, Денис, это я, его отец, - услышал Денис дрожащий голос Федора Васильевича, - Максима больше нет, умер ночью.
– Что… Что вы сказали?? Как это, умер?!? Я…я… ждите! Скоро приеду, дорогой Федор Васильевич!
Отец Максима, словно ища утешение в едком дыме сигарет, отправляя окурки один за другим в цветник, поведал Денису о случившейся с Максимом трагедии.
– И за, что это так судьба так с нами? – голос его дрожал, выдавая отчаяние. – Как же так? Максимка так любил жизнь, любил детей, тяжело переживал разрыв со своей семьёй, и не мог без них. Ленка… она это хорошо знала! Упросила, таки Макса вернуться. Пела тут ему дифирамбы, извинялась, ошиблась, мол, с кем не бывает. Что ей всегда семью хотелось, да и дети без отца, не дело это. Вроде бы правильно рассуждала, трезво. Поверил ей Максим. Да зря! Горбатого могила правит. А вишь ли, ошиблась могила. Правит теперь не горбатого а прямого, доброго человека. Не успел Максим вернуться, как её сестрица с семейкой тут как тут. Вот и «отдохнула» вчера на славу. А наутро нашла Максима мертвым… Инфаркт. Она, видно, в сильном подпитии была, и не слышала, что ему плохо, и скорую никто не вызвал. Скорая приехала, да поздно. Вот так и не стало нашего Максимки. Господи! Тоска-то какая! Как теперь жить с таким крестом на душе??
А Денис с горечью думал – ну, как же так? Почему жизнь так несправедлива? Живет где-то в своем уютном мирке, купаясь в довольстве и сытости, какое нибудь ничтожество, негодяй, горя не ведая, и она ему улыбается, а к кому-то, повернулась спиной и, небрежным взмахом руки сметает с дороги нормального, порядочного человека.
Минул год с той трагедии. Поддерживая связь с родителями Максима, Денис знал, что ничего не изменилось. Елена вернулась к своему прежнему образу жизни. Её Звонки «вежливости» родителям Максима стали редкими, а вскоре прекратились совсем. Внуки тоже не спешили дарить им своё внимание. Единственной отрадой оставался младший сын, чья личная жизнь, увы, тоже не складывалась. Только Денис, верный памяти друга, старался как мог заменить им умершего сына и не оставлять их один на один с одиночеством. Наведывался он и к скромному черному обелиску с фотографией молодого, улыбающегося парня в камуфляже и черном берете с задорными бесенятами в глазах. И ему казалось, что этот парень, живой и здоровый, тихонько подходит сзади и дружески похлопывает его по плечу: «Денька! Ты, чего раскапустился? Не вешай нос! Всё у нас впереди, ещё поживем!»
-Конечно, поживем, Макс, - шептал Денис – Я вот тебе покурить принес. Не скучай тут. Клал на могилу пачку сигарет, и тяжело поднявшись, уходил. А вслед ему с фотографии с укором смотрел Макс: - Ну, куда ты, заторопился, Деня, посидел бы ещё?
Наконец закончился трудный рейс длиною в месяц. Расслабившийся Денис, удобно устроившись в уютном кресле устало смотрел в пустоту. Резко встал. Взял телефон. – Алло! Васильевич? Здравствуй, дорогой! Как жизнь, здоровье?
- Привет, Дениска! Приехал? Да все ничего, коптим белый свет потихоньку. Да вот знаешь, что-то мне душновато жить стало. Грызет что-то изнутри.
- Ты, это брось! Я тебе по какому делу звоню, в напарники ко мне пойдешь? Трудновато мне одному. А ты, ведь старый дорожный волк, с тобой мы горы свернем!
После короткого молчания, донесся хрипловатый голос Федора Васильевича: - Горы, говоришь, сворачивать? А что, пойду! Будем, Дениска, горы сворачивать! Обязательно будем! И свернем их окаянных!
- Ну, и лады! – радостно воскликнул Денис. Завтра с утречка заеду, поедем оформляться!
Вот такая история.
Уважаемые читатели!Читайте, оценивайте, делитесь прочитанным рассказом со своими друзьями и знакомыми ).
Для тех, читателей, кто пропустил новинки канала, публикую ссылки на них: