Он думал, что построит карьеру через соблазнение женщин, но сам стал пешкой в чужой игре.
Всё началось с запаха духов «Красная Москва» в кабинете Ирины, моего первого проводника в ад. Они пахли бабушкой и советским прошлым, но на ней — одинокой, несчастной замужней женщине лет сорока — этот аромат казался мне пронзительным символом её тоски, в которую я так легкомысленно согласился нырнуть.
Я был мальчиком на побегушках в крупной фармацевтической корпорации «ФармХаус», свежеиспечённым выпускником химфака, мечтавшим о кожаном кресле и виде из окна на двадцатом этаже. Моим скромным царством был закуток отдела перспективных разработок, где я сортировал почту и бегал за кофе для старших коллег. Ирина работала в этом же отделе — ведущим аналитиком. Не начальник, но уважаемый специалист с доступом ко множеству процессов. Она заметила моё рвение, мою жажду вырваться из этой мычащей толпы стажёров.
— Паш, задержишься сегодня? — спросила она как-то раз, подходя так близко, что я утонул в шлейфе её духов. Её пальцы, унизанные невзрачными колечками, коснулись рукава моего дешёвого пиджака. — Нужно помочь с обработкой данных по клиническим испытаниям. Мой компьютер завис, а я с этим не дружу.
Я остался. Обработка данных была лишь предлогом. Она плакалась о муже-алкоголике, который не приносил денег, унижал её и выносил из дома последнее. Я слушал, подливал ей коньяк из фляжки, что она с хитрой улыбкой достала из ящика стола, а потом поймал её взгляд — жадный, одинокий, полный отчаяния и намёка.
— Ты такой молодой, Павел, — прошептала она, её рука легла на мою. Кожа у неё была слегка влажной и холодной. — У тебя всё впереди. Здесь, в этой конторе, чтобы пробиться, нужны или связи, или смелость. Иногда и то, и другое. Я могу… я могу показать тебе дорогу.
Её прикосновение было липким и жалким, но я увидел в нём лифт наверх. Так начался наш постыдный роман. Мы встречались в её кабинете после работы, когда этаж пустел, в дешёвых мотелях у трассы, которые она выбирала с привычной грустью. Она была ненасытна в своей жалости к себе, а я — в своём карьеризме. Она стала моим гидом, моим ментором. Делилась слухами, раскрывала сети служебных романов и тайных вражд, учила, кого стоит бояться, а на кого можно опереться.
— Милый, чтобы расти дальше, тебе нужны не просто связи, — сказала она однажды, кутая свой голый торс в казённый плед в номере мотеля «Эней». — Тебе нужен мощный покровитель. Сильная рука.
— У тебя нет такой власти? — наивно спросил я.
Она горько усмехнулась.
— Я аналитик. Я знаю всё, но решаю ничего. Нет. Тебе нужна она. Анна Сергеевна Громова. Начальник департамента продаж и маркетинга. Холостячка. Стерва из стерв. Но её слово — закон. Её департамент приносит основные деньги, поэтому совет директоров слушает её. Если она обратит на тебя внимание... Это будет твой золотой билет. А потом и меня подтянешь. Если не забудешь.
Ирина рассказала мне всё о ней: её привычки, её безупречный вкус, её ядовитое чувство юмора и главное — её любовь к абсолютному доминированию. Она буквально вылепила из меня идеальную приманку для одинокой и властной женщины. Я учил свои реплики, как актёр, отрабатывал взгляд, полный подобострастия и обожания.
Мой шанс представился на корпоративе. Анна Сергеевна парила по залу, как броненосец среди рыбацких лодок. Её чёрное платье стоило больше моей годовой зарплаты. Я, по сценарию Ирины, подошёл к ней под предлогом обсуждения отчёта, заикаясь и краснея. Она снизошла до разговора. Её глаза, холодные, как горный лёд, скользили по мне, оценивая.
— Вы… вы производите впечатление человека, который точно знает, чего хочет, — выдавил я заученный комплимент.
Она улыбнулась, и в этой улыбке не было ни капли тепла.
— А вы производите впечатление человека, который хочет произвести впечатление. Мило.
Наше первое свидание состоялось в её потрясающей квартире с панорамными окнами, откуда был виден весь ночной город. Я принёс дорогое вино, которое мне подсказала Ирина.
— Поставь бутылку на стол, вставай на колени и иди к окну, — было первое, что она сказала мне, едва переступив порог. Её голос был тихим, металлическим и не терпящим возражений. — Я ненавижу, когда мужчины думают, что они мне ровня. Давай сразу расставим всё по местам. Понял?
Сердце ушло в пятки. Но я вспомнил о кожаном кресле, о виде с двадцатого этажа. Я опустился на колени на холодный паркет. Унижение жгло щёки, но я смотрел на неё с подобострастием, которому научила меня Ирина.
Так началась моя вторая жизнь. На людях я был её перспективным протеже, которого она продвигала по службе с потрясающей скоростью. Из отдела разработок я перешёл в её департамент, стал сначала старшим менеджером, затем — заместителем начальника отдела маркетинга. Я ходил на совещания в дорогом костюме, который она мне купила, и делал вид, что всё контролирую.
Наедине я был рабом. Она могла заставить меня целовать её туфли, часами стоять на коленях, пока она читала отчёты, унижала меня изощрённо и цинично. Я летел в пропасть на крыльях собственного унижения, убеждая себя, что это и есть плата за успех. Что за каждое её унижение я получу новую привилегию. Так и происходило. Через год я стал замом начальника департамента. Моя карьера была верхом благополучия, моя душа — выжженным пустырём.
В тот самый вечер, я сидел в её кабинете, а она, попивая виски, смотрела на меня с холодным любопытством кошки, которая решила поиграть с мышкой, прежде чем убить.
— Мне нужны файлы по новому антидепрессанту, — сказала она бесстрастно. — Внутренний шифр проекта - «Солнечный свет». Все данные по клиническим испытаниям, химические формулы, отчёты.
Я удивился.
— Но это же разработка… Это не нашего департамента. Это отдел Перспективных разработок. У меня нет доступа.
— У Ирины есть, — отрезала она. — Ты же был с ней близок, пока не перешёл ко мне. Ты должен знать её пароли, её привычки. Она до сих пор на тебя смотрит как на потерянного щенка. Скачай всё на эту флешку и принеси мне. Прямо сейчас. Она уже ушла, кабинет пустой. Флешку принесешь мне домой.
В её тоне не было просьбы. Был приказ. Приказ, который перечёркивал все правила, всю корпоративную этику. Но я уже не мог ослушаться. Я боялся её. Я боялся потерять всё, что она мне дала. Я уже не мог представить себя без этого блеска, этой иллюзии власти.
— Хорошо, — я кивнул, чувствуя, как холодеют пальцы. — Я сделаю.
Я пробрался на пустой этаж Отдела перспективных разработок. Сердце колотилось где-то в горле. Компьютер Ирины был включён. Я дрожащими пальцами ввёл пароль, который она установила в мою честь — «Пашенька2000». Система открылась. Я нашёл папку «Солнечный свет», скопировал всё на флешку. Каждый щелчок мыши отдавался в висках гулким упрёком.
На выходе из здания, когда я уже почти выдохнул, ко мне подошли двое в строгой форме.
— Павел Игоревич? Служба безопасности. Прошу пройти с нами.
Мой мир рухнул за секунду. Меня отвели в пустую комнату, без окон, с зеркалом в полстены. Жёсткий свет бил в глаза, заставляя щуриться. На столе лежала та самая флешка.
— Объясните, что это, — сухо потребовал старший из них, человек с лицом бульдога и холодными глазами. Его звали Виктор. — И почему сотрудник департамента продаж в ночное время копирует разработки из другого департамента.
Я, запинаясь, выложил всё. Про Анну Сергеевну, про её приказ. Я дрожал, представляя себе тюрьму, позор, уничтоженную карьеру. Я был пешкой, которую вот-вот снимут с доски и выбросят в мусорное ведро.
Виктор слушал, не перебивая, лишь изредка переглядываясь с напарником. Когда я закончил, он тяжело вздохнул.
— Мы знаем про Анну Сергеевну Громову. Она работает на конкурентов. Долго искали, как это доказать. Спасибо, за ваш рассказ.
У меня отлегло от сердца. Слёзы выступили на глазах. Я уже мысленно благодарил небеса за спасение, готов был целовать руки этому суровому Виктору.
— Но есть нюанс, — продолжил он, и его слова впились в меня как ледяные иглы. — Мы не будем её пока трогать. Слишком рискованно. Она связана с очень влиятельными людьми. Вместо этого через вас мы будем кормить её дезинформацией. Пусть её хозяева тратят миллионы на разработку несуществующих препаратов. А вы продолжите с ней встречаться. Делать всё, что она скажет. Терпеть её унижения и играть роль влюблённого и преданного щенка. На флэшку мы скинем нужную информацию, чтоб вы прошли это её испытание.
— Я не могу! — вырвалось у меня. Лицо горело от стыда. — Вы не понимаете, что она за человек…
— Понимаем, — холодно парировал Виктор. — Поэтому у вас есть выбор. Либо вы соглашаетесь и работаете на нас. Либо мы передаём вас правоохранительным органам прямо сейчас. И тогда — тюрьма. Лет на семь минимум по статье о промышленном шпионаже. Выбор за вами. Но решайте быстро.
Дверь открылась без стука. В кабинет вошла она. Ирина. На её лице не было и следа той несчастной, одинокой женщины. Ни намёка на слёзы или жалость. Её волосы были убраны в тугой пучок, взгляд — твёрдым, спокойным и абсолютно чужим. Она кивнула Виктору.
— Всё идёт по плану, Виктор Петрович?
— Как мы и планировали, Ирина. Ваша идея сработала безупречно. Рыбка клюнула, заглотила крючок и теперь ждёт подсечки.
Я смотрел на неё, не понимая. Мозг отказывался складывать картинку. Она подошла ко мне, и от неё снова пахло «Красной Москвой». Теперь этот запах казался мне ядовитым, удушающим.
— Прости, Пашенька, — сказала она без тени сожаления. Её голос был ровным, докладным. — Но бизнес есть бизнес. Мы знаем, что Анна Сергеевна была «кротом» нашего главного конкурента. Умной, осторожной и очень опасной. Её нужно было не просто поймать, её нужно было нейтрализовать с максимальной выгодой для компании. А для этого нужна была слабая, амбициозная и предельно управляемая пешка. Ты был идеален на эту роль. Я просто… направляла тебя. Сначала сама, создав иллюзию романа, чтобы привязать тебя и изучить. Потом подкинув тебя ей, подготовив и рассказав, как ей понравиться. Всё, что ты делал — все твои «победы» в постели, вся твоя «карьера» — было частью моего плана.
Я онемел. Воздух перестал поступать в лёгкие. Вся моя жизнь, все эти месяцы, вся боль, весь стыд, вся гордость за свои якобы хитрые манёвры — всё это было не моей игрой, а её. Она была кукловодом, а я — марионеткой, которой внушили, что она любовник и карьерист.
— Зачем? — просипел я, чувствуя, как по щекам текут предательские, жгучие слёзы унижения. — Почему я?..
— Потому что ты был идеален, — отчеканила она. — Голоден, амбициозен, наивен и абсолютно лишён морального стержня. Ищешь лёгкие пути. Я негласно работаю на СБ, Павел. Моя работа — ловить крыс. Иногда для этого нужно вырастить свою.
Она повернулась и вышла из кабинета, не оглянувшись. Щёлкнула дверь, и этот звук прозвучал как приговор.
Виктор положил передо мной две стопки бумаг.
— Решай. Вот тут — твоё официальное заявление о сотрудничестве с внутренней безопасностью. Подпишешь — иди к своей Анне Сергеевне и делаешь всё, как мы скажем. Вторая — протокол о задержании с изобличающими материалами. Выбор, как видишь, небогатый.
Я посмотрел на дверь, за которой исчезла женщина, разбившая мне жизнь и душу. Потом на холодные, ничего не выражающие глаза Виктора. На флешку, лежащую, между нами, которая была символом моего полного краха.
Выбор между тюрьмой из бетона и решёткой и другой тюрьмой — из лжи, страха и вечного унижения. Между тем, чтобы сгнить в камере, и тем, чтобы сгнить заживо в золотой клетке, роль тюремщика в которой будет исполнять та, кого я ненавижу больше всех на свете.
Тишина в кабинете была оглушительной. Она давила на уши, звенела в висках. Я поднял взгляд на Виктора, потом на ручку, лежащую рядом с заявлением о сотрудничестве.
Мне предстояло выбрать, в какой ад я вернусь добровольно.
Спасибо за внимание! Обязательно оставьте свое мнение в комментариях.
Прочитайте другие мои рассказы:
Обязательно:
- Поставьте 👍, если понравился рассказ