— Нина, дорогая, я звонил в пансионат, узнавал про мою мать. Они берут двадцать пять тысяч в месяц, — Алексей устало потер переносицу и сел в кресло.
Нина мельком взглянула на мужа и продолжила разбирать принесенные из магазина продукты. Молодая женщина выглядела недовольной.
— Ты звонил только в один? — спросила она, укладывая йогурты в холодильник.
— В три, — вздохнул Алексей. — Там везде цены плюс-минус одинаковые. А в том, что поближе к нам, мест сейчас нет.
В доме Карповых уже неделю шли тяжелые разговоры. Мать Алексея, Анна Павловна, упала и сломала шейку бедра. После операции и больницы встал вопрос: кто будет за ней ухаживать в период восстановления?
— Слушай, может, сиделку наймем? — предложил Алексей, наблюдая, как жена методично расставляет банки с консервами на полке. — Приходящую. Она бы готовила, помогала с гигиеной и уборкой.
— Хорошая сиделка стоит тысяч тридцать пять, если на каждый день, — отозвалась Нина. — Мне рассказывала подруга, когда они для своей бабушки искали.
— Все равно дешевле, чем пансионат, — заметил Алексей.
Нина захлопнула дверцу холодильника сильнее, чем следовало. Продукты внутри звякнули.
— Леш, давай начистоту. Ты предлагаешь, чтобы твоя мать жила с нами, а к ней приходила сиделка?
Алексей кивнул, не понимая, почему жена так напряжена. Они жили в трехкомнатной квартире — места должно хватить всем.
— У нас отдельная комната пустует. Мама уже не встает сама, ей нужен постоянный уход, — объяснил он. — Сиделка будет приходить на восемь часов в день. В остальное время... Ну, мы же справимся, правда?
Нина скрестила руки на груди и посмотрела на мужа долгим взглядом. За этим взглядом он почувствовал назревающую бурю.
— Знаешь что, Леша, — наконец произнесла она, и голос ее звучал непривычно холодно. — Я и так работаю на полторы ставки. Прихожу домой и готовлю, убираю, стираю. А теперь ты предлагаешь, чтобы я по вечерам и в выходные еще и за твоей матерью ухаживала?
— Я тоже буду помогать, — растерянно произнес Алексей.
— Конечно, будешь. По дороге с работы зайдешь в аптеку за лекарствами, — усмехнулась Нина. — А основная нагрузка ляжет на меня, потому что ты вечно задерживаешься. Тебя дома-то почти не бывает.
Алексей вздохнул. Его фирма переживала не лучшие времена, и он действительно часто задерживался допоздна.
— Так что, если твоя мать будет жить с нами, — продолжила Нина, — плати мне девяносто тысяч, чтобы я ухаживала за твоей матерью! — сказала жена своему мужу.
— Что? — Алексей даже привстал с кресла от неожиданности. — Нина, ты в своем уме? Ты моя жена, а не наемная сиделка!
— Вот именно! — Нина повысила голос. — Я твоя жена, а не сиделка для твоей матери. У меня своя работа, свои дела, своя жизнь. Я не подписывалась ухаживать за лежачей пожилой женщиной.
— Но это моя мать! — воскликнул Алексей.
— Вот именно, — парировала Нина. — Твоя, не моя.
Комната наполнилась тяжелой тишиной. Алексей смотрел на жену с растущим чувством обиды и непонимания. За пять лет брака он не думал, что когда-нибудь услышит от нее нечто подобное.
— Я просто не ожидал, что ты так отреагируешь, — сказал он наконец.
Нина тяжело опустилась на стул напротив него.
— А как я должна была отреагировать, Леш? — спросила она устало. — Я знаю, как это выглядит. Бессердечная невестка отказывается помогать свекрови. Но посмотри на ситуацию моими глазами. Твоя мать никогда не была со мной особо приветливой...
— Она ко всем так, — вздохнул Алексей. — Ты же знаешь ее характер.
— Знаю, — кивнула Нина. — И тем более не понимаю, почему я должна сейчас жертвовать своим комфортом ради женщины, которая за пять лет ни разу не позвонила просто узнать, как у меня дела. Которая на нашей свадьбе сидела с таким лицом, будто мы на похоронах.
Алексей не мог возразить. Его мать действительно была сложным человеком. Жесткая, прямолинейная, она никогда не старалась никому понравиться и всегда говорила то, что думала. С Ниной у них отношения не сложились с самого начала.
— А еще, — продолжила Нина, — твоя сестра где? Почему вся ответственность должна лежать на тебе?
— Ты же знаешь, что Маша в Новосибирске живет. У нее своя семья, дети маленькие.
— А у нас, значит, нет своей семьи? Мы с тобой — не семья?
— Конечно, семья, — устало ответил Алексей. — Я не это имел в виду.
Он встал и подошел к окну. За стеклом моросил мелкий осенний дождик. На детской площадке было пусто — только ветер гонял желтые листья.
— Слушай, я правда не знаю, что делать, — признался он. — Не могу же я ее на улице оставить.
Нина смягчилась, видя искреннее беспокойство мужа.
— Никто не говорит про улицу, Леш. Есть пансионаты. Ты сам только что звонил.
— Но двадцать пять тысяч в месяц... Это много для нас сейчас.
Нина подошла к нему и положила руку на плечо.
— Скажи честно, ты веришь, что твоя мать будет жить с нами мирно? Что не начнет указывать мне, как готовить и убирать? Что не будет звать тебя по десять раз за вечер по любому поводу?
Алексей представил эту картину и невольно поморщился.
— Мы все на нервах сорвемся через неделю такой жизни, — продолжила Нина. — А ей нужен не месяц ухода, а гораздо больше. Врачи говорили, что полное восстановление после такой травмы в ее возрасте может занять полгода, а то и больше.
— И что ты предлагаешь? — спросил Алексей.
— Пансионат, — твердо сказала Нина. — Там за ней будут ухаживать профессионалы. У нее будет общение с другими людьми. И мы сможем ее навещать.
Алексей покачал головой.
— Она будет считать, что я ее предал. Что отправил в дом престарелых умирать.
— Это не дом престарелых, — возразила Нина. — Это реабилитационный центр. Там и молодые люди бывают, после травм и операций.
Алексей молчал, обдумывая ситуацию. Нина налила себе чаю и присела за стол. Она понимала, что мужу нелегко, но не собиралась отступать.
— Нин, — наконец сказал Алексей, — а может, хотя бы попробуем? Месяц? Если будет совсем невыносимо, тогда уже решим с пансионатом.
Нина отрицательно покачала головой.
— Леш, я прекрасно знаю, чем это закончится. Через месяц ты скажешь: «Ну вот видишь, все не так уж и плохо. Давай еще немного потерпим». А в итоге твоя мать останется с нами навсегда. Я такое уже проходила со своей подругой. Ее свекровь тоже «временно» к ним переехала. Уже пять лет живет.
Они снова замолчали. Тишину нарушал только звук капающей воды из крана — надо бы прокладку поменять, машинально отметил Алексей.
— Я, наверное, схожу проветрюсь, — сказал он, направляясь в прихожую.
— Ты обиделся, — констатировала Нина.
— Нет, просто нужно подумать.
Алексей накинул куртку и вышел из квартиры. На лестничной клетке он встретил соседку, Марию Степановну, возвращающуюся из магазина.
— Добрый вечер, Алексей Иванович, — приветливо сказала она. — Как здоровье вашей матушки? Слышала, что она в больнице.
— Уже выписали, спасибо, — кивнул Алексей. — Сейчас решаем, как дальше быть.
— А что, разве не к вам ее привезут? — удивилась соседка.
Алексей замялся.
— Мы... обдумываем варианты.
Мария Степановна поджала губы, и Алексей сразу понял, о чем она думает. Бессердечный сын, не желающий позаботиться о родной матери. Стыдно.
— Ну, вы решайте, конечно, — сказала она с нескрываемым осуждением в голосе. — А то ведь как говорят: что посеешь, то и пожнешь. Состаритесь когда-нибудь, и с вами так же будет.
Алексей буркнул что-то невнятное и поспешил спуститься вниз.
На улице моросящий дождь усилился. Алексей поднял воротник куртки и побрел по знакомым с детства дворам. Он не знал, куда идет, просто нужно было движение, чтобы упорядочить мысли.
С одной стороны, он понимал Нину. Его мать была непростым человеком. Она любила сына по-своему, но эта любовь часто выражалась в критике и контроле. Он помнил, как в детстве она заставляла его переписывать домашнее задание по три-четыре раза, если ей не нравился почерк. Как отчитывала за четверки, требуя только отличных оценок. Как скептически отнеслась к его выбору профессии, считая, что юрист — несерьезное занятие для настоящего мужчины.
С Ниной отношения у свекрови не заладились с первой встречи. Анна Павловна не стеснялась в выражениях, комментируя внешность, манеры и хозяйственные навыки невестки. Нина старалась не обращать внимания, но Алексей видел, как ей больно.
С другой стороны, бросить мать в беде он не мог. Анна Павловна жила одна в однокомнатной квартире. Соседей, готовых помочь, у нее не было — со всеми она умудрилась перессориться за долгие годы. Родственников тоже не осталось, кроме Алексея и его сестры Маши, которая действительно жила далеко.
Алексей зашел в небольшое кафе, чтобы спрятаться от дождя. Заказал чай и сел у окна. За соседним столиком шумно общались две женщины средних лет. Их разговор невольно долетал до Алексея.
— Представляешь, Люба к нам маму перевезла, — говорила одна из них. — Сейчас живет у нас в маленькой комнате. Дед говорит, что это временно, пока они ей квартиру не купят.
— И как вы уживаетесь? — спросила вторая.
— Да никак! Ты же знаешь мою свекровь. Вечно ей все не так. То суп пересолен, то бельё неправильно развешено. А с дедом они вообще собачатся каждый день. Он телевизор громко включает, она ему выговаривает. Он курить на балкон выходит, она ему про рак легких лекции читает.
— Да уж, нелегко вам.
— Не то слово. Я уже Любе сказала: или вы ее в пансионат определяете, или я от вас съеду. Не для того я замуж выходила, чтобы в шестьдесят лет нянькой работать.
Алексей отвернулся от женщин. Их разговор только усилил его сомнения.
Вернувшись домой, он застал Нину за компьютером. Она что-то внимательно изучала на экране.
— Ты все еще сердишься? — спросил он, присаживаясь рядом.
— Нет, — покачала головой Нина. — Смотрю информацию о частных пансионатах.
Алексей заглянул в экран. На сайте были фотографии уютных комнат, столовой, общей гостиной с телевизором и мягкими креслами.
— Этот недалеко от нас, — продолжила Нина. — Там медсестра круглосуточно. Врач приходит три раза в неделю. Есть физиотерапия и массаж. Питание пять раз в день.
— И сколько стоит?
— Тридцать пять тысяч в месяц, — вздохнула Нина. — Дороже, чем ты узнавал. Но условия лучше.
Алексей задумался.
— Слушай, Нин, — неожиданно сказал он. — А может, и правда стоит попробовать забрать ее к нам?
Нина развернулась к нему.
— Леш, ты хоть понимаешь, что это значит? Это значит, что нам придется постоянно быть дома. Никаких спонтанных выходов в кино или к друзьям. Никаких совместных отпусков. Забудь про нормальный сон — лежачие больные часто просыпаются по ночам. А еще памперсы, судно, пролежни, лекарства... Ты готов к этому?
Алексей молчал.
— Вот и я не готова, — продолжила Нина. — Я не медик, не сиделка. Я не умею ухаживать за лежачими больными. А твоя мать — не самый легкий человек. Она будет требовать к себе постоянного внимания, будет капризничать. Наша жизнь превратится в ад.
— Ты драматизируешь, — попытался возразить Алексей.
— Нет, я реалистка, — отрезала Нина. — Поговори со своими коллегами, у которых родители живут с ними. Спроси, каково это на самом деле.
Алексей решил последовать ее совету. На следующий день в офисе он завел разговор с Сергеем, чья теща жила с ними уже три года после инсульта.
— Если честно, дружище, это тяжело, — признался Сергей. — Моя супруга фактически превратилась в сиделку. Все время уходит на заботу о матери. Мы уже два года нигде не были вдвоем. Постоянно нужны лекарства, подгузники, специальное питание. А денег на сиделку у нас нет.
— И как вы справляетесь?
— Никак, — вздохнул Сергей. — Жена на антидепрессантах. Я иногда ночую на работе, потому что дома невыносимо. Теща постоянно кричит, зовет, требует внимания. Мы с женой почти не разговариваем — сил нет. Я люблю ее мать, правда, но... если бы можно было повернуть время вспять, я бы настоял на пансионате.
Слова коллеги заставили Алексея задуматься. Он вдруг отчетливо представил, как их с Ниной жизнь полностью меняется с появлением матери в доме. Как они ссорятся из-за усталости и стресса. Как жена выматывается, пытаясь угодить придирчивой свекрови. Как постепенно их отношения охладевают...
Вечером он вернулся домой и нашел Нину на кухне. Она готовила ужин, напевая что-то под нос.
— Я все обдумал, — сказал Алексей. — Ты права. Лучше пансионат.
Нина с облегчением улыбнулась и обняла мужа.
— Спасибо, что услышал меня. Мы будем ее навещать каждую неделю, обещаю.
Алексей кивнул, но на душе у него все равно было тяжело.
— Знаешь, о чем я все время думаю? — сказал он. — Что когда-нибудь мы тоже состаримся. И наши дети будут решать, что с нами делать.
— Если у нас будут дети, — мягко поправила его Нина. — Но я понимаю, о чем ты. Страшно думать о старости.
Они присели за стол. Алексей взял жену за руку.
— Тебе не кажется, что мы поступаем неправильно?
— Нет, — твердо сказала Нина. — Мы поступаем так, как будет лучше для всех. Твоей маме будет комфортнее с профессиональным уходом. А мы сможем жить нормальной жизнью и не возненавидеть друг друга.
Алексей понимал, что Нина права. Но чувство вины все равно не отпускало его.
— Завтра поедем, посмотрим этот пансионат, — решил он. — А потом уже будем говорить с мамой.
Читайте также: