Литературный терапевт | Рассказы

Представьте: вам не двадцать, и это ваше главное преимущество. Вы уже не строите воздушные замки, а знаете цену настоящим чувствам. У вас за плечами — багаж опыта, а впереди — свобода быть собой. Поиск любви после сорока — это не отчаянная попытка «устроить личную жизнь», а осознанное желание разделить радость с тем, кто этого достоин. Почему это вообще особый разговор? Потому что в игру вступают реальные обстоятельства: возможно, есть дети, карьера выстроена, привычки устоялись. Вы точно знаете, чего хотите от партнера, и уже не согласны на компромиссы в главном...

Бывают дни, когда кажется, что весь мир — это одна большая, промозглая улица. Ты идешь по ней без цели, и твои мысли вертятся вокруг простых и грустных вещей: где найти укромный уголок, чтобы справить нужду, на какой скамейке переночевать и удастся ли раздобыть хоть кусок хлеба. Так моя жизнь тянулась годами. Я был тенью, человеком-невидимкой, на которого обычные люди предпочитают не смотреть. Попытки найти работу разбивались о простой вопрос: что я умею? Ничего. А спросить совета или попросить помощи было не у кого — детдом не оставляет после себя родных плеч, лишь пустоту за спиной...

Шелковое платье легко скользнуло по телу Анны, словно прохладная вода в жаркий день. Она посмотрела в зеркало — тонкая ткань цвета спелой вишни подчеркивала её стройную фигуру и оттеняла светлые волосы. Платье она купила вчера, на собственные деньги, не спрашивая ничьего разрешения. Эта простая мысль до сих пор вызывала странное чувство — смесь гордости и недоверия. Анна подошла к окну своей новой квартиры на десятом этаже. Внизу расстилался уютный московский дворик с детской площадкой, а дальше — панорама вечернего города, сверкающего огнями...

Наталья осторожно поставила коробку с посудой на пол в просторной гостиной. Окна её нового дома выходили на тихую улочку с аккуратными палисадниками. Спина немного ныла после погрузки вещей, но усталость была приятной. Десять лет мечты о собственном доме наконец воплотились в реальность — двухэтажный коттедж с небольшим садом в пригороде Подмосковья. Она подошла к окну и полной грудью вдохнула свежий весенний воздух. Яблони в саду готовились зацвести, напоминая о детстве, проведённом в деревне у бабушки...

Тихая война. В углу спальни на полу скопилась горка вещей. Вязаные носки, детские книжки, пакет грибов, бутылки с соками, самовязаные салфетки, фарфоровый слоник с отколотым ухом – подарки свекрови росли в количестве, но не в качестве. Я смотрела на эту кучу и чувствовала, как внутри закипает что-то неприятное. Анна Павловна, моя свекровь, появлялась у нас дома с завидным постоянством. Стук в дверь – и вот она уже на пороге, с неизменной улыбкой и пакетами. Много пакетов. Слишком много. — Танечка,...

Вечер пятницы. Я заканчивала последние штрихи к ужину – запекала в духовке курицу с картошкой. Мясо уже подрумянилось, наполняя кухню ароматом розмарина и чеснока. В салатнике красовался свежий салат с рукколой и черри, а на столе стояла бутылка хорошего красного вина. Иногда мне нравилось устраивать такие вечера для нас с Олегом – пусть будничные, но с небольшими праздничными нотами. Прошедшая рабочая неделя выдалась тяжёлой. В школе, где я преподавала русский язык и литературу, начались годовые контрольные, а это значит — бесконечные тетради, которые нужно проверить...

Похороны мамы прошли в серый ноябрьский день. Мелкий дождь сыпался на черные зонты родственников и знакомых, собравшихся у могилы. Я стояла, не чувствуя холода и сырости, глядя на гроб, который медленно опускали в землю. Рядом муж Сергей неловко приобнимал меня за плечи. Его рука казалась тяжелой, чужой. Мама болела долго. Рак не оставил ей шансов, но она держалась до последнего – всё хотела закончить вышивку для правнучки, дочки моей племянницы Оли. Не успела – нить оборвалась вместе с ее жизнью...

Свою квартиру я получила от бабушки. Бабуля моя была учительницей математики, всю жизнь копила, экономила и сумела купить двушку на первом этаже старого кирпичного дома. Мне всегда нравилось бывать у неё в гостях – в квартире пахло пирожками и старыми книгами, а с подоконников свисали пышные бархатцы и фиалки. Когда я приезжала к ней после университета, мы пили чай с вареньем и разговаривали обо всём на свете. Перед смертью бабушка вызвала нотариуса и оформила дарственную на меня. «Никогда не позволяй никому отобрать у тебя эту квартиру, Маша», – сказала она мне тогда...

Мария Степановна замерла в коридоре своей квартиры, глядя на старое зеркало в потёртой деревянной раме. Сегодня у неё юбилей – семьдесят лет. Круглая дата. Сколько раз она представляла этот день – как соберутся дети и внуки, как накроют стол в большой комнате, как будут произносить тосты. Седые волосы были тщательно уложены, на шее – янтарные бусы, подарок покойного мужа. Платье тёмно-синее, праздничное, немного тесноватое в талии, но она не решилась надеть новое. Берегла для особого случая. И вот он настал, этот случай...

Ирина пришла домой, закрыла дверь и прислонилась к ней спиной. Впервые за пятнадцать лет она ощутила, что эта квартира наконец-то по-настоящему принадлежит им. Сегодня она внесла последний платеж по ипотеке. Пятнадцать лет кабалы закончились. — Петя, ты дома? — крикнула она, снимая пальто. Тишина. Значит, муж еще не вернулся с работы. Ирина прошла на кухню и достала из сумки бутылку шампанского. Сегодня у них праздник. Она вспомнила, как пятнадцать лет назад они с Петром, тогда еще совсем молодые, подписывали документы на ипотеку...

Анна взбежала по лестнице на четвертый этаж, отдышалась немного у двери и позвонила. Никто не открыл. Она позвонила еще раз, постучала костяшками пальцев по обшарпанной деревянной двери, но за ней по-прежнему было тихо. — Мама! — крикнула она. — Я знаю, что ты дома! Открывай! Она достала из сумочки ключи. Старый, еще с советских времен, ключ провернулся в замке с трудом, но все-таки замок поддался. В прихожей квартиры было темно и сыро. Анна поморщилась от запаха кошачьей мочи. Сколько раз она говорила матери избавиться от этих тварей, но та и слушать не хотела...

Телефонный звонок от свекрови застал меня в самый разгар готовки. Я как раз шинковала капусту для борща, и нож в моей руке ходил быстро и уверенно. На дисплее высветилось «Тамара Павловна», и я мысленно застонала. — Да, Тамара Павловна, здравствуйте, — ответила я, прижимая телефон плечом к уху и продолжая работу. — Алиночка, здравствуй, деточка! Не отвлекаю тебя? — Голос свекрови был сладким, как перезрелый персик. Такой голос у нее бывал только тогда, когда ей что-то было нужно. — Немного занята, но для вас всегда найду минутку...