Спасибо, что дочитали рассказ до конца. Я бесконечно благодарна вам за донаты, лайки, комментарии и подписки. Оставайтесь со мной и дальше.
Поддержать канал денежкой 🫰
— Мы можем помочь с переездом, — предложила мама.
Я только горько рассмеялась:
— Не стоит. Я справлюсь.
— Настя, пойми правильно… — папа смотрел на меня с выражением, похожим на жалость. — У Кирилла семья, ребёнок скоро родится. Ему нужна наша поддержка. А ты… ты же самостоятельная, хорошо зарабатываешь. Ты справишься.
Эти слова попали прямо в цель, вскрыли всю правду наших отношений. Я всегда была для них той, кто справится, той, кому не нужна помощь и поддержка, той, чьи чувства можно не учитывать.
— Значит, брат важнее, потому что у него семья, в отличие от меня? — спросила я, удивляясь, как спокойно звучит мой голос, когда внутри всё кипит. — А тот факт, что я шесть лет платила за квартиру, ничего не значит?
— Настя, не начинай, — поморщилась мама. — Ты всегда была такой, вечно сравниваешь себя с братом. У тебя своя жизнь, у него — своя.
— Да, но почему в его жизни вы всегда рядом, а в моей — только когда вам что-то нужно?
— Это несправедливо! — возмутился папа. — Мы дали тебе эту квартиру, когда ты поступила в университет.
— Дали? — я не сдержала горького смеха. — Сдавали мне её за деньги, которые обещали откладывать, но потратили на Кирилла.
Мама встала, её лицо исказилось от гнева:
— Всё, хватит. Мы не будем это обсуждать. Квартира наша, и мы решаем, кто в ней будет жить. К понедельнику чтобы тебя здесь не было.
Они направились к двери, а я осталась на кухне, оглушённая происходящим. Когда за ними закрылась входная дверь, меня затрясло. Слёзы, которые я сдерживала при них, хлынули из глаз. Я опустилась на пол и разрыдалась, впервые за много лет позволив себе такую слабость. Не знаю, сколько времени я так просидела, но когда слёзы наконец высохли, внутри осталась только пустота и странное спокойствие — словно что-то окончательно решилось в моей душе.
Я достала телефон и набрала:
— Катя, привет. Извини за поздний звонок. Мне очень нужна твоя помощь.
Следующие три дня прошли как в тумане. Я взяла отгулы на работе, упаковала вещи, нашла временное жильё. К счастью, Катя разрешила пожить у неё, пока я не найду квартиру. Я не стала вывозить мебель — она всё равно по большей части досталась мне вместе с квартирой, возвращалась к настоящим владельцам.
В воскресенье вечером я в последний раз обошла пустые комнаты. Странно, но я не чувствовала привязанности к этим стенам. Квартира никогда по-настоящему не была моей. Я всегда это знала где-то глубоко внутри. Может быть, именно поэтому я так и не повесила здесь фотографии на стены, не обзавелась множеством вещей, которые было бы тяжело увести. Я оставила ключи на столе и закрыла дверь. Спускаясь по лестнице с двумя чемоданами, я ощущала не только усталость и горечь, но и странное облегчение — словно разорвала цепь, которая долгие годы тянула меня назад. Такси ждало у подъезда. Я не оглянулась, когда машина тронулась с места.
У Кати я прожила около месяца. Она работала журналистом, часто ездила в командировки, так что мы с ней почти не пересекались, что меня вполне устраивало. Мне нужно было время и пространство, чтобы осмыслить произошедшее и решить, что делать дальше. Поиски жилья оказались сложнее, чем я ожидала: арендные ставки в городе выросли, а мне хотелось найти что-то приличное и не слишком далеко от работы. В итоге я нашла крошечную студию на окраине города, далеко от центра, зато в хорошем состоянии и по приемлемой цене.
Переезд в эту студию был символическим: я наконец-то полностью отвечала за своё жильё, платила за него честную цену и могла делать там всё, что захочу. Конечно, добираться до работы стало дольше, но я использовала время в дороге для чтения или планирования дня.
С родителями я прекратила общение. Они пару раз звонили, но я перестала отвечать на звонки. Потом пришло сообщение от мамы: «Настя, мы забрали твои оставшиеся вещи, можем привести». Я ответила коротко: «Оставьте себе или выбросьте. В них нет ничего ценного». После этого наступила тишина. Они не пытались извиниться или объяснить свой поступок, а я не пыталась возобновить отношения. Внутри словно что-то оборвалось. Та часть меня, которая надеялась на родительскую любовь и одобрение, наконец-то умерла. И я почувствовала не боль, а облегчение.
Работа стала моим спасением. Я с головой погрузилась в проекты, брала дополнительные задания, оставалась допоздна в офисе. Коллеги ценили мою преданность делу, начальство отмечало результаты. Через полгода после переезда мне предложили должность руководителя группы с существенным повышением оклада.
— Ты заслужила это, Настя, — сказал директор, пожимая мне руку. — Твоя аналитика безупречна, и ты отлично работаешь с командой.
Эти слова значили для меня больше, чем все похвалы родителей за всю мою жизнь, потому что они были искренними и заслуженными.
С новой зарплатой жизнь стала комфортнее. Я могла позволить себе более просторную квартиру, но пока оставалась в студии и копила деньги. У меня была цель — собственное жильё, купленное без чьей-либо помощи. Я продолжала работать, развиваться, постепенно создавая свою жизнь с нуля.
Друзья часто спрашивали о родителях, и я честно отвечала, что мы не общаемся. Некоторые не понимали, пытались уговорить меня помириться с семьёй, но я твёрдо стояла на своём: семья — это не просто кровное родство. Семья — это любовь, поддержка, уважение. А этого у нас с родителями никогда не было.
Ещё через год упорного труда и экономии я накопила достаточно для первого взноса по ипотеке. Выбрала небольшую, но светлую двухкомнатную квартиру в новом районе. Оформление всех документов заняло около месяца — и вот наконец я держала в руках ключи от своей, действительно своей квартиры.
В день новоселья ко мне пришли друзья и коллеги. Мы пили шампанское, смеялись, строили планы по обустройству. Я чувствовала себя счастливой и свободной. Впервые в жизни у меня был настоящий дом — место, которое никто не мог у меня отнять.
Прошло ещё два года. Я полностью освоилась в роли руководителя. Моя команда показывала отличные результаты. Мне предложили новую должность — заместителя финансового директора с окладом в пятьсот тысяч рублей. Это было неожиданно и очень приятно — такое признание моих профессиональных качеств. К тому времени я уже полностью обустроила квартиру, обзавелась машиной и начала путешествовать.
Сначала по России, потом по Европе — жизнь налаживалась.
Однажды вечером, когда я вернулась с работы и готовила ужин, зазвонил телефон. Номер был незнакомым, но я ответила.
— Настя… — голос мамы я бы узнала из тысячи.
Сердце пропустило удар, но я быстро взяла себя в руки.
— Да, это я, — ответила я спокойно. — Как ты?
В её голосе слышалась неуверенность, словно она не знала, с чего начать разговор.
— Мы так давно не общались…
— У меня всё хорошо, — сказала я, не вдаваясь в подробности. — Что-то случилось?
Мама тяжело вздохнула:
— Да, Настенька. У нас проблемы. У Кирилла… он… в общем, он потерял квартиру. Ту, что на Речной.
Я молчала, ожидая продолжения.
— Он продал её, решил вложить деньги в какой-то бизнес с друзьями — и всё прогорело. Все деньги пропали, — в её голосе звучали слёзы. — Теперь они с Алиной и маленьким Мишей живут у нас в одной комнате. Так тесно…
Я не испытывала ни злорадства, ни удовлетворения — только лёгкое удивление от того, насколько мне безразлична эта ситуация.
— Сожалею, — сказала я нейтрально.
— Настенька… — мама перешла на умоляющий тон. — Думали, может, ты могла бы помочь. У тебя же квартира, наверное, просторная. Может, они могли бы пожить у тебя немного, пока не встанут на ноги?
Я не поверила своим ушам. После всего, что произошло, они просили меня приютить брата, из-за которого меня выгнали на улицу.
— Мама, — сказала я спокойно, — я не буду помогать Кириллу. Ни финансово, ни жильём.
— Но он же твой брат! — в её голосе появились обвинительные нотки. — В семье должны помогать друг другу!
— В какой семье, мама? — я почувствовала, как внутри поднимается волна горечи. — В той, где меня выкинули из квартиры ради брата? В той, где мои чувства и потребности никогда не имели значения?
— Настя, ну что ты такое говоришь… — начала она, но я перебила:
— А как у тебя дела, мама? — спросила я внезапно. — Вот лично у тебя. Не у Кирилла, не у папы. А у тебя?
Она замешкалась, явно не ожидая такого вопроса:
— Ну… нормально. Устаю очень. С Мишенькой часто сижу, пока молодые на работе. А ты?
— А ты знаешь, как у меня дела? — продолжила я. — Знаешь, где я живу? Кем работаю? Счастлива ли я?
Она снова замялась:
— Ты же сказала, что у тебя всё хорошо…
— Да, у меня всё хорошо, — подтвердила я. — Я — заместитель финансового директора в крупной компании, зарабатываю 500 тысяч рублей в месяц. У меня своя квартира, машина, путешествия, друзья, которые меня по-настоящему любят и поддерживают.
В трубке повисла тишина. Я представила, как мама сидит в своей кухне, прижимая телефон к уху и пытается осознать, что её вечно незаметная дочь, которую можно было использовать и выбросить, добилась таких успехов.
— Пятьсот тысяч?.. — наконец переспросила она. — Настенька, это же… это замечательно.
В её голосе появились заискивающие нотки, и мне стало противно.
— Да, мама, это действительно замечательно, — сказала я. — И знаешь, что самое замечательное? Что я добилась всего этого сама. Без вашей помощи и поддержки.
— Мы не предавали тебя! — воскликнула она. — Мы просто… просто думали, что ты сильнее, что ты справишься…
— И я справилась, — согласилась я. — Но это не значит, что я забыла или простила. И это совершенно точно не значит, что я пущу Кирилла в свою жизнь или в свою квартиру.
— Но он твой брат! Неужели тебе всё равно?
— Да, мне всё равно, — честно ответила я. — Так же, как вам всегда было всё равно, что происходит со мной. Родственные связи не делают людей семьёй, мама. Поступки делают.
Она всхлипнула в трубку:
— Прости нас, Настенька… Мы не думали…
— В том и проблема, — перебила я. — Вы никогда не думали обо мне.
Я вздохнула, чувствуя не гнев, а усталость.
— Послушай, мама. Я не желаю вам зла. Но я не хочу больше быть частью вашей жизни. Настоящая семья не бросила бы меня как котёнка на улице. Не используйте этот номер больше. Прощайте.
Я нажала кнопку отбоя и некоторое время смотрела на потухший экран телефона. Потом решительно открыла настройки и заблокировала номер. Сердце билось ровно, руки не дрожали. Я чувствовала странное спокойствие — словно закрыла последнюю главу долгой, не слишком приятной книги. Семья, которой у меня никогда не было, окончательно осталась в прошлом.
Я подошла к окну и посмотрела на вечерний город: огни фонарей, спешащие домой люди, первые звёзды в темнеющем небе. Моя жизнь. Моя — и только моя. За эти годы я научилась многому: справляться с трудностями, верить в себя, быть независимой. Я научилась ценить настоящую дружбу и распознавать фальшь. Я научилась строить свою жизнь по своим правилам, не оглядываясь на чужие ожидания. И, может быть, самое главное — я научилась быть счастливой без одобрения тех, кто должен был любить меня просто за то, что я есть, но так и не смог.
Той ночью я спала спокойно, как не спала уже много лет. А утром, глядя на себя в зеркало, я улыбнулась своему отражению. Впереди был новый день моей свободной, счастливой жизни, которую я построила своими руками.
Конец. Все части внизу 👇
***
Если вам понравилась история, рекомендую почитать книгу, написанную в похожем стиле и жанре:
"Измена. Счастье из осколков", Ирина Чардымова ❤️
Я читала до утра! Всех Ц.