Слово "коржупки" - это не просто слово. Это кусочек жизни, вырванный из боли, голодного тела и разбитой души. Это слово звучало тихо, как молитва, в устах Николая Степановича Котина, человека, чья судьба была как река: спокойная у истоков, бурная в разливе, и тихая, как уходящий закат, у устья.
Благодарю подписчицу за историю о столь замечательном человеке.
Котин Николай Степанович родился 19 декабря 1914 года в селе Вередеево, Кстовского района Нижегородской области.
Родился в холодную зиму, 19 декабря, когда за окном бушевала метель и ветер завывал так, что кровь в жилах стыла. Его бабушка, взяв ребенка на руки и обернув в чистую тряпицу, прошептала:
- Слава Богу, живой. Крепким мальчонка будет, сильным...
Но он рос не только крепким и выносливым, но умным и деятельным. Казалось, что нет такой работы, что не по силам была рослому пареньку. Но самое главное - учёба. Он стремился постигать всё новое и новое. В открывшейся в селе школе он не пропустил ни одного занятия, а после бежал в поля, где трудился на благо семьи, вникал во все тонкости посадки семян и сбора урожая.
Он был не единственным ребенком в семье: еще в семье росла старшая сестра Тамара, младшая Кира, да брат Александр. Детство их было простым, как у сотен тысяч детей того времени: босые ноги по росе, лес за околицей, матушкины пироги и ласковые поглаживания по голове тихими вечерами.
Отец семейства много работал и каждый в селе знал, что у Котиных полный порядок - дом крепкий, полон двор хозяйства, дети работящие. Особенно Николай, парнишка, которого хоть сейчас в начальники выбирай.
И вдруг всё в один миг изменилось...
1931 год.
- Пожар! Пожар! - люди кричали, а над селом поднимался густой дым от горящего дома.
Коля со страхом посмотрел в сторону источника дыма и внутри у него всё сжалось. Бросив косу, парнишка по полю бежал к дому, молясь, чтобы это не дом горел, а хотя бы сарай...
Но, подбежав, готов был рухнуть на землю. Возле дома бегала матушка, причитая и заламывая руки. Отец пытался тушить избу, но в такой сухой летний день деревянная изба пылала так, что невозможно было остановить пламя, что бушевало с разъяренной силой.
Когда стало понятно, что ничего спасти не удасться, отец швырнул ведро в сторону и цыкнул на жену:
- Не голоси, мать. Сами живы, и на том спасибо.
- Всё, всё что нажито было, всё, что от родителей досталось и передавалось из поколения в поколение, всё сожрал огонь, - женщина опустилась на землю и рыдала, сжимая в руках платок, не убирая расстрепанные пряди волос с лица.
Огонь съел всё: мебель, одежду, иконы, фотографии и письма. Не осталось ничего в семье Котиных.
Степан оглядел своих детей, потом произнес:
- Ну что, детишки, жизнь будем новую начинать. Где-то, видимо, согрешили мы, раз Господь Бог так наказал.
- А где же мы будем начинать ту новую жизнь? - рыдала мать.
- В Зелецино, - спокойно ответил Степан. - Там брат мой вдовый живет, а начальство местное зовет меня на винный завод работать.
Николай огляделся - неужто вот так просто он возьмет и уедет из села? Он здесь родился, вырос, каждый колосок в поле ему знаком. Тем более сейчас, когда вот-вот откроется новый колхоз и у него будет столько возможностей! Николай грезил работой в новой организации, уж никак не хотел он трудиться на винзаводе, ему поле и простор подавай.
- Я останусь, - произнес он четко тоном, не терпящим возражения.
- Это как же? - пролепетала мать, глядя на Колю. - Ты чего же такое говоришь?
- Вы же слышали! - он серьезно посмотрел на свою семью. - Я никуда отсюда не уеду. Здесь всё своё, родное, здесь поля, сады, здесь скоро так жизнь будет бурлить, что люди хлынут потоком в наше село. Нет, вы поезжайте, а я уж как-нибудь тут.
- И где ж ты голову свою преклонишь? - усмехнулся отец.
- А пусть у меня живет, - выступил вперед фельдшер, пожилой Ефрем Семенович. - Я ж один кукую, скучно мне в моей хибаре. Дом у меня, Николай, старый, но теплый и еще крепкий. Вещички тебе я дам, от сынка моего покойного остались, всё рука не поднималась раздать людям, а тут пора пришла.
****
Котины в составе пяти человек уехали из села. Степан, глава семейства, жена его Людмила, две дочери Тамара и Кира, а так же сын Александр отправились строить новую жизнь. Уже через полгода Степана, что работал на местном винном заводе, назначили директором этого небольшого предприятия. А Коля... Он стал председателем нового колхоза. Да, пусть организация была небольшая, но люди там трудились работящие. Когда встал вопрос о выборе начальства, Ефрем Семенович первый руку поднял на голосовании:
- Вот что, товарищи, я думаю - пусть Котин председателем становится.
- Да ты чего, Ефрем, ополоумел, что ли? - Галина, женщина лет сорока возмутилась. - Он же ребенок еще! Что он может? Что он соображает?
- Ты, Галина, помолчи уж, - её муж Макар встал и насмешливо произнёс: - Получше тебя он соображает. И в школе его хвалят, он же с тех пор, как её открыли, ни дня не пропустил, и книжки читает, и в поле успевает пахать аки конь. Вчерась вот дельный совет дал, а ишь, как пригодился. Я тоже за Котина! - он поднял руку, а потом сел, не опуская её.
- А чего, и я не против, - пастух Илья тоже поднял руку. - Мне Колька нравится, умный парнишка, ежели такого в город учиться отправить, так цены ему не будет. Пусть побудет председателем, а мы ему поможем. Коли справится, так значит, верный мы выбор сделали. Не справится, может из города кого пришлют, или мы среди своих пошукаем.
Коля стоял в растерянности. Ему было страшно. Это что же такое творится? Ему ведь еще семнадцати нет, а его уже в председатели выбирают. Пот струйкой потёк по его спине. Это же какая ответственность!
Но руки поднимались, голоса усиливались и вскоре мужики стали подходить к доселе молчавшему Николаю и поздравлять его с новой ответственной должностью.
***
- Николай Степанович, ты б хоть поел, - Ефрем Семенович покачал головой, глядя на парнишку, что собрался с раннего утра, едва запел петух, в поле пойти.
- Я поел, Ефрем Семенович, поел.
- Худой, словно щепка... - фельдшер поморщился. - Не бережешь ты себя, Николай Степанович. Вот хоть кашу бы поел, а то что с утра во рту было?
- Хлеб с солью, да чай на травах, мне этого достаточно, - улыбнулся парнишка. - Побежал я работать, а после обеда мне еще людей принимать в управлении. А люди - самое важное, благодаря им хлеб растет и молоко рекой льётся.
Каждый день с раннего утра он бегал по трем полям, что были во владении колхоза, затем отправлялся на ферму, где стояли двадцать две коровы в телятнике, да в свинарнике с три десятка пятаков. Далее бежал на птичий двор, и только потом возвращался в кабинет, из которого управлял этим маленьким, но самостоятельным хозяйством. Он знал, что есть большие колхозы и стремился к развитию своего, мечтая, что разрастется он до таких широт, что ему в селе места мало будет. Ну ничего, есть и соседние деревни, есть и поселки, все объединятся, как одна семья.
Потянулись люди с жалобами, просьбами, советами. Каждого выслушивал Николай и вникал в суть. Он старался каждому помочь и к каждому прислушиваться, за что его ценили всё больше и больше.
Хоть и мечтал он о том, что их колхоз станет огромным, прибыльным, и с первых полос газет сходить не будет, да вот только была у Николая еще одна мечта - мечтал стать военным. Чтобы не только свой колхоз родной оберегать, но и всю страну!
Продолжение
