«Вокзал для двоих» вышел в 1983 году и сразу стал событием. Фильм мгновенно покорил зрителей, Рязанов получил Государственную премию, а Людмила Гурченко и Олег Басилашвили были признаны лучшими актёрами года. Для Басилашвили эта роль стала одной из главных и одной из самых трудных. Ради неё он месяц провёл в настоящей колонии: ночевал в бараке, носил лагерную робу и делил пайку с заключёнными.
Позже он признавался, что ему было страшно, стыдно и почти невозможно играть среди людей, которым не до искусства. Но и на самой площадке было непросто. Уже в первый съёмочный день Басилашвили наотрез отказался целовать свою партнёршу Людмилу Гурченко. Почему он так поступил, как выжил на зоне и при чём здесь Ануфриков – расскажем в этой статье.
Две истории, положенные в основу сценария
Сюжет фильма «Вокзал для двоих» не выдуман. В его основе лежат реальные события. По одной из версий, первая история связана с композитором Микаэлом Таривердиевым. Он ехал в машине с любимой женщиной и уступил ей руль. Произошла авария, погиб пешеход. Чтобы защитить возлюбленную, Таривердиев взял вину на себя. Его приговорили к двум годам лишения свободы, но благодаря амнистии срок он так и не отбывал.
История хранилась в секрете, но спустя годы сценарист Эмиль Брагинский, узнав о происшествии, решил развить эту сюжетную завязку. Он пошёл дальше и отправил за решётку своего героя. Любопытно, что сама актриса Людмила Максакова настаивала на другом: по её словам, за рулём находился сам Таривердиев, и это подтверждали свидетели. Как бы там ни было, история давно обросла слухами и постепенно превратилась в легенду.
Вторая реальная история, отразившаяся в фильме, связана с поэтом Ярославом Смеляковым. В 1953 году, вскоре после смерти Сталина, политических заключённых в лагерях стали отпускать в краткосрочные поездки под расписку. Смеляков отправился на встречу с друзьями, но на следующее утро проспал подъём. Чтобы поэт успел на поверку и не получил взыскание, его друзья буквально тащили его обратно в лагерь на себе. Этот эпизод лёг в основу одной из самых пронзительных сцен фильма, когда Платон и Вера бегут через заснеженное поле к колонии, стараясь успеть вовремя.
Как снимали сцену бега в 28-градусный мороз
Когда сценарий был готов, Эльдар Рязанов решил начать съёмки с финала: зима стремительно уходила, а по задумке герои должны были бежать по заснеженному полю. Другого шанса могло уже не быть. По воспоминаниям Гурченко, в тот день на «съёмочной площадке» было -28, снег скрипел под ногами, а ветер пробирал до костей. Камеру поставили на сани, которые тянула вся съёмочная группа, в том числе и сам Рязанов. Актёры бежали, задыхались, падали на скользкой дороге. Людмила Гурченко разбила колени, которые потом долго лечила, но снималась дальше, не жалуясь.
Рязанов в тот мартовский морозный день рассчитывал на хмурое небо, чтобы подчеркнуть тревожную атмосферу и внутреннее напряжение героев. Но тучи рассеялись, выглянуло солнце, и сцена приобрела совсем иное настроение – не обречённости, а надежды. Это случайное изменение погоды сделало финал особенно трогательным. Ещё один любопытный факт: это был не просто первый съёмочный день, но и первое знакомство Басилашвили и Гурченко. До этого исполнители главных ролей не встречались.
По сценарию они должны были целоваться, но для Басилашвили это стало неожиданностью. Он просил режиссёра переписать эпизод, возмущался, говорил, что не может позволить себе такую интимность с женщиной, которую видит впервые. Ситуация становилась напряжённой, её разрешить помогла сама Гурченко: она изменила диалог, чтобы поцелуй перенесли в другую сцену. Жест был точным и очень человечным: актёры нашли общий язык. К финалу картины между ними уже была тёплая, настоящая дружба.
Где снимали фильм и как интеллигент оказался в тюрьме
Провинциальный Заступинск, в котором разворачивается действие, – вымышленный город. Но снимали его не в павильонах, а на реальных улицах Ленинграда и Москвы, на действующих вокзалах и рынках. Рязанов хотел, чтобы картинка дышала настоящей жизнью, а не декорациями. Особенно принципиальным для него был тюремный эпизод. Здесь режиссёр решил идти до конца: сцены лагеря снимали в настоящей колонии для несовершеннолетних, и главному актёру предстояло провести там не один день, а целый месяц – бок о бок с реальными заключёнными.
Для Олега Басилашвили это был, по его словам, самый тяжёлый опыт за всю карьеру. Его поселили в бараке, переодели в лагерную робу, и в первые дни актёр чувствовал себя чужим буквально на каждом шагу. Заключённые быстро поняли, что перед ними не свой. Отношение было враждебным: его провоцировали, задевали, пытались унизить, иногда толкали, будто проверяя на прочность. Басилашвили не скрывал, насколько ему трудно. В разговорах с Рязановым он признавался: «Я не могу здесь играть, это святотатство – изображать страдание рядом с теми, кто его действительно переживает». Но Рязанов настаивал: если хочешь быть убедительным, ты должен это пройти.
Со временем ситуация изменилась. Басилашвили начал сближаться с заключёнными: делился пайком, общался с уважением, не пытался казаться тем, кем не был. Постепенно враждебность ушла, на смену ей пришёл интерес. Один из арестантов даже предложил свою помощь: он стал неофициальным консультантом актёра, объяснял лагерные правила, манеру поведения, жесты, походку. Взамен он попросил о малом – упомянуть его имя в кадре. Басилашвили не забыл. В сцене, где Вера будит Платона, он сквозь сон произносит: «Ануфриков, кончай». Это фамилия его наставника из колонии.
Книги из статьи:
- «Я просто живу…», Микаэл Таривердиев
- «Грустное лицо комедии, или Наконец подведенные итоги», Эльдар Рязанов
- «Вокзал для двоих», Эльдар Рязанов, Эмиль Брагинский
- «Неужели это я?! Господи…», Олег Басилашвили
- «Аплодисменты», Людмила Гурченко
Подборка материалов в том же духе: