Дверь хлопнула, и наступила тишина.
Ульяна села на пол прямо посреди гостиной. Смотрела на разрисованную стену и плакала. Не от испорченного ремонта — от потерянной дружбы.
Двадцать лет. Как можно вот так взять и перечеркнуть двадцать лет?
Вечером позвонила мужу.
— Саш, они ушли.
— И правильно. Сколько можно терпеть?
— Но это же Ева...
— Была Ева. Теперь это другой человек.
Александр приехал, помог оттереть стену. Не всё отмылось — пришлось перекрашивать. Косметику выбросили.
Прошла неделя. Ульяна ждала звонка, сообщения. Может, Ева одумается, извинится. Но телефон молчал.
Написала сама: "Давай поговорим?"
Ответ пришёл сразу: "Не о чем говорить. Ты оскорбила моих детей."
"Я сказала правду."
"Это твоя правда. Не лезь в мою жизнь."
Больше не писала.
Через месяц встретила общую знакомую Марину.
— Слышала, вы с Евкой поссорились?
— Да.
— Она всем рассказывает, что ты психанула из-за какой-то ерунды. Типа зажралась, квартиру купила и теперь нос задрала.
— Пусть рассказывает.
— А что случилось-то?
Ульяна рассказала. Марина покачала головой.
— Да, Евка совсем с катушек съехала с этими детьми. Мы на прошлой неделе в ресторане встречались — так её Тимур официанту суп на брюки опрокинул. Она даже не извинилась.
— Не удивлена.
— Игорь-то её терпит как?
— Не знаю. Наверное, привык.
Прошло полгода. Ульяна узнала — она беременна. После стольких лет попыток — наконец-то. Хотелось поделиться с Евой, но...
Родила дочку. Назвали Соней. Маленькая, спокойная, улыбчивая.
Когда Соне исполнился год, Ульяна вернулась на работу. Отдала малышку в ясли — хорошие, с прекрасными воспитателями.
На площадке старалась, чтобы дочка не мешала другим детям. Если отбирала игрушку — объясняла, что так нельзя. Упала, ударилась — не кидалась с криками "кто обидел мою девочку".
В кафе брала с собой книжки, карандаши. Соня сидела, рисовала, не бегала между столиками.
— Какая воспитанная девочка! — говорили люди.
— Спасибо. Стараемся.
А про себя думала — просто я помню, как не надо.
Когда Соне было три, они встретились. В торговом центре, у эскалатора.
Ева с детьми. Тимуру уже десять, но ведёт себя как пятилетний — кричит, требует игрушку. Алиса, шесть лет, валяется на полу в истерике. Младший, Костя, лет четырёх, размазывает мороженое по витрине.
Ева выглядела уставшей. Постаревшей. Увидела Ульяну, замерла.
— Привет.
— Привет.
Неловкое молчание. Соня стояла рядом с мамой, держала за руку.
— Это твоя дочка?
— Да.
— Красивая. Как зовут?
— Соня.
Тимур подбежал к Еве.
— Мам, купи мне приставку! Сейчас же купи!
— Тимур, я сказала нет!
— Купи! Купи! Купи! — он начал бить мать по руке.
Ева попыталась его удержать. Алиса продолжала орать на полу. Костя уже измазал мороженым себя.
Люди оглядывались, качали головами.
— Мам, пойдём? — тихо спросила Соня.
— Да, солнышко, пойдём.
Пошли к выходу. Ева крикнула вслед:
— Уля, подожди!
Остановились.
— Я... я хотела извиниться. За ту историю. С квартирой.
— Прошло три года, Ев.
— Знаю. Но... я тогда была не права. Тимур правда вёл себя плохо. И я должна была извиниться, предложить возместить ущерб.
— Что изменилось?
Ева посмотрела на своих детей. Тимур пинал урну. Алиса всё ещё лежала на полу. Костя ел мороженое с пола.
— Игорь ушёл. Два месяца назад. Сказал, не может больше. Дети невыносимые, а я их покрываю.
— Мне жаль.
— Теперь я одна с ними. И знаешь что? Это ад. Тимура уже из двух школ выгнали. Алиса истерики по любому поводу. Костя вообще не слушается.
— А что ты хотела? Ты же сама их такими вырастила.
— Знаю. Думала, даю им свободу. А дала вседозволенность.
Тимур подбежал снова.
— Мам, дай денег!
— Нет.
— Дай, я сказал! — он замахнулся.
Ева перехватила его руку.
— Не смей!
— А что ты сделаешь? Ты же меня даже не ругаешь никогда!
Он вырвался, убежал. Алиса встала с пола, пошла за братом. Костя потерял мороженое окончательно, заревел.
Ева села на лавочку. Заплакала.
— Я не справляюсь. Вообще. Они меня не слушают, не уважают. Для них я просто обслуга.
Ульяна села рядом. Соня стояла в стороне, не вмешивалась.
— Ев, ещё не поздно что-то изменить.
— Поздно. Ты же видишь. Я вырастила монстров.
— Не монстров. Просто детей без границ.
— Я думала, границы — это плохо. Что это ограничивает развитие.
— Границы — это безопасность. Для детей в первую очередь.
Ева вытерла слёзы.
— Твоя дочка... она такая спокойная. Воспитанная.
— Мы стараемся. Правила есть, но и любви хватает.
— Я тоже люблю своих.
— Любовь — это не вседозволенность, Ев. Это в том числе умение сказать "нет".
— Я не умею.
— Научишься. Если захочешь.
Тимур вернулся с охранником.
— Ваш сын? — спросил мужчина. — Он пытался вынести игрушку из магазина.
— Я не пытался! Я просто смотрел!
— Камеры зафиксировали. Платите или полицию вызываем.
Ева достала кошелёк. Снова заплакала.
Ульяна встала.
— Нам пора. Удачи, Ев.
— Уля... Может, кофе как-нибудь?
— Я подумаю.
Но они обе знали — не будет никакого кофе. Слишком многое изменилось. Слишком разные они теперь.
Дома Саша спросил:
— Кого встретили?
— Еву.
— И как она?
— Пожинает то, что посеяла.
— Жалеешь?
— Нет. Просто грустно. Она же хороший человек была. Просто потерялась в материнстве.
Соня подошла, обняла маму.
— Мамочка, а та тётя почему плакала?
— У неё сложности, солнышко.
— А её дети почему так себя ведут?
Ульяна погладила дочку по голове.
— Потому что их не научили по-другому.
— А меня научили?
— Стараемся, милая. Каждый день стараемся.
Вечером, укладывая дочку спать, думала о Еве. О том, как легко потерять себя. Как сложно найти баланс между любовью и воспитанием. Как важно вовремя сказать "нет".
— Мам, расскажи сказку, — попросила Соня.
— Про что?
— Про девочку, которая умела себя вести.
Ульяна улыбнулась.
— Хорошо. Слушай. Жила-была девочка. Она очень любила свою маму и папу. И они любили её. Но любовь — это не только обнимашки и подарки. Это ещё и правила. Девочка знала — нельзя обижать других, нельзя брать чужое, нельзя ломать вещи. И знаешь что?
— Что?
— Она выросла счастливой. Потому что умела жить среди людей.
— А те, кто не умеет?
— А те остаются одни. Даже если вокруг много народу.
Соня уснула. Ульяна вышла из комнаты, села на кухне с чашкой чая.
Александр обнял её.
— О чём думаешь?
— О том, что "это же ребёнок" — самая опасная фраза. Оправдание для родительской лени.
— Не у нас.
— Не у нас. Мы будем воспитывать. С любовью, но воспитывать.
— Обязательно.
За окном шёл снег. Тихий зимний вечер. Где-то там Ева борется со своими детьми-тиранами. А здесь — покой и гармония.
Потому что любовь — это не только "да". Это ещё и вовремя сказанное "нет".
Дзен Премиум ❤️
Всем большое спасибо за лайки, комментарии и подписку) ❤️
Навигация по каналу Юля С.
Ещё рассказы: