Рано утром вся деревня собралась около дерева.
— И откуда такое чудище взялось? — почесал затылок один из местных жителей — дедок неопределённого возраста. — Сроду у нас таких не было деревьев. Баба Надя, чего делать-то будем? Может, в город позвонить, чтобы технику какую прислали и убрали у нас это.
— Ваня, ну кто тебе сюда технику пришлёт? — откликнулась какая-то старуха в тёплом тулупе. — В хорошие-то времена к нам автобус два раза в неделю ходил, а сейчас и подавно про нас все забыли. Ладно хоть ФАП не закрыли. Пока мы будем технику ждать — помрём три раза.
— Будем, значит, другую дорогу себе прорубать, — вздохнул дед Степан. — Такое дерево мы не одолеем даже все вместе.
— Эх, жаль ту дорогу, что в объезд была, — вздохнул дядька Леший. — После наводнения отошла болотникам.
— Там-то, где тропинка идёт, не такое большое расстояние до дороги, — задумчиво проговорила баба Надя.
— Только вырубать в этом месте нельзя, — покачал головой Леший.
— Нас лесник оштрафует? — криво усмехнулась баба Надя.
— Сама понимаешь, что это не моя прихоть. Если кто узнает, то меня по голове не погладят.
— Сухие деревья вырубать же можно? — она хитро на него посмотрела.
— Можно.
— Ну вот, при потопе много деревьев погибло. Так что ничего у тебя никто спрашивать не будет. А если спросит, то мы и ответить можем.
— Смотри, баба Надя, под твою ответственность, но ты права — деваться некуда. Без дороги нет жизни.
На том и порешили, что будут делать объездную дорогу. Сразу же после собрания приступили к расчистке. Пригнали технику и дружно принялись за работу.
— Баба Надя, и ничего с этим деревом сделать нельзя? — тихо спросила её Люба. — Может, заклинание какое есть или ещё что-то такое, ритуал, например?
— Любашка, я уже всё перепробовала, ничего его не берёт, — тяжело вздохнула баба Надя. — Я уже и Оксанку спросила, а она только руками разводит, говорит, ничего у неё на такой случай нет, ибо и случаев таких никогда не было. Обещала в Интернете поискать способ борьбы.
— Да уж.
— Ему ветки отрубаешь, а они снова прирастают. Поджечь его пытались, а оно в разные стороны искрами стало швыряться. Чуть сами себя не спалили. Николай предлагал его нашпиговать разными всякими средствами, которыми они раньше рыбу глушили, да подорвать. Только я этого сделать не позволила.
Люба с тревогой посмотрела на дерево.
— Значит, будем делать объезд, — твёрдо сказала она. — И пусть себе лежит, пока не сгниёт.
— Ох, Любонька, боюсь, оно не сгниёт, — покачала головой баба Надя. — От него и запаха гнили нет, хоть бы червячок какой завёлся. Стоит, как из чугуна отлитое.
В это время со стороны работающей техники послышались возгласы. Люба и баба Надя поспешили туда.
Трактор деда Степана, пытавшийся выкорчевать старый сухостой, вдруг заглох. Мотор чихнул пару раз и замолк, несмотря на все попытки завести его снова.
— Чёрт! — выругался дед, спрыгивая из кабины. — Только что работал.
Захар, подойдя к трактору, нахмурился. Он провёл рукой по радиатору, потом заглянул в бак.
— Топливо есть, но… — он понюхал воздух. — Пахнет серой.
В этот момент со стороны главного дерева-исполина донёсся тихий, едва слышный скрип. Все невольно обернулись.
Казалось, огромный ствол слегка сдвинулся, а тёмные ветви потянулись в сторону работающих, словно стараясь достать до них.
Народ замер в нерешительности. Даже самые скептически настроенные мужики почувствовали ледяной холодок страха.
— Отходим! — скомандовала баба Надя. — Все от техники подальше!
Люба, отступая, почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Она обернулась. На опушке леса, в тени сосен, стояла высокая тёмная фигура в развевающемся плаще. Морок. Он наблюдал за ними, скрестив руки на груди, и на его лице играла едва заметная улыбка.
Он не собирался мешать им строить новую дорогу. Он просто наблюдал. И ждал.
Люба почувствовала на себе холодный взгляд. Она невольно сделала шаг назад, натыкаясь на Захара.
— Ты тоже его видишь? — проговорила она, не отводя глаз от тёмной фигуры.
Захар молча кивнул, его рука инстинктивно потянулась к топору.
— Стоит и смотрит. Как на представлении.
В этот момент Морок медленно поднял руку и сделал лёгкое, почти небрежное движение пальцами.
Трактор деда Степана вдруг дёрнулся, мотор с рёвом заработал, хотя никто к нему не прикасался. Машина рванула с места, проехала несколько метров и снова заглохла, чуть не задев группу женщин.
По толпе пронёсся испуганный гул. Кто-то зашептал обережные слова, кто-то начал спешно собирать инструменты.
— Всё! Разошлись по домам! — громко скомандовала баба Надя, стараясь перекрыть нарастающую панику. — На сегодня работы закончены!
Люди не стали спорить. Быстро, почти бегом, они стали расходиться, бросая испуганные взгляды то на ожившее дерево, то на тёмную фигуру на опушке.
Морок не двигался. Он лишь наблюдал, как его маленькое представление произвело нужный эффект. Затем его фигура начала медленно растворяться в тенях, становясь прозрачной, пока совсем не исчезла.
Люба, Захар, Василиса и баба Надя остались одни рядом с неподвижным трактором и зловещим деревом.
— Ну что, — мрачно проговорил Захар. — Понятно теперь, кто тут главный архитектор.
— Так я же говорила, что он дерево уронил, — ответила сердито Васька.
— Он не будет нам мешать строить дорогу, — тихо сказала Люба. — Он просто показал, что может в любой момент всё остановить. Или сделать ещё хуже.
— А вот это всё, — Василиса обвела рукой окрестности, — типа не мешает? Взял деду Степану трактор сломал, гад такой.
Баба Надя тяжело оперлась на посох.
— Играет с нами, проклятый. Как кошка с мышкой. Ну что ж… — она выпрямилась, и в её глазах зажёгся знакомый огонёк. — Раз он начал игры, придётся нам учить новые правила. Пойдёмте домой. Надо думать.
Копирование и размещение на других площадках данного произведения запрещено автором Евгенией Потаповой.
Они молча пошли обратно к деревне, оставив за спиной заглохший трактор и немого стражника на дороге. Люба знала — это только начало. Морок дал им понять, что их попытки вернуть нормальную жизнь — всего лишь часть его замысла. Игра только начиналась.
— Как он уже достал со своими игрищами, — возмущалась Василиса. — Прилепился к нам, как банный лист. Больше дел у него нет, как только нам вредительствовать.
— Так мы ему Любу не отдали, Оксанку избавили от его влияния, да ещё и работает она так, как нужно ей. Вот он и злится, — ответила баба Надя. — Никак нам простить не может свои промахи.
Вечером того же дня в избе у бабы Нади собрались все, кто был в курсе происходящего: Люба, Захар, Василиса и сама хозяйка. На столе стоял самовар, но чай в кружках остывал — никто не притрагивался к еде.
— Значит, так, — начала баба Надя, разворачивая на столе пожелтевшую карту местности. — Он силён, это да. Но и у нас есть козыри.
— Какие? — скептически хмыкнула Василиса. — Топоры, которые его дерево не берут? Трактора, которые он одним щелчком глушит?
— Не только, — твёрдо сказала баба Надя. — У нас есть знание. Эта земля помнит нас, а не его. Он здесь чужак, пришелец из теней. А мы — корни. Да и вообще, это Явь, и ему тут не место, и его всяким штукам тоже. Только у него мельницу отвоевали, так он к нам это дерево припер. Нам нужно всем объединиться и попробовать убрать дерево при помощи нашей общей силы.
— Я не против, — кивнула Люба.
— Я тоже, — согласился Захар.
— У меня не так уж и много силы, — фыркнула Василиса.
— Вот не надо мне тут прибедняться, — баба Надя строго на неё глянула. — Ещё нужно будет позвать деда Степана с Николаем, Кикимору Лену, ну и Оксану привезти к дереву.
— А они согласятся? — с тревогой спросила Васька.
— Ну, перевёртыши точно согласятся, им без дороги никак. Лену я уговорю, а вот Оксана, конечно, под вопросом. Но я попробую её убедить. Всё же она часть этого места, и в ней находится часть природной силы.
— Вот надо было их всех тоже позвать, — нахмурилась Василиса.
— Я звала. Дед Степан с Николаем и Мишей трактор остались налаживать. А Лена ушла забрать из своей старой избушки остатки скарба.
— Ну вот.
— Ладно, — вздохнула баба Надя, — значит, начнём с тех, кто здесь есть. Завтра с утра соберём всех. А сейчас… — она посмотрела на каждого из них тяжёлым, изучающим взглядом, — сейчас нам нужно подготовиться. Силу копить. Завтра будет трудный день. И помните — он будет следить. Чувствовать наши приготовления. Попытается нам помешать, так что будьте начеку. А теперь давайте расходиться, надо как следует отдохнуть.
Они разошлись по домам. Люба, возвращаясь в свою избу, чувствовала, как тени между деревьями стали гуще и живее. Казалось, сам воздух следил за ними. Но теперь это не пугало, а заставляло собраться с силами.
Автор Потапова Евгения