В конце 18 века при исполнении произведений западноевропейских композиторов в России стала популярной замена партий тромбонов и тубы на роговую музыку. Так, при исполнении в 1802 году оратории Гайдна «Сотворение мира» (этим концертом торжественно отмечалось основание Филармонического общества) под управлением знаменитого пианиста, дирижера и композитора Антона Эберля в состав оркестра входили роговые инструменты.
«...В зале Лиона соорудили роскошный обширный оркестр, для исполнения привлечены отличные голоса <...>, императорская певческая капелла и императорская охотничья роговая музыка. Теперь знатная петербургская публика смогла слушать этот шедевр в таком исполнении, в каком едва ли слушала его какая-нибудь другая публика большого города; и оркестр был во всех отношениях превосходен, как только можно пожелать. Недостающие здесь тромбоны заменила охотничья музыка, этот живой орган — но мне не хватает слов описать достигнутый ею чрезвычайный эффект. Этот эффект принадлежит собственно самому произведению, предельно совершенному исполнению, и, вероятно, ни сам вдохновенный творец, ни венская публика не слышали такого могучего исполнения, как здешняя публика. Звуки этих рогов вызывали у слушателей удивление и восторг. Казалось, дуновение неба коснулось всего оркестра, состоявшего из 230 поющих и играющих людей. Сами музыканты, как и вся аудитория, словно погрузились в очарование и блаженство».
Уже в XVIII веке роговая музыка стала предметом изучения. Первым ее описал Я. Штелин в статье для журнала «Ганноверский магазин» (1766 год). Позже эта статья вошла в мемуары Штелина о музыке в России. В 1796 году вышла первая монография, посвященная роговой музыке. Автором его был друг Иоганна Мареша, на тот момент уже покойного, Иоганн Христиан Гинрихс. Судя по всему, в работе использованы записки самого Мареша. Книга вышла на трех языках, немецком, французском и русском, под названием «Начало, успехи и нынешнее состояние роговой музыки». В работе описаны история и строение рогового оркестра. К изданию приложены примеры партитур в нотации Мареша, а также в традиционной пятилинейной: произведения К. Лау, О. Тевеса и пр.
В начале XIX века рога не потеряли свою популярность. Регулярно проходили концерты, в которых они присоединялись к традиционному оркестру (особенно в 1801, в год коронации Александра I). В 1803 году немецкий скрипач и композитор Луи Шпор, после того, как он присутствовал на концерте Императорского Рогового Оркестра в Санкт Петербурге, заявил, что: «рожечники исполняли увертюру Глюка с такой быстротой и точностью, что представлялось бы затруднительным даже для струнного оркестра. Для рогового же оркестра это было сложно еще и потому, что каждый музыкант мог извлекать из своего инструмента только одну единственную ноту. Было бы трудно поверить в то, что музыканты могли исполнять такие многотрудные пассажи с невероятной точностью, и меня самого в этом было бы невозможно убедить, если бы я сам не слышал это своими собственными ушами».
Частные оркестры продолжали свою славную историю. По иронии судьбы, наибольшей популярностью пользовался роговой оркестр Д.Л. Нарышкина , прозванного «Магистром ордена рогоносцев» (был женат на любовнице Александра I Марии Четвертинской). Тот самый печально известный "орден", послуживший поводом для последней дуэли Пушкина...
В 1820-е годы возродилась старая традиция использования роговых оркестров в «петербургских серенадах» – гуляниях на лодках летними вечерами и в белые ночи с пением и музыкой.
К 1830 году относится попытка создания рогового оркестра, который мог бы с коммерческим успехом выступать в Европе. Идея эта пришла в голову Александру Михайловичу Гедеонову, чиновнику и страстному театралу (позже он станет директором Императорских театров). Осенью 1830 года начались гастроли нового оркестра в Европе - первый зарубежный тур русского музыкального коллектива!
Выступив в Польше и Германии, оркестр пересек Ла-Манш. После нескольких выступлений в частных залах коллектив с огромным успехом выступил перед королевской семьей в Сент-Джеймсском дворце. После серии концертов в Лондоне русские музыканты продолжили гастроли в Шотландии, где публика отмечала сходство роговой музыки со звучанием шотландских волынок.
В 1832 году оркестр вновь появился в континентальной Европе. Судя по всему, проект начал приносить убытки. В результате компаньон Гедеонова, Иван Утермарк, сбежал в Америку (по некоторым сведениям, с гонорарами музыкантов). После нескольких лет скитаний по разным странам, 17 из 23 музыкантов добрались до Петербурга и были приняты на службу в театральную дирекцию – кто скрипачом, кто певцом, кто бутафором. Четверо музыкантов вместе с капельмейстером по доброй воле остались за границей.
После гастролей русских музыкантов рога пробовали применять в своих произведениях иностранные композиторы. Немецкий композитор А.-Ф. Анакер в 1832 ввел рога в одну из своих кантат, французский композитор Д.-Ф. Обер в 1834 использовал рога в опере «Лесток». Но опыты оказались неудачными, в Европе не было практики создания инструментов и обучения музыкантов.
По свидетельству Финдейзена, М.И. Глинка хотел ввести в партитуру хора «Славься!» роговую музыку, но уже не мог надеяться на наличие исполнителей. Роговая музыка осталась навсегда сугубо русским явлением. Примерно к концу 1830-х роговая музыка вышла из употребления, как ошибочно считали тогда, навсегда.